Модель «патронажа» при взаимодействии региональной политической и бизнес-элиты: преимущества и недостатки

Бизнес всегда стремился оказывать влияние на политику, однако сначала речь шла о допустимой степени влияния крупного бизнеса, а теперь как политика взаимодействует с интересами бизнеса.

Причины выбора, осуществляемого между различными моделями, во многом связаны с происхождением властвующей региональной элиты, с привычными для нее социальными и управленческими практиками. Как известно, ротация элит в российских регионах была достаточно медленной, более медленной, чем ротация на федеральном уровне. Поэтому сильными оказались позиции элит советского происхождения, для которых государственный капитализм и патронаж с элементами социальной политики являются вполне естественными.

Модель «патронажа» предполагает административно-распорядительное отношение региональной власти по отношению к актерам рынка [1, c. 85]. «Патронаж» властей по отношению к экономическим агентам принимает более или менее жесткие формы, но суть его сводится к сохранению командных методов управления экономикой.

Система патронажа региональной власти над бизнесом вынуждает последний быть полностью лояльным. Активная поддержка со стороны губернатора, пользование его покровительством приводят к фактическому сращиванию бизнеса и власти.

В рамках данной модели власть стремится осуществлять контроль над деятельностью деловой элиты, не допуская обратного влияния с ее стороны. Нередко подобный контроль проявляется в различных формах давления на бизнес, поскольку очевидно, что экономические субъекты будут по-разному реагировать на попытки власти подчинить их себе и своим интересам. В результате неизбежно возникает система преференций в связи с разделением бизнеса на «лояльный» и «нелояльный». Сближение власти с «лояльным» бизнесом становится причиной для коррупции, пусть даже она далеко не всегда выходит на поверхность.

Примером данной модели можно назвать Кемеровскую область, Ставропольский край и Краснодарский край. В условиях жесткого государственного контроля и отсутствия самостоятельности у слабой бизнес-элиты она проявляется в Татарстане. К этой модели ближе ситуация в Челябинской области. Данная модель сложилась и в Мурманской области при прежнем губернаторе Ю. Евдокимове. Эти же тенденции были характерны для Иркутской области (при всех ее губернаторах). С оговорками можно говорить о существовании этой модели в Липецкой области (губернатор стремится патронировать приближенный бизнес, но при этом есть скрытый конфликт с наиболее крупным экономическим субъектом в лице НЛМК). В целом региональные власти в России больше всего стремятся к установлению именно этой модели.

Характеризуя модель взаимодействия политической и бизнес-элиты в регионе, можно говорить о том, что между данными группами не сложилось дружественнопартнерского альянса, так как экспансия вертикально интегрированных компаний напрямую связана с интересами местных бизнес-групп, аффилированных с исполнительной властью, губернатором.

Важной особенностью модели патронажа взаимодействия власти и бизнеса внутри региона является то, что бизнес-структурам приходится апеллировать к представителям власти как к арбитрам и защитникам своих интересов.

Из других особенностей взаимодействий власти с бизнесом можно отметить высокую степень интеграции исполнительной власти в бизнес-процессы, а также высокую долю представителей бизнес-элиты в депутатском корпусе.

В условиях достаточно ограниченного допуска деловой элиты в структуры исполнительной власти органы законодательной (представительной) власти, несмотря на их очень ограниченное политическое влияние, повсеместно превратились в площадки для представительства бизнеса всех уровней. Деловую элиту привлекает в эти структуры относительная легкость попадания в связи с достаточно большим числом мест в депутатском корпусе и наличием у бизнеса ресурсов для успеха на выборах. Правда, возможности для влияния на процесс принятия решений у депутатов невелики. Но тем не менее деловая элита хотя бы получает формальный политический статус, право непосредственного участия в политическом процессе, парламентского контроля за деятельностью исполнительной власти. Но, как показывают исследования, проводимые российскими учеными, к подобному парламентскому представительству стремятся далеко не все бизнес-группы, не всегда считая затраты ресурсов на его формирование обоснованными. Для регионального и местного бизнеса опять-таки это представительство гораздо важнее и имеет больше экономических плюсов, чем для бизнеса федерального.

При данной модели в регионах произошло сращивание крупного капитала с властью [2]. Их симбиоз взаимовыгоден. С одной стороны, наличие административной «крыши» избавляет предприятие от многих проблем и обеспечивает ему условия для экономического успеха. С другой стороны, утвердившаяся система выборов, где многое зависит от поведения электората и уровня финансового обеспечения, актуализирует заинтересованность политиков в лояльности и ресурсах (человеческих и финансовых) руководителей экономических структур.

Численное преимущество бизнес-элиты в законодательных органах позволяет представителям бизнеса реализовывать свои частно-корпоративные интересы посредством доступа к важнейшим законодательным, контрольным и кадровым прерогативам публичной власти. Поскольку политическая власть и экономическое могущество сосредоточиваются в одних руках, теряет свое функциональное предназначение институт лоббизма.

Ведущая экономическая роль политической элиты региона проявляется в покровительстве отдельным бизнес-структурам, близким чиновникам.

Поддержка, оказываемая политической элите региона избранным предприятиям и организациям, разнообразна:

• -    налоговые льготы;

• -    выделение финансовых и других видов ресурсов;

• -    административное давление на конкурентов компаний-«фаворитов», ограничение их доступа на рынок региона.

В регионах, где сложилась модель патронажа, правящая элита пытается объединить государственную власть с властью над бизнесом, сохраняя командные методы управления экономикой и допуская на рынок лишь избранных предпринимателей. Важным условием существования и сохранения этой модели является сильная консолидированная властная элита, управляемая авторитетным лидером.

Итак, можно сделать вывод, что интересы политической элиты и бизнес-элиты во многом совпадают; они представлены институционально и, следовательно, защищены. Экономическая элита начинает приобретать черты политической элиты.

Взаимодействие бизнеса и власти в регионе может осуществляться через такие площадки, как ОПОРА, Торгово-промышленная палата и т. д. Все они обычно находятся под политическим контролем региональных властей.

Основным недостатком патронажа в регионе является то, он что приводит к высокому уровню коррумпированности чиновников на всех уровнях власти. Однако факты коррупции и инициирования уголовных дел против представителей власти широко не освещаются в публичном пространстве.

Социальная деятельность крупных экономических субъектов в регионе тесно связана с механизмами взаимодействия бизнеса и власти. В первую очередь, наибольший социальный эффект имеют программы корпораций между бизнесом и властью, направленные на решение основных социальных задач региона. Оказание содействия муниципальным органам власти в решении социальных вопросов, в частности в финансировании газификации сельских населенных пунктов (например, Ставропольский край), благотворительной помощи объектам социальной защиты, образования и здравоохранения. Кроме того, к эффективным относятся социальные проекты в сфере экологической политики.

Региональные социальные проекты, инициируемые властью и поддерживаемые крупным бизнесом, как правило, направлены на обслуживание интересов административных и экономических элит. К примеру, самыми распространенными формами социальной ответственности корпоративного бизнеса в регионе являются добровольнопринудительные пожертвования или вынужденная благотворительность, с помощь которых компании обеспечивают к себе лояльность региональных и местных властей.

Перспективы взаимоотношений политической и бизнес-элиты в регионе могут быть связаны с сокращением вмешательства администрации в экономические процессы. Однако важным условием развития взаимодействия и налаживания партнерских связей является сохранение ориентира на создание и поддержание инвестиционной привлекательности региона. Правила игры и информация об экономических решениях власти должны быть прозрачны, а не зависеть от степени лояльности бизнеса региональной администрации.

Ссылки:

• 1.    Лапина Н., Чирикова А. Региональные элиты в 1. Российской Федерации: модели поведения и политические ориентации. М., 1999.

• 2.    Афанасьев М.Н. В России сформированы 2. представительные собрания правящих региональных групп // Куда идет Россия?..

Трансформация социальной сферы и социальная политика. М., 1998.