Неопределенно-личное предложение в начальной позиции текста как средство характеристики неназванного субъекта в стихотворении М.И. Цветаевой "Расстояние: версты, мили..."

Бесплатный доступ

В статье рассматривается смысловое варьирование глагольных предикатов в структуре неопределенно-личного предложения как основа композиционного развития текста. Сосредоточивая в своем составе два элементарных семантических компонента, главный член неопределенно-личной конструкции передает одновременно значение неопределенного субъекта и его действия. При заданной в начальном предложении неопределенности субъекта действия с учетом включенности в семантику предиката семантики неопределенного субъекта становится возможным определить существенные свойства не только неопределенного субъекта действия, но и субъекта-пациенса. Именно начальное неопределенно-личное предложение задает предпосылки для характеристики свойств выявляемых субъектов.

Еще

Синтаксическая семантика, информативная семантика, неопределенно-личное предложение, неопределенный субъект, субъект-пациенс

Короткий адрес: https://sciup.org/170208626

IDR: 170208626   |   DOI: 10.24412/2500-1000-2024-12-4-39-42

Текст научной статьи Неопределенно-личное предложение в начальной позиции текста как средство характеристики неназванного субъекта в стихотворении М.И. Цветаевой "Расстояние: версты, мили..."

Как известно, анализ «узуальных (стабильных) синтаксических единиц позволяет показать богатство синтаксической системы языка, уточнить закономерности употребления синтаксических средств», раскрыть значимость синтаксической семантики «для информативной семантики речевых образований» [1, с. 5], поэтому интерес к функционированию в тексте отдельных типов предложений закономерен. Обращение к поэтическому тексту расширяет диапазон реализованных задач текстового употребления этих единиц. Так, в стихотворении М.И. Цветаевой «Рас -стояние: версты, мили...» принцип композиционного развития текста, содержащего неопределенно-личные конструкции, значительно усложнен.

Субъект действия этого текста - лицо неопределенное, не конкретизированное, не названное: Нас рас - ставили, рас - садили, / Чтобы тихо себя вели / По двум разным концам земли... Однако неопределенно-личные предложения относятся к тем однокомпонентным конструкциям, в которых «значение субъекта заключено в том же члене, которым выражен предикативный признак, т.е. эти два значения выражаются нерасчлененно» [2, с. 127]: расставили - кто-то расставил. В неопределенно-личном предложении, таким образом, главный член сосредоточивает в себе два элементарных семантических компонента: неопределенный субъект и его действие.

В тексте наблюдается смысловое варьирование глаголов с приставкой рас -, их смысловая структура последовательно «расчленяется» (глаголы с приставкой рас - посредством варьирования корней наполняются новым значением), что приводит к расширению глагольной семантики. Приставка рас -/ раз - реализуется обычно в следующих значениях: 1) раздробление, разделение на части (разбить , разгрызть, разломать , разрубить ); 2) разъединение - в противоположность соединению, скреплению ( развести , развязать , раздвинуть ); 3) распространение действия в разные стороны (рассор и ть , разбросать , разбрызгать ). При этом общим значением приставки является деструктивность - ‘нарушение целостности чего-либо способом, указанным в корневой морфеме’, а значение предиката варьируется в лексически указанных пределах: Нас расклеили , распаяли , / В две руки развели , распяв, / И не знали, что это - сплав / Вдохновений и сухожилий... / Не рассорили - рассорили , / Расслоили . / Стена да ров. / Расселили нас как орлов- / Заговорщиков: версты, дали. / Не расстроили - растеряли . / По трущобам земных широт / Рассовали нас как сирот .

Начальным предложением (зачином) задана общая тема: Рас – стояние: версты, мили... В следующем предложении (Нас рас -ставили, рас – садили...) первое слово с приставкой рас - нейтрально по значению: расставили , т. е. ‘раздвинули х увеличив расстояние х нарушив целостность ’. Но уже следующий глагол с приставкой рас - привносит дополнительные смысловые оттенки: рассадили, т. е. ‘без указания на место х поместили х разъединив х на расстояние х нарушив целостность’. Уже в значении этого глагола возникает дополнительный компонент ‘разъединить’, т. е. ‘порознь, отдельно’, который также будет варьироваться: не только ‘разъединить’, но ‘расселить’, т. е. ‘живущих в одном месте х поместить х разъединив х на расстояние х нарушив целостность’. Действие становится все более интенсивным и направленным (но ведь это свойство субъекта?!) прежде всего на лиц, находящихся более чем ‘рядом ’, - ибо они ‘ спаяны ’, т. е. объединены в целое, соединены, слиты воедино (ср.: Если бы вы знали, Lise, как я связан. Как спаян духовно с этим человеком! (Ф.М. Достоевский. Братья Карамазовы)), ибо они - сплав вдохновений и сухожилий, а потому тем труднее их разъединить. Цель этого процесса (при ярко выраженном усилении интенсивности) определяется значением глагола развести, т. е. ‘отдалить друг от друга х разъединив х нарушив целостность’. Значение деепричастия распяв позволяет утверждать о добавочном компоненте ‘наказав ’, а потому цель — отдалить, тем самым определив меру наказания. Далее конкретизируется и это значение цели: Не расстроили – растеряли. Устаревшее значение глагола расстроить ‘нарушить согласие, дружеские связи’ в словарях непременно дается с указанием: ‘расстроить кого-либо с кем-либо ’ [3, с. 668]. У М.И. Цветаевой же: нас расстроили. И если обычно причина отдаления заключена в самих действующих лицах, то здесь -помимо воли и желания, желанию и воле обоих вопреки. И затем как высшая точка, - растеряли нас, т. е. ‘лишили друг друга’ - (опять с разной степенью произвольно-сти/непроизвольности) помимо собственной воли. Последние строки (Который уж, ну который - март?!/ Разбили нас - как колоду карт!) привносят дополнительный элемент значения: разбили, т. е. ‘разняли х разъединив единое на части х нарушив целостность х механически ’ (как колоду карт).

Круг замкнулся. Если глагол расставить наиболее нейтрален по значению, то разбить (хотя тоже с нейтральным значением) вбирает, «накапливает» добавочные элементы значений, представленные во всем тексте. Анализ семантики предикатов свидетельствует: при заданной в начале неопределенности субъекта действия с учетом включенности в семантику предиката семантики неопределенного субъекта становится возможным определить существенные свойства неопределенного субъекта действия - ‘ намеренность х насильственность х интенсивность деятельности х целевой характер действия х наказание ’, выявляемые только в целом тексте. С помощью усиления в глаголах значения деструктивности определяются свойства субъекта действия, но возможна ли более точная его характеристика? Кроме того, возникает вопрос о причине не-называния субъекта действия.

Предложения типа Нас расставили синонимичны двусоставным глагольным с неопределенным местоимением кто-то: Нас расставили - Нас расставил кто-то. В данной синонимической паре степень неопределенности деятеля выше в первом предложении: «…в двусоставных глагольных предложениях с неопределенным лицом внимание говорящего и слушающего распределено между деятелем и действием, в односоставных неопределенно-личных актуализируется действие» [4, с. 14]. В неопределенно-личном предложении деятель не вербализован, так как неизвестен; возможность синонимической замены позволяет предположить, что хаос «сознательное - бессознательное» запрограммирован именно бинарностью значений. При определении субъекта действия нужно учитывать и то, что посредством неопределенноличных предложений выражаются только проявления человеческой деятельности [5, с. 107]. В тексте налицо инвариантность (не)определенности. Субъект действия - это кто-то (люди?), обладающий свойствами, которые перечислены выше. Возникает синкретизм неопределенности деятеля в формальном плане и достаточно большой степени исчерпанности его свойств. Неопределенно-личное предложение, стоящее в препозиции, служит исходной точкой в структурном и семантическом развитии текста.

Однако об отсутствии субъекта в произведении говорить было бы опрометчиво. Прямой субъект действия не определен в силу разных причин (незнание, кого винить? Или, напротив, явное знание: себя? И тогда понятно, что выявление намеренности, насильственности и т.д. элементов не могло быть явным – это одновременно и отсутствие их, отсутствие внешних сил. И кто тогда субъект действия?) Обращение к конструкции Нас расставили позволяет выявить субъект-пациенс [6, с. 5], выраженный субъектнообъектным детерминантом нас. Объектнозначимая форма нас вынесена в субъектную позицию – значение объекта действия в подобных случаях совмещается в этой форме со значением субъекта состояния [7, с. 365]. Трансформация конструкций Нас расставили – Мы расставлены кем-то выявляет оппозицию субъектов. Семантика предиката расслаивается на противоположности: прямой субъект действия, конкретизирующийся в рамках неопределенности, и субъект-пациенс (нас), испытывающий воздействие со стороны неопределенного лица, свойства которого обозначены предикатом. Основываясь на семантике предиката, выявляются свойства субъек-та-пациенса – ‘слитые воедино х крепость дружеских связей х согласие х навсегда разъединенные х лишенные друг друга х невозможность соединиться’. Перфективация значений также подчеркивает постоянство или во всяком случае протяженность этих свойств в настоящее. В отличие от неопределенного прямого субъекта действия можно точно назвать лиц, входящих в состав субъек-та-пациенса: М. Цветаева и Б. Пастернак. Правда, определяется это уже из сложного взаимодействия посвящения и произведений других циклов. Ср.: «Стихотворение построено на нанизывании все новых и новых смыслов на приставку рас-/ раз-, знаменующую разделение, разрозненность. Причем, хотя при поверхностном прочтении возникает ощуще- ние, что речь идет о том, что расстояние сделало с героями, на самом деле через череду глагольных форм мы получаем характеристику лирической героини и ее избранника. Точнее, характеристики, которые беспрестанно перетекают одна в другую, претерпевая по принципу ассоциации постоянные метаморфозы» [8, с. 52].

«Расчленение» семантики предиката позволяет охарактеризовать свойства прямого субъекта действия: семантика субъекта выводится из семантики действия, им совершаемого. Оппозиция «прямой субъект – субъект-пациенс», возникающая в результате распространения схемы детерминантом с объектным значением, ориентирует на выявление свойств субъекта-пациенса. В этом стихотворении начальное неопределенно-личное предложение, задавая общую тему, выступает как чрезвычайно емкое по смыслу: оно становится определяющим моментом в развертывании текста, задает предпосылки для характеристики свойств выявляемых субъектов (при расширении лексической семантики предикатов в последующих предложениях текста). Семантика неопределенности всех конструкций текста объясняется позицией автора, заданной в зачине целевой установкой.

Список литературы Неопределенно-личное предложение в начальной позиции текста как средство характеристики неназванного субъекта в стихотворении М.И. Цветаевой "Расстояние: версты, мили..."

  • Бабайцева В.В. Читая стихи… (Синтаксис и семантика): монография. - М., 2016. - 176 с.
  • Русская грамматика: в 2 т. - М., 1980. - Т. II. - 800 с.
  • Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. - М., 1981-1984. - Т. 3. - 752 с.
  • Кондратьева Г.Н. Двусоставные глагольные предложения с неопределенным и обобщающим местоименным подлежащим: автореф. … дис. канд. филол. наук. - М., 1984. - 16 с. EDN: NPCLXZ
  • Скобликова Е.С. Современный русский язык: Синтаксис простого предложения. - М., 1979. - 236 с.
  • Кокорина С.И. О семантическом субъекте и особенностях его выражения в русском языке. - М., 1979. - 77 с.
  • Русская грамматика: в 2 т. - М., 1980. - Т. II. - 800 с.
  • Цветкова М.В. Стихотворение М.И. Цветаевой "Рас - стояние: версты, мили…" и его перевод на английский язык // Вестник Воронежского государственного университета. - 2002. - № 1. - С. 41-51.
Статья научная