Корейский вопрос: лингвистический аспект

Искусственный раздел Кореи в 1945-1948 гг. в условиях начавшегося противостояния СССР и стран капитализма оказал негативное влияние на процессы государственного строительства в обеих частях полуострова, углубляя «водораздел» между ними. Противостояние двух частей некогда единого государства Корея - КНДР и Республики Корея - это наследие той "холодной войны", длящееся уже более шестидесяти лет. Корейский полу-остров продолжает жить по законам «холодной войны», выпадая из общей тенденции мирового развития. Корейский полуостров остается средоточием факторов нестабильности, тормозящим становление системы безопасности и международной уравновешенности в Северо-Восточной Азии.

Корейский вопрос, т.е. проблема преодоления раскола корейского народа, восстановления его национального и государственного единства, находится в центре внимания ООН с 1947 г. [1].

Одним из последствий раздела корейского народа являются языковые трансформации корейского языка, точнее, появление и углубление различий между северокорейским и южнокорейским языками. И хотя в Корее и до освобождения имелись различные языковые провинциальные диалекты, местные говоры, язык «низов» и «верхов» и т.д., с расколом Кореи, с появлением двух корейских государств языковые различия стали более заметны. Следует подчеркнуть, что этот процесс политического раскола единой государственности, углубив раскол самого корейского народа через определенную дифференциацию в языке корейцев, объективно усугубляет задачу сближения корейского народа на пути к воссозданию единой страны.

В связи этим в данной работе мы попытаемся рассмотреть корейскую проблему в контексте возникновения ее лингвистического аспекта.

Основной значимой единицей языка является слово, а совокупность всех слов составляет его лексику. Именно в лексике наиболее ярко отражаются те изменения, которые произошли на корейском полуострове после раздела корейского народа.

В качестве идеального источника для лингвистического исследования выступают лексические словари. Анализ их, произведенный нами, позволяет выявить, что словари современные северокорейские и южнокорейские конца XXI в. заметно отличаются друг от друга лексикой, в первую очередь политической, экономической, технической.

Так, северокорейскому языку присущи такие выражения, как товаршц - tongji, tongmu; боевой друг, товаршц по оружию - jon-u; политбюро - jongchhi-wiwonhwe; пионер - sonyontanwon [2]. Интересно отметить, что КНДР также сказала свое слово международному сообществу - и вновь идеологизированное: северокорейский социализм, построенный Ким Ир Сеном и ТПК, прочно вошел в политический словарь планеты как «Чучхе» без всякого перевода. Этим определением широко пользуются политики и исследователи политического развития всего мирового процесса.

В целом Северная Корея, избрав коммунистический путь развития, во многом ориентировалась на СССР, поэтому в новом северокорейском языке так много хорошо знакомых нам советизмов и идеологизмов.

Что интересно, подобные идеологизированные слова и словосочетания, как на Севере, не нашли своего отражения в корейском языке на Юге, Напротив, новообразованиям в южнокорейском языке свойственны выражения экономического свойства как, напрмер, модернизация - kyndehwa, экспорт -suchul, маркетинг - makething и т.д [3].

Следует отметить еще одну особенность - появление таких сложных экономических понятий, как модель полного экономического равновесия - wanjon model, эффект снобизма synoby hyokwa, торговый маклер - jungke sang-in [4].

На наш взгляд, эти лингвистические новообразования как раз характеризуют нс только мощный прорыв южнокорейской экономики, явившего миру «Южнокорейское экономическое чудо», но и своего рода такой же революционный прорыв в обозначении специфических особенностей этого «чуда», сотворенного именно в Южной Корсе.

Например, чисто южнокорейское экономическое определение «чэболь», названия экономических гигантов Дэу, Киа-моторс, Хендай и других пополнили экономический словарь мира, становясь основой для создания уже новых экономических словообразований в языках других экономических держав мира.

Южная Корея, ее политическая и экономическая элита, народ, избрав рыночный, капиталистический путь развития, большинство новых специфичных лингвистических «новоязов» заимствовали из страны, которая оказала на ее развитие большое влияние - США, а также и из языков ряда развитых евроатлантических стран.

В целом можно обобщить, что английские и иные слова-новоязы, характеризующие революционно-экономическое развитие Юга, представляют ныне довольно широкий пласт в современном южнокорейском языке. Например, на улицах Южной Кореи стали обыденными и, можно сказалъ, род- ными, южнокорейскими названия вывесок магазинов, предприятий, учреждений, которые имеют явно английское происхождение - pija (pizza), icykhyrym (ice-cream) и т.д.

Таким образом, сравнительный анализ лексики северокорейского и южнокорейского языков помогает выявить определенные точки расхождения, которые впоследствии могут стать существенными препятствиями как в межкорейском диалоге, так и во всем процессе поиска механизмов практического осуществления мероприятий воссоединения системы управления, образования, обучения и т.д.

Временное углубление корейской проблемы, ее нерешение играют на руку негативному процессу дальнейшей дифференциации в корейском народе по обе стороны границы, в т.ч. трансформируя и раскалывая некогда единый корейский язык. Потребность в единении, сближении народов обеих Корей, ясно выраженная как политическими элитами, так и их народами за эти десятилетия раздельного существования, неотвратимо обосновывает актуальность - научную и практическую, задачи сближения направлений развития корейского языка, стирания уже имеющихся расхождений идеологического свойства, обогащения новыми определениями, в частности, экономического характера, рожденными под объективным влиянием как мирового рыночного хозяйства, так и собственно южнокорейского экономического прорыва.