О символике числа "один" в кабардинских паремиях

Возникающий у реципиентов соблазн принять эту версию связан с тем, что она не лишена элементарной логики, а главное – удобна: есть «козел отпущения», на которого можно свалить вину за снижение численности населения (что всегда переживается членами сообщества как фрустация), и, прибегая к виндиктивно-му речепроизводству, эмоционально разрядиться. Отсюда и соответствующий отклик: «Давить эту мразь. Была б моя воля, перестрелял их всех, как собак бешеных» (Derek). Данные и аналогичные им примеры в избытке представлены на Интер-нет-форуме на тему «Люди, которые ненавидят голубых» (http: www. / / 89 / 34).

Алефиренко, Н.Ф. Языковая картина мира и культура /Н.Ф. Алефиренко// Когнитивно-дискурсивные аспекты лингвокульту-рологии. Волгоград: Перемена, 2004.

Демьянков, В.З. Теория прототипов в семантике и прагматике языка /В.З. Демьян-ков // Структуры представления знаний в языке. М., 1994.

Леви - Строс, К. Структурная антропология / К.М. Леви - Строс. М. 1985.

Лоренц, К. Агрессия (так называемое «зло») /К. Лоренц. М., 1994.

Монич, Ю.В. Проблемы этимологии и семантики ритуализованных действий / Ю.В. Монич // Вопр. языкознания. 1988. ¹1.

Нойман, Э. Происхождение и развитие сознания / Э. Нойман. М.: Рефл-бук, Вак-лер, 1998.

Степанов, Ю.С., Концепт «действие» в контексте мировой культуры /Ю.С. Степанов, С.Г. Проскурин // Логический анализ языка: Модели действия. М., 1992.

Топоров, В.Н. О ритуале. Введение в проблематику / В.Н.Топоров // Архаичный ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М., 1988.

Ухтомский, А.А. Доминанта /А.А. Ухтомский. СПб., 2002.

Шаховский, В.И. Эмоции – мотивационная основа человеческого сознания / В.И. Шаховский // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистические и когнитивные аспекты. М.; Барнаул, 2003.

И.М. БАЛОВА, М.М. КУМЫКОВА Нальчик

О СИМВОЛИКЕ ЧИСЛА «ОДИН» В КАБАРДИНСКИХ ПАРЕМИЯХ

При выявлении национально-культурной специфики языка важно осознать деятельность лингвокреативного мышления и описание ее результатов в устойчивых, «застывших» языковых формах – пословицах и поговорках. Паремии были и остаются в речи на протяжении всей ее истории, в них запечатлен богатый опыт жизни народа, отражены представления, связанные с трудовой деятельностью, бытом и культурой людей. Изменяясь во времени, национальный язык как социально-историческая категория никогда не теряет своей конкретной сущности, что позволяет ему сохранить важное свойство передачи от поколения к поколению культурных традиций.

Известно, что в древних мифопоэтических традициях числам придавалось символическое значение; они считались символом гармонии и порядка в противовес хаосу. С числами мы встречаемся в сказках, пословицах, поговорках, загадках; символика чисел раскрывается в тех или иных культурных текстах, отражающих типизированное представление о них.

Анализ кабардинских паремий показывает, что число «один» имело символическое значение. В индоевропейских языках это символ вертикально стоящего человека (микрокосма), а также творческого начала, силы, энергии, доблести, красоты, превосходства, Вселенной, Бога, удачи, любви, целомудрия, справедливости. Отмечается и следующее значение: «В обыденном понимании один – эмблема начала, знак человеческого “я”, а также одиночества» (Тресиддер 2001: 249). В кабардинских паремиях число

ИЗВЕСТИЯ ВГПУ

«один» встречается чаще других (свыше 90 паремий).

Число «один» – абхазо-адыгское числительное зы – имеет родственные слова в некоторых северокавказских языках (Шагиров 1977: 210). В кабардинском языке есть также однокоренное слово зыри ‘ ничто’. Понятие «ничто» содержится и в числе зы , когда оно является компонентом фразеологических единиц (далее ФЕ). Так, ФЕ зы щай и мыуэсэн ‘букв. Не стоить и одного пятака’ означает ‘Не стоить ничего’; ФЕ зы мэскъалкIэ ‘ни на сколько’; ар зырикIщ ‘это ничто, пустяк’.

Зы и в кабардинских паремиях может означать ‘ничто’: Зы зимыIэм выжьитI иIэт ‘Не имеющий ничего (букв. одного) имел двух волов’. С другой стороны, – Зыр Алыхьырщ ‘Аллах один’. Поскольку народное мировосприятие неоднозначно, и это, естественно, отражается в паремиях, среди них явно выделяются две группы, которые условно обозначим двумя речениями: 1) Мывэ закъуэ къалэ хъуркъым ‘Один камень крепостью не станет’; 2) ТхьэщIагъкIэрэ зэджэ мэ-зышхуэр зы мыщхьэщ ‘ Дремучий лес, который зовется Тхашаг, из одного яблочка’. Они образуют значительные по численности и альтернативные по семантике философско-житейские установки: 1) Жыг закъуэ мэз хъуркъым ‘Одно дерево лесом не станет’; ЛIы закъуэ дзэ хъур-къым ‘Один мужчина войском не станет’, Зы гъэм къэкI удзыр зы вым ихъукъ-ым, къэхъуну-къээщIэнур зы лIым ищIэркъым ‘Выросшую за один год траву один вол не съест; то, что произойдет, один мужчина не знает’; 2) Дунейр зыгъэунэхур зы дыгъэщ ‘Мир освещается одним солнцем’; ЙндылыжькIэ зэджэр зы псынащхьэщ ‘Великим Индылом (Волгой) зовется один родник’; Уэгум щызеуэ бгъэшхуэр зы джэдыкIэщ ‘Большой орел, парящий в небе, – это одно яйцо’.

С одной стороны, один ни на что не способен: Зы Iэм кIancumI зэпищIэркъым ‘Одна рука двух веревок не свяжет’; Зы 1эк1э хъарбызит1 пхуэубыдыркъым ‘Одной рукой двух арбузов не удержишь’. С другой стороны, паремии все же говорят о полезности и ценности одного: Щхъэмыж закъуэми джэд хулъэ егъэнщ1 ‘И один колосок наполняет зоб курицы’; Зы цIыхум жылэм фэ трегъэуэф ‘Один человек может придать (какой-то) вид всему обществу’. Один является ценным для всего рода: Лъэпкъ и зыпкъ кIуэдыркъым ‘Ни одна часть рода не теряется’. Для жизни надо иметь «МыкIуэдыну зы мылъку, мылIэжыну зы цIэ» ‘Одно богатство, которое не пропадет, одно имя, которое не умрет’. К тому же и что-то одно может сильно навредить всем, обществу: Пхьэ дзак1э закъуэри маф1э мэхъу ‘И от одного уголька разгорается костер’; Зы мафIэ хъуаскIэм жылэ псор къресэк ‘От одной искры сгорает все село’; Зы къэрабгъэм дзэ псор егъэк1уэд ‘Один трус портит все войско’.

Чаще всего зы один символизирует, как и во многих языках мира, одиночество, которое не одобряется: Жыг закъуэ жьым щошынэ ‘Одинокое дерево ветра боится’; ЗылI зыщымыкIод щыпIэ щыIэкъэм ‘Нет такого места, где один (одинокий) не мог бы пропасть’. В индоевропейских языках, в том числе и в русском, довольно много паремий, в которых совместный (артельный) труд предпочитается труду одного ( В одиночку не одолеешь и кочку, а артельно – и через гору впору ), говорится о недостаточности чего-то одного ( Не хлебом единым жив человек ). В кабардинском языке паремии с такой семантикой почти не представлены. С другой стороны, есть такие кабардинские паремии, в которых отражается этическое отношение к одиноким. В паремии Зи закъуэу псэум тхьэр еуащ ‘Одиноко живущего бог ударил’ все же содержится доля определенной жалости. Недаром одинокому надо помогать: Фыз закъуэм дэмыIэпыкъу лIыр лIыфIкъым ‘Мужчина, не помогающий одинокой женщине, плохой мужчина’. Кроме того, и одинокий – и это важно – может оказать достойное сопротивление: Хъэ закъ-уэрэ лIы закъуэрэ уатемыгушхуэ ‘He нападай на одинокого человека или собаку’.

В обществе все взаимосвязано, и любой человек связан с другими, труд одного кормит другого : Зыр мылIэу зыр тхъэркъым ‘Если один не умирает, другой не блаженствует. – Если один не трудится, то другой не пожинает его плоды’; Зы выр шхэмэ, зы выр мэгурым ‘Если один вол ест, другой вол грустит’. Но все-таки Зыр лIа щхьэкIэ, зым зилIэжрэ ‘Если один умирает, то другой не лишает себя из-за этого жизни’.

Число «один» в кабардинских паремиях и ФЕ может иметь и значение единения: Зы выбжьэщ (букв. ‘Один рог вола’) означает полную схожЕсть, одинаковость, единение; Я псэ зы чысэм илъщ (букв. ‘Их души в одном кисете’. – Они очень любят друг друга); 3элIзэфыз я псэ зы чысэ илъщ. – Души жены и мужа лежат в одном кисете; Зыпс ираш зэ-шыпхъущ.– ‘Привезенные (замуж) из-за одной реки – сестры’.

Чаще всего в кабардинских паремиях «один» противопоставляется «двум», «нескольким» и «множеству», причем эти «несколько» также приобретают семантику неопределенного множества. В оппозиции «один – два» еще раз проявляется преимущество последнего: ТIакъуэр закъуэ палъэщи, закъуэр щымыIэж пэлъы-тэщ ‘Двое как один, а одного как будто и нет’; Зы шум шууитIыр и дзэщ ‘Для одного всадника два всадника – войскo’.

Довольно незначительно количество паремий, в которых при сопоставлении один предпочтительнее: ЛIumI мыхъумыщIэ нэхърэ зылI хъуащIа ‘Чем двое никчемных мужчин, лучше один толковый’; Зым ищIэр щэхущи, тIум ящIэр нахуэщ ‘Что знает один – секрет, что знают двое – не секрет’. Но в некоторые ситуации лучше два раза не попадать: Мащэм зэ ихуэр набгъэщи, тIэу ихуэр нэфщ ‘Попавший один раз в яму близорук, попавший два раза – слеп’; ЛIыхъужьыр зэ лIэгъуэщи, къэрабгъэр тIэу лIэгъуэщ ‘Герой умирает один раз, а трус умирает дважды’; Япэ къапшэр уи фызщ, етIуанэу къапшэр уи къанщ ‘Первый раз приводишь жену, а второй раз – воспитанницу’; ЩыпэлIыр щыпэнэхущи, етIуанэлIыр IулIэ Iуданэщ ‘Первый муж – первый свет, второй муж – нитка для наметки’.

Совершивший проступок один раз может совершить его и трижды (т.е. много раз): Зэ лъэпэрапэр щэ мэлъэпэрапэ. – ‘Споткнувшийся один раз споткнется трижды’.

Число один противопоставляется также девяти: Бгъуэ вауэ зи щыпавэ.–‘Девять раз вспахав, пашет как первый раз’. Но наиболее часто один сравнивается с неопределенным множеством, представленным числом сто. И единица важна для множества: Мэлищэм зы мэл щыщIэмэ, мэл щэ ныкъуэщ.– ‘Если из ста баранов один отсутствует, это неполная сотня баранов’; ЩIым зы ептмэ, щэ къуетыж.– ‘Земле одно дашь, она возвращает сто’; Зы акъыл нэхъ-рэ акъылищэ.– ‘Лучше сто умов, чем один’; Унэрыс зы бий нэхърэ унэщIыб биищэ.– ‘Лучше иметь сто врагов вне дома, чем одного в доме’; Щэрэ зэхъпх нэхърэ зэ плъагъумэ, нэхъыфIщ.– ‘Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать’; Пц1ищэ нэхърэ зы пэж.– ‘Чем сто раз солгать, лучше раз сказать правду – букв. Чем сто неправд, лучше одна правда’; Зы хьэ зэбэным хьищэ йобэн.– ‘Ha кого одна собака лает, лают сто собак’; Зы жьэм жьэдыхъэр жьищэм жьэдохъэ.– ‘Что входит в один рот, входит в сто’; Зы бын зиIэми бынищэ зиIэми зэхуэдэу ялъагъу.– ‘Имеющий одного ребенка и имеющий сто любят (их) одинаково’; Зы къэлэрри къэлэри-щэри зэхуэдэщ.– ‘Что одна черемша, что сто – одинаковы’; Зы кхъужь фам кхъу-жьищэ егъэф.– ‘Одна гнилая груша испортит сто других груш’.

Анализ кабардинских паремий показал, что наиболее часто в них используется число зы ‘один’, которое во многих случаях сопоставлено с каким-либо другим числом, также имеющим символическое значение, чаще всего – «много». Но и эти «много», обозначенные через два, три, семь, девять, сто, тоже различаются.