Креативный класс: потребительский выбор и налоговая нагрузка

Пермский государственный университет

В статье рассматривается применение кластерного подхода, обеспечивающего инновационное развитие общества, анализируется введение налога на чистую стоимость богатства (состояние).

Стремительное распространение понятия «человеческий капитал» среди экономистов многих стран дает основание считать, что это не просто метафора, а вполне конкретная экономическая категория со всеми сопутствующими ей закономерностями.

В понятии «человеческий капитал» объединены два начала. Первое - это то, что присуще человеку как создателю материальных и духовных благ. Здесь решающее значение имеет процесс науки и технологии, рациональным образом расширяющий потенциальные возможности человека на основе приоритетного развития интеллектуальных компонентов в его деятельности при резком сокращении тяжелых и трудоемких физических усилий, что приводит к весьма существенному изменению структуры человеческих и трудовых ресурсов.

Второе начало в понятии человеческого капитала - это его экономическая сущность.

Речь идет о признании необходимости экономической оценки потенциальных возможностей человека как главного действующего лица в производстве пользующихся спросом интеллектуальных и материальных продуктов и услуг и как наиболее выгодное направление инвестиций. Стратегия инновационного развития страны предполагает масштабные инвестиции в социальный и человеческий капитал, увеличение государственных и частных инвестиций в науку и инновационную деятельность, формирование национальной инновационной системы, поддержку существующих и формирование новых кластеров инновационной деятельности .

Развитие инновационного предпринимательства предполагает развитие системы стратегического управления на макро, мезо - и микроуровнях российской экономики, которое возможно объяснить теорией человеческого капитала и креативного капитала.

вероятности, что он сделает что-либо для вас. Основой здесь выступает взаимное уважение, доверие, гражданственность. Упадок социального капитала в обществе означает сокращение и гражданственности, и доверия, поэтому здоровое гражданское общество является залогом процветания.

Причины растущего дефицита социального капитала обозначим следующими факторами:

• а)    удлинение рабочего дня и растущая нехватка времени и денег означает, что меньше времени остается друг для друга;

• б)    безудержный рост пригородов с более низкими ценами на 1 м². заставляет нас селиться вдали от родственников, друзей, затрудняет контакты, принуждает к смене места работы;

• в)    значительное снижение времени на активные занятия и добровольческую деятельность;

• г)    генерационный сдвиг от «гражданской сознательности» поколения второй мировой войны к «эгоизму» последующих поколений.

• 5. Обществу нового типа свойственны более разнообразные дружеские контакты, индивидуализация занятий и ослабление связей внутри сообщества. Люди хотят разнообразия, низких входных барьеров и быть собой (Филипп Киркоров принят в дворянское сообщество с титулом «князь»).

Большинство респондентов стремится вырваться из общества, где им чинят всякого рода препятствия (Аида Ведищева, А. Солженицын, Олег Видов, Лариса Мондрус и др.). Они хотели бы принадлежать обществу, но не настолько, чтобы это мешало им быть самим собой и жить собственной жизнью. Они против того, чтобы другие соседи наблюдали за их жизнью. В реальности им хочется квазианонимности.

Те общественные структуры, которые обеспечивали поддержку в прошлом, сейчас становятся источниками ограничений. Сообщества, которые раньше притягивали людей, теперь их отталкивают.

Образ жизни - тесные связи в семьях между друзьями, гражданские объединения, динамическая выборная политика, сильные религиозные институты, опора на гражданское лидерство - претерпевает изменения.

Патнем, используя исходные данные социологического опроса, пришел к выводу «о сокращении социального капитала в жизни американцев» [1].

Сокращение социального капитала в частной жизни (визиты к друзьям и родственникам) практически полностью объясняется повышением трудовой занятости женщин.

Умеренное сокращение социального капитала в обществе связано с неравенством в доходах и этническим разнообразием (из-за низкого уровня доверия между разными этническими группами и внутри каждой из них).

Чем больше этнических групп в образованиях, тем меньше надежд на повышение социального капитала.

Проблема неравенства в доступе к социальному капиталу осложняется в этнически неоднородных сообществах. Именно этническое разнообразие, в большей степени, чем размер, уровень благосостояния или уровень образования - характерно дл районов с наибольшими отличиями в участии разных категорий граждан в делах сообщества.

В местах с высоким этническим разнообразием люди зачастую вынуждены много работать, чтобы закрепиться в новой стране, а это оставляет мало свободного времени на гражданскую активность. Языковые и культурные барьеры могут ограничить возможности участия в делах общества. К тому же, они могут быть на практике или в свободном восприятии лишены доступа к традиционным формам политической и гражданской активности.

Социальный капитал может проявиться двояко: с одной стороны, он укрепляет чувство общности, а с другой, может легко закрыть доступ для посторонних, возводить барьеры и препятствовать инновациям.

Например, люди одной и одной же профессии легко встречаются между собой даже для развлечения или досуга, но их беседа всегда заканчивается критикой общества.

Тесные связи, которые помогают членам группы, часто дают ей возможность исключать посторонних и нарушающих пределы норм поведения. Эго отличительная черта социального капитала. Было замечено, что высокий уровень социального капитала может ослабить предпринимательский дух.

Места с тесными связями и высоким уровнем традиционного социального капитала обеспечивают преимущества для своих, а тем самым их стабильность, тогда как места с подвижными слабыми связями отличаются большей открытостью новым людям, а следовательно, новаторским сочетаниям ресурсов и идей.

Каковы связи между социальным капиталом, разнообразием и инновациями. Каково состояние трех теорий регионального роста: теории социального капитала, человеческого капитала креативного капитала.

По мнению Роберта Куминга, теория социального капитала не дает адекватного объяснения регионального роста и инноваций

• [3]. Такой рост лучше объясняется теориями человеческого капитала и креативного капитала. Креативные сообщества и сообщества социального капитала двигаются в противоположном направлении. Причем креативные сообщества выступают центрами разнообразия, инноваций и экономического роста, а сообществ социального капитала - нет.

Для понятия этой истины необходимо сопоставить информацию по тенденциям социального капитала с независимыми данными по высокотехнологичной индустрии, инновациям человеческому капиталу и разнообразию.

В высокотехнологичных регионах наблюдается более высокий уровень зарплат, экономического роста, неравенство доходов, а также профессионализм ученых, инженеров и других специалистов, чем в регионах с более низким уровнем технологий, но с более высокими показателями социального капитала.

Политическая активность и социальный капитал находятся в негативной связи с технологическим развитием и высоким экономическим ростом.

• Р. Куминг вьщелил четыре типа сообщества:

  -классические сообщества социального капитала (высокие показатели социального капитала и политической активности)

  -сообщества организационной эпохи (средний уровень социального капитала, низкие показатели и инноваций и высокотехнологических индустрий)

  -ботанистаны (быстрорастущие регионы)

  -креативные центры (высокий уровень высокотехнологичных индустрий с высокими показателями разнообразия инноваций, но ниже среднего показатели социального капитала и умеренным развитием политической активности)

• Р. Куминг провел систематическое сравнение влияния всех трех теорий -социального капитала, человеческого капитала и креативного капитала - на региональный экономический рост.

Модель социального капитала не провоцирует региональный рост, модель креативного капитала дает впечатляющие результаты, а модель человеческого капитала еще больше.

Реальный вопрос в том, насколько хорошо мы понимаем движущие силы нашего общества, и в состоянии ли мы использовать их для создания более сплоченных, открытых и толерантных сообществ, в которых мы все нуждаемся.

В этой связи необходим кластерный подход, обеспечивающий инновационное развитие общества. Инновации возможны при масштабных государственных и частных инвестиций в науку и образование, а инновационная деятельность объяснима теориями человеческого капитала.

Воспроизводство человеческого капитала предполагает динамическое развитие общего и высшего образования на базе современных достижений науки и техники. Расчет выгод от вложения капитала в образование и профессиональную подготовку производится путем применения метода прогрессивного дисконтирования выгод, ожидаемых в будущем.

Образование креативных кластеров обусловливает высокий уровень высокотехнологичных индустрий с высокими показателями разнообразия инноваций. Возникающий креативный класс - это люди, меняющие будущее.

Приумножение креативного капитала -это приумножение импульсов развития инновационного предпринимательства, а формирование национальной инновационной системы - это поддержка существующих и формирование новых кластеров.

Основным элементов поддержки существующих кластеров является объективная оценка труда генератора идей. В средствах массовой информации такая оценка представлена оплатой труда ген. авиа -конструктора (за месяц в сумме 1 млн руб., за год 12 млн руб.). А такая оплата труда осложняет потребительский выбор, так как сложно потратить 1 млн руб. сегодня и отложить на будущее в доверительные банки.

Потребительский выбор на макроуровне зависит от решений экономических субъектов как распорядиться своим доходом: какую часть потратить сегодня, а какую отложить на будущее. Все концепции потребительского выбора можно разделить на две группы:

• -    величина дохода выступает как эндогенный параметр (модели Дж. М. Кейнса, Ф. Модильяни, М.Фридмена) [4].

• -    величина дохода выступает как эндогенный параметр.

В молодости люди берут в долг, рассчитывая на высокие заработки в зрелости, то есть в молодости индивид потребляет и сберегает. Во втором периоде жизненного цикла индивид потребляет, но не сберегает, однако пользуется сбережениями первого периода жизни (включая процент по ним).

Индивид-потребитель предполагает

• -    прожить лет - Т

• -    располагает богатством - W

• -    ожидает получить доход - Y

• -    до момента выхода на пенсию планирует проработать лет - R

Ресурсы, которыми потребитель располагает на протяжении жизни, складываются из начального богатства (W) и (RxY) дохода.

C=(W+RJ):T;

• f    1 \ л л

• С = - \w + \ - У;

W \TJ

C=aW+j3-Y-

Функция потребления Модильяни и Андо предполагает, что средняя к потреблению равна — = \а—\ + р;

Экономисты выделяют следующие причины, побуждающие стариков оставлять наследство:

• -    из альтруизма (Роберт Барро) [5];

• -    как инструмент влияния на детей (Бернхейм) Шлейфер) [6];

• -    непреднамеренность наследства, так как людям не известно, сколько лет они проживут;

• -    богатство не ради будущего потребления, а ради престижа.

В основе гипотезы постоянного перманентного дохода лежит положение о том, что субъекты формируют свои потребительские расходы в зависимости не от текущего (как у Дж Кейнса), а от постоянного (перманентного) дохода, стремясь таким образом обеспечить равный уровень потребления на протяжении жизни.

Потребление по Фридмену пропорционально               постоянному

(перманентному) доходу С= а * Ур (а=0,88).

Разделив обе части уравнения на У, получим соотношение С/У=(а * Ур)/У, то есть средняя склонность к потреблению зависит от отношения постоянного дохода к текущему.

Концепция эндогенного дохода, согласно которой экономические субъекты не сталкиваются с ограничениями на рынке труда, поэтому сами определяют величину своего дохода, исходя из критерия максимизации полезности, состоящей из двух благ: дохода и свободного времени.

• f (V) = (У, Е]

Доход экономических субъектов определяется по формуле

• У = W * N = г * V, где

• w - реальная ставка заработной платы;

• N - количество отработанного времени;

• V - величина имущества;

• г - доходность имущества.

Доход индивида испытывает налоговую нагрузку, а неоклассическая функция потребления не учитывает эту важную предпосылку. В последние годы к длительному ряду претензий в адрес отечественной налоговой системы добавилась еще одна -отсутствие налога на богатых, то есть эффективного обложения крупных состояний.

Чтобы ответить на вопрос о возможности и целесообразности применения такого рода инструмента экономической политики, полезно проанализировать зарубежный опыт.

Традиционно, поимущественные налоги подразделяются на две группы - налоги на богатство (состояние) и налоги на переход (перевод) собственности. Первая включает в себе все периодические налоги на богатство, которые, в свою очередь, делятся на две подгруппы в зависимости от объекта обложения и характера оценки стоимости облагаемого имущества.

В первой подгруппе облагаемая база определяется, исходя из «валовой» стоимости имущества (недвижимости, земли, капитала), во-второй - исходя из чистой стоимости, то есть за вычетом обязательств (долгов), связанных с облагаемым имуществом и активами.

Вторая группа включает в себя непериодические (или спорадические) налоги, уплачиваемые по мере совершения тех или иных сделок или операций. К ней относятся налоги на наследство, на дарение, на продажи отдельных видов активов и недвижимости и некоторые другие, связанные с изменением права.

В соответствии с Руководством МВФ по статистике государственных финансов налоги на чистую стоимость имущества (богатство, состояние) определяются как регулярно взимаемые со стоимости широкого диапазона движимого и недвижимого имущества за вычетом обязательств по данному имуществу (налог на чистую стоимость богатства).

Ключевая проблема начисления налога на чистую стоимость богатства - оценка стоимости различных элементов налоговой базы.

Ситуация усложняется, когда налог на чистую стоимость имущества вводится и на физических, и на юридических лиц. В этом случае возникает проблема двойного налогообложения. Юридические лица платят налоги, исходя из имеющихся в их распоряжении активов (за вычетом задолженности), а физические - исходя из стоимости их долей (акций) в активах юридических лиц.

Стоимость домашней обстановки определяется либо по рыночным ценам, либо на основе установленного законодательством норматива по отношению к стоимости объектов недвижимости.

Поскольку довольно сложно определить рьшочную цену домашней обстановки (если только это не недавно купленный или оборудованный дом), то в большинстве случаев применяется нормативная оценка.

Французская модель налогов на чистую стоимость имущества обладает одной особенностью, а именно ограничение общей величины подоходного налога и налога на состояние.

Суммарно два этих налога сегодня не могут превышать 85% годового дохода налогоплательщика (супружеской пары). Налогообложение чистой стоимости богатства осуществляется на основе прогрессивной шкалы (Франция, Испания, Индия, Норвегия, Уругвай) или по пропорциональной ставке (Германия, Швеция, Люксембург).

Налог на богатство не может охватывать широкий круг населения, поскольку в соответствии с его базовыми принципами имущество, обеспечивающее нормальную жизнь налогоплательщика и членов его семьи и используемое для получения необходимого для жизни дохода, не подлежит обложению.

Возникает ключевой вопрос - что подразумевается под «нормальной» жизнью и «нормальными» доходами? Каждая страна решает этот вопрос по-своему.

Налог на богатство, во-первых, не может и не должен охватывать активы производственного назначения, во-вторых, возможности расширения налоговой базы за счет высокодоходных групп населения ограничены.

Введение налога на чистую стоимость богатства (состояние) в большинстве случаев мотивировано не столько экономическими (фискальными, регулирующими), сколько политическими целями. Сам факт, что богатые должны платить дополнительный налог, позитивно сказывается на политической атмосфере в стране, поддерживая среди определенных кругов населения идеи справедливости обложения.

Администрирование налога на богатство может быть :

• -    осложнено отсутствием должного опыта работы с налоговыми декларациями граждан;

• -    отсутствием официальной статистической информации о стоимости богатства (состояния) в личной собственности граждан;

• -    затруднены и оценки их финансовых активов.

Модели распределения налогового бремени строятся на допущении, что бюджет конкретного потребителя формируется из двух источников и расходуется на приобретение двух товаров: X и У.

Первый источник дохода складывается из повременной ставки заработной платы (W) и отработанного времени (L). При этом второй источник пополнения бюджета потребителя не зависит от его работы и представляет собой, например, полученное наследство (К).

В отсутствие налогообложения бюджетное ограничение потребителя может быть записано следующим образом:

К + WL = рх * X + ру * У.

В случае, когда потребитель располагает общим объемом времени Т, а его потребность в отдыхе 1, то

T = L+ 1.

Бюджетное ограничение потребителя в этом случае может быть выражено следующей формулой:

К + W (Т - 1) = рх * X + ру * У

Пусть заработная плата, а также товары X и У облагаются адвалорными (на основе фиксированной процентной ставки со стоимости товара) налогами по ставкам tw, tx и ty соответственно.

С учетом введенных налогов бюджетное ограничение принимает следующую формулу:

К + W (1 - к) * (Т - 1) = рх(1 + tx) *Х +

Ру (1 +м *у

K + W(l-Q = рх(1+tx) *Х + ру(1 + ty) + W(l-tw)*l.

Задача оптимального налогообложения может определена поиском оптимальных значений tw, tx и ty , с помощью которых можно было бы мобилизовать заданный уровень налоговых доходов при минимальной потере эффективности (efficiency loss).

Неоклассическая модель распределения налоговой нагрузки обходит стороной проблему эластичности налогообложения (эквивалентность налогообложения стадии развития экономического субъекта); не рассматривает возможности разных темпов инновационного развития и, соответственно, качественно разной прибыли (нормальной и сверхприбыли), которая нуждается в разном налогообложении.

Слабость неоклассического подхода можно показать и на примере неоклассических прикладных моделей распределения налоговой нагрузки.

Правило Рамсея (Ramsey) : если правительство не в состоянии выступать в качестве монополиста в отношении определения уровня цен через ставки косвенных налогов, то правило Рамсея неверно, (это происходит, например, при существовании черного рынка товаров и услуг).

При значительной дифференциации налоговых ставок неизбежно возникновение черного рынка для товаров, ставки налога на которые чрезмерно высоки.

Предпосылка малых административных издержек также нарушается, так как установление дифференцированных ставок влечет за собой значительную работу по разграничению товарных групп и контролю за соблюдением налогового законодательства.

Основным              недостатком неоклассических моделей распределения налоговой нагрузки является их статистический характер, что ограничивает применение этих моделей в современной эвалюционизирующей экономике (экономике, находящейся в динамике, развитии).