Образность как показатель национальных особенностей картины мира российских немцев

Средством познания мира является мышление, которое способно отражать его закономерности и удерживать их в сознании. В процессе познания возникает языковая картина мира, различная для каждого народа. В языке находят свое выражение природные особенности народа, его общественный уклад, жизненная практика, национальная самобытность. Различия национальных картин мира связаны с национальной спецификой культуры народов, а не с тем, что в мире существует множество расхождений. Национальная когнитивная картина мира представляет собой «общее, устойчивое, повторяющееся в картинах мира отдельных представителей народа» [Попова, Стернин 2003 : 5]. Обнаруживается она в единообразии поведения народа в стереотипных ситуациях, в общих представлениях народа о действительности, в высказываниях, пословицах, поговорках и афоризмах.

Пословицы и поговорки, на наш взгляд, наиболее ярко выражают национальные особенности языка и народа. Пословицы и поговорки российских немцев богаты содержанием, в них запечатлелась картина мира, сложившаяся в представлении «обобщенного» российского немца.

При анализе паремий (< grch. paroimia «пословица, изречение») российских немцев мы выдвинули следующие гипотезы.

• 1.    В большинстве пословиц и поговорок есть «следы» национальной культуры, которые должны быть выявлены.

• 2.    Культурная информация хранится во внутренней форме пословиц и поговорок, которая, являясь образным представлением о мире, придает им национально-культурный колорит.

Материалом для данного исследования послужили:

• 1)    около 1730 пословиц и поговорок немцев Поволжья, собранных в 1913– 1940 гг. учеными Георгом и Эммой Дингес, Андреем и Викторией Дульзон, Августом Лонзингером, Кларой Оберт и другими, а также записанные в настоящее время (в рамках совместного российско-германского проекта). Пословицы и поговорки немцев Поволжья взяты из одноименного сборника, в составлении которого принимали участие Е.М. Ерина, Р.С. Баур, В.Е. Салькова, Кр. Клоста (далее – ПиПНП);

• 2)    пословицы и поговорки немцев Красноярского края, записанные в ходе полевой практики автором данной статьи с применением метода анкетирования (всего 31 единица).

Анализируя пословицы и поговорки российских немцев, мы сталкиваемся с проблемой образности как важной и неотъемлемой части восприятия мира. Из- вестно, что концептуальное осмысление категорий культуры находит воплощение в естественном языке. Так, народный менталитет и духовная культура воплощаются в единицах языка прежде всего через их образное содержание.

Традиционно под образностью понимается «способность языковых единиц создавать наглядно-чувственные представления о предметах и явлениях действительности» [Маслова 2001 : 44]. Характеризуя образность как категорию лингвистическую, С.М. Мезенин отмечает, что «любая форма образности содержит в своей логической структуре три компонента: 1) референт, коррелирующий с гносеологическим понятием предмета отражения; 2) агент, т. е. предмет в отраженном виде; 3) основание, т. е. общие свойства предмета и его отражения, обязательное наличие которых вытекает из принципа подобия» [цит.: Там же : 44–45].

Образность является в большинстве случаев показателем национальных особенностей картины мира [Добровольский 1997; Пиирайнен 1997; Piirainen 2000]. Это объясняется тем, что отбор предметов или явлений-образов происходит на протяжении многих лет и затем, закрепившись в языке и культуре народа, передается из поколения в поколение и приоткрывает многие стороны особенностей исторического развития народа, его национальной культуры, духовного склада и мировосприятия. Иными словами, данные образы становятся глубоко национальными. Выбор образа интересен еще и тем, что в сознании представителей определенного народа за ним стоит определенный концепт, сформировавшийся также в предшествующем опыте человеком как представителем этого народа. Под образом в контексте наших рассуждений понимается «важнейшая языковая сущность, в которой содержится основная информация о связи слова и культуры» [Там же : 44].

Особый интерес представляют пословицы и поговорки, которые совпадают значением, но различаются образным наполнением. Сигнификаты (т. е. закрепляемые за паремиями понятия) совпадают, тогда как денотаты (т. е. предметы и явления, лежащие в основе прототипических сцен, а также актуализируемые признаки для описания) различны. Другими словами, это метафорические и метонимические паремии.

Особое место среди них занимают пословицы и поговорки, имеющие в составе сравнительные обороты, т. е. языковые конструкции, в которых приглагольный актант является сравнением, выраженным с помощью относительного модального наречия wie: «Danzt wie `n Bär, wie `n Vochel» («Tanzt wie ein Bär, wie ein Vogel» – «Танцует, как медведь, как птица»). Компаративность всегда выделялась в качестве неотъемлемой познавательной категории человеческого сознания. Познание мира органически связано со способностью человека сравнивать, сопоставлять окружающие его предметы и явления. Сравнение – это языковое образное средство, в котором три вышеперечисленных компонента представлены эксплицитно. Образ пословицы считывается не по словарному толкованию, не по раскодированному ее значению, а по ее внутренней форме. Внутренняя форма слова – это тот буквальный смысл, который складывается из значений морфем, образующих слово. В основе внутренней формы компаративных посло- виц и поговорок могут лежать различные типы образов, например, образы, основанные на внешнем, чувственно воспринимаемом признаке; на поведении и привычках или на духовных признаках.

Рассмотрим поговорку «Der schwemmt wie `n eiserna Pohl»(«Er schwimmt wie ein eiserner Pfahl» – «Он плавает, как железный столб / железная свая») (ПиПНП). В основе данной поговорки лежит образ, основанный на внешнем, чувственно воспринимаемом признаке. Главным критерием для возникновения образа послужило знание о том, что тяжелые предметы (в нашем случае железный столб/железная свая) тонут. Так, в анализируемой поговорке, применяемой к человеку, который совершенно не умеет плавать, налицо образ железного столба. Таким образом, в основу реализации концепта «человек, не умеющий плавать» положен признак тяжести определенного предмета.

Среди компаративных пословиц и поговорок можно выделить группу языковых единиц, образы которых основаны на поведении и привычках животных. Опыт наблюдения за повадками и поведением представителей животного мира и есть тот критерий, необходимый для возникновения соответствующего образа. Так, например, в пословице «Der macht `n Buckel wie die Katz, wann`s dun-nert»(«Er macht einen Buckel, wie die Katze, wenn`s donnert» – «Он выгибает спину, как кошка, когда гремит дождь») (ПиПНП), применяемой к человеку-угоднику, присутствует образ кошки, которая выгибает спину, когда гремит гром. Или такое сравнение, как «Der schüttelt sich ab wie`n nasser Hund»(«Er schüttelt sich ab wie ein nasser Hund» – «Он отряхивается, как мокрая собака») (ПиПНП), имеющее в своей основе образ промокшей собаки, которая отряхивается, не обращая внимания на находящихся недалеко от нее людей. Данный образ послужил основой реализации концепта «бессовестный человек».

Приведем еще несколько примеров. Пословица «Der schläft wie `n Dachs»(«Er schläft wie ein Dachs» – «Он спит, как барсук») (ПиПНП) применяется к человеку, который спит крепко и долго, не просыпаясь. В основе данной языковой единицы лежит образ барсука. Барсук живет в глубоких норах, имеющих сложное строение. В зимние месяцы он залегает в неглубокую спячку. Нору покидает редко, обычно ночью. Это качество зверька и послужило основанием для возникновения вышеприведенной пословицы. Образ барсука встречается еще в пословице «Der wehrt sich wie `n Dachs» («Er wehrt sich wie ein Dachs» – «Он защищается, как барсук») (ПиПНП). Для барсука характерно также и то, что при нападении на него он отчаянно защищается, а иногда, в случае опасности зверек может сам броситься на обидчика и укусить его [Мальцева 2002]. Эта способность барсуков и легла в основу данного образа, послужившего, в свою очередь, для вербализации концепта «отчаянно обороняющийся человек».

Некомпаративные пословицы и поговорки представляют собой не менее интересную группу языковых единиц, имеющих в качестве прототипических сцен различные образы, но объективирующих одинаковый концепт.

Концепт «лучше иметь что-нибудь, чем ничего» отражен в паремиях российских немцев множеством синонимичных пословиц: «Besser ich hun dich, wie ich grie dich» («Besser ich habe dich, als ich kriege dich» – «Лучше ты есть у меня, чем я тебя получу»), «Besser `n Stück im Sack wie `n Feder im Hut» («Besser ein Stück im Sack, als eine Feder auf dem Hute» – «Лучше кусок в мешке, чем перо на шляпе»), «Besser `n Spatz in dr Hand wie zehne uff `m Dach (oder: wie ä Taub uf `m Dach)» («Besser einen Spatz in der Hand, als zehn auf dem Dach (oder: eine Taube auf dem Dache«) – «Лучше один воробей в руке, чем десять на крыше (или: чем голубь на крыше)»), «`n alws Ei is bessr als `n ganza Schal» («Besser halb Ei als eitel Schale» – «Лучше половина яйца, чем скорлупа») (ПиПНП) и т. д. Из вышеприведенных примеров видно, что пословицы совпадают как по концептуальному наполнению, так и по структуре и способу размышления. В них одному предмету отдается большее предпочтение, чем другому. Отличаются данные языковые единицы лишь образами, лежащими в их основе. Они показывают, что языковая реализация одного и того же концепта часто не совпадает. Интересными, на наш взгляд, являются ассоциации, положенные в основу внутренней формы данных пословиц. Из пословицы «Besser `n Spatz in dr Hand wie ä Taub uf `m Dach» («Besser einen Spatz in der Hand, als eine Taube auf dem Dach» – «Лучше один воробей в руке, чем голубь на крыше») ясно, что голубь ценится больше, чем воробей в силу своего большего веса и употребимости в пищу, но так как воробей уже в руках, а голубь еще на крыше, предпочтение отдается воробью, как уже имеющемуся и доступному. В основу исследуемой пословицы положен образ птицы, причем малое, но уже имеющееся, ассоциируется с воробьем, а большое и недоступное – с голубем. Другие пословицы выражают иные ассоциации: сопоставление может идти по количеству («Besser `n Spatz in dr Hand wie zehne uff `m Dach» («Besser einen Spatz in der Hand, als zehn auf dem Dach» – «Лучше один воробей в руке, чем десять на крыше»)), по возможности использования («`n alws Ei is bessr als `n ganza Schal»(«Besser halb Ei als eitel Schale» – «Лучше половина яйца, чем скорлупа»)). Наличие определенного числа синонимичных пословиц указывает на то, что концепт, отражающий идею «ценить и довольствоваться тем, что есть», имеет большое значение в жизни российских немцев.

Пословичный фонд вербализует и концепт «малой вероятности выполнения какой-либо деятельности». Например, «Wenn Gott will un die alt Anna – Klär von Biewersteen, dann griet dr Bock ä Lamm» («Wenn die Bocke lammen» – «Когда козлы ягнятся»), «Des krie ich wahrscheinlich, wann die Eile bocke»(«Wenn die Eulen bocken» – «Когда совы находятся в состоянии течки»), «Däs muß, un wanns Geilche versauft, wanns Blesje platzt, wanns Kätzje krummt»(«Das muß, wann das Pferdchen versauft, wann die Blase platzt» – «Это произойдет, когда утонет лошадь, когда пузырь / мозоль лопнет») (ПиПНП). Во всех приведенных паремиях наблюдается нарушение привычных понятий (козлам приписывается неприсущий им признак – ягниться, совам – находиться в состоянии течки, лошадям – тонуть и т. д.) Реализация концепта идет при помощи парадоксальных образов, выбор которых не случаен. При отборе в качестве прототипических сцен пословиц и поговорок таких парадоксальных образов российские немцы руководствовались тем, что абсурдность ситуаций, создаваемых внутренней формой данных языковых единиц, как нельзя сильнее интенсифицирует значение концепта.

Анализ вышеприведенных пословиц и поговорок позволяет сделать вывод о том, что категория образности является постоянным фактором языка. Она детерминирована особенностями мировосприятия отдельного народа, поэтому национально своеобразна и специфична.