О классификации явлений экстремизма и терроризма: единство сущности и поливариантность отображения в социуме

ON THE CLASSIFICATION OF THE PHENOMENA OF EXTREMISM AND TERRORISM: THE UNITY OF ESSENCE AND POLYVARIANT DISPLAY IN THE SOCIETY

VARDANYANAkopVarazdatovich

KULESHOV Roman Vladimirovich

Head of the Department of coordination of scientific activity in the Russian Interior Ministry's Department for state service and personnel of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Candidate of Sciences (Law), Associate Professor, Lieutenant Colonel of Internal Service, Moscow, Russia

Анализируя разносторонность явления терроризма, исследователи выделили более 20 его видов: экологический, ядерный, компьютерный, космический, биологический и т.д.[1, с. 13–15] Понятие экстремизма в научной литературе также отличается многогранностью, трактуясь как: – одна из форм отчуждения (от культуры, базовых ценностей, традиций); – крайние взгляды и насильственные действия; – деятельность, направленная на свержение существующего строя; – характеристика психоэмоциональной структуры человека; – побочный продукт экстремального развития ситуаций; – превышение пределов допустимого при наличии умысла [2, с. 244–249; 3; 4; 5].

В специальной литературе выделяются различные формы или виды экстремизма: политический, религиозный, этно-религиозный, националистический (национальный), экономический, молодежный, расовый, криминальный и др. [6; 7; 6, с. 150–153].

Классификация экстремизма не является общепризнанной, помимо различий в классификационных основаниях, авторы, раскрывая особенности того или иного вида экстремизма, не всегда вкладывают в него единое содержание. Несмотря на различия в подходах, все виды экстремизма имеют общую черту, проявляющуюся в специфическом преступном поведении с особой мотивацией [9, с. 59–62; 10, с. 151–154], связанной с разработкой и реализацией «сверхценной социально значимой идеи». С точки зрения мотивации экстремистов, в юридической литературе различают экстремизм рациональный и иррациональный. Рациональный экстремизм представляет собой максимально эффективное преодоление социальных проблем с помощью радикальных мер. Побудительными факторами являются «бездействие» правительства, неспособность разрешить злободневные социально значимые вопросы [2, с. 244–249]. Иррациональный экстремизм характеризуется применением насильственных алогичных методов для реализации низменных целей: молодежный экстремизм в форме вандализма, психопатический в виде немотивированных убийств [11, с. 85]. Большинством авторов признается наличие следующих основных форм экстремизма (а также терроризма как формы экстремизма): политический, национальный (националистический) и религиозный.

Исследователи утверждают, что в современной России наиболее распространен политический экстремизм, проявляющийся в нелегитимных насильственных действиях, направленных на изменение политического строя или политики [12; 13, с. 167–168]. Характерными признаками политического экстремизма являются «пропаганда использования насилия и других крайних средств для достижения любых политических целей» [14, с. 34–41]. Политический экстремизм всегда идеологизирован, обосновывается различными теориями («революционными», националистическими), зачастую искажающими факты или утопичными. В основе идеологии лежат рассуждения об исключительности какого-либо социального объединения, его мессианской роли в судьбе государства и даже мирового сообщества.

Действительно, глобальный кризис во всех сферах жизни общества в конце ХХ в., в сочетании с либерализацией политических прав [15, с. 6–10], способствовал росту оппозиционных, националистических и сепаратистских тенденций [9, с. 59–62], борьбе за власть между вновь образовавшимися политическими партиями и иными объединениями. Политический экстремизм дифференцируется на «левый» («ультралевый») и правый («ультраправый»). Обе разновидности используют в своих интересах недостатки и ошибки правительства, существенно преувеличивая их значимость. Объективно осуществление внешней и внутренней политики не может быть свободно от просчетов и упущений, тем более вследствие непредсказуемости возникновения некоторых социальных явлений. В государстве всегда существует лица, недовольные деятельностью правительства хотя бы по причине несовпадения приоритетов государственной политики и их интересов. Учитывая данные факторы, активисты, прикрываясь знаменами борьбы против «произвола государственной власти», совершают действия, направленные на искусственное усиление такого недовольства среди широких масс, способствуя формированию революционной ситуации.

Представители «правых» экстремистских организаций и объединений выступают за защиту интересов политически господствующего либо экономически доминирующего меньшинства общества, добиваясь утверждения или сохранения правового порядка и политического режима, гарантирующего реализацию их интересов и привилегий. Типичными формами «правового» экстремизма считаются: ультраконсерватизм, расизм, нацизм, фашизм (неофашизм) и т.д. Представители «левого» экстремизма – оппозиционные элементы, – декларируют построение нового «справедливого» общества, в котором отсутствует неравенство и защищаются права и интересы «простого народа», «разоблачается» доктрина действующего правительства. Типичными представителями «левого» экстремизма являются: эсеры, анархисты, троцкисты. Радикальные представители «правого» или «левого» крыла склонны образовывать террористические формирования и совершать террористические акты. Как отмечается в литературе, политический экстремизм является источником политического терроризма. «Политический терроризм вобрал в себя из экстремизма наиболее жесткие методы достижения политических целей, допускающие как физическое устранение государственных, политических, общественных деятелей, так и убийства рядовых граждан, уничтожение различных материальных объектов» [16, с. 5–6].

Наряду с политическим экстремизмом, на постсоветском пространстве нашей страны все отчетливее стал активизироваться национальный (этнический) экстремизм, явившийся последствием крушения прежней тоталитарной системы. Краеугольным камнем этнонационального экстремизма является конфликт между естественным правом народностей на самоопределение, этническую самоидентификацию и принципом территориальной целостности государства, на территории которого проживают соответствующие народности [2, с. 246–248]. Данная разновидность конфликтов знакома даже государствам унитарного типа, поскольку всегда в силу многовековых исторических причин на территории различных государств существовали и существуют диаспоры представителей иной национальности (нации, народности), в отношении прав и законных интересов которых имеются неоднозначные представления. В советский период правительством допускались серьезные ошибки в сфере административно-территориального деления: образования, упразднения, объединения различных территорий, населенных представителями различных национальностей и народностей, вплоть до принудительного переселения целых народностей [17, с. 4].

Для малых народностей, чтущих вековые традиции предков, явилось ударом само по себе принудительное переселение с родных территорий в чуждые для них местности. Трудные бытовые условия, в которых находились люди в период насильственного переселения, способствовали высокой смертности депортируемых. Массовая депортация целых народностей не могла не способствовать формированию фрустрированного психологического состояния, чувства глубокого унижения депортированных на национальной почве [18, с. 73], что запускало отдаленные во времени негативные политические процессы, формируя в будущем ситуации противостояния на этно-национальной и религиозной почве. Например, в ходе кампании по депортации чеченцев и ингушей в 1944 г. среди многотысячного населения, депортируемого в Казахскую ССР, находилась семья Дудаевых с новорожденным будущим лидером чеченского сепаратистского движения Джохаром Дудаевым. В период депортации в раннем детском возрасте он перенес смерть отца и трагическую гибель иных близких родственников, что оказало сильное психологическое влияние на его личность. Для представителей малых народностей существовал реальный риск утраты национальной идентичности, веками создаваемых культурных и духовных традиций, привычного жизненного уклада и т.д. [10, с. 151–154; 19, с. 3–4]. Радикальные преобразования в виде коллективизации, индустриализации, культурной революции вступили в конфликт с такими незыблемыми ценностями народов Северного Кавказа, как «нормы родового права, тейповая структура общества, политический нигилизм при абсолютной пронизанности идеями религии всех сторон общественной жизни» [20, с. 22].

Постсоветский период развития нашего государства ознаменовался обострением разногласий и на религиозной почве. На фоне иных негативных тенденций, возникновению этого явления способствовали последствия, связанные с недавним господством научного атеизма, фактически возведенного в ранг государственной религии, сопровождающимся гонениями в отношении верующих. Религиозному экстремизму присуще радикальное толкование исповедуемых вероучений, проповедь исключительности данного религиозного (религиозно-философского) учения в сочетании с крайней нетерпимостью к иным учениям, и даже к традиционным (не радикальным) догматам исповедуемой виновными религии, идеологически мотивированной психологической готовностью к физическому уничтожению оппонентов. Опасность религиозного экстремизма заключается и в том, что его последователи нередко оказываются в составе деструктивных сект [21], где подвергаются мощной психологической обработке [22; 23; 24] до состояния слепого поклонения вышестоящим членам секты, измененного представления о жизненных целях, фанатизма в достижении поставленных перед ними задач, даже если для этого приходится совершить преступление [25, с. 9–13; 26].

Резюмируя вышеизложенное, констатируем, что несмотря на обширное разнообразие видов и форм терроризма и экстремизма, между данными деструктивными социальными явлениями прослеживается четкая взаимосвязь. Терроризм органически порождается экстремизмом, а

экстремизм усиливается (подпитывается) терроризмом. Данные деструктивные социальные явления взаимообусловлены, образуя диалектическое единство. Терроризм, являясь наиболее опасной и радикальной формой экстремизма, выступает его «передним краем», внешним выражением, экстремизмом

«на выходе». В то же время, далеко не всегда экстремизм приводит к непосредственному осуществлению террористической деятельности и совершению террористических актов.