Некоторые аспекты эволюции концепции государственного суверенитета в условиях глобализации

Архитектура мирового общественного и политического устройства, сложившаяся по итогам Второй мировой войны и успешно существовавшая длительное время, начала стремительно разрушаться с распадом СССР. Предложенная взамен биполярной конструкции модель с безоговорочным лидерством «глобального Запада», фактически Соединенных Штатов Америки лишь ненадолго удержала мировое сообщество в рамках хрупкого равновесия, несмотря на провозглашенный некоторыми адептами «конец истории». Государства в совре-

менном мире существуют в условиях глобализации – процесса «усиления взаимосвязи и взаимозависимости субъектов в экономической, культурной, государственно-политической, правовой, социальной, экологической сферах жизнедеятельности человечества в глобальном масштабе, основанного на образовании мировой экономики, интеграции финансовых рынков, качественно новых информационных, коммуникационных, транспортных технологиях, содержанием которого являются изменения, приводящие к выходу властных полномочий, авторитета, действий и интересов за пределы существующих территориальных границ» [1, с. 8485]. Вместе с тем, представляется очевидным, что интенсивность и направленность этого процесса неодинакова в различных странах и регионах. Более того, мы являемся свидетелями развития, по сути, противоположно направленных, обратных тенденций на отдельных территориях. Иными словами глобализация – это не только «американизация» и «вестернизация». Следует также согласиться с мнением А.В. Сеидова о том, что глобализация не оказывает немедленного эффекта на национальное право, так как «принятие и имплементация международно-правовых норм напрямую зависит от суверенитета» [5, с. 161].

Установление новой модели мироустройства неизбежно сопровождается переосмыслением теоретических концептов, связанных с местом и ролью государства в современном мире. Одной из главных дискуссий является спор о том, нужно ли вообще государство, как таковое, в современном мире и не пора ли его «отменить» [10, с. 4] и, соответственно, востребован ли концепт государственного суверенитета. В последнее время появились представления и том, что первоосновой всех институтов, включая и самого государства, является само общество, так как носителем суверенитета и единственным источником власти в обществе является не государство, а народ. Так, проф. Ф.М. Раянов пишет: «Качество первоосновы общества по отношению к государству и к его институтам имеет первостепенное значение, особенно для отечественной теоретической правовой науки, где все еще распространено представление о чуть ли не первичности государства по отношению к обществу» [4, с. 153]. Отсюда нужно сказать, что проблема суверенитета отнюдь не является отвлеченной, сугубо академической, напротив, от ее теоретического решения напрямую зависит качество жизни, а зачастую и само существование миллионов людей в разных государствах.

Поэтому представляется необходимым обозначить некоторые аспекты эволюции концепции государственного суверенитета в условиях глобализации.

Во-первых, предлагается выделять формально-юридический и фактический государственный суверенитет. М.Н. Марченко употребляет указанный термин без раскрытия его содержания [3, с. 196]. Формально-юридический государственный суверенитет – это «имманентно присущее государству неотчуждаемое, юридически неограниченное, неделимое качество, выражающееся в способности государства осуществлять верховенство и независимость при определении и целей и задач в сфере внутренней и внешней политики» [1, c.92], тогда как фактический государственный суверенитет предлагается понимать как имманентно присущую государству «возможность осуществлять верховенство и независимость в процессе достижения поставленных целей и задач в сфере внутренней и внешней политики за счет собственных институциональных, материальных, кадровых, идеологических и иных ресурсов» [1, с.92]. Следует отметить, что с нашей точки зрения, каждое государство обладает формально-юридическим суверенитетом, а определенная часть государств – и фактическим суверенитетом. Однако в современном мире есть государства, не обладающие фактическим суверенитетом изначально. Кроме того, между государствами и другими акторами (транснациональными корпорациями, частными лицами, международными преступными группировками и др.) ведется постоянная борьба за ресурсы, причем не только природные, но и так называемый «человеческий капитал», продвижение определенного культурного кода и др. Если государство не обладает достаточными ресурсами для того, чтобы победить в этой борьбе, оно постепенно теряет и свой фактический суверенитет. Более того, утрата фактического суверенитета может привести к возникновению реальной возможности потери государ- ством и формально-юридического суверенитета. Такие государства, формально независимые, по выражению Красинского, «не обладающие реальным суверенитетом» [2, с. 19] неизбежно оказываются в сфере влияния, становятся протекторатом или даже составной частью другого государства, либо нарастают процессы деволюции государства, происходит распад его опорных государствообразующих конструкций и возникают зоны анархии, хаоса. Указанные процессы активно обсуждаются в мировой и отечественной мысли применительно к проблеме так называемых «несостоявшихся государств» («failed states») [6]. Применительно к теме нашей статьи отметим, что указанная проблематика может быть описана через предложенные нами категории. Представляется, что ни формально-юридический, ни фактический суверенитет нельзя свести к простой совокупности суверенных прав. Более того, передача какого-либо права, например, на наднациональный уровень, возможна только по воле самого государства и не приводит к ослаблению государственного суверенитета. Переданное таким образом право может быть возвращено в любой момент.

Во-вторых, предложенное нами выделение формально-юридического и фактического государственного суверенитета позволяет современному государству сосредоточить необходимые силы и средства для выявления факторов ослабления суверенитета (рисков, вызовов и угроз) и помогает выстроить эффективную систему гарантий государственного суверенитета, что, конечном счете, предотвращает потерю государственного суверенитета и укрепляет его. Примечательно, что в отечественной юридической науке изучение государственно-правовой действительности с позиции анализа рисков, вызовов и угроз развивается по экспоненте. Можно отметить, например, монографию В.В. Красинского, [2] в которой к наиболее опасным угрозам государственному суверенитету Российской Федерации отнесены значительное социальное расслоение, расширение масштабов коррупции, теневой экономики, демографическая диспропорция, вызванная трудовой миграцией, обострение межнациональных и межконфессиональных отношений, сращивание криминальных структур с органами государственной власти и др. [2, c. 5-6].

В рамках данной статьи остановимся лишь на кратком перечислении основных факторов ослабления государственного суверенитета в условиях глобализации. C нашей точки зрения, можно выделить следующие: появление наряду с системой суверенных государств ряда дополнительных «центров силы»; деятельность транснациональных компаний; враждебные действия государств в политической и экономической сферах, в том числе применение технологий «мягкой силы», «цветной революции» [8], «гибридной войны», использование т.н. «частных охранных (военных) компаний», «частных армий» [9]; использование криптовалют [7]; отрицание концепции суверенитета; прямое нарушения норм международного права; неконтролируемая миграция; центробежные процессы в сложносоставных государствах; терроризм. При этом важно отметить, что при наличии определенных условий и отсутствии системы мер государственного противодействия вызов может преобразоваться в угрозу государственному суверенитету, реализация которой приведет к смене носителей государственной власти в данном государстве. При этом под вызовом государственному суверенитету предлагается понимать потенциальную возможность нанесения ущерба государственному суверенитету, которая при определенном развитии событий и при отсутствии мер государственного противодействия может преобразоваться в реальную. Соответственно, под угрозой государственному суверенитету следует понимать «реальную возможность нанесения ущерба государственному суверенитету, которая с необходимостью реализуется при отсутствии немедленного применения мер государственного противодействия» [1, с. 106].

В заключение отметим, что изучение проблематики государственного суверенитета с указанных позиций является перспективным, подтверждает значимость этой комплексной категории общей теории государства и права, может способствовать не только выработке новых методологических подходов, но и решению реальных, практических проблем личности, общества, государства.