Метельный текст в поэзии Карины Сейдаметовой: экзистенциал любви

EDN: EIJDWQ

Введение . Любить можно другого человека, какое-то дело или даже вещь — во всех случаях в предельном состоянии любви происходит транс-цендирование за пределы личности, своего «я». Но как найти путь к Другому, как преодолеть свою самость? Ведь любовь, по наблюдениям философов, всегда агональна ( агон — греч. ἀ γών — «борьба, состязание», космическая борьба как элемент древней мистерии), в «любящих есть демонический элемент» [3, с. 281]. Здесь можно было бы привести много примеров из мировой

литературы, в которых ярко представлена амбивалентная природа любви, любви как борьбы. Достаточно обратиться к ближнему тексту нашей художественной культуры, к древнерусской повести о Петре и Февронии Муромских, и вспомнить весьма показательное словесное состязание, перебранку между чудесной девой-целительницей и князем Петром, – перебранку, которая, безусловно, носит сакральный, агональный характер [2] и которая является прелюдией к их начинающейся любви.

Любовь как экзистенциал позволяет человеку самоопределиться, открывает ему путь в метель-ности жизни навстречу Другому. Однако если любовь между мужчиной и женщиной понятна и очевидна и этот опыт трансцендирования себя за пределы своей плоти глубоко и многообразно описан художественной литературой, то любовь ребенка к матери, дочери к родителям, как критерий подлинности человеческого бытия, достойна более пристального рассмотрения. В цифровую эпоху потребления, когда информационные технологии проникают в жизнь семьи [10], не снизился ли метафизический градус любви? Представляется, на этот вопрос можно найти ответ только в литературе, которая в России по-прежнему остается одним из первых каналов, транслирующих и аккумулирующих культурные процессы. Через литературу, особенно поэзию, в силу ее апофатического основания [4], мы заглядываем в бытие народа . В этом контексте обратимся к современной поэзии и посмотрим, как тема любви выражена в ней.

История вопроса . В конце 2023 г. вышел долгожданный литературный альманах «День поэзии — XXI век», который издается в нашей стране с

советского времени и сегодня успешно существует под руководством главного редактора поэта А.В. Шацкова. На обложку нового выпуска вынесен Ф.И. Тютчев, певец любви, 220-летие которого отмечали в декабре того года. Под одной обложкой сошлось много авторов разных поколений, представляющих разные эстетические системы, в творчестве которых корневой явилась тема любви (А. Аврутин, С. Алиханов, В. Артемов, Б. Бурмистров и т. д.). Но нас в данной статье будет интересовать женский лирический голос в современной поэзии, который принадлежит молодой, но уже творчески зрелой поэтессе Карине Сейдаметовой, также представляющей в современном литературном процессе журнал «Наш современник» (заместитель главного редактора). Ее новая подборка стихов в альманахе посвящена памяти отца, любовь к которому передалась лирическому герою стихотворений.

Методы исследования. Обратимся к герменевтической реконструкции этосов любви в цикле стихов поэта.

Результаты исследования . Первый текст подборки погружает нас в мир прошлого лирической героини:

Помню, как пахла кинопленка диафильма, а на экране «Аленький цветочек», и папа жив и молод, и прощать легко… Громко болонка белая залает где-то, во сне всё это, не иначе, помню, как в заводском поселке бабушка пекла пирог.

Только цветочек аленький завял, столетний, болонка померла — лет тридцать с лишним тому назад, а вот поселок жив, конечно, стоит, пыхтит, на зависть тем, кто мертв [6, с. 296].

На первый взгляд, в этом стихотворении мы сталкиваемся с экзистенциалом одиночества, которое, по Хосе Ортеге-и-Гассету, характеризуется неслиянностью , невозможностью преодолеть свою природу. Однако в сакральном припоминании даже тех вещей, которые доставляют неудобство, бередят душу лирической героини, как то: совместно просмотренный с отцом фильм, лай знакомой собаки, запах пирога (особый интерес представляет, как активизируются все органы чувств, зрение, слух и обоняние), — заключается со-причастность тому родному и дорогому миру,

заставляющему человека выйти за пределы личного бытия . Не в этом ли состоит подлинная суть любви, преодолевающей смерть? И в следующем стихотворении с характерным названием «Отцу» в форме послания, диалога с ушедшим, мы сталкиваемся с формулой русской танатологии в духе христианской аксиологии: «смертью смерть поправ». В этом двойном отрицании сквозит любовь к близкому человеку, которого трудно отпустить, но все-таки возможно и необходимо, поскольку в надзвездном пространстве смерти нет:

Всё-то ты приемлешь, Русский человек. Снег целует землю. Белый, белый снег.

Почитай, всю зиму Он идет, идет, Неостановимый Белоснежный лёт.

Вдоль домов высотных, Вдоль озер и рек.

Вот и ты — босота — Божий человек

В тот ноябрьский вечер, Белым снегом став, С ним ушел далече, Смертью смерть поправ.

Ты теперь прохожий, Ты теперь — снега.

У тебя под кожей Колкая пурга.

Ну, а если в зиму Снега намело — Это, чтоб могли мы Просто и светло

Вспоминать, приемля Грусть земных сердец, — Снег целует землю.

Снег... и мой отец [6, с. 296].

Метельный текст русской литературы включен в культурфилософском смысле в текст судьбы , которая всегда пишет свои законы, сводит жизнь и смерть. Но в этой метельности жизни, в холоде русской зимы культурный герой должен обрести себя. Показателен в онтологическом отношении зимнедорожный цикл А. С. Пушкина, где путь лирического героя в зимнем поле сопровождает прекрасная идеальная возлюбленная, своего рода даймон, посредник между мирами [7]. Зимний путь — это инициационный путь, который предполагает обретение подлинной любви, приподнятие над самим собой, что позволит преодолеть личное бытие и двигаться навстречу Другому. Зимний путь лирического героя Карины Сейдаметовой — это путь любви к

отцу, которого физически нет, но который, пребывая в мире первопредков, продолжает незримо с падающим снегом присутствовать здесь , с нами. В этом выразилось русское отношение к жизни и смерти, которые связаны между собой и организуют единый цикл. Такую бинарную оппозицию «жизнь — смерть» находим в русском фольклоре, в котором, по замечанию исследователей, смерть также попирается смертью: мир мертвых многомерно воспринимается сознанием русского человека, который «одновременно боится мира мертвых и стремится к нему, но стремится диалектически — чтобы найти в нем защиту от смерти» [1, с. 14]. В таком танатологическом контексте прочитывается и пространство зимы, образ-символ снега: в полевых записях русских обмираний мы найдем образ странствующей по «тому свету»

души, приземляющейся на снег, холодную землю     В следующем стихотворении зимнедорожного

[9, с. 363].                                        цикла приоткрывается образ зимы, которая да ется профетически свыше:

Нам ниспущена свыше зима, Чтобы выбелить грешные мысли. Гнется радужное коромысло, И сугробов полны закрома [6, с. 296].

Но лирическая героиня, как обычный человек, тоже может ошибиться и вовремя не распознать настоящую любовь:

У природы свое ремесло – Завершать, начиная сначала.

Я сегодня любовь проморгала

Так легко, что до слез тяжело [6, с. 297].

Однако осознание своего промаха потенциально и дарует, несмотря ни на что, ощущение онтологической сопричастности , что подтверждается и в следующем стихотворении цикла:

Какой снегопад!.. Как с холста крахмальной небесной простынки, на жизнь от креста до креста — на землю слетают снежинки [6, с. 297].

Личные потери, утрата близкого человека, наконец, смерть заставляют лирическую героиню выйти за пределы своего телесного существа и увидеть архитектонику Вселенной «от креста до креста», то есть между смертью и новым рождением, поскольку мудрый и чуткий поэт К. Сейда-метова понимает, что смерть для русского человека, принимающего все, — это лишь точка перехода в горнее . Отсюда и образ небесной простыни, укрывающей человечество, — здесь можно гово-

рить о фольклорном генезисе этого образа. В русском народном искусстве, в устройстве крестьянской избы, небо и его символы отражаются в бытовом мужицком обиходе (об этом подробно писал С.А. Есенин в «Ключах Марии» [5]). И если далее следовать по тексту процитированного стихотворения, то можно поразиться даже этнографической точности в представлении снежинки в виде лучистого символа солнца — и славянской архаике:

В их форме шестилучевой нездешние замыслы скрыты, и слезы твои, как впервой, из этих снежинок отлиты.

Забыв и покой, и престиж, в слепящую смотришься зиму.

Прости эту снежность! Простишь Прощение невыразимо [6, с. 297].

Б.А. Рыбаков в своих исследованиях славянских древностей показал связь, которая была очевидна для архаического человека, между снежинкой, ее формой, и солнцем. Таким образом, в

мире фольклора (здесь понятие «фольклор» толкуем культурологически расширенно) зима и лето, смерть и жизнь тесно спаяны. Такой мир холизма представляет нам и современная поэтесса

Известия Самарского научного центра Российской академии наук.

Социальные, гуманитарные, медико-биологические науки, т. 26, №2(95), 2024

Izvestiya of the Samara Science Centre of the Russian Academy of Sciences.

Social, Humanitarian, Biomedical Sciences, Vol. 26, no. 2(95), 2024

К. Сейдаметова: в ее художественном мире экзи-стенциал любви, высшее переживание этого чувства, которое испытывает ее лирическая героиня к отцу, к возлюбленному и к миру, проявляется в метельности жизни, в моменты созерцания красоты и суровости русской зимы. Очевидно, что зима, как маркер иномира в русской словесной культуре, заставляет человека переиначить жизнь, совершить инициационный (санный пушкинский) путь.

Выводы. Современная поэзия, с одной стороны, нуждающаяся во временной дистанции для глубинного осмысления, с другой стороны, выступающая сегодня идеологической силой России, обладает большим культурфилософским потенциалом для изучения нашего национального бытия (инобытия), корневой темой для которого является взаимодействие любви и смерти. Учение о природе любви составляет часть «гумани-

стической этики» [8, с. 6]. Но только человеку, обладающему художественным мышлением , оказывается доступным сегодня приоткрыть для нас, метафизически отрешенных, в цифровом мире экзистенциал любви, показать разные модусы этого чувства, которое распространяется не только на противоположный пол, но и на родителя и на родину. В отечественной словесной культуре это трансцендирование происходит нередко в условиях зимнего пути , являющегося в онтологическом смысле инициационным путем. В новой подборке стихов К. Сейдаметовой любовь предстает как экзистенциал, любовь как «искусство жить» и, выражаясь языком Э. Фромма, выступает критерием подлинности человеческого бытия, разрешением проблемы одиночества [11, с. 114–115]. Поэтесса, обладая художественным мышлением, умело сплетает в один узел личное и надмирное, бытовое и бытийное, что всегда является чертой настоящей поэзии.

• 1.    Васильев, Ю. Ю. Бинарная оппозиция «живое — мертвое» в русской традиционной культуре (на материале отечественного фольклора): автореф. дис.... канд. филос. наук. — М., 2010. — 28 с.

• 2.    Галиева, М. А. Вопросы поэтики: фольклорная традиция в древнерусской литературе // Филология и человек. — 2015. — № 1. — С. 148–153.

• 3.    Гуревич, П. С., Фролов, И. Т. Философское постижение человека // Человек: мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир — эпоха Просвещения. — М.: Политиздат, 1991. — С. 3–19.

• 4.    Дударева, М. А. Апофатика русского языка и культуры в творчестве Н. С. Гумилева (на примере стихотворения «Жираф») // Наследие веков. — 2020. — № 1. — С. 98–104.

• 5.    Дударева, М. А. Культурно-цивилизационный феномен русской интеллигенции: от фольклора к литературе (на примере трактата С. Есенина «Ключи Марии») // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Социальные, гуманитарные, медико-биологические науки . — 2020. — Т. 72, № 22. — С. 67–71.

• 6.    День поэзии — XXI век. 2022–2023 год. Альманах: стихи, статьи. — СПб.: Любавичи, 2023. — 368 с.

• 7.    Океанский, В. П., Океанская, Ж. Л. «Млечная дорога» — от Пушкина к Бальмонту // Солнечная пряжа: научнопопулярный и литературно-художественный альманах. — Шуя: Изд-во Шуйского филиала ИвГУ, 2020. — Вып. 14. — С. 16–22.

• 8.    Омарбекова, С. В. Любовь как экзистенциал человеческого бытия // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. — 2012. — № 2. — С. 1–6.

• 9.    Петрухин, В. Я. Загробный мир. Мифы о загробном мире: мифы разных народов. — М.: АСТ: Астрель, 2010. — 416 с.

• 10.    Рыжкова, С. А. Информационные технологии в жизни семьи // Форум молодых ученых. — 2018. — № 4 (20). — С. 1230–1233.

• 11.    Фромм, Э. Искусство любить // Душа человека. — М.: Республика, 1992. С. 109–178.

BLIZZARD TEXT IN THE POETRY OF KARINA SEYDAMETOVA:EXISTENTIAL LOVE

Marianna A. Dudareva, PhD in Philology, Doctor of Culturology Professor of the Department of General and Slavic Philology

• ²Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod

Nizhny Novgorod, Russia

• ³Sergio Ordzhonikidze Russian State University for Geological Prospecting