Недопустимость нарушения принципа взаимности как вид отрицания недобросовестного поведения в праве

Взаимность в межгосударственных отношениях обусловлена международной вежливостью, проистекающей из обыкновения, и общепризнанным принципом равенства и сотрудничества государств, а ее частноправовым проявлением является «взаимное применение норм иностранного права и признания иностранных судебных актов» [7, с. 128]. При этом принцип взаимного сотрудничества государств «обеспечивает эффективное применение норм международного частного права – защиту прав и интересов субъектов международного частного права» [7, с. 128], особенно тех, которые находятся за пределами своих юрисдикций.

Требование взаимности – относиться к чужому правопорядку с уважением – должно выражаться в признании государствами законов и решений судов друг друга на основании принципов справедливости и добросовестности. Отрицание недобросовестного поведения как метод правового регулирования, защищающий принципы справедливости и добросовестности, запрещает нарушение взаимности.

Принцип добросовестности существует во взаимосвязи с принципом справедливости, как две стороны «одной медали», олицетворяя один из основных законов диалектики – закон перехода количественных изменений в качественные, где:

• 1)    справедливость – количественная характеристика, представляющая собой меру свободы каждого в пользовании своими правами;

• 2)    добросовестность – качественная характеристика, отвечающая на вопрос, насколько добросовестно лицо пользуется своими правами. Принципы справедливости и добросовестности являются общими принципами права, обладающими императивностью и формирующими публичный порядок государств, а также общепризнанными принципами права, обладающими сверхимперативностью, что означает регулирование общественных отношений данными принципами даже в отсутствие четких норм позитивного права в тех областях, где возникают новые виды недобросовестного поведения.

Одним из требований принципов справедливости и добросовестности является соблюдение взаимности. Однако применение взаимности в частноправовых отношениях является на практике сложным и иногда не исполнимым процессом. В России отсутствует источник получения обобщенной информации о том, как исполняются за границей (каждым из иностранных государств), вынесенные на территории РФ решения государственных и третейских судов, а также информации о том, как часто в России отменяются иностранные судебные и арбитражные решения и по каким основаниям. Например, без обладания такой информацией российским судам невозможно применить принцип взаимности для целей отказа в исполнении иностранных судебных и арбитражных решений в РФ на базе принципа взаимности.

Согласно превалирующему подходу, особенность взаимности заключается в том, что ее применение является обязанностью только в том случае, когда действия на началах взаимности предусмотрены национальным законом. Во всех остальных случаях взаимность применяется государственными органами по усмотрению и по мере необходимости в зависимости от встречной степени недобросовестности и ее опасности для публичного порядка (как национального, так и междунароного). Применение взаимности:

• 1)    как ограничения юрисдикционных иммунитетов конкретного иностранного государства или

• 2)    как отказа от применения определенного иностранного права, -обусловлено доказательством факта ее отсутствия по отношению к признанию аналогичных иммунитетов Российской Федерации данным государством или доказательств систематичского неприменения права РФ в конкретном иностранном государстве соответственно.

Применение судом принципа взаимности для целей ограничения юрисдикицоннного иммунитета иностранного государства является легальным правовым инструментарием и ответной мерой за аналогичные действия в отношении России [8].

Стандарт принципа взаимности наиболее ясно сформулирован в статье 2 Международной конвенции об упрощении и гармонизации таможенных процедур от 18.05.1973, которая вступила в силу для России 04.07.2011. В этом стандарте указано, что получивший запрос на проведение проверки компетентный орган одного государства не обязан исполнять такой запрос, если компетентный орган запрашивающего второго государства был бы неспособен оказать подобное содействие, в случае если бы эти государства поменялись местами. При этом приведенная формулировка указывает на то, что государство не обязано исполнять, но при желании может и исполнить такой запрос. Не случайно, Г.М. Вельяминов делает вывод о том, что принцип взаимности не входит в состав когентных принципов международного права, так как «слишком много на практике наблюдается международных отношений, которые не отвечают взаимности… Никому вообще не возбраняется предоставлять другому льготы и т.п. в одностороннем порядке» [3, с. 110] или самому формировать по определенному вопросу положительную практику для будущего запроса о встречном применении аналогичной практики на базе взаимности.

Например, статьей 12 Федерального закона от 23.06.2016 № 180-ФЗ «О биомедицинских клеточных продуктах» в России признаются результаты клинических исследований биомедицинских клеточных продуктов, проведенных за пределами РФ на основе принципа взаимности в случае отсутствия международного договора РФ по данному вопросу. Такое признание позволяет на основании принципа взаимности при отсутствии соответствующего международного договора запрашивать у любого иностранного государства, чьи исследования были признаны на территории РФ, взаимного признания российских исследований в данной области.

Однако следует обратить внимание на то, что применение позитивной взаимности (то есть, исполнение Российской Федерацией запросов иностранного государства даже в тех, случаях, когда отсутствует взаимность по отношению к аналогичным российским запросам) не вызывает дискуссионных вопросов, тогда как негативная взаимность (неисполнение запросов на основании взаимности или отказ от применения иностранного права) может привести к невыполнению государством своих международно-правовых обязательств посредством ограничения действия принципа взаимности в национальных нормах, что не допустимо, поскольку «принцип взаимного сотрудничества государств (взаимность) по защите частных прав находит в настоящее время закрепление в международно-правовых обычных нормах» [7, c. 131].

Интерес представляет точка зрения Т.Н. Нешатаевой, по поводу того, что можно ставить вопрос о неприменении принципа взаимности по отношению к конкретному государству в случае предоставления доказательств об отсутствии взаимности [7, c. 129]. Данная точка зрения рассматривает позитивную взаимность. Однако отказ судом от применения иностранного права на основании статьи 1189 «Взаимность» ГК РФ – это тоже применение взаимности, только негативной.

Взаимность в зависимости от отражаемого ею, как зеркалом, поведения имеет две стороны своего проявления:

• 1)    правовой помощи, выражения политики сотрудничества или

• 2)    ответных реторсий, отказ в признании государством на своей территории иностранных решений.

В связи с этим, В.В. Литвинский выделяет позитивную взаимность и негативную взаимность [4, c. 123]. Гносеологические корни взаимности берут начало из библейского «золотого правила» морали: «поступать с другими так, как хочешь, чтоб поступали другие с тобой». В Нагорной проповеди Иисуса Христа, описанной в главе 7 Евангелие от Матфея указано: «И так во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» [6]. В юридической литературе, как отмечает А.А. Нестерова, «принцип взаимности обычно соотносят с такими понятиями, как «императивные нормы, обладающие наивысшей юридической силой» («jus cogens») или «императивные нормы» («peremptory norms»), а также «международная вежливость» («comitas gentium») [7].

Принцип обязанности государств сотрудничать друг с другом (принцип сотрудничества государств) закреплён в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, принятой 24.10.1970 Резолюцией 2625 (XXV) на 1883-ем пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН. Российская Федерация дополнительно выражает в национальном праве приверженность принципу межгосударственного сотрудничества. В частности, согласно пункту 26 «Верховенство права в международных отношениях» Указа Президента РФ от 30.11.2016 № 640 «Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации» Россия выступает за верховенство права в международных отношениях при соблюдении баланса интересов и заявляет о намерении «противодействовать попыткам отдельных государств или групп государств подвергать ревизии общепризнанные принципы международного права, закрепленные в Уставе ООН, в Декларации о принципах международного права, касающихся друже- ственных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций, от 24 октября 1970 г.».

Принцип взаимности Л.П. Ануфриева называет одним из основных в регулировании межгосударственных экономических отношений и подчеркивает его важную роль в международном частном праве в случае закрепления государствами в международных договорах юридических обязательств следовать характеру взаимности во всех своих действиях, реализуемых по вопросам сотрудничества в частно-правовых сферах [1, с. 113].

Принцип взаимности, как отмечает С.В. Николюкин, используется в международном частном праве: «1) в коллизионном регулировании; 2) в материальноправовой регламентации частных отношений с иностранным элементом; 3) в международном гражданском процессе» [8].

В правовой науке взаимность классифицируют следующим образом:

• -    по объему предоставляемого иностранным физическим и юридическим лицам правомочий, прав и обязанностей в стране пребывания взаимность подразделяется на: материальную (когда иностранным лицам страна пребывания предоставляет те же правомочия, какие их государство предоставляет лицам страны пребывания) и формальную (безусловное уравнивание гражданско-правового статуса иностранных и местных лиц страны пребывания) [5];

• -    по критерию исполнимости иностранных судебных решений взаимность подразделяется на: полную (исполнимость всех иностранных судебных решений) и частичную (исполнимость значительной группы иностранных судебных решений) [12];

• -    по характеру проявления взаимности в ответ на встречное поведение взаимность подразделяется на: позитивную (удовлетворение по вопросам сотрудничества) и негативную (отказ в сотрудничестве) [4, с. 123].

Научная дискуссия по поводу того, что принцип взаимности действует только тогда, когда его действие прямо закреплено нормой международного договора или во внутреннем праве государства, должна разрешиться в пользу его презумпции не зависимо от материально-правового закрепления в писаных источниках права. Отказ признавать принцип взаимности по мотиву отсутствия его упоминания в специальном законе Российской Федерации, по мнению Т.Н. Нешатаевой, противоречит:

• а)    конституционной норме;

• б)    общепризнанным нормам международного права, - и, «более того, такой отказ может повлечь возбуждение процесса в международном суде по мотиву необоснованного отказа от сотрудничества, повлекшего нарушение прав человека» [8]. Принцип взаимности в частных правоотношениях является одной из основ обеспечения защиты прав и интересов частных лиц, а отказ от него приведет к нарушению общих принципов современного международно-правового сотрудничества.

Российский нормотворец не оставляет попытки развить принцип взаимности в национальном праве. В рамках исследования вопросов признания и исполнения решений международных инвестиционных арбитражей А.И. Бессонова выявила недостатки законопроекта № 607554 о внесении изменений в Федеральный закон

«О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок», который до 21.04.2017 находился на рассмотрении в Государственной Думе РФ и был справедливо отклонен. Недостаток заключался в том, что норма законопроекта позволяла российским судам накладывать арест на имущество иностранного государства при вынесении судом этого иностранного государства «неправосудного решения», исполненного в отношении имущества российских граждан за рубежом. Такое закрепление взаимности противоречило бы принципу государственного суверенитета, как отмечает А.И. Бессонова, так как «государство вправе не признавать на своей территории решения иностранных государств, но признавать их «неправосудными» и на этом только основании арестовывать имущество иностранного государства недопустимо, тем более когда дело касается имущественных споров между участниками экономического оборота» [2]. Следует обратить внимание на то, что в статье 1189 «Взаимность» ГК РФ указано, что в России подлежит применению иностранное право независимо от того, применяется ли в иностранном государстве к аналогичным отношениям российское право. Исключение из этого правила составляют случаи, когда применение иностранного права зависит от взаимности в силу предписания российского закона. При этом наличие взаимности презюмируется до тех пор, пока не доказано иное.

Следует отметить, что введение государствами односторонних мер ограничительного характера в отношении физических и юридических лиц друг друга, включение этих лиц в так называемые «санкционные списки» [11], тоже основано на принципе взаимности в части ответного введения аналогичных мер (контрмер). Принцип взаимности может проявляться в форме реторсий и репрессалий.

Определяющим значением отрицания недобросовестного поведения в праве является то, что оно представляет собой метод правового регулирования, выраженный в применении участниками правоотношений и судами способов правового регулирования (запретов, обязываний и дозоволений, основанных на приниципе добросовестности) и соответсвующих им правовых средств. С позиций общей теории права отрицание представляет собой смешанный метод правового регулирования. Смешанный метод обусловлен тем, что добросовестность является общим принципом права, нормой общего международного права (jus cogens), сверхимперативной нормой международного частного права, межотраслевым принципом национального права, обладающими наивысшей юридической силой при регулировании как межгосударственных отношений, так и отношений в сфере международного частного права и национального права. Точечное и адресное применение принципа добросовестности осуществляется через применение правовых средств, выработанных правом для защиты от недобросовестности конкретных видов отношений, в том числе возникающих по вопросам применения взаимности: взаимного применения иностранного права; взаимного признания и применения иммунитетов государств; взаимного исполнения запросов иностранных государственных органов; взаимного признания иностранных судебных решений и актов. Таким образом, самостоятельным видом отрицания недобросовестного поведения является недопустимость нарушения принципа взаимности.