Нехирургическая коррекция внешности: что движет ее потребителями?

Одной из тенденций современного общества, по крайней мере среди представительниц женской его части, является растущая забота о собственной внешности, о чем свидетельствуют не только показатели работы нашей клиники, но и общемировая статистика. Если в нашей стране это можно было бы объяснить ростом финансовых возможностей населения, то вряд ли это касается западных стран, где на уровне бума с 2015 года [1] прослеживается та же тенденция, при этом если количество пластических операций держится примерно на одном уровне, то количество обращений за нехирургической (косметологической) коррекцией растет [2–4], в том числе за счет возросшей информированности населения о такого рода возможностях [5].

Бытует представление, в том числе и среди специалистов [6], о связи этой тенденции с «психологическим давлением»1 на личность со стороны средств массовой информации и социальных сетей [7], навязывающих некие стереотипы красоты, в том числе за счет публикации нереалистичных отредактированных изображений красивых людей, хотя исследование Ryali c соавторами [8] показывает, что как наиболее привлекательные обычно оцениваются лица, приближающиеся по своим характеристикам к среднестатистическим, а выполненный MacCallum и Widdows [9] обзор 29 психологических исследований свидетель- ствует, что вопреки бытующим представлениям нереалистичные изображения в средствах массовой информации не влияют на представления людей об идеальной красоте человеческого тела.

Опять же Земля была еще плоской, когда уже люди начали заботиться об улучшении своей внешности, что же тогда движет людьми, тратящими, кажется, не всегда рационально, значительные средства на совершенствование своей внешности с помощью косметологов и пластических хирургов?

Цель работы: изучение мотивов обращения пациенток косметологической клиники за нехирургической коррекцией внешнего вида.

Материалы и методы

Материалом исследования послужило заполнявшееся анонимно и пересылавшееся через Интернет структурированное интервью 110 пациенток косметологической кли-ники2. Интервью, разработанное автором на основе опыта работы в косметологической клинике, включало четыре основных блока вопросов: а) социально-демографические характеристики (возраст, семейное положение, экономический, профессиональный и образовательный статус, условия проживания и др.); б) социально-психологические характеристики (отношения в родительской семье, отношения в собственной семье – с супругом и детьми, межличностные взаимоотношения, в том числе отношения с лицами противоположного пола); в) субъективная оценка своей внешней привлекательности (отношение к своему физическому «Я») и своих личностных характеристик; г) субъективные косметологические жалобы, мотивы обращения за косметологической помощью, степень влияния косметологической проблемы на социальное функционирование личности, а также эффективность лечения, по оценке больного. В настоящей статье приведен фрагмент результатов анализа структурированного интервью, касающийся мотивов обращения в косметологическую клинику.

Всем женщинам в 2003–2005 годах производилась нехирургическая коррекция внешности в виде инъекций нейротоксина («Ксеомин», «Ботокс» и др.) или филлеров, в виде пилингов, лазерной эпиляции, лазерного и ультразвукового омоложения кожи лица, зоны декольте и тыла кистей. Некоторым из них проводилось лечение по поводу розацеа и акне. Наиболее часто встречающимися клиническими симптомами в исследованной группе женщин были мимические морщины, гравитационный птоз, борозды и складки.

Вторым этапом проводилось аналогичное интервьюирование 40 пациенток в 2022 году после снятия основных ограничений, вызванных пандемией COVID-19.

Основное количество пациенток составляли работающие женщины с высшим образованием в возрасте 45 ± 8 лет, с высоким уровнем дохода, занятые преимущественно в сферах частного бизнеса, а также образования и науки, имеющие детей, живущие в официальном или гражданском браке. Все они не менее двух раз в год регулярно обращаются и получают помощь врача-косметолога.

Статистическая обработка данных включала анализ таблиц сопряженности, отражающих частоту встречаемости отдельных мотивов обращения в косметологическую клинику женщин двух сравниваемых групп; частотный анализ градаций номинативных признаков проведен с помощью χ2 Пирсона.

Результаты

Сравнение мотивов обращения за косметологической помощью в двух выборках выявило следующую тенденцию. Если в «доко-видное» время мотивами пациенток примерно в равной степени служило желание улучшить свой внешний вид и решить имеющиеся у них психологические проблемы и проблемы социального функционирования (65,8 против 77,3 %), то после отмены обусловленного пандемией COVID-19 режима вынужденной изоляции и снятия эпидемиологических ограничений решение социальных и психологических проблем стало преобладающим мотивом посещения косметолога (79 против 119 %) (см. таблицу).

Обсуждение

Результаты исследования свидетельствуют о важной роли привлекательной внешно-

Таблица Table

Сравнение мотивов обращения за нехирургической коррекцией внешности до пандемии COVID-19 и после снятия эпидемиологических ограничений (%)

Motives for seeking non-surgical cosmetic treatments before and after COVID-related restrictions (%)

Мотив/ Motive	2003–2005 гг.	2022 г.
Неудовлетворенность внешним видом / Dissatisfaction with appearance	34,0	55,0
Решить конкретную косметологическую проблему / Cosmetic problem	31,8	24,0
Повышение успешности в профессиональной деятельности / Career expectations	27,3	10,0
Повышение успешности в личной жизни, улучшить настроение, уверенность в себе / Personal success, mood, self-confidence	21,8	94,0
Модная тенденция / Fashion trend	28,2	15,0

Примечание: сумма % в таблице превышает 100 % в связи с тем, что респонденты указывали, как правило, несколько мотивов посещения косметологической клиники.

Note: the sum of % in the table exceeds 100% due to the fact that the respondents indicated, as a rule, several motives for visiting a clinic.

сти в обеспечении положительного психологического настроя женщин и их оптимального социального функционирования. С философской точки зрения, причина – это всегда взаимодействие [10], поэтому причины обращения за косметологической помощью могут быть обусловлены как непроизвольными стимулами, так и волевыми решениями.

Первыми являются биологические факторы, рассмотренные нами в ранее опубликованной статье [11]. В настоящее время установлено [12, 13], какие отделы головного мозга отвечают за оценку внешней красоты другого человека и что пассивное созерцание прекрасных лиц повышает активность в опиоидной системе вознаграждения мозга [14]. Красивая особь воспринимается как здоровая, и действительно: исследованием Foo с соавторами [15] выявлены существование положительной статистической связи между привлекательными чертами лица и здоровьем у женщин и связь между мужественными чертами лица у мужчин и качеством их спермы.

Иллюстрацией связи в сознании людей красоты и здоровья является эксперимент, проведенный Eleftheriou с соавторами [16], в котором 480 женщинам в возрасте 18–32 лет демонстрировали фотографии 20 мужчин, при этом в отношении красивых в отличие от некрасивых они были единодушны во мнении, что маловероятно, чтобы они оказались носителями венерических инфекций.

Нейрофизиологические аспекты восприятия чужой красоты становятся более понятными, если рассматривать их как эволюционно выработанный механизм максимальной пользы для популяции в репродуктивном плане [17, 18].

Среди людей и коллективно живущих животных в их сообществе всегда существует определенная иерархия, основанная на определении статуса того или иного индивидуума или особи, что эволюционно оправдано: особи с наиболее высоким статусом имеют приоритетный доступ к лучшей пище и наилучшим (здоровым, сильным, привлекательным) особям противоположного пола, что обеспечивает приоритетный доступ к размножению наиболее сильных и здоровых особей, обеспечивая процветание популяции [19].

Однако, опять же с философской точки зрения [10], человек – существо биосоциальное, и, живя в обществе, нельзя быть независимым от общества, поэтому в своей повседневной жизни мы строим свои отношения сообразно принципам и взглядам, принятым в обществе, соотнося свои действия с мнениями и взглядами окружающих нас людей, что наглядно демонстрируют результаты данного исследования.

Хотя ответы на вопросы анкеты подразумевали, что все, что респонденты делают у косметолога, они делают для себя, очевидно, что все это делается для сохранения или повышения своего статуса в семье, на работе, в кругу родственников и знакомых, при этом улучшение своей внешности является наиболее простым и быстрым способом достижения «личностно-значимых атрибутов превосходства и дополнительных возможностей манипулятивного коммуницирования и не требует существенной ценностно-смысловой перестройки и эмоционально-отношенческих усилий личности»3.

Результаты анкетирования свидетельствуют о том, что существенным, если не ключевым мотивом улучшения своей внешности с помощью нехирургических методов коррекции у женщин является нивелирование психологического дискомфорта, связанного с естественными ее возрастными изменениями.

В работах других исследователей, касающихся поводов для обращения в косметологическую клинику, отмечается та же тенденция, при этом помимо решения чисто дерматологических проблем респондентками указываются такие мотивы, как «сделать что-то положительное для себя», «выглядеть хорошо при персональном общении или через Интернет», «подготовиться к важному событию в жизни» [20], «быть более привлекательной для мужа» [21], «почувствовать себя моложе» [22], «избавиться от чувства напряжения», «усталость от большой занятости», «усталость от однообразной жизни» [23]. У мусульманских женщин еще один мотив: в исследовании Al-Natour [21] 36,2 % респонденток указали на желание таким образом предотвратить появление у мужа еще одной жены.

Практически во всех интервью улучшение психологического самочувствия и социального функционирования было основным мотивом, тогда как решение чисто косметических проблем рассматривалось как вторичное.

Примечательным является тот факт, что среди мусульманских женщин в Саудовской Аравии, хотя бы однократно прибегавших к нехирургической коррекции внешности, 77,8 % носят паранджу, то есть роль их внешности в реализации социальных контактов в закрытом обществе с религиозными ограничениями имеет весьма ограниченное значе- ние, и тем не менее 83,7 % хотят с помощью косметологических процедур повысить свою самооценку и делают это [21].

Из приведенной выше таблицы видно, что снятие эпидемиологических ограничений, обусловленных пандемией COVID-19, привело к существенному смещению акцентов в сторону психологических мотивов обращения за косметологической помощью. Вынужденная изоляция сопровождалась вынужденным снижением числа обращений за такой помощью во всем мире [24, 25], при этом компенсаторно возросло приобретение через Интернет косметических товаров для самостоятельного ухода за внешностью [26], что свидетельствует о том, что резкое ограничение социальных контактов не исключает стремления к совершенствованию своего внешнего вида, которое закреплено на уровне инстинктов: люди, не осознавая это, стремятся сохранить или повысить свой рейтинг в качестве потенциальных половых партнеров, что с биологической точки зрения должно способствовать сохранности популяции в условиях угрозы ее существованию.

Эта тенденция прослежена Pang с соавторами [27] посредством анализа 79 422 записей в социальной сети Twitter в январе–апреле 2020 года, показавшего резкое возрастание интереса пользователей к возможному использованию омолаживающих косметологических процедур по темам «ботокс», «фэйс-лифтинг» и «гиалуроновая кислота».

Для следящих за своей внешностью женщин посещение косметологической клиники является своеобразным ритуалом, не просто обеспечивающим желательный внешний вид, но означающим постоянный контроль за своей внешностью, позволяющий и далее наслаждаться ей, обеспечивающий высокую самооценку и уважение окружающих [28], поэтому невозможность таких посещений безусловно оказывает стрессорное воздействие на психику. Проведенное во вновь открытой канадской косметологической клинике исследование с 221 пациенткой, заполнявшими опросник на предмет их самочувствия в связи с невозможностью посещать клинику из-за эпидограничений, обусловленных пандемией COVID-19, выявило, что большинство из них испытывали фрустрацию, тревожность, стресс и чувство разочарованности [20].

Онлайн-опрос после отмены в США лок-дауна [29] показал, что 70,6 % респондентов испытывают определенную тревогу, связанную с необходимостью возобновления личных контактов с людьми, при этом в качестве копинг-стратегии 71,6 % планируют обращение за косметологической помощью. После частичного снятия ограничений в США, по данным онлайн-опроса, интерес к нехирургическим методам коррекции внешности резко возрос [25].

Вместе с тем Temiz с соавторами [30], в исследовании которых 80 пациенток косметологической клиники и 82 женщины контрольной группы помимо двух психологических опросников заполняли опросник на предмет влияния на их состояние пандемии COVID-19 (Coronavirus anxiety scale), выявили у пациенток более высокие уровни тревожности и депрессии, которые, однако, оказались не связанными с COVID-19.

Неожиданной новой причиной имеющегося и прогнозируемого роста числа обращений к косметологу, вызванной к жизни пандемией COVID-19, оказалось вынужденное общение населения через Интернет в режиме видеосвязи и видеоконференций, которое в литературе стали условно обозначать как Zoom-дисморфофобию [31–34].

Еще до пандемии специалисты отмечали искажение изображения на селфи, сделанном смартфоном с близкого расстояния4, как причину неудовлетворенности некоторых своим внешним видом. В частности, пластические хирурги [35] регистрировали обращения по поводу якобы некрасивого носа с целью его коррекции. Резкий рост в условиях COVID-19 использования компьютерной программы Zoom, где пользователь видит свое искаженное изображение, оказало влияние на возрастание числа неоправданных обращений к косметологам и пластическим хирургам. Так, проведенный Picoos с соавторами [33] онлайн-опрос 335 жителей Австралии показал, что использование видеоизображения дает основание более чем трети респондентов не- гативно оценивать свою (вполне нормальную) внешность, что сопровождается увеличенным числом намерений прибегнуть к косметологическим услугам, в частности, к восковой эпиляции волос и инъекциям против морщин.

Заключение

Проведенное изучение мотивов обращения к врачу-косметологу показало, что эти мотивы связаны не только с медицинскими аспектами состояния кожи лица. Не меньшее значение имеют эмоционально-личностные и социально-психологические аспекты этой проблемы. Так, почти три четверти женщин с воспалительными элементами на лице («акне») отмечают неудовлетворенность своим эмоциональным состоянием и социальным функционированием, связывая эту неудовлетворенность с дефектами кожи лица. Поэтому основным мотивом обращения в косметологическую клинику этих молодых женщин является «желание иметь здоровую кожу». В то же время в других диагностических группах («гравитационный птоз» и «мимические морщины»), отличающихся характером косметического дефекта и возрастом пациенток, на первый план выступает мотив «повышение успешности в профессиональной деятельности», объективируя тем самым основной приоритет в иерархии жизненных ценностей.

Обобщая, можно сказать, что результаты проведенного исследования и анализа соответствующих публикаций свидетельствуют о ведущей роли достижения психологического комфорта и оптимального социального функционирования среди мотивов обращения женщин за нехирургической коррекцией внешности. После снятия социальных ограничений, связанных с пандемией COVID-19, эта тенденция оказывается еще более выраженной. В связи с этим перспективы настоящего исследования предполагают анализ результатов, полученных с помощью других блоков структурированного интервью, и присоединение психометрических методов психологической диагностики, направленных на изучение эмоционально-личностных особенностей и отношения к себе пациенток косметологической клиники, которым выполняется нехирургическая коррекция внешности.