Механизмы проверсии и реверсии в образовании сложных слов английского языка

DOI:

Лингвистика XX в., казалось бы, сняла все основные вопросы, возникающие в связи с изучением той или иной единицы языка в русле структурного подхода. Тем не менее ученые, описывающие лингвистические факты на современном этапе, в русле когнитивно-дискурсивной парадигмы, обнаруживают их новые частные аспекты, заставляющие тот или иной раздел языкознания «заблестеть» новыми исследовательскими гранями. В этом плане не является исключением и словообразование.

Качественное преобразование традиционных аспектов лингвистических исследований обусловлено, как справедливо в конце уходящего тысячелетия заметил А.Е. Кибрик, сменой этапов «что-» и «как-лингвистики» этапом «почему-лингвистики» [Кибрик, 1995, с. 91]. В целом большинство языковых явлений уже охарактеризовано, и теперь остается самое трудное и в то же время самое интересное – выяснить причины, обусловившие динамику того или иного явления, с использованием исследовательской модели, определенной еще в рамках структурного описания языка.

Основные понятия и термины исследования

• 1.    Указанные в названии статьи механизмы деривации, составляющие предмет дан-

  ного исследования, изучаются нами уже достаточно продолжительное время. Первой была установлена и описана реверсия, прежде всего как явление синтаксического плана. Она, в частности, лежит в основе такого яркого стилистического приема, как хиазм (см., напр.: [Чекулай, Прохорова, 2009]). В дальнейших исследованиях [Прохорова, Чекулай, 2011; Чекулай, Прохорова, 2014; 2016] было показано, что релевантность этого механизма распространяется и на другие уровни языковой иерархии, в том числе на лексический, а точнее, словообразовательный (промежуточный) уровень, когда специфика морфемного строя отражается в реальных единицах лексического уровня. В частности, были обнаружены так называемые «слова-перевертыши» китайского языка типа fengmi («пчела») и mifeng («мёд»), близкие тезаурусно, но различные по внутренней форме, поскольку построены в соответствии с обратным по отношению друг к другу порядком следования компонентов двусложного слова.

• 2.    В англистике известно такое явление, как «интеграция словосочетания в сложное слово»; термин введен Д.И. Квеселевичем в [Кве-селевич, 1983] для обозначения процесса образования сложного слова посредством трансформации свободного или связанного словосочетания с целью речевой экономии, когда данное словосочетание становится избыточным и объективно возникает необходимость заменить его более краткой по форме лексической единицей. В результате действия рассматриваемого механизма порядок расположения компонентов в производном слове остается таким же, каким он был в исходной фразовой модели. Важным является то, что такие сложные слова образуются по общей словообразовательной модели с участием прилагательного и существительного. На наш взгляд, это не случайно. Анализ сложных слов, образованных по этой модели в различных языках, в том числе в английском, показывает, что если исходное словосочетание имеет адъективно-именной характер, то и образованное из него сложное слово сохранит данный порядок следования компонентов. Таковы, в частности, сложные слова английского языка greenhouse – «теплица», lazybone – «лентяй», bigwig – «важная шишка», mainstream (в первичном значении) – «основное русло реки», light-headed – «легкомысленный» (дословно «легкоголовый», то есть «с легкой головой») и другие, как правило, относящиеся к нейтральным или разговорным словам.

• 3.    Для нашей работы порядок следования компонентов исходной модели словосочетания и результирующей модели сложного слова имеет существенное значение, поскольку именно данный параметр представлен в плане выражения, а прочие выводы могут быть сделаны лишь эмпирически и в результате умозаключений. Сохранение порядка следования в исходной и результирующей модели мы определяем термином «проверсия», противоположным термину «реверсия». Если исходная модель состоит из компонентов А и В, следующих в таком порядке, а результирующая модель словосочетания имеет вид АВ, то в данном случае действовал механизм про-версивной интеграции словосочетания в слово, если же результирующая модель имеет вид ВА, – механизм реверсии.

Наблюдения за словообразованием в английском языке показывают, что в нем существует словообразовательный механизм, по своим «техническим характеристикам» близкий к китайскому, с той лишь разницей, что в результате его действия обязательно образуется слово иной по сравнению с производящими словами части речи. Имеется в виду образование новых слов путем изменения порядка составляющих его компонентов на об- ратный (то есть путем реверса и, соответственно, основанного на явлении реверсивности). Так от глаголов с послелогами образованы имена существительные: let in → inlet, come out → outcome и др., формирующие репрезентативную словообразовательную парадигму современного английского языка.

Такой механизм трасформации является общим, по крайней мере, для языков германской и славянской групп и в определенной мере схож с аббревиацией, а в некоторых случаях они синтезируются. Например, при образовании русского слова профсоюз (из профессиональный союз) происходит сокращение первого компонента в соответствии с механизмом аббревиации, а второй компонент остается неизменным. Следует отметить, что в русском языке такие слова стилистически окрашены: они представляют собой термино- логические или специальные номинации (проф-настил, шлифмашина, вещдоки и т. п.).

Это наблюдение, на первый взгляд, расходится с положением о том, что сложные слова, образованные по адъективно-именной модели, являются стилистически нейтральными или тяготеют к разговорным. Тем не менее противоречия здесь нет, поскольку, во-первых, в данном случае реализуется субмодель, включающая усеченный компонент, тогда как в общей модели оба компонента фразового сочетания сохраняются полностью, без какой-либо редукции частей слова; во-вторых, в общей модели адъективный компонент – исконное словое, которое в составе производного сложного слова выражает характеристику некоторого обыденного явления в противоположность терминологическим словам, образованным в подавляющем большинстве случаев от заимствованных или интернациональных адъективных компонентов, которые действительно представлены усеченными основами, такими как bio-, photo-, tele-, meteo- и т. п. Мы противопоставили исконные прилагательные английского языка заимствованным в качестве первого компонента трансформируемого в сложное слово словосочетания, однако данное противопоставление имеет сугубо констатирующий характер, поскольку при интеграции в сложное слово заимствованные адъективные компоненты отличаются от исконных лишь тем, что их основа подвергается усечению, а проверсивный порядок следования компонентов остается как и в случае с исконными прилагательными. Подобные слова, как правило, являются интернациона-лизмами и в английский язык заимствуются уже сложными словами (таковы, например, научные термины biochemistry, photocell, troposphere и многие другие), поэтому в данном случае говорить о собственно англоязычном словообразовании едва ли корректно. В то же время этот факт представляется важным с точки зрения не англистики, а общего и сопоставительного языкознания, поскольку он дает предварительные основания предполагать, что интеграция адъективного словосочетания в сложное слово с сохранением порядка следования компонентов является универсальной, по крайней мере, в основных европейских языках. Впро- чем, данное положение требует дополнительной верификации.

Результаты и обсуждение

Наблюдения показали, что проверсивной является интеграция как адъективных, так и большинства атрибутивных словосочетаний английского языка. В частности, словосочетания исходной части модели «Num + N» интегрируются в прилагательные, второй компонент которых, имея субстантивный корень, присоединяет флексию регулярной формы Participle II + - ed , на письме компоненты обычно соединены дефисом ( one-legged , twostoreyed , three-sided и т. п.). Здесь также следует отметить идентичность проверсив-ных моделей английского и русского языков, хотя в русском языке конечные элементы корня числительного отличаются от своего алломорфа в свободном «исполнении» и основы числительного и существительного в сложном слове соединяются без дефиса ( однорукий , двуглавый , треугольный , десятизначный и др.).

По-видимому, гибридом моделей «Adj + N» и «Num + N» при интеграции адъективноименного словосочетания в сложное слово является упомянутое выше light-headed, у которого первый компонент – прилагательное, а второй – существительное с флексией -ed. Как представляется, исходная модель «Adj + N» в данном случае либо варьируется, либо же это иная модель, поскольку интегрироваться в сложное слово могло только трехкомпонентное словосочетание with light head / having a light head. Однозначно установить механизм образования существительного light-headed пока невозможно, так же как ответить на вопросы о том, необходимо ли дифференцировать эти модели и почему. При более детальной разработке глубинных механизмов образования сложных слов ответы на них обязательно будут найдены.

Невозможна пока и однозначная интерпретация механизма образования фиксируемой в различных толковых и переводных словарях немногочисленной субмодели сложных слов, где первым компонентом является такое полифункциональное английское прилагательное, как many (many-armed, manycoloured, many-headed, many-sided, manyvalued, many-voiced). Мы называем это слово полифункциональным, поскольку оно сочетает в себе характеристики таких частей речи, как числительное и прилагательное, и, кроме того, часто, особенно в разговорной речи, актуализируется как существительное. Можно было бы утверждать, что данная субмодель представляет нумеративные характеристики этого слова, однако следует обратить внимание на такое производное, как manyvalued. С точки зрения категориальной семантики оно является парадоксальной комбинацией компонентов: лексема many в соответствии со своими категориально-семантическими характеристиками может сочетаться лишь с исчисляемыми существительными, а лексема value по базовым семантическим характеристикам относится к неисчисляемым существительным. В то же время отмечаются многочисленные случаи употребления причастия valued (в функциях атрибутива и предиката) в сочетании с детерминативом much (в поисковой системе Google выдает более 160 миллионов вхождений). По-видимому, комбинацию much valued едва ли можно считать словосочетанием хотя бы потому, что эти два слова репрезентируют единый член предложения. Более того, в различных интернет-ча-тах, посвященных английской грамматике, квалифицированные пользователи предлагают в таких словосочетаниях заменять просторечное much на вполне нормативное highly. Сле- дует, однако, отметить, что поисковые системы фиксируют не меньшее количество случаев встречаемости формы many-valued, чем случаев совместного употребления слов much valued, но при этом сложное слово manyvalued в значении «многозначный» обычно входит в составной термин и выступает в качестве синонима другого сложного слова – multiple-valued.

Рассматривая проверсивную интеграцию словосочетания в сложное слово в английском языке, нельзя не прокомментировать и традиционную для английского языкознания проблему интерпретации атрибутивных словосочетаний двух существительных, одно из которых является определением к другому, то есть проблему, известную под неформальным названием «stone-wall problem». Это комплексная проблема, и один из важнейших ее аспектов – словообразовательный. Центральный вопрос здесь следует сформулировать так: «Если в слове наличествуют два именных компонента, первый из которых привносит дополнительную конкретику в значение второго, “опорного”, компонента, является ли данное слово результатом интеграции словосочетания, состоящего из двух компонентов-существительных?».

Сложные слова, реализующие модель «N + N», возникли еще на ранних этапах развития английского языка. Так, в известном произведении древнеанглийской литературы «Беовульф» сложные слова, созданные по этой модели, являются довольно многочисленными. Уже в «Прологе» данного произведения встречаются сложные слова feohgiftum ( feoh – «скот; имущество» + gift – «подарок»), lofdædum ( lof – «высокий, возвышенный» + dæd – «деяние, поступок»), landfruma ( land – «страна, земля» + fruma – «правитель») и многие другие.

Приведенные факты и сформулированные вопросы свидетельствуют о многогранности «stone-wall problem» и о том, что ключ к решению этой проблемы дадут исследования специфики проверсивной интеграции словосочетания в сложное слово.

Таким образом, можно сделать предварительный вывод, что проверсивная интеграция словосочетания в сложное слово происходит обычно в случае наличия двух ком- понентов, второй из которых обязательно представлен существительным и в словосочетании является главным, а первый компонент может быть представлен прилагательным, числительным или существительным в атрибутивном значении и является определением к главному компоненту.

Проводя исследование сложных слов в английском языке, мы определили следующую особенность их образования. Общеизвестно, что компоненты исходной модели словосочетания, как правило, семантически неравнозначны: один из них является главным компонентом словосочетания независимо от того, какой тип синтаксической связи – согласование, управление или примыкание – его организует. В результирующем сложном слове отношения доминированнос-ти или подчиненности сохраняются за теми же компонентами. Однако зависимый компонент становится своего рода триггером процесса интеграции, поскольку он «направляет» главный компонент в то русло реализации семантических характеристик обоих компонентов, которое наиболее точно и полно реализует содержание данного сложного слова как цельной единицы. Особенно это заметно в тех случаях, когда зависимый компонент выражен местоимением.

В английском языке, как и в других (например, в русском, украинском и чешском), крайне мало местоимений, которые, будучи первым компонентом сложного слова, могли бы создавать словообразовательные модели. Таковыми являются местоимения all и self (то, что морфема - self образует парадигму возвратных местоимений, во внимание не принимается, поскольку в данном случае мы имеем дело не со словообразованием, а с формообразованием). В этой связи комментария требуют сложные слова, образованные от словосочетаний с местоименными компонентами типа N + - some (например, cumbersome , fearsome и др.). Поскольку в ряде лексикографических изданий данная морфема в такой модели квалифицируется как аффикс, а не корень, слова, содержащие - some , мы не включаем в анализ до более или менее обоснованного определения морфолого-словообразовательного статуса этого компонента.

Если в рассмотренных выше сложных словах, созданных по проверсивным моделям, сочетаются только именные компоненты (номинативные, адъективные, нумератив-ные), то с компонентом all - в составе сложного слова могут сочетаться не только именные компоненты.

Следует отметить, что некоторые сложные слова с all- выходят за рамки субмодели «all + N → Adj», поскольку не ей, а модели «Adj + N → N» соответствуют такие сложные слова, как All-father со значением «Бог» (в христианской или иной монотеистической религиозной традиции) или «верховное божество» (при описании языческих верований), all-might – «всемогущество». Так как другие сложные существительные с компонентом all-, не были обнаружены, можно с известной долей индук- тивности полагать, что субмодель «all + N → Adj» имеет стилистические ограничения, поскольку служит для образования слов с ярко выраженной книжной окраской.

Компонент all - содержит и сложное слово all-mesh – «комбикорм». Словосочетание, интеграция которого дала данное сложное слово, реализует модель «V + Adj → N», и слово all является в ней местоимением, поскольку выполняет не адъективную, а дейктическую функцию: mesh + all – «смешать + все».

Как нетрудно заметить, вместе с частеречными характеристиками одного из компонентов исходного словосочетания, что при распространенности такого словообразовательного процесса, как конверсия, не удивительно, что сменился и порядок следования компонентов результирующей модели на обратный (реверсивный) по сравнению с исходной моделью словосочетания. Следовательно, сложное слово all-mesh образовалось в результате реверсивной, а не проверсивной интеграции словосочетания в сложное слово.

Завершая обзор субмоделей образования сложных слов с начальным компонентом all -, следует охарактеризовать субмодель со вторым компонентом-причастием или прилагательным; несмотря на то, что вторым компонентом выступают слова разных частей речи, сложное слово является прилагательным.

Рассмотрим сначала слова со вторыми компонентами-причастиями. Является ли причастие действительным или страдательным, для интеграции в сложное слово не имеет значения, поскольку результат их интеграции совпадает полностью: по этой субмодели образуются только прилагательные, например: allabsorbing – «всепоглощающий, захватывающий, страстный», all-cast – «цельнолитой», allpervading – «всепроникающий, пронизывающий», all-seeing – «всевидящий», all-welded – «цельносварной».

Заметим, что между сложными словами, образованными на основе действительных и страдательных причастий, существует различие стилистического характера: если действительные причастия – это слова с ярко выраженными оценочными характеристиками, приближающиеся по своим функционально-стилистическим свойствам к эпитетам, то страдательные являются терминологическими определениями, характерными для профессионально-технического дискурса. Все производные образованы по реверсивной модели, например, all-seeing ← see(ing) all, allwelded ← weld all.

Что касается субмодели «all + Adj», то соответствующие ей сложные слова являются прилагательными, то есть частеречный статус местоимения all не влияет на категориальный статус сложного слова. Это происходит и с содержанием, поскольку компонент all-, как правило, только усиливает значение исходного прилагательного. Перечислим наиболее рекуррентные лексемы в составе этой субмодели: all-important – «имеющий первостепенное значение, крайне важный»; ~ question – «решающий вопрос»; all-inclusive – «включающий всех или все, учитывающий все; комплексный»; ~ price – «цена, включающая все виды обслуживания»; allpowerful – «всемогущий, всесильный»; allsufficient – «1) вполне, совершенно достаточный; самодовлеющий, самодостаточный 2) эк. не нуждающийся в помощи извне» (https:// &l1=1). Они также образованы на основе реверсии, где исходная модель словосочетания может сопровождаться предложным управлением: all-important ← important above all; all-inclusive ← including all; all-powerful ← powerful above / in all; all-sufficient ← sufficient in all (respects).

Описывая результаты трансформационного и словообразовательного анализа сложных слов с первым местоименным компонентом self -, можно утверждать, что все содержащие его сложные слова независимо от того, какой частью речи выражен второй компонент (имя или глагол), образуются по реверсивной схеме интеграции словосочетания в сложное слово. Парадигма сложных слов, образованных по модели self -AW (another word), достаточно объемна (около 350 единиц), поэтому мы выделим в ней наиболее представленные субмодели интеграции словосочетаний. К ним можно отнести три, различающиеся по частеречной принадлежности второго элемента таких сложных слов. Соответственно, выделяются субстантивные, адъективные и причастные общие модели.

В результате интеграции self и существительного образуются сложные существительные, большей частью передающие направленность какой-либо деятельности или какого-либо действия на себя или от себя. Это наиболее многочисленная по реализации модель из рассмотренных:

self-discipline – «самодисциплина»; self + discipline ← discipline of oneself ;

self-government – «самоуправление»; self + government ← government by oneself / - ves ;

self-injury – «членовредительство»; self + injury ← injury to oneself .

Второй по количеству реализаций является адъективная модель, имеющая прилагательное в качестве второго компонента, и выступающая основой для образования сложных слов-прилагательных:

self-apparent – «самоочевидный»; self + apparent ← apparent by itself ;

self-explanatory – «ясный, не требующий разъяснений»; self + explanatory ← explanatory by itself ;

self-reliant – «полагающийся на самого себя»; self + reliant ← reliant on oneself .

Третья по количеству реализаций модель – со вторым компонентом причастием – представлена сложными словами, которые являются существительными, прилагательными или причастиями:

self-imposed – «возложенный на самого себя»; self + imposed ← imposed on oneself ;

self-perfecting – «самоусовершенствование»; self + perfecting ← perfecting oneself ;

self-reproducing – «самовоспроизводя-щийся»; self + reproducing ← reproducing oneself / itself .

Показательно то, что все члены общего словообразовательного гнезда « self + Verbal» интегрируются из словосочетаний по единой реверсивной модели. Здесь возникает ключевой вопрос современной лингвистической науки применительно к феномену словосложения – почему? Что обусловливает единую модель трансформации сочетания одной морфемы с разными компонентами? Неужели слово, которое задает репрезентативное словообразовательное гнездо, выполняя лишь дейктичес-кую функцию, создает общую модель интеграции словосочетания в сложное слово?

Поиск ответов на эти вопросы требует дальнейших исследований. Мы можем только высказать мысль, нуждающуюся в системном доказательстве, подкрепленном результатами изучения лексем, относящихся к различным частям речи, в английском языке. Как представляется, отношения реверсивной интеграции словосочетания в сложное слово наблюдаются там, где в исходной модели словосочетания в качестве организующей выступает такая форма синтаксической связи, как управление, при этом управляющим является главный компонент словосочетания независимо от его частеречной принадлежности, а управляемый компонент представляет своего рода уточнитель семантики деятельности или действия, которая заложена в интенсионал управляющего компонента.

Наиболее общей моделью реверсивной трансформации словосочетания в сложное слово представляется сочетание именной части речи в качестве первого компонента словосочетания с глагольной формой, управляющей этим именным компонентом. В свою очередь, распространенной, хотя и далеко не самой рекуррентной реализацией данной общей модели, является субмодель «N + V → V-(prep)-N». По этой субмодели образуются сложные глагольные лексемы, обладающие специфическими коннотативно-семантическими характеристиками. В частности, глагольная лексема queue-jump – «пройти / влезть куда-л. без очереди» образовалась от соответствующего словосочетания to jump the queue . При этом денотативные характеристики словосочетания и интегрированного от него сложного слова полностью совпадают, но интегрированный вариант приобретает разговорный стилистический оттенок.

Наиболее рекуррентными реверсивными субмоделями интеграции словосочетания в сложное слово являются номинативно-причастные, в которых исходная модель словосочетания состоит из причастия и имени существительного в функции прямого или косвенного дополнения с результирующей структурой N-Part с общим категориальным значением причастия (если опорный компонент – Причастие II) или существительного (если опорный компонент – Причастие I). Это, например, такие сложные слова, как gas-lit – «освещенный газом», iron-laden – «груженый железом», glass-painting – «роспись стекла» и многие другие. Очень часто при подобных словах можно встретить помету «термин» или «спец.».

Заключение

Мы представили некоторые модели реализации механизмов проверсии и реверсии. За рамками статьи остались предложные модели сложных слов типа withdraw, глагольноглагольные, в результате которых образуются сложные существительные типа striptease, и глагольно-именные модели с существительным как опорным компонентом и общим категориальным значением существительного типа plaything и многие другие модели. Это показывает, что проблемы онтологии, структуры, функций, значения сложных слов еще весьма далеки от своего решения, и в данном отношении адаптация понятий проверсии и реверсии как основных механизмов интеграции словосочетания в сложное слово, а также, возможно, и других общих механизмов, представляется не просто инструментальным действием, а онтологическим основанием такого словообразовательного механизма, как словосложение. Поэтому являются перспективными дальнейшие исследования проверсивного и реверсивного словообразования как на материале английского языка, так и на материале других языков. Более того, представляется перспективным сравнительно-сопоставительное исследование словосложения в разных языках, что может дать существенные результаты как для изучения словообразования в определенном языке, так и для понимания этого процесса в фокусе общелингвистических знаний.