Культовый комплекс на вершине Ай-Петри

Одной из излюбленных достопримечательностей жителей и гостей Крымского полуострова является гора Ай-Петри, ставшая визитной карточкой Южного Берега Крыма (рис. 1). По преданию, там, на вершине г. Св. Петра, на высоте 1234,2 м над уровнем моря, был расположен монастырь или храм. О нем писали П. С. Паллас (Паллас 1999: 80) и В. Х. Кондараки (Кондараки 1883: 170). В 80-х гг. XIX в. кн. Е. С. Горчакова на вершине горы видела большой деревянный крест, поставленный в память о былом монастыре или

Вып. 8. 2016

церкви (Горчакова 2008: 139). В «Ведомости христианского населения…», составленной А. Л. Бертье-Делагардом в 1901 г., в графе «По книгам и местным рассказам» сказано, что на вершине Ай-Петри существовала церковь. Ее именовали по-разному: в честь св. Петра, в память свв. Иоанна и. Феодора (Мальгин 1994: 156) .

В 20-30 х. гг. XX в. остатки « места древнего поселения на вершине г. Ай-Петри » зафиксировала Е. И. Висниовская (Тесленко, Лысенко 2007: 10—11, 19,20; Турова 2002: 11). Она обследовала площадку, расположенную «над обрывом хребта яйлы» , хотя « следов фундамента постройки » не обнаружила, но отметила в своей полевой картотеке, что здесь сохранились «обломки туфа, известь и черепица» . Находки: фрагменты черепицы с загнутым краем, глиняной посуды, «узкая металлическая пластинка, раковины устриц и мидий, железный гвоздь, зубы животных, кость и обломок кремня» , были собраны с каменистой поверхности площадки, которая «размыта и покрыта травой», а также «в щелях, образовавшихся после землетрясения 1927 г.» (АВ-Пк МКУК «ЯИЛМ» КП 37772, Д-5011). Сейчас фондах муниципального казенного учреждения культуры «Ялтинский историко-литературный музей» хранится 20 предметов с вершины Ай-Петри из ее сборов 1926, 1927, 1928 и 1936 гг.¹ В 1970 г. ялтинским жителем Н. Г. Охрименко на легендарной вершине был случайно найден фрагмент горла с венчиком амфоры с «двуствольными» ручками (I в. до н.э. — I в. н.э.), который был передан в Ялтинский музей и сейчас хранится в его фондах (МКУК «ЯИЛМ» КП 80843 А1-2487; Тесленко, Лысенко 2007: 19) (рис. 2).

Впервые археологические исследования на вершине горы были проведены в 2002 г. Алуштинским отрядом Горно-Крымской экспедицией КФ ИА НАН Украины под рук. И. Б. Тесленко и А. В. Лысенко (Тесленко, Лысенко 2007: 10—11, 19, 20). Они носили визуальный характер и состояли из сбора подъемного материала, который был продолжен и в 2003 г.2

Остатки культурного слоя экспедицией были зафиксированы на площади около 0,2 га. На небольшой террасированной площадке (8,2 × 12,2 м) просматривались следы средневекового архитектурного сооружения, которые не видны на современной дневной поверхности. Предполагаемое сооружение ориентировано по линии СВ—ЮЗ. Данная площадка расположена на расстоянии в 5,5—10,0 м от скальных обрывов. Помимо этого, у вершины на скале видна небольшая подрубка, по мнению исследователей, она могла быть «постелью» для одной из стен храма. Культурные отложения, связанные с функционированием и последующим разрушением храмовой постройки, обнаружены на некоторых участках обследованной площадке. Так у юго-западного ее края было отмечено скопление бутового камня (3,84 × 5,5 м). Ниже по склону, зафиксировано пятно культурного слоя в виде рыхлого темно-коричневого грунта с фрагментами архитектурных деталей из травертина, остатками известкового деструктивного раствора и фрагментами керамики. Слой мощностью — до 0,5 м. (Тесленко, Лысенко 2007: 19, 20).

Среди находок большинство составляют обломки черепицы VIII(?) — X вв., фрагменты тонкостенных коричневых и красноглиняных сосудов X—XIII, XIV—XV вв., стеклянных сосудов, кремневые отщепы, кости животных (в частности, зубы), раковины моллюсков (Тесленко, Лысенко 2007: 20) .

Принимая во внимание особенности местоположения памятника, исследователями было высказано следующее заключение: «Что в римское время на вершине г. Ай-Петри

Вып. 8. 2016

располагалось небольшое варварское (?) святилище. Культурный слой первых веков нашей эры был частично или полностью уничтожен при использовании вершины в эпоху средневековья в процессе сооружения христианского храма. Здание было возведено из местного известняка на известковом растворе с использованием травертиновых архитектурных деталей и покрыто черепицей. По керамическому материалу время его сооружение предварительно можно отнести к VIII(?) — X вв.» (Тесленко, Лысенко 2007: 20)

В 2010 г. осмотр вершины Ай-Петри был произведен археологической экспедицией Ялтинского историко-литературного музея (Турова 2011: 17, 18) (рис. 3, 4, 5, 6). Подъемный материал был собран на площадке, расположенной на вершине Ай-Петри и состоял из фрагментов черепицы VIII(?)—X вв. и XII—XIII вв., отдельных мелких фрагментов гончарной посуды и стеклянных лампад, железного креста XII—XIII вв., свернутого из прута, изделий из кремня (Турова 2011: 17, 18) (рис. 5)3.

По всей площадке, обследованной еще экспедицией 2002 г. ( Тесленко, Лысенко 2007: 10—11, 19, 20 ) , прослежены остатки культурного слоя с деструктированным известковым раствором с серым песком и отдельными находками, которые непосредственной залегают на современной дневной поверхности. Культурный слой спускается и ниже, севернее по склону.

Обследование 2010 г. показало, что памятник находится под угрозой полного уничтожения ввиду того, что его средневековый культурный слой залегает непосредственно на современной дневной поверхности, и он неосознанно вытаптывается многочисленными экскурсионными группами, поднимающимися сюда каждый день в теплое время года с ранней весны и до поздней осени4. Помимо этого, памятник на вершине знаменитой Ай-Петри никогда не подвергавшийся специальным археологическим раскопкам, постоянно разрушается грабителями, ведущих поиски артефактов с помощью металлодетекторов. Так у одного из местных экскурсоводов храниться коллекция крестов с вершины горы Св. Петра (Турова 2011: 18) (рис. 6).

В 2011 г. исследования Ялтинского историко-литературного музея имели охранный, но ограниченных характер (Турова 2012a: 8—10; Турова 2012b: 133—134). Экспедицией музея была обследована территория около 118,5 кв. м, с которой был собран подъемный материал (рис. 39). В пределах данного участка на всех более или менее ровных площадках вершины было заложено 4 шурфа: три — размером 1 × 3 м по оси Запад—Восток и один раскоп 1 × 2 м ориентирован по линии Юг—Север. В задачу исследования входили поиски архитектурных остатков и выяснение стратиграфической ситуации на памятнике.

Верхний слой ( слой 1) — темный, с современным мусором, с остатками деструктивного известкового раствора, с фрагментами средневековой посуды и керамикой античного времени, осколками стеклянных лампад и обломками кремня, непосредственно лежит на современной дневной поверхности. В 4 разных шурфах его толщина и особенности различны. Мощность слоя варьируется от 0,4 до 30 см.

Так на южном участке, расположенном на самой вершине склона у кромки скальных выступов, в шурфе № 1 (рис. 43—47, 55), он незначителен — от 4 до 8—10 см. Следов деструктивного известкового раствора найдено мало. Здесь же обнаружены довольно большие обломки туфа, фрагменты красноглиняных керамид и калиптеров VIII—X(?) вв., высокогорлых кувшинов втор. пол. IX — пер. пол. XI вв. Данный слой перекрывает

Вып. 8. 2016

коричневый слой 2 , залегающий на материке. Вещевой материал незначителен, представлен также фрагментами средневековой керамики.

Именно здесь, южнее южного борта шурфа № 1 на скале фиксируется подрубка, в виде ступеньки длиной 1,65 м, шириной 0,2 м, ориентированная по оси Запад—Восток, которую предыдущие исследователи отнесли к «постели» для одной из стен храма (Тесленко, Лысенко 2007: 19).

Шурф № 2 (рис. 48—55), расположен несколько западнее ниже по склону, здесь преобладают следы известкового раствора, в слое большое количество щебня, слой 1 залегает на скале. Достигает мощности около 0,3 см. Среди большого количества фрагментов средневековой керамики в слое найдены: осколки стеклянных лампад из прозрачного бледно-голубого и бледно-зеленого стекла, обломки и изделия из кремня, наконечник железной стрелы (рис. 53: ко 118 ) и железный гвоздь (рис. 53: ко 119 ). В западной части шурфа, где скала имеет понижение, грунт коричневого цвета, выделен нами в слой 2, мощностью около 15 см.

Северо-восточнее от шурфа № 2 ниже по склону расположены два раскопа: шурф № 3 и шурф № 4 . Тут мы сталкиваемся с иной картиной. Слой 1 , мощностью от 3 см до 13—15 см из шурфа № 3 (рис. 56—59, 61, 65, 66) не так насыщен известковым раствором. Как и в шурфе № 2 , он комковатый, у скалы он переходит еще в более мягкий хорошо промученный слой, выделенный нами в слой № 2 (толщиной около 25 см). Здесь были обнаружены: фрагмент ребристой бусины из египетского фаянса I в. до н.э. — I—III вв.н.э., тип 16 (Алексеева 1975: 33—35) (рис. 59: ко 147 ), синяя стеклянная полупрозрачная бусина с тремя плоскими слоистыми глазками белого и синего цвета эпохи эллинизма — тип 33 (Алексеева 1975: 61—62) (рис. 59: ко 146 ). Здесь достаточно много фрагментов стенок амфор античного времени. В слоях шурфа присутствуют кости млекопитающих: мелкие фрагменты и обломки зубов, есть и пережженные. Однако слои плохо выражены.

Подобную ситуацию мы видим и в шурфе № 4 (рис. 60—66), он расположен рядом с шурфом № 3 , восточнее и в отличие от предыдущих раскопов по оси Север—Юг (1 х 2 м). Стратиграфическая колонка в нем представлена более определенно. Под слоем 1 толщиной от 4 до 10 см, находится слой 2 мощностью около 25 см. Это мягкий, хорошо вымученный черный слой с тем же набором средневековых находок, что и в слое 1 , только без следов известкового раствора. Он залегает непосредственно на скале. Среди обломков керамид VIII—X(?) вв., фрагментов высокогорлых кувшинов втор. пол. IX –– перв. пол. XI вв. найден фрагмент стенки литой ребристой (?) чаши из темно-фиолетового стекла (рис. 64: ко 171 ). Возможно, это чаша Rippenschale, форма Isings 3а или 3с I в. до н.э. — I в. н.э. (Лимберис, Марченко 2003: 110, рис. 14: 58, 114 ).

В щелях и расщелинах скалы сохранился участок со слоем 3 толщиной более 10 см, насыщенным мелкими костями (есть пережженные), археологических находок in situ здесь не обнаружено.

Материковая поверхность данного археологического памятника выражена выходами скалы или где ее нет — плотной светло-коричневой глиной (такую ситуацию мы наблюдаем на самом южном участке).

Археологический материал из шурфов представлен: фрагментами туфовых архитектурных деталей, средневековой керамикой и обломками амфор, гончарной и лепной посуды I в. до н.э. — первых вв.н.э., среди которых выделяются изделия Синопы и Гераклеи. К сожалению, очень мало профилированных частей сосудов, а на многих фрагментах посуды присутствуют следы от воздействия огня. Совсем нет поливной керамики, которая является хронологическим репером. Исключение составляет один пережженный фрагмент венчика

Вып. 8. 2016

сосуда открытой формы (рис. 51: ко 96 ) на поверхности которого сохранились следы «жидкой» поливы или остатки расплавленного стекла.

Среди средневекового материала выделяются обломки красноглиняных черепиц керамид и калиптеров VIII—X(?) вв. (из которых преобладают керамиды), причем многие вторичного использования со следами известкового раствора, фрагменты высокогорлых кувшинов втор. пол. IX — перв. пол. XI вв., отдельные фрагменты сосудов группы ЮЗК XIII в., обломки стеклянных лампад, кремни для кресала.

Найдено три железных кованных вотивных креста, согнутых из прута с зауженной нижней частью. Находки аналогичных крестов происходят с территории ближайших памятников. Например, из раскопок христианского комплекса у перевала Гурзуфское Седло (Новиченкова 2005: 17) и пещерного христианского комплекса хребта Иограф (Турова 2014: 117, рис. 37: ко 220 ).

К сожалению, не фундамента храма, не «постелей» от него, ни каких либо целых архитектурных деталей от постройки в ходе работ 2011 г. не обнаружено. Хотя почти вся обследованная территория покрыта остатками средневекового деструктированного известкового раствора с примесью песка и керамики. В 3,3 м северо-западнее западного борта шурфа № 1 (самого южного) на современной дневной поверхности читается пятно извести без каких либо примесей. Диаметр пятна около 1,5 м, его толщина около 0,10 м. Происхождение данного строительного раствора осталось не выясненным, возможно это остатки более позднего раствора кон. XIX — нач. ХХ вв. С большой долей осторожности можно предположить, что оно могло, было быть связано с каким - то памятным знаком, находящимся на вершине. Возможно, и с тем самым крестом, который видела кн. Е. С. Горчакова в кон. XIX в.

В результате анализа хорошо датируемого археологического материала, собранного в ХХ—XXI вв. и хранящегося в фондах Ялтинского историко-литературного музея, а так же археологических исследований 2011 г., можно предположить, что культовый комплекс на вершине Ай-Петри типологически близок двум святилищам южной части Горного Крыма раннеримского периода: Гурзуфскому Седлу и Эклизи-Бурун (Лысенко 2009: 390).

В истории памятника на вершине Ай-Петри можно выделить два основных этапа его существования. Первый этап связан с функционированием на вершине горы святилища рубежа — перв. вв. н.э. Второй этап связан с христианским храмом, построенного, приблизительно в IX—X вв. и просуществовавшего до XIII в.

В тоже время следует не забывать, о довольно значительной группе артефактов — изделий из кремня. Так наряду с обломками кремня, используемого в средневековье для кресала, имеются находки, отнесенные канд. ист. наук С. А. Тележенко к позднемезолитической эпохе, а точнее — к мурзак-кобинской культуре (Турова 2011: 17, 18). Происхождение их на памятнике остается не выясненным, так как они обнаружены в переотложенных слоях поздних эпох. Являются ли они свидетелями существования на вершине горы или в ее округе стоянки или культового места каменного века, или же они были принесены сюда в античное время в качестве вотивов, сказать трудно. Однако, подобные находки известны на аналогичном памятнике, расположенном на яйле более 21 км северо-восточнее от вершины Ай-Петри — на святилище у перевала Гурзуфское Седло. По мнению, исследователя памятника канд. ист. наук Н. Г. Новиченковой, на памятнике сохранились « фрагменты культурного слоя с охрой и ножевидными пластинами », давшие основание предполагать существование на святилище античного времени более раннего культового места, уходящего корнями в неолит и энеолит (Новиченкова 2002: 145).

Вып. 8. 2016