О целесообразности возвращения конфискации имущества как вида наказания за получение взятки

Сегодня одной из актуальных тем для общества и государства является борьба с коррупционными проявлениями во всех областях жизни социума. Несмотря на то, что само понятие «коррупция» по мнению некоторых авторов, возникло в Древне Риме и означало «порчу, обман» [1, с. 341], это явление в наши дни стало «злобой дня». Подобно инфекционному заболеванию коррупция проникла в различные по своему характеру общественные отношения, распространяясь всё глубже и глубже, что не может не вызывать опасений.

Получение взятки является уголовно наказуемым деянием, предусмотренным ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ), состоящей из 6 частей. Проанализировав санкции норм, входящих в указанную статью, можно сформулировать следующий перечень вариантов наказаний и их сочетаний, которые могут быть выбраны правоприменителем:

• 1.    Штраф с лишением права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью.

• 2.    Исправительные работы с лишением права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью.

• 3.    Принудительные работы с лишением права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью.

• 4.    Лишение свободы.

• 5.    Лишение свободы со штрафом.

• 6.    Лишение свободы с лишением права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью [2].

Таким образом, за получение взятки, в зависимости от того, по какой части ст. 290 УК РФ будет квалифицировано деяние, возможно назначение одного или двух наказаний (только основного или основного и примыкающего к нему дополнительного) из перечисленных выше. Полагаем, что такой выбор законодателя обусловлен его уверенностью в способности только этих видов наказаний обеспечить достижение целей, закреплённых в ч. 2 ст. 43 УК РФ [2]. Однако в научном сообществе нередко можно встретить критику данного «исправительного арсенала», лишённого такого вида наказания как конфискации имущества.

Считаем необходимым начать с небольшого исторического обзора изменения легального закрепления меры ответственности за получение взятки именно в кодифицированном законодательстве. В первом Уголовном законе, подлежащем рассмотрению – Уголовном кодексе РСФСР 1922 г. (далее – УК 1922 г.) нормы, запрещающие получение взятки, были помещены в ст. 114. Санкции, в зависимости от части, предусматривали возможность назначения лишение свободы с конфискацией имущества, а также лишение свободы со строгой изоляцией на срок не ниже трёх лет вплоть до высшей меры наказания и конфискацией имущества [3].

В составе Уголовного кодекса РСФСР 1926 г. (далее – УК 1926 г.) находилась ст. 117, закрепляющая варианты уголовноправовых последствий получения взятки. Так, могли быть назначены следующие виды наказаний: лишение свободы, лишение свободы со строгой изоляцией на срок не ниже двух лет, с повышением вплоть до расстрела с конфискацией имущества [4].

Предшественник современного УК РФ, Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. (далее – УК 1960 г.), так же не отличался особым разнообразием в вопросе вариативности назначения наказания за получение взятки. В соответствии с положениями ст. 173 УК 1960 г. лицу, получившему взятку, правоприменитель мог назначить лишение свободы с конфискацией имущества, независимо от части указанной статьи, по которой было квалифицировано деяние (дифференциация ответственности выражалась в формулировании относительноопределённых санкций в зависимости от части – нижние и верхние пределы лишения свободы сдвигались) [5]. Таким образом, и в УК 1922, и в УК 1926 г., и в УК 1960 г. конфискация имущества сопутствовала лишению свободы, усиливая «карательное» действие «первого» наказания.

В современном УК РФ практически нет положений, которые бы не претерпели изменений. Начиная с 1996 года, с года вступления кодифицированного закона в силу, происходили коррективки формулировок и смыслов положений, аккумулированных в нём, обеспечивших «живость» закона и его применимость для урегулирования постоянно изменяющихся общественных отношений. Кон- фискация имущества изначально являлась звеном системы наказаний, закреплённых в ст. 44 первой редакции УК РФ [2]. В соответствии с ч. 1 ст. 52 УК РФ в редакции 1996 г. конфискация имущества определялась, как «принудительное безвозмездное изъятие в собственность государства всего или части имущества, являющегося собственностью осуждённого» [2]. Подобно своим предшественникам УК РФ предусматривал возможность применения данного вида наказания в связке с лишением свободы, однако только при наличии особо квалифицирующих признаков получения взятки, которые содержались в ч. 4 ст. 290 первоначальной редакции УК РФ [2]. Мы можем сделать вывод о том, что таким образом подчёркивается серьёзность конфискации имущества и роль «утяжелителя» ответственности за преступление с повышенной степенью общественной опасности.

Конфискация имущества была исключена из системы наказаний, а статья, ее предусматривающая, из состава УК РФ, в соответствии с п. 11 ст. 1 Федерального закона от 08.12.2003 № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» [6], а в ст. 290 УК РФ рассматриваемое наказание было заменено штрафом. В 2006 году конфискация имущества вновь начинает фигурировать в УК РФ, изменив свой «статус»: Федеральный закон от 27.07.2006 № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации конвенции совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму»» добавляет в УК РФ новую структурную единицу – главу 15.1. «Конфискация имущества», которая была помещена в раздел VI. «Иные меры уголовноправового характера» [7]. Таким образом, вплоть до сегодняшних дней конфискация имущества является иной мерой уголовноправового характера.

Л.С. Суродеев и А.А. Чебуренков в своей статье приводят ряд причин, которые могли послужить основанием принятого законодателем решения об исключение конфискации имущества из санкции ст. 290 УК РФ. Так, при конфискации имущества негативные по- следствия затрагивали интересы не только виновного в совершении преступления лица, но и членов его семьи, что препятствовало обеспечению «личного характера наказания» [8, с. 3]. Авторы называют такую меру «заведомо неравной», что объяснено возможностью применения только к имущим. Помимо этого, принудительное лишение виновного его материальных благ, как указывается в работе, создает проблемы в ресоциализации лица, так как после отбытия срока лишения свободы осуждённый должен был начать новую жизнь без имущества [8, с. 3]. Однако заметим, что к подобным последствиям могут привести и нетронутые законодателем виды наказаний. «Отбывание осуждённым наказания в виде лишения свободы даже без конфискации имущества существенным образом сказывается на материальном благополучии совместно проживающих с ним членов семьи, если доходы осуждённого были основным источником средств для их существования» – пишут Л.С. Суродеев и А.А. Чебуренков [8, с. 4]. Помимо этого, важно уточнить, что закон предусматривал возможность частичного принудительного изъятия имущества (например, ч. 1 ст. 35 УК 1960 г.) [5].

Подобной позиции придерживается и Б.Б. Бидова, которая к основным причинам возращения конфискации имущества в систему наказаний относит его эффективность как средства предупреждения совершения новых преступлений. Автором отмечается, что «…виновный поражается в тех же правах, которые он нарушил, совершая преступление...» [9, с. 45].

Коррупционные преступления сегодня сильно выделяются из ряда уголовный правонарушений, что обусловлено повышенным вниманием общественности к ним и вопросам, связанным с недопущением их совершения. Мы согласны с утверждением С.С. Босхолова и В.Г. Татарников, что природа наказания и природа самого преступного посягательства, за совершение которого мера ответственности и подлежит назначению, должны совпадать [10, с. 69].

Лицом, которое идёт на совершение преступления, признаки которого предусмотрены какой-либо частью ст. 290 УК РФ, движет корысть – желание улучшить своё материальное положение, независимо от средств достиже- ния этой цели. Понимая этот факт и учитывая его, сложно не согласиться С.С. Босхоловым и В.Г. Татарниковым в том, что «именно угроза потерять существующий статус и все средства, полученные в результате не только криминальной, но и всей трудовой деятельности, является действенным средством удержания лица от совершения преступления коррупционной и корыстной направленности» [10, с. 74].

Мы убеждены, что преступления коррупционной направленности наносят колоссальный ущерб охраняемым уголовным законом общественным отношениям. Как было отмечено ранее, явление коррупции не ограничивается областью государственной службы, управления и т.п.; обыденностью становится «бытовая» коррупция, нередко отличающаяся высокой степенью латентности. Важность противодействия рассматриваемому виду преступлений обусловлена разрушительностью тех последствий, к которым может привести терпимое отношение к указанному явлению, а именно формированию толерантности общества к коррупции, приводящей к несправедливости и беззаконию. Именно поэтому мы считаем, что жёсткость и принципиальность в вопросе определения меры ответственности, более чем оправданы. Конфискация имущества в данном контексте представляется нам органичным дополнением в санкции норм об ответственности за получение взятки, являясь диаметрально противоположным по характеру последствий состоянием: стремящееся к увеличению благосостояния посредством получения взятки лицо, теряет своё имущество. Таким образом, мы считаем, что назначение конфискации имущества в качестве дополнительного вида наказания за получение взятки, является логичным и целесообразным.

Немаловажную роль играет и психологический аспект: потенциальный нарушитель закона прежде, чем принять решение о совершении противоправного коррупционного деяния будет понимать, что лишится не только своей свободы, но и своего имущества, а не «откупится» штрафом, что как видится, положительно повлияет на достижение такой цели наказания, как предупреждение совершения преступления.

Подводя итог вышеизложенному, хотим предложить способ решения проблемы: внести изменение в санкцию ст. 290 УК РФ, добавив возможность назначения конфискации имущества, как усиливающего карательное воздействие уголовно-правового наказания элемента. Считаем крайне важным уточнить, что конфискация добавляется в перечень наказаний, предусмотренных ст. 290 УК РФ, а не заменяет какое-либо из них (например, штраф), что, по нашему мнению, не препятствует реализации принципов индивидуализации и дифференциации назначения наказания, обеспечивая правоприменителю «разнообразие» при выборе минимально необходимой меры ответственности для достижения поставленных законодателем целей.

Было бы ошибкой и нарушением одного из основополагающих начал уголовного права указать необходимость изменения только лишь санкций ст. 290 УК РФ. Для обеспечения реализации принципа законности, закрепленного в ст. 3 УК РФ. В соответствии с ч. 1 указанной статьи: «Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовноправовые последствия определяются только настоящим Кодексом» [2]. Поэтому для правильного применения закона необходимо внести корректировки в ряд статей Общей части УК РФ. Так необходимо расширить исчерпы- вающий перечень наказаний, закрепленный в ст. 44 УК РФ, добавив пункт с указание конфискацией имущества.

Ст. 45 Общей части УК РФ, подразделяющая все наказания на три категории (основные наказания, дополнительные, а также наказания, которые могут быть применены и как основные, и как дополнительные), так же, как и предыдущая, нуждается в изменении. Так, возвращённым наказанием должна быть дополнена ч. 2, закрепляющая, какие наказания могут быть присоединены к основным и являются дополнительными.

Соблюдая рациональный подход законодателя к определению каждого «исправительного» инструмента, само собой напрашивается и следующее изменение структуры Общей части УК РФ – возвращение отдельной статьи, содержащей норму-дефиницию (понятие конфискации имущества), а также правила применения указанного вида ответственности, как это было в старой редакции УК РФ и предыдущих Кодексах.

Безусловно, не все согласятся с таким решением, однако на фоне постоянных редакций статей, регламентирующих конфискацию как иную меру уголовно-правового характера, думается, что такое решение будет оправданным.