Модификации структурной схемы "кто/что проявляет себя как", репрезентирующие синтаксическое поле "цвет"

Разрабатываемые в последние десятилетия сложнейшие проблемы когнитивно-семантического синтаксиса вывели на передний план исследования номинативной функции предложения, которая определяется способностью сознания отражать, обобщать и производить языковую категоризацию предметных ситуаций. Номинативный подход «реализует функцию наименования предмета (в широком смысле слова) и идею его бытия» (главный член выражен именительным падежом имени существительного, реже местоимением или именным сочетанием) [18]. Данный подход играет важную роль в структурно-семантической организации предложения и в разработке теории структурных схем простого предложения. Их типология должна стать ключом к осмыслению системного устройства синтаксиса, и именно их отношения могут быть положены в основу построения функционально-семантического поля синтаксической системы языка [14].

Актуальность исследования заключается в применении комплексного подхода к анализу предложения, основанного на положениях трансформационного синтаксиса и функциональной грамматики. Кроме того, семантика глаголов цве-тообозначения, влияние этих глаголов на структу- ру и семантику высказывания все еще недостаточно изучены. Все вышесказанное определяет несомненную актуальность предпринятого нами исследования.

Цель нашего исследования заключается:

• а)    в выявлении видоизменений, произошедших в структурной схеме «кто/что проявляет себя как» в процессе речевой реализации;

• б)    в определении семантики временных форм структурообразующего компонента названной схемы;

• в)    в выявлении продуктивности/непродуктив-ности схемы, их грамматических и структурносемантических модификаций.

Эмпирическую базу исследования составляют примеры из художественных произведений русских писателей XIX и XX веков (А.Т. Аверченко, Л.Н. Андреева, М.А. Булгакова, Ф.М. Достоевского, Л. Леонова, М.М. Пришвина, М.Е. Салтыков-Щедрина, К.М. Симонова и др.). Данная работа выполнена на материале 980 высказываний, полученных методом сплошной выборки. В ходе исследования мы использовали метод количественного анализа с приемом статистической обработки полученных результатов исследования и их сопоставлений и метод контекстуального анализа высказываний.

Фактический материал показал, что данная схема высокопродуктивна. Это объясняется тем, что структурная схема «кто/что проявляет себя как» расположена в центре ядра синтаксического поля ʻцветʼ, к тому же ее глаголы способны сочетаться в позиции субъектива с разными лексикосемантическими группами имен существительных.

Структурная схема простого предложения определяется как «синтаксический знак, означаемым которого является типовая пропозиция как смысловой конструкт отраженной в сознании ситуации, представленная смыслами `субъект` – `преди-кат` – `объект`» [11].

Означаемым двухпозиционной схемы «кто/что проявляет себя как» признана типовая пропозиция, представленная смыслами ‘субъект’ – ‘предикат’.

• 1.    Компонентный состав

и лексическое наполнение схемы

«кто/что проявляет себя как»

Структурообразующим компонентом схемы является предикатив. Его лексическое наполнение и семный состав определяют и характер предикативного отношения, и количественный и качественный состав структурной схемы.

В разные периоды истории русского синтаксиса ведущая роль предиката в формировании предложения была отмечена неоднократно. Так, А.А. Потебня, говоря о роли глагола в предложении, отмечал, что сам «по себе vb. finitum составляет предложение <…> Поэтому, определивши такой глагол, тем самым определим minimum того, что заключается в предложении этих языков» [16]. С.Д. Кацнельсон специфику валентного потенциала предиката видит в связи «предиката с его пре-дикандумами». Под предикандумами он понимает аргументы как именные (субстанциальные) значения, непосредственно объединяемые предикатом и дополняющие его до уровня предложения [12]. Значимость предиката в формировании предложения отмечают Н.Д. Арутюнова [1], Л.М. Васильев [6], З.Д. Попова [15], В.С. Юрченко [19] и мн. др.

За компонентами структурной схемы закреплены термины: субъектив – словоформа со значением субъекта, предикатив – маркер предиката [10]. Субъ-ектив и предикатив – термины функциональные, субъект и предикат – термины понятийные [10].

Морфологическая природа компонентов структурной схемы различна. По коммуникативной функции лексика русского языка дифференцирована на предметную и признаковую [1]. Субъектив и объектив, как правило, представляют предметные имена (однако ср.: чтение полезно; просил помочь) или их субституенты, предикатив – признаковые лексемы: глагол, причастие, прилагательное, категория состояния, наречие, родовидовые и статуаль-ные имена существительные.

В исследуемых текстах позиция предикатива представлена группой глаголов цвета: алеть, багро- веть, белеть, бледнеть, блекнуть, буреть, густеть, голубеть, желтеть, загораться, зеленеть, золотиться, краснеть, краснеться, мрачнеть, мутнеть, обугливаться, пестреть, пылать, рдеть, рдеться, розоветь, рыжеть, румяниться, серебриться, седеть, синеть, смуглеть, тускнеть, чернеть и др.:

• (1)    Вдруг лицо Натальи стремительно проро-зовело , и яблоко покатилось из откинутой руки (Л. Леонов. Соть);

• (2)    Он почернел и похудел за этот день (К. Симонов. Дни и ночи);

• (3 )    Голос его звучал неспокойно; губы слегка побледнели , ножик, которым он разрезывал птицу, дрожал (М. Салтыков-Щедрин. В трактире «Грачи»).

Позицию субъектива маркируют различные лексико-семантические классы имен существительных как живых, так и неживых предметов. В этой позиции выступают номинанты конкретных лиц и их субсти-туентов, а также личные лексемы с характеризующей семой (барон, девушка, жена, князь, майор, поп, старичок, учитель и др.), птицы (бекас, тетерев, чайка), растений, их составных частей: (березка, бревно, ветвь, дерево, ельник, клен, лесок, орех, сад, сосна и др.), рельефа местности (равнина, степь и др.), метеорологических явлений (облако, снег), небосклонов и небесных объектов (небо; звезда, солнце), неоттор-гаемые части тела человека (борода, губы, кость, лицо, скулы, ухо и др.), части суток (ночь) и мн. др.:

• (4)    Грохольский поседел, но не умер (А. Чехов. Живой товар);

• (5)    Барон побледнел и ударил себя кулаком по груди (А. Чехов. Ненужная победа);

• (6)    Запомни, брат, – сказал он, и скулы его покраснели (И. Бунин. Деревня);

• (7)    Утром после бурана степь еще позеленела (М. Пришвин. В краю непуганых птиц).

Структурная схема «кто/что проявляет себя как» принадлежит к схемам самопроявления (инобытия) объекта. В схемах такого типа, по З.Д. Поповой, происходило семантическое стирание компонентов, выступающих в позиции «чем». «На место этой позиции начинают продвигаться словоформы, раскрывающие способ, образ действия – позиция «как, <…> и для многих других глаголов позиция «где» [7].

Третья позиция (позиция «чем») данной схемы обычно не заполнена, но в случае необходимости уточнить семему проявления феномена цветом она может заполняться. В позиции «чем» выступают наименования общего названия птиц (птица), частей тела человека (борода, нос, рука), названия по естественному образованию (пена), назначению, функции (ряд), внешнему виду или состоянию (пятно) и др.:

• (8)    Цинковые столы белели рядами (М. Булгаков. Белая гвардия);

• (9)    Правое его ухо, пронизанное солнечным лучом, алело ярким пятном под круглой касторовой шляпой (А. Куприн. Звезда Соломона).

В высказываниях с невербализованной позицией творительного падежа нередко заполнена позиция «как»; «сема завершения, изменения в глаголах совершенного вида, возможно, проецирует позицию «от чего» [7]:

• (10)    Кузьмич вдруг побелел как бумага, встал, попросил извинения и, прихрамывая, вышел в соседнее помещение (К. Симонов. Солдатами не рождаются);

• (11)    Лицо его даже почернело от бешенства (Ф. Достоевский. Идиот);

• (12)    Лицо инвалида побагровело от натуги : -Становись... давай клюшку... попробуем (Л. Леонов. Соть).

• 2.    Модификационные изменения структурной схемы «кто/что проявляет себя как»

• 2.1.    Грамматические модификации структурной схемы «кто/что проявляет себя как»

В примерах (11), (12) конструкция «от + род. пад.» представляет причину и в структурную схему не входит.

Речевая реализация структурной схемы приводит к необходимости «приспосабливаться» к референту объективации, конкретной ситуации, формирующей структурно-семантическое ядро высказывания. Процесс «приспособления» приводит к модификациям схемы, не затрагивающим ни ее компонентного состава, ни ее означаемого. Совокупность модификаций, которым подвергается схема, приводит к формированию парадигмы предложения, представленной инвариантом схемы и ее вариантами [8]. Учитывая характер речевого видоизменения схемы, традиционно модификации дифференцируются как грамматические и структурно-семантические [8].

В соответствии с традицией под грамматической модификацией понимают прежде всего возможные видоизменения схемы, происходящие на предикативной оси предложения, в ее временном и модальном компонентах [9].

Инвариант схемы «кто/что проявляет себя как», репрезентированный формой настоящего времени, малопродуктивен. Он функционирует в 18,2 % (179 примеров) высказываний, реализуя как актуальное, так и неактуальное настоящее. Актуальным настоящим обычно считается такая временная форма, в которой встречается три признака: отнесенности действия к реальному моменту речи, временной локализованности действия и семантической конкретности [2]. Настоящим актуальным называется «действие, протекающее в момент речи» [17], а временная локализованность – прикрепленность действия к определенному моменту или периоду [3, 4]. В исследуемых нами текстах актуальное, конкретное настоящего времени находило отражение в высказываниях типа:

• ( 13)    Одна сторона улицы тонет в тени, дру-

• гая ярко белеет громадами домов с блестящими лунными бликами в окнах (А. Куприн. Святая любовь);

• (14 )    В необыкновенной, никогда не слыханной тишине зарождается рассвет. Небо на востоке зеленеет (К. Паустовский. Мещерская сторона);

• (15)    Ты слышишь: воронье кричит. Откуда их столько? От них чернеет небо (Л. Андреев. Красный смех).

В рамках настоящего актуального выступает и настоящее постоянное Настоящее постоянное маркирует ситуацию, осуществление которой не имеет временных ограничений. Формы несовершенного вида в этом случае выступают в постоянно-непрерывном значении [5]:

• (16)    Непрерывно в воздухе белеет «божий баран» (бекас), часто, сложив крылышки ижицей, садится на глазах (М. Пришвин. Дневники).

Языковой маркер постоянного настоящего – темпоральный конкретизатор непрерывно .

В случае отсутствия лексических показателей основную роль в выделении настоящего постоянного играет минимальный контекст:

• (17)    Верно одно, что люди седеют , бледнеют , морщатся, грязнеют и вместе с тем мелют всякий вздор (М. Пришвин. Дневники);

• (18)    Одни только роскошные, всему свету известные, венгерские сады и виноградники не блекнут , не желтеют и не сохнут под жгучими лучами степного солнца (А. Чехов. Ненужная победа).

Общий смысл примера (17), раскрываемый контекстом, – описание внешности человека, примера (18) – констатация постоянных закономерностей.

Как основной вариант неактуального настоящего абстрактное время характеризуется нелока-лизованностью ситуации во времени. Ситуация изменения цвета в данном случае не прикреплена к какой-либо точке отсчета или к одному определенному отрезку настоящего. При этом форма несовершенного вида функционирует в неограниченно-кратном значении [2].

В анализируемых нами текстах абстрактное настоящее время является результатом повторяемости:

• (19)    Я всегда чернею от смущения, когда мужчина смотрит на меня (А. Аверченко. Веселые устрицы);

• (20)    По вечерам бульвары розовеют от пыли и заката (К. Паустовский. Романтики).

Абстрактная семантика в нашей выборке реализуется в связи с мыслительной деятельностью говорящего, фиксируемой в некоторых случаях лексическими модификаторами с семой ‘представление’:

• (21)    Мечтаем об озерке и удочке и смотрим, как на носу, на фоне синего теперь океана, рыбаки сидят на опрокинутых <…>, и они там в воде зеленеют и светятся, манят акул (М. Пришвин. В краю непуганых птиц);

• (22)    Поэтому, быть может , так заметно бледнеют их лица (К. Паустовский. Фейерверк в лесах).

В переносном значении форма настоящего времени предикатива характеризуется его обращенностью в будущее:

• (23)    До сих пор еще не начал определяться наст, и когда станешь боком к солнцу, то одно ухо у человека краснеет, а другое в тени белеет от холода (М. Пришвин. Дневники).

Названая форма выступает в плане настоящего исторического. Она, будучи текстовым временем, коррелирует ситуацию с моментом, закрепленным в тексте [13]. Грамматическая форма, в этом временном плане указывает на настоящее, а контекст – на прошлое:

• (24)    Но время от времени, не удержавшись, царица заговаривает на политические темы. Тогда голубые сияющие глаза царя сразу тускнеют (Г. Иванов. Аня Вырубова).

Помимо того, фактический материал показывает наличие относительной и абсолютной временной ориентации в придаточных изъяснительных предложениях. Грамматическое значение формы в высказывании маркирует относительное значение; вместе с тем отношение ситуации к моменту речи определяется контекстом:

• (25)    Он почувствовал, что бледнеет (И. Бунин. Митина любовь).

Форма бледнеет в примере (25) выражает настоящее (одновременность) по отношению к почувствовал , поэтому ее время рассматривается как прошедшее актуальное с точки зрения момента речи.

Несовпадение синтаксического времени и момента речи приводит к грамматической модификации схемы.

Форма прошедшего времени глаголов цвето-обозначения представлена 79,7 % (783 примера). Ее функционирование представлено актуальной и неактуальной семантикой.

Актуальное время, предшествующее моменту речи, объективируют глаголы-предикативы в форме прошедшего времени:

• (26)    И серо-голубые глаза налились слезами, покраснели (И. Бунин. Последняя весна);

• (27)    Снег засеребрился , заиграл, и сразу стало как-то веселее (К. Симонов. Живые и мертвые);

• (28)    Папаша побледнел (А. Чехов. Радость).

Кроме того, актуальную семантику материализуют глаголы цветообозначения в форме прошедшего времени несовершенного вида, выступающие в однородном ряду и обозначающие однократную совершенную ситуацию:

• (29)    Восток алел и пламенел, отливая в иных местах перламутром и серебром (А. Куприн. Ночлег);

• (30)    Все на его холстах золотилось , смуглело , сверкало лукавством, улыбкой, театральной грацией (К. Паустовский. Тарас Шевченко).

Актуальный временной план передают глаголы несовершенного вида прошедшего времени в имперфектной функции в сочетании с показателями длительности все время и долго:

• (31)    Но темнота на горизонте все время сквозила и серебрилась от приближающихся прожекторов встречных пароходов (И. Бунин. Отто Штейн);

• (32)    Когда солнце село, долго краснел закат, а над ним, выше, горела золотая Венера (И. Бунин. Последняя весна).

Представляя сложившуюся ситуацию как узуальную, повторяющуюся, итеративную, неоднократную, обычную, отвлеченную от конкретного времени, формы прошедшего времени маркируют неактуальное время:

• (33)    Он начал писать ими сказку. Но с каждым часом сказка бледнела на глазах, потому что Андерсен несколько раз разбавлял чернила водой (К. Паустовский. Ночной дилижанс);

• (34)    К вечеру луг опять позеленел (М. Пришвин. Дневники).

• (35)    Слезы стояли в ее прекрасных глазах, а лицо то бледнело , то вспыхивало (А. Куприн. Просительница).

Словосочетание каждый час и наречие опять в примерах (33) и (34) являются языковыми маркерами повторяемости.

Неактуальная (абстрактная) семантика формы прошедшего времени реализуется также при наличии в высказываниях модальных лексем с семантикой предположения:

• (36)    Потом вдруг лицо его сделалось сразу серьезным, даже как будто бы побледнело (А. Куприн. Страшная минута).

В анализируемых нами текстах форма будущего времени нечастотна. Она составляет 1,8 % (18 примеров) высказываний.

Как основное временное значение форма будущего времени предикатива в материале нашей выборки функционирует в значении конкретного времени:

• (37)    Это недолго. Через три дня почернеете . О, милые! - возразил Крысаков (А. Аверченко. Венеция);

• (38)    Года через четыре, много через пять, думала она, завянет это упругое розовое тело, старость проведет на лице морщины, яркие губы побледнеют (А. Куприн. Страшная минута).

Неактуальное будущее время может являться обычным повторяющимся.   Повторяемость

(обычность) ситуации передается окружающим контекстом, в частности, его лексическими элементами:

• (39)    Иной раз проговорится, - глаза потупит, закраснеется и шепчет: «Ну что ж, ну, горбатая, а все лицом не хуже других» (И. Бунин. Полуночная зарница).

Неактуальное значение будущего времени может функционировать в значении настоящего исторического:

• (40 )    Князь все молчит-молчит, да вдруг как побагровеет да глазами сверкнет - страшный был во гневе человек (А. Куприн. Картина).

Входя в контекст оборота как только, форма будущего времени объективирует особую разновидность абстрактного настоящего – настоящее потенциальное с оттенком удивления:

• (41)    Как только сбежит снег, посинеет лед на озере и станет отставать от берега, тут-то и ставят мережи у болотистого берега одну возле другой, стенкой (М. Пришвин. В краю непуганых птиц).

Высказывания, предикатив которых представлен императивом, в материале нашей выборки не выявлены.

Предикатив в форме сослагательного наклонения (0,4 % – 4 примера) представляет сему ‘обусловленная возможность’:

• (42)    Читать! - прошептал Ипполит, как будто раздавленный решением судьбы; он не побледнел бы более, если б ему прочли смертный приговор (Ф. Достоевский. Идиот).

• 2.2.    Структурно-семантические модификации структурной схемы «кто/что проявляет себя как»

Под структурно-семантической модификацией структурных схем понимают те изменения, которые представлены изменениями на ее парадигматической оси, но не изменяющие ни компонентного состава схемы, ни ее означаемого [9].

Структурно-семантическая     модификация структурной схемы «кто/что проявляет себя как» представлена фазовой, отрицательной, вопросительной и неполной модификациями.

Фазовая модификация схемы, происходящая за счет включения в позиционную схему фазовых лексем (начать, стать), обогащающих элементарную пропозицию (семой ‘начало изменения какого-либо цвета’), непродуктивна (3,0 % – 30 примеров):

• (43)    Небо уже начинало сереть, когда по команде «три» они выпустили по автоматной очереди (К. Симонов. Дни и ночи);

• (44)    Большой и черный четырехугольник дверей стал розоветь, покраснел-где-то за холмами показалось огромное молчаливое зарево, как будто среди ночи всходило солнце (Л. Андреев. Красный смех).

Отрицательная модификация с частицей не (1,3 % – 13 примеров) осложняет позиционную схему высказывания с семой `невозможность изменения цвета предмета`:

• (45)    Листья платанов не желтели, а лиловели, лиловый дым курился над морем и горами (К. Паустовский. Блистающие облака);

• (46)    После музыкального турнира у наследника престола сразу вошла в зенит звезда Паганини, засияла ослепительно и не бледнеет даже до наших времен (А. Куприн. Скрипка Паганини).

Не исключена из видоизменений, подвергающихся названной схеме, и вопросительная модификация (0,8 % – 8 примеров), обогащающая про-позитивную структуру высказывания модально- стью вопроса и не приводящая к трансформации схемы в новую схему:

• (47 )    Что было в письме? Почему покраснел ? (Ф. Достоевский. Идиот);

• (48)    Как пройду я мимо одиноких камней-памятников, когда они, как человеческие фигуры, зачернеют среди тумана ? (И. Бунин. Перевал).

Неполная реализация схемы нечастотна (1,3 % – 13 примеров). Она представлена эллипсисом личного субъекта:

• (49)    И мне рассказывали, что он казался грустным... но спокойным. Только побледнел , будто, и осунулся ... (Г. Иванов. Остров надежды);

• ( 50)    Она (сударыня) же приняла мои слова за чистую монету. Почернела , потупилась и, подняв обе руки к черепу, воскликнула: - Ах, какой вы кавалер ! (А. Аверченко. Весёлые устрицы).

Резюме

• 1.    Структурная схема «кто/что проявляет себя как» занимает центральное место в синтаксическом поле ʻцветʼ. Об этом свидетельствует ее продуктивность.

• 2.    Временная модификация схемы репрезентирована продуктивностью в реализации формы прошедшего, малопродуктивностью формы настоящего и непродуктивностью формы будущего времени.

• 3.    Грамматические модификации форм прошедшего и настоящего времени маркируют как актуальное, так и неактуальное (абстрактная) время. Актуальное (конкретное) настоящее время – результат совпадения ситуации с моментом речи, неактуальное – результат повторяемости или мыслительного отражения ситуации в сознании говорящего. Формы настоящего времени в переносном значении отмечены его обращенностью к будущему, способностью функционировать в плане настоящего исторического или совмещать относительную временную ориентацию с абсолютной в придаточных изъяснительных предложениях.

• 4.    Формы прошедшего времени материализуют актуальное и неактуальное время. Актуальное время представляет изображаемую ситуацию изменения цвета как имеющую место прежде момента речи. Неактуальное (абстрактное) время формы прошедшего времени реализуется при наличии в высказываниях модальных лексем со значением предположения.

• 5.    Синтаксический индикатив не исключает форму конкретного будущего времени. Абстрактное будущее время может быть обычным, повторяющимся. Форма сослагательного наклонения реализует сему ‘обусловленная возможность’, тогда как форма повелительного наклонения предикатива не выявлена в анализируемых текстах.

• 6.    Структурно-семантическая модификация схемы не продуктивна. Она представлена фазовой, отрицательной, вопросительной и неполной модификациями.