"Малая война" купцов Строгановых на востоке Московского государства

Первоисточники темы весьма немногочисленны. В основном это грамоты верховной власти, адресованные как к Строгановым [2, c. 37-54; 1, c. 277-279], так и населению близлежащих уездов. Особое значение имеет Строгановская летопись, которая позволяет целостно реконструировать рассматриваемые события. Важны писцовые книги 1589 и 1623 гг., они подробно описывают боеспособную часть населения и арсеналов.

Историография данных событий также бедна. Кроме известного пассажа Н. М. Карамзина о значении военной деятельности Строгановых [15] и труда М. Л. Гавлина «Из истории российского предпринимательства: династия Строгановых» [9], исследователями не уделено внимание «малой войне» русских промышленников.

Отправной точкой исследования является 1572 год, момент бунта уральских народов, ответом на который стали санкционированные самим царём действия Строгановых.

Поход 1572 года надлежало провести не пищальникам и артиллеристам, а охочим казакам, причём без поддержки артиллерии, что ещё раз доказывает её сугубо крепостной характер. Однако, вооружены охочие казаки должны были быть не плохо, «со всяким оружьем, с рушницами и с саадаки» [2, c. 37]. Кроме того, в походе должны были участвовать верные инородцы. Интересно выражение «охочих людей стрельцов».

Стоит сразу отмести гипотезу о том, что у Строгановых могли быть собственные стрельцы, так как писцовые книги [23, c. 41] упоминают лишь пищальников проживающих в слободах, кроме этого, стрельцы являлись немногочисленной прослойкой даже в государевых войсках, что и говорить о частной армии на пограничье. Скорее всего имелись ввиду либо проживающее в слободах пищальники-добровольцы, либо вооружённые огнестрельным оружием охочие казаки.

Согласно Строгановской летописи, поход завершился удачно, и большая часть мятежников была вновь приведена в подчинение [18, c. 52]. Однако часть из них, поддержанная Кучумом, сохранила боеспособность.

Именно после этого похода начинается упоминание «вогняного» (зажигательного) снаряда, который вряд ли был эффективен в обороне, зато отлично подходил для обстрела деревоземляных укреплений. В это же время тактику зажжения использовал и Стефан Баторий против старинных русских городов. Возможно, в это же время принимаются на вооружение те самые «сороки».

В 1573 году начинается «малая война» с Сибирским Ханством. Царевич Маметкул, проводит «разведку боем», в первую очередь пройдясь по землям верных русским остяков и убивает царского посланника, но по указанию русских пленных не решаются пойти на городки Строгановых, снабжённые достаточным количеством людей и артиллерии. Однако и сами Григорий и Яков Строгановы без царского разрешения (а возможно из-за недостатка свободных сил), не решаются на открытый бой.

Новой царской грамотой 1574 года они получают право не только возводить крепости на землях сибирцев, но и вести против них наступательную войну [2, c. 38-40]. Всё это позволило Строгановым проводить агрессивную политику, силой включая в сферу своего влияния новые земли и торговые пути. Однако для этих целей гарнизонов и набираемых время от времени охочих казаков с ополчением местных народов уже не хватало, нужно было профессиональное войско, имеющее опыт борьбы на чужой территории. Этим войском стал легендарный отряд Ермака, состоявший из 540 бойцов, которые были довольно опытны и хорошо вооружены уже самими Строгановыми [24, c. 88]. Именно они поменяли расстановку сил в Предуралье.

Кроме того, расширяется военная отрасль промышленности Строгановых. Помимо огнестрельного оружия эта отрасль производила и холодное оружие [14, с. 40]

Служба вольных казаков у Строгановых не являлась чем-то принципиально новым. Казаки использовались в множестве битв того времени и смогли стать аналогом тех же стрельцов в их армии [22, с. 52]

В 1579 году появляется в писцовой книге Яхонтова по Строгановским вотчинам [11, с. 1-5] уникальная информация: численность и имена пищальников в гарнизоне Орла-Кергедана. Несмотря на кажущуюся малочисленность (всего 15 дворов), они составляют 20 % населения всей слободы. Кроме того в 1579 году главным противником было Сибирское Ханство, а противники близ Камы (где и располагался Орёл) башкиры и черемисы после бунта 1572 года были временно усмирены.

Наличие отряда Ермака, «вотчинной армии» по Веденскому, обеспечили несколько спокойных лет развития Строгановских земель. Однако в 1581 году про-сибирски ориентированные остяки и вогулы напали на Сылвенские и Чусовые городки. Термин «безвестно» даёт повод предположить о существенных недостатках «сторожей», однако противник, который приступил к грабежу деревень и осаде острожков, оказался лёгкой добычей для казаков.

Довольно редкое явление для пограничных конфликтов - указание точной численности нападавших (680 человек). Вероятно, это были лишь те, кто «Государю об том добили челом и вину свою принесли» [2, с. 38-39]. Вряд ли вогульский мурза Бегбелий Агтаковов вёл учёт своих войск до десятка или Строгановы записали всех погибших и убежавших противников.

Та же ситуация сложилась и с набегом черемисов, башкир и др. 1572 года, когда было указано лишь 40 черемисов, и неопределённое количество других мятежников. Вероятно, и эти 40 человек позднее «принесли вины». Причём согласно той же грамоте 1572 года покаявшиеся получали амнистию и право набегов на своих отложившихся соплеменников. Видимо, силы мятежников были более многочисленны, что также подтверждается тактикой уничтожения по частям. Причём подобную тактику должны были использовать казаки и вятчане в битве при Молодях 1572 года [22, с. 52].

Дружина Ермака вместе с гарнизонами слобод и «охочими людьми» могли обеспечить безопасность их земель, но Строгановы сделали ставку на наступательную войну. Перед роковой экспедицией 1582 года отряд Ермака был пополнен 300-стами «охочими людьми», помимо русских указаны «Литвы, и Немец, и Татар...». Вероятно Строгановы пополняли своё войско пленными военспецами с западного рубежа, которые и раньше играли важную роль в конфликтах на южных и восточных границах [24, с. 218]. Татары же могли играть роль конных

«сторожей» на рубеже. Свет на происхождение служилых татар Строгановых проливает Икосов [14, с. 62].

После существенного ослабления обороноспособности края, пелымский князь осуществил значительное нападение на пермские земли, которое и стало проверкой на прочность частной армии Строгановых.

Несмотря на опустошение земель и кажущуюся беззащитность края, ни Чердынь, ни слободы Строгановых не были взяты штурмом. Стоит настороженно относится к упоминанию полного разгрома войска пелымцев, которое встречается в Строгановской летописи и в работе Икосова. Ведь и сами городки, отрезанные друг от друга в боях с более многочисленным противником выстояли с трудом (видимо благодаря той же артиллерии).

Скорее всего некоторые отряды и были разгромлены, по примеру кампании 1581 года, но окончательно противник был разбит уже на своей земле войском Ермака.

1582 год является пиком военного могущества Строгановых. 840 лучших бойцов были направлены в тыл противника, а немногочисленные гарнизоны не только смогли выстоять в условиях нашествия, но и вести наступательную войну. В отражении пелымцев, видимо, также участвовали верные инородцы и ополченцы из местных крестьян. Количество служилых людей к этому времени было всё же невелико. По писцовой книге 1579 года в Орле-Кергедане было всего лишь 15 пищальников. В условиях преобладания в огнестрельной пехоте казаков и «охочих людей», пищальники оставшиеся в слободах Строгановых скорее всего были «затиными», то есть артиллеристами. Максимальное количество войск, которых могли привлекать Строгановы, видимо, не превышало 1000 человек служилых людей и неопределённое количество крестьянских ополченцев.

После крушения Сибирского Ханства, отряды Строгановых подверглись постепенной национализации. В 1584 году было отобрано 50 конников, а позже «100 человек ратных людей с рушницами, и с луки, с кремли и с рогатинами и со всяким ратным боем» были направлены для усиления гарнизонов в Пермь Великую и против Пелымского [2, c. 43]. Упоминаются и конные пищальники, предтеча русских драгун [19, с. 78].

Остатки гарнизонов и городских арсеналов Чусовских городков последний раз упоминаются в 1623 году [8, c. 110, 137]. Помимо того факта, что они упоминаются как наиболее ценное имущество, причём количество некоторых орудий (тех же затинных пищалей) превосходит крепости на западной границе [8, c. 468-470]. Причём, для обороны слобод использовались и упоминаемые ранее «сороки».

В острожках уже не упоминается никакого вооружения. Вероятно, из-за устранения Сибирского Ханства и его вассалов, всё оружие было свезено в центры владения уже отдельных представителей рода Строгановых.