Лексико-морфологический способ словообразования бурятского и турецкого языков (лексикализация грамматических форм слова)

Бурятский государственный университет, г. Улан-Удэ

В статье рассматривается лексико-морфологический способ словообразования на примере лексикализа-ции грамматических форм слова в бурятском и турецком языках, который заключается в образовании новых лексических единиц в результате перехода слов из одного грамматического класса в другой без каких-либо фонетических изменений. Проводится сравнение использования данного способа в бурятском и турецком языках, в результате чего выделяются как общие черты, так и специфические особенности этих языков.

THE LEXICAL-MORPHOLOGICAL METHOD OF WORD-FORMATION IN BURYAT AND TURKISH LANGUAGES (lexicalization of grammatical forms of word) Zh.B. Nikiforova

This article is devoted to lexical-morphological method of word-formation on example of lexicalization of grammatical forms of word in Buryat and Turkish languages. The essence of this method is that the new lexica! units are formed as a result of shift from one part of speech to another without any phonetic changes. In other words the old form of word is suffused of new content and that is the base of word-formation. We are making comparison of using this method in Buryat and Turkish languages and in the final analyses we noted both the common and the specific features.

ЖБ. Никифорова. ЛЕКСИКО-МОРФОЛОГИЧЕСКИЙ СПОСОБ СЛОВООБРАЗОВАНИЯ БУРЯТСКОГО И ТУРЕЦКОГО ЯЗЫКОВ (пексикализация грамматических форм слова) -------------------------------------------------------------------------------------------- 83

С помощью лексико-морфологического способа словообразования образуются новые лексические единицы в результате перехода слов из одного грамматического класса в другой, не изменяясь при этом фонетически.

Целью данной статьи является исследование лексико-морфологического способа словообразования на примере лексикализации грамматических форм слова в бурятском и турецком языках. Этот неаффиксальный способ, называемый еще конверсионным, одинаково продуктивен бурятском и турецком языках.

В монголоведении интерес к этому явлению возник сравнительно недавно. Так, например, лексико-морфологический способ словообразования бурятского языка освещается в работе С.В. Андреевой как один из способов словообразования в сопоставлении с русским языком. В сопоставительном аспекте монгольского и английского языка этот способ рассмотрен в работе И.О. Хинхаевой.

Что касается тюркских языков, данный способ словообразования изучался более широко, нежели в монгольских языках. По этому вопросу в тюркологии имеется несколько точек зрения. Одни исследователи считали, что существительные, выступающие в функции определения, и прилагательные, выступающие в функции обстоятельства, не переходят в прилагательные и наречия, а остаются существительными и прилагательными [Н.К. Дмитриев, А.Н. Кононов, А.И. Исхаков].

Сторонники второй точки зрения полагают, что существительные в тюркских языках употребляются в роли прилагательных, а прилагательные - в роли наречий [П.М. Мелиоранский, НФ. Катанов, Н.И. Ашмарин].

А такие ученые, как И.А. Батманов, Л.Н. Харитонов, Н.А. Баскаков, Э.В. Севортян, считают, что рассматриваемое явление представляет собой результат слабой дифференцированности частей речи.

По данной проблеме в тюркологии появилась четвертая концепция, согласно которой данное явление представляет собой конверсию [А.А. Юлдашев, Ф.А. Ганиев, И.П. Павлов].

Конверсия - один из употребительных грамматических способов образования лексикограмматических основ - «представляет собой категориально-грамматическое переосмысление исходной лексико-грамматической основы (с заменой одного категориально-грамматического значения другим) без изменения звуковой оболочки исходной основы и без изменения веще ственного значения корня в ней» [Наделяев, 1988, с. 31].

Процесс перехода из одной части речи в другую значительно растянут во времени и его можно разделить на два этапа. На первом этапе образуются лексико-грамматические (не лексические) омонимы, например, в бурятском языке наречие Ьайн ажаллаха «хорошо работать» образовано от прилагательного Наин «хороший» (каин ажал «хорошая работа») конверсионным способом, которые носят окказиональный характер.

На втором этапе конверсионного процесса происходит окончательный переход слов в ту или иную часть речи, например, бурят, зурагша «художник», зурагша «рисующий». Слова, перешедшие из одного лексико-грамматического разряда в другой, настолько приживаются в последнем, что для выяснения их происхождения приходится прибегать к этимологическому анализу.

В бурятском и турецком языках широко представлен первый этап конверсионного процесса. «По существу, между полной и окказиональной конверсией существует лишь количественная разница, так как с появлением настоятельной потребности в новом слове его многочисленные окказиональные употребления должны перерасти в качественно новое состояние - обособление нового слова в результате полной конверсии» [Хинхаева, 2006, 76].

В зависимости от части речи, в которую переходит слово, в бурятском и турецком языках намечаются следующие виды конверсии: субстантивация, адъективация, адвербиализация.

Субстантивация

Итак, субстантивация - это переход слов других частей речи в разряд имен существительных. Субстантивы, приобретая предметное значение в связной речи, меняют свою функцию, становясь тем или иным членом предложения. В этом превращении участвуют три аспекта: лексический, морфологический -и синтаксический. Поэтому субстантивацию в монголоведении и тюркологии иногда называют лексико-морфолого-синтаксическим способом.

Субстантивами чаще всего выступают прилагательные и причастия, отчасти и числительные. Выступая в качестве субстантивированного слова, они принимают показатели числа, падежа, кдк и любые существительные, то есть, как отмечалось выше, они перенимают парадигматические отношения и могут изменяться только в системе той части речи, в которую они входят.

В бурятском и турецком языках большая группа имен прилагательных, приобретая показатели множественности, полностью субстантивируется. Аффиксы множественного числа становятся морфологическим показателем субстантивации, например, бурят, баян-шууд «богачи» от баян «богатый», багашууд «дети, детвора, малыши» от бага «маленький», залуушууд «молодежь» от залуу «молодой»; тур. ihtiyarlar «старики» от ihtiyar «старый», genqler «молодежь» от genq «молодой» ит.д.

Имена прилагательные переходят в собственные имена и прозвища, например бурят. Сэлмэг «имя собственное» от сэлмэг «ясный, чистый», Мэргэн «имя собственное» от мэргэн «меткий»; тур. Guzel (Guzal) «имя собственное» от guzel «красивый, прекрасный» и т.д.

Некоторые имена образуются путем субстантивации однократного и многократного причастий (здесь в некоторых случаях наблюдается полная конверсия), например бурят. зурагша «художник» и зурагша «рисующий», бэшээшэ «писарь» и бэшээшэ «пишущий», Иурагша «учащийся» (существительное и причастие), байгуулагша «организатор, основатель, создатель»; тур. qikar «выгода, польза» и qikar «извлекающий, вынимающий», gelir «доход» и gelir «приходящий», gider «расход» и gider «уходящий», aqar «ключ» и aqar «открывающий» и т.д.

Адъективация

Адъективация имен существительных в бурятском и турецком языках менее развита, чем субстантивация, и в большинстве своем имеет окказиональный характер. Имена существительные в именительном и совместном падежах выполняют функции определения, что способствует их адъективации. Например, существительные типа бурят, алтан «золото», модон «дерево», тумэр «железо»; тур. altm «золото», agaq «дерево», demir «железо», находясь в предложении в своей неизмененной основе, выполняют определительную функцию, например алтан одон «золотая звезда», модон гэр «деревянный дом», тумэр зам «железная дорога», altm yildiz «золотая звезда», agaq tekne «деревянное корыто», demir yol «железная дорога». В этих случаях слова алтан, модон, тумэр, altm, agaq, demir изменяют свои признаки имен существительных и, в частности, теряют способность склоняться и становятся неизменяемыми. Использование имен существительных в качестве определения меняет и содержание вопроса. Так, слова бурят, алтан «золото», модон «дерево», тумэр «железо», тур. altm «золото», agaq «дерево», demir «железо», обозначая предметы, отвечают на вопрос бурят, юун?, тур, не? «что», а будучи определениями, они требуют вопрос бурят, ямар?, тур. nasd? «какой». Существительные с постоянной определительной функцией типа алтан, модон, тумэр, altm, agaq, demir и другие выработали ряд весьма устойчивых признаков: 1) они выпадают из парадигмы склонения имен и приобретают свойство неизменяемости; 2) утрачивают в значительной мере предметное значение, в результате чего возникают в них производные признаковые значения. Следовательно, в основе адъективации существительных лежит главным образом семантический критерий, а синтаксическая константа, в данном случае позиция определения, является следствием реализации адъективных признаков имен существительных указанных выше типов.

Существительные в бурятском языке в совместном падеже на аффикс -тай (тэй, той) по своей определительной функции очень приближаются к прилагательным. Имеются существительные, которые окончательно перешли в прилагательные. К ним относятся такие слова, как ухаантай «умный», шиигтэй «сырой», зурхэтэй «храбрый», хусэтэй «сильный» и т.д. Данные слова обладают всеми признаками прилагательных.

В отличие от бурятского языка в турецком языке данную функцию выполняет инструментальный падеж на аффикс -h (-li, -lu, -Iti), например, akdli «умный», tuzlu «соленый», ;ekerli «сладкий», lath «вкусный» и т.д.

Адвербиализация

Наречие, как часть речи сравнительно позднего образования, не имеет ярко выраженной словообразовательной системы, большинство наречий, кроме так называемых первообразных, произошло за счет адвербиализации отдельных падежных форм существительных и других грамматических форм частей речи. Очень много наречий образовалось за счет леке икал изацни падежных форм имен существительных, например бурят, apahaa «сзади», тур. arkadan «сзади» представляют собой лексикализованную форму исходного падежа имени существительного бурят, ара «спина,

С.В. Андреева разделяет все наречия бурятского языка, образованные путем адвербиализации, на следующие группы: 1) производные от существительных, субстантивированных прилагательных в форме дательного падежа, например: урда «впереди», арадаа

Ж.Б. Никифорова. ЛЕКСИКО-МОРФОЛОГИЧЕСКИЙ СПОСОБ СЛОВООБРАЗОВАНИЯ БУРЯТСКОГО И ТУРЕЦКОГО ЯЗЫКОВ (лексикализация грамматических форм слова) --------------------------------------------—--------- 85

«сзади», зундаа «летом» и др.; 2) производные от существительных, субстантивированных прилагательных, местоимений, числительных в орудном падеже: шангаар «сильно», талаар «напрасно, зря», бэеэрээ «лично», гансаараа «одиноко», амяараа «особняком», арбаадаар «десятком»; 3) производные от существительных, субстантивированных прилагательных в форме направительного падежа: доогуур «понизу, низом», дээгуур «верх, верхом», саагуур «стороной» и т.д.; 4) производные от существительных, субстантивированных прилагательных в форме исходного падежа: apahaa «сзади», domophoo «изнутри». Данный способ образования наречий малопродуктивен; 5) производные от качественных прилагательных, которые без падежных аффиксов могут выступать в функции наречия: Пайн хэхэ «сделать хорошо», зуб унгааха «правильно читать», бага амарха «мало отдохнуть». В наречие переходит только небольшое количество прилагательных с оценочно-качественным и количественным значением; 6) производные от форм деепричастий: лексикализируются также деепричастные и причастные формы глагола: дахиад, дахин, дахижа «опять, снова, повторно», иингээд «так, таким образом», тиигээд «так, затем, тогда» и т.д. [Андреева, 1998, с. 109].

В турецком языке образование наречий путем адвербиализации происходит следующим образом: 1) от указательных местоимений в форме дательного падежа, например: Ьигауа «сюда», $игауа «туда», огауа «туда»; 2) от субстантивированных прилагательных, местоимений в форме местного падежа: yakinda «вблизи», uzakta «вдали», nerede? «где?», burada «здесь», orada «там»; 3) от существительных, субстантивированных прилагательных, местоимений, числительных в форме исходного падежа: agizdan «устно», arkadan «сзади, позади», toptan «оптом», ^oktan «давно», birden «вдруг», ger^ekten «действительно», buradan «отсюда», uzaktan «издали», sonradan «потом». В отличие от бурятского в турецком языке данный способ адвербиализации является продуктивным; 4) от качественных прилагательных, которые без падежных аффиксов могут выступать в функции наречия: iyi gocuk iyi okuyor «хороший мальчик хорошо учится», fena adam fena hareket eder «дурной человек дурно поступает». Данные прилагательные формально не отделены от наречий и являются характеристикой как предмета, лица, так и действия [Кононов, 1941, с. 160]; 5) с помощью деепричастия на -(y)arak от глагола olmak - olarak: ucuz olarak «дешево», basit olarak «просто», korkmiyarak «бесстрашно».

Адвербиализованные существительные, прилагательные, числительные, местоимения отличаются от соответствующих им частей речи тем, что они выступают в разных окружениях. Адвербиализованные слова переходят в класс наречий, перенимают их лексикограмматические особенности и не могут соотноситься с той частью речи, от которой они адвербиализовались.

В результате проведенного исследования нами рассмотрен лексико-морфологический способ словообразования на примере лексика-лизации грамматических форм слов в бурятском и турецком языках, в результате которого можно сказать, что данный способ словообразования вносит значительный вклад в обогащение лексического состава как бурятского, так и турецкого языков. Причем в бурятском языке данный способ является более продуктивным, нежели в турецком языке. Представленные языковые примеры не исчерпывают полноты и многообразия слов, образованных с помощью лексико-семантического способа словообразования.