Миграция присяжных поверенных после октября 1917 г. (теоретико-правовые аспекты)

В 2017 г. исполняется 100-летие двух русских революций – Февральской и Октябрьской, последняя из которых оказала наиболее сильное влияние на все мировые процессы ХХ века и затронула все общественные слои Российской империи, включая присяжных поверенных – особую социальнопрофессиональную группу юристов, нацеленную на осуществление идей Александра II об утверждении уважения к закону, «без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низшего» [8].

К 1913 году насчитывалось 5658 присяжных поверенных и 5489 помощников присяжных поверенных [6]. При общей численности населения России в 1913 году около 166,7 миллионов человек (без учета Финляндии) на 15 тысяч подданных приходился один присяжный поверенный либо помощник присяжного поверенного.

Характеризуя адвокатскую корпорацию, отечественный исследователь Н.А. Троицкий констатировал, что подавляющее большинство адвокатов, независимо от партийных пристрастий, были прежде всего юристами, честно исполняв- шими свой профессиональный долг защитников права, гуманности и справедливости, сознававшими, что их сила – в сословном единстве [10].

Таким образом, уважение к праву было чертой профессионального сознания присяжных поверенных. Однако после Октябрьской революции 1917 года началось обострение правового нигилизма, последствием чего стала ликвидация всей системы буржуазной юстиции, в том числе адвокатуры.

На принятие решения об эмиграции влияли также принимаемые новой властью директивные документы, регулирующие перемещения в стране и за её пределы. А.Н. Балашова верно указала, что приоритетами советской миграционной политики стало «создание такой нормативно-правовой базы, которая ограничила свободное территориальное перемещение населения, не связанное с решением общегосударственных интересов. Причем указанная нормативная база была всецело подчинена и основывалась на идеологических установках, сформулированных в государстве» [2].

Небезынтересно отметить, что в современных условиях А.Н. Балашова считает целесообразным проведение «селективной» миграционной политики: «В целях реализации селективной миграционной политики Российской Федерации необходимо деление миграционных процессов на желательные и нежелательные. Желательные миграционные процессы следует стимулировать и ограждать от всякого рода административных препятствий. Нежелательную миграцию необходимо ограничивать как по общим основаниям (судимость, опасные болезни, участие в экстремистских организациях, участие в шпионской деятельности против России и т. п.), так и по основаниям, которые могут меняться в зависимости от социально-экономического и политического положения, сложившегося на территории РФ в данный момент. Комплекс регулирующих норм необходим в связи с возможным ростом социально-экономической напряженности (например, захват иммигрантами определенных сфер экономической деятельности, конкуренция с коренным населением), с возможной направленной иммиграцией лиц определенной этнической принадлежности, приводящей к этнополитической дестабилизации (Краснодарский край, Астраханская область, Дальний Восток, Москва и Подмосковье). Необходимо четко разделить внешние и внутренние миграционные процессы, а также миграционные процессы, в которых участвуют граждане России, российские соотечественники и иностранцы» [2].

Осознание потери социально-профессионального и правового статуса присяжного поверенного после революции, наряду с обострением правового нигилизма в обществе и государстве, формировали потребность в эмиграции, рассматриваемой в тех условиях как благо для данного субъекта.

Эмиграция – это форма миграции людей, связанная с иммиграцией («две стороны медали»: эмигрант в стране выезда – иммигрант в стране въезда для постоянного проживания). Термин «миграция» (лат. migration, migrare переселение) известен уже римскому праву, хотя тогда данное действие рассматривалось применительно к урегулированию конкретных гражданско-правовых отношений. В частности, в «Дигестах Юстиниана» изложена правовая оценка ситуаций: бегство нанимателя имения при приближении войска и ответственность за последующий ущерб (D.19.2.13.7); возмещение ущерба арендатору вследствие вынужденного переезда квартирантов (поднанимателей) из-за действий собственника (D.19.2.30); выдача денежных средств супруге на содержание сына в случае, когда последний уе- хал от матери (D.32.30.5); оплата квартиры при досрочном переезде (D.43.32.1.1); переезд из арендованного дома при недостатках строений (D.39.2.28). Небезынтересно, что, рассматривая ситуацию с ущербом, который возник из-за переезда жильцов, случившегося вследствие опасения обрушения здания, римские юристы констатировали, что «лишь обоснованное опасение дает основание для переселения» [5].

Развитие общественных отношений сопровождалось постоянным и зачастую массовым передвижением людей по различным частям планеты, а научное осмысление этих процессов привело к тому, что в настоящее время насчитывается около 40 определений миграции, каждое из которых раскрывает тот или иной элемент этого явления [3].

В общеупотребительном смысле слово «миграция» означает, применительно к выезду за рубеж, перемещение населения из одной страны в другую [4]. Миграционный процесс имеет несколько стадий. Л.Л. Рыбаковский выделяет, в частности, три стадии и указывает: «Подготовительная стадия представляет собой процесс формирования территориальной подвижности населения. Основная стадия – это собственно процесс переселения населения. Заключительная, или завершающая, стадия – это приживаемость мигрантов на новом месте. Отдельные стадии миграционного процесса тесно связаны между собой» [9].

Современные отечественные ученые, касаясь субъектов миграционных процессов, выделяют категорию «мигрант».

Так, А.А. Мишунина указывает: «Мигрантом является лицо, пересекающее границы тех или иных территориальных образований со сменой постоянного места жительства навсегда или на более или менее длительный срок, по различным причинам, целям, с различной регулярностью и продолжительностью во времени» [7].

По мнению Т.Н. Балашовой, в качестве мигранта следует рассматривать «человека, гражданина (в том числе иностранного гражданина, лицо без гражданства), осуществляющего пространственное перемещение через границы государственных или территориальных образований с целью изменения места жительства (места пребывания) на неопределенный либо определенный срок и приобретения в результате этого специального правового статуса» [2].

В отечественной литературе отмечается, что правовой статус – «это состояние субъекта правоотношений в конкретно-определенном времени и пространстве, обусловленное совокупностью дей- ствующих нормативно-правовых актов, правовой идеологией, судебной и правоприменительной практикой, а также иными обстоятельствами, имеющими юридическое значение. Исходя из этого, основными элементами правового статуса являются материально-правовые нормы (отражают «статику» субъекта правоотношений, установленную законодательством совокупность прав и обязанностей); процессуально-правовые и процедурные нормы (определяют «динамику» субъекта правоотношений, т. е. порядок реализации материально-правовых предписаний); официально признанная правовая идеология (характеризует политико-правовые установки правящего режима и возможность фактической реализации субъектом права позитивно-правовых норм в данных политических условиях); судебная и правоприменительная практика, в части, имеющей отношение к правовому состоянию определенного субъекта (показывает, адекватны ли действия и решения судебных и правоприменительных органов, а также их должностных лиц, воле законодателя, выраженной в нормативно-правовых актах, и какова степень вероятности, что охраняемые законом права и интересы субъекта правоотношений будут защищены)». При этом специальным правовым статусом обладают лица, отличающиеся от других субъектов правоотношений какими-либо признаками, вследствие которых они нуждаются в особом правовом регулировании [1].

Миграция влияет на изменение индивидуального правового статуса данного лица. Как отмечалось выше, в миграционном процессе тесно связаны эмиграция и иммиграция. Однако если постреволюционная иммиграция проходила в правовом поле, то в отношении эмиграции как массового явления такое утверждение будет неверным; фактически миграция проходила зачастую не в виде реализации права на выезд из страны и не с согласия Советского государства, а вопреки ему (самым известным исключением является «философский пароход»). За пределами территории бывшей Российской империи мигранты не имели определённого правового статуса, решением данной проблемы в 20-е – 30-е годы прошлого века занимались как Лига Наций, так и эмигрантские организации.

Таким образом, в теоретико-правовом плане миграцию присяжных поверенных можно определить как обусловленный обострением правового нигилизма в государстве и утратой професси- онально-правового статуса постреволюционный процесс переселения части присяжных поверенных за пределы бывшей Российской империи, непосредственно не влекущий приобретение статуса иностранного гражданина (подданного) и осуществляемый, как правило, вопреки установленной процедуре убытия из Советской России.