Обзор и краткий комментарий к содержанию статьи К.Ф. Германа «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато», опубликованной в трудах Императорской Санкт-Петербургской академии наук

Преступность — категория изменчивая, а потому и трудно поддающаяся объективной количественной оценке. Однако уже в конце XVIII — начале XIX века общество начало понимать, что процесс учета преступлений, их причин и мер противодействия им — одно из направлений понимания опасности преступности и возможности снижения влияния этого явления на отдельные слои населения. Необходимость и практическая значимость проведения статистических исследований преступности в России достаточно подробно изложена в докладе 1801 года А. Н. Радищева «О законоположении» [20, с. 74–76], в котором он четко сформулировал их задачи, позволяющие определить тенденции различных видов преступности, причины существования и распространения преступности, оценку эффективности применяемых мер по сдерживанию преступности [21, c. 246–259; 22, c. 76–96]. Это предложение нашего выдающегося соотечественника длительное время не было реализовано в силу различных объективных и субъективных обстоятельств. Первые статистические исследования различных сторон жизни российского общества появились несколько позже. В известном произведении 1807 года князя Ивана Алексеевича Голицына «Стати-стическия таблицы Всероссийской империи, или Физическое, политическое статистическое начертание России» в разделе «Национальный характер» в § 71 «Преступления и наказания» говорилось, что преступления в России не имеют столь массового варварского характера как в других государствах Европы. Смертоубийства редки, а самоубийства и того реже. Имеются кражи, подделка государственных денег и другие преступления, но виновные в них наказываются по всей строгости [11, с. 39]. Здесь мы видим, что статистические таблицы по преступности в Российской Империи автором не приводятся, а лишь дается общее представление об этом феномене.

Первым эмпирическим статистическим исследованием преступности в России оказалось произведение ординарного академика Императорской Санкт-Петербургской академии наук Карла Федоровича Германа «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pendant les annes 1819 et 1820», опубликованное в 1832 году на французском языке в журнале «Memoires de l’aeademie imperiale des sciences de St. Petersbourg» [6, с. 3–20]. В современном понимании это произведение следует именовать «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1819 и 1820 годах». Обычно современные отечественные специалисты в области наук уголовно-правового цикла ограничиваются лишь упоминанием о нем, совершенно игнорируя другие произведения этого автора, которые имеют важное криминологическое значение. Нам удалось обнаружить в дополнение к первому произведению две другие работы по исследованию самоубийств и убийств в отдельных регионах России: «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1822. Plateau de l’Oka» (Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато) и «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1824. Plateau des Gouvernements Baltiques» (Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821–1824 гг. в Прибалтийских губерниях) [8, с. 585–599]. Эти работы настолько забыты, что об их наличии у К. Ф. Германа не упоминается даже в энциклопедических изданиях, не говоря уже о произведениях отечественных криминологов. С учетом того, что исследователями не дана объективная криминологическая оценка произведений К. Ф. Германа, мы решили эту историческую несправедливость исправить и подготовить обзор указанных произведений, снабдив их своими комментариями, последовательно переходя от одного к другому. В настоящей работе мы подробно представим обзор произведения К. Ф. Германа «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1822. Plateau de l’Oka» (Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато). Необходимо уточнить, что несколько ранее К. Ф. Герман именовал территорию Окского плато «губерниями западной части средины (Центральной) России» [10].

Объект исследования: общественные отношения, связанные с историко-криминологической оценкой вклада в формирование и развитие отечественной криминологической науки дореволюционных специалистов, занимавшихся статистическим измерением преступности и её отдельных видов.

Предмет исследования : специфика проведения статистического наблюдения криминального поведения (убийств и самоубийств) в произведениях академика Императорской Санкт-Петербургской академии наук К. Ф. Германа.

Конечная цель исследования: оценить вклад академика Императорской Санкт-Петербургской академии наук Карла Федоровича Германа в формирование российской криминологической науки.

Промежуточная цель исследования : дать наиболее полный обзор произведения К. Ф. Германа «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1822. Plateau de l’Oka» (Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато) и осуществить криминологическую интерпретацию содержания этого произведения.

Задачи проведенного исследования :

— понять, описать и адекватно интерпретировать количественные и качественные показатели преступности в губерниях Окского плато Российской Империи в 1821 и 1822 гг.;

• —    сформировать новые статистические таблицы для большей наглядности исследования самоубийств и убийств в российских губерниях Окского плато в 1821 и 1822 годах;

• —    оценить значение указанного произведения на перспективы развитие современной российской криминологии.

Эмпирической базой исследования стали произведения современных российских авторов по оценке вклада К. Ф. Германа в отечественную криминологию, обзоры произведений этого автора, опубликованные в различных изданиях, как в России, так и за рубежом в количестве 54 единиц.

Процесс и результаты проведенного исследования

Продолжая исследовать криминологическое наследие академика Карла Федоровича Германа, мы решили проверить перечень его научных произведений по различным литературным источникам. Наиболее ценными оказались воспоминания профессора русской словесности Императорского Санкт-Петербургского университета, академика Императорской Санкт-Петербургской академии наук, тайного советника Александра Васильевича Никитенко, который утверждал следующее: К. Ф. Герман «в тех случаях, когда судьба ему указывает две дороги: одну ведущую к бесславному успеху, а другую к благородному и незаслуженному страданию, он не колеблясь, избирал ту, где можно было потерять все, кроме чести» [15, c. 77–81; 16, c. 852–852; 17, c. 855–856; 18]. Поэтому вопреки негативной оценке первых двух докладов, объединенных в статью «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1819 и 1820 годах» высшим должностным лицом системы образования Российской империи А. С. Шишковым [23, с. 664–665], К. Ф. Герман мог продолжить свои научные статистические исследования по вопросам убийств и самоубийств в России. Продолжив изучение содержания журнала «Memoires de l’aeademie imperiale des sciences de St.-Petersbourg», мы обнаружили в девятом томе за 1859 год указатель произведений, опубликованных за период с 1832

по 1859 год в разделе «III. Политические науки, история и филология (1832–1859)», который был представлен в качестве приложения на 10 страницах. В этом указателе были упомянуты 7 научных статей, опубликованных К. Ф. Германом в указанном издании на французском языке, в том числе три по исследованию убийств и самоубийств в России, с указанием их полных выходных данных, только без упоминания года издания: Herrmann Ch. Th. Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pendant les annes 1819 et 1820. Premiere et seconde parties. T. I. Livr. 1. Pag. 13–20; — Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1822. Т. II. Livr. 4 et 5. Pag. 257–295; — Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1824. T. III. Livr. 6. Pag. 585–599 [3, с. 501–507]. Впоследствии полная информация об опубликованных, интересующих нас трех статьях К. Ф. Германа была размещена в библиографических каталогах Императорской Санкт-Петербургской академии наук [2, c. 72–73; 13, c. 78; 14, c. 66].

Получив необходимые для исследования полные данные о произведениях К. Ф. Германа, посвященные вопросу исследования самоубийств и убийств в России, мы обратились к первоисточнику — «Записки Императорской Санкт-Петербургской академии наук. Серии шесть. Политические науки, история и филология» (Memoires de l’aeademie imperiale des sciences de St.-Petersbourg. Sixieme serie. Sciences politiques, histote et Philologie). В дополнение к первой статье К. Ф. Германа по исследованию самоубийств и убийств в 1819 и 1820 годах, содержание которой мы уже комментировали ранее [12, с. 82–104], мы нашли ещё две статьи, состоящие из четырех докладов К. Ф. Германа по исследованию убийств и самоубийств в России. Одна статья называлась «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1822. Plateau de l’Oka» (Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато). Она была опубликована в 1834 году и состояла из трех частей с подзаголовками, означающими основное содержание и дату выступления с докладом: «Premiere Partie: Faits Historiques (Lu le 4 Juillet 1832)» (Часть первая: Исторические факты (прочитано 4 июля 1832 года), «2-е partie. Détails remarquables (Lu le 10 mai 1833 г.)» (Часть 2. Замечательные подробности (прочитано 10 мая 1833 г.) и «3-е partie: Résultats (Lu le 24 mai 1833)» (Часть 3: результаты (прочитано 24 мая 1833 г.) [9, с. 257–295]. Вторая статья была опубликована в 1836 году. Она состояла из одного доклада и именовалась «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1824 (Lu le 4 septembre 1835)» (Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821–1824 годах) с указанием подзаголовка «Plateau des Gouvernements Baltiques» (Прибалтийские губернии) [8, с. 585–599].

Обзор статьи «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато»

Начиная свой первый доклад 4 июля 1832 года по исследованию самоубийств и убийств в 1921 и 1822 годах на Окском плато, К. Ф. Герман указывает, что после ранее проведенного статистического наблюдения о самоубийствах и убийствах в России за 1819 и 1820 годы, произошли существенные изменения. Во-первых, появились более точные данные в отчетах губернаторов, представляемых в Министерство внутренних дел Российской Империи о количестве убийств и самоубийств. Во-вторых, увеличилось количество населения в России. В-третьих, появились новые параметры статистического учета населения и других показателей нравственной статистики в Российской Империи. Продолжение статистического исследования самоубийств и убийств на территории всей Российской Империи сложно, но региональный аспект исследований является значимым, особенно по губерниям Центральной России. Поэтому объектом исследования К. Ф. Герман избрал западную часть Европейской России.

По его мнению, наиболее ценным является статистическое исследование западной части Европейской России, состоящей из десяти губерний: Московской, Ярославской, Владимирской, Рязанской, Тульской, Калужской, Костромской, Орловской, Курской и Воронежской. Это обусловлено тем, что население в них в основном русское, то есть этнически однородное. Согласно полученным им данным население этого региона в исследуемый период составляло 10 593 251 человек, тогда как в предшествующий период 1819–1820 гг. его численность составляла 10 235 425 жителей [7, с. 3–20].

Согласно полученным из губерний статистическим данным, в них было установлено и учтено в 1821 году 520 самоубийств, в 1822 году — 505, всего за два года 1025 случаев, или в среднем 512,5 случаев самоубийств ежегодно.

При этом автор дополнительно вводит отдельным видом самоубийств в статистическое наблюдение категорию «незарегистрированные самоубийства». По мнению К. Ф. Германа, «незарегистрированные самоубийства» включают в себя все сомнительные случаи, когда на теле не обнаружено явных следов насильственной смерти или когда другие обстоятельства делают случай неразрешимым, и поскольку, безусловно, существует несколько типов случаев такого рода, вполне вероятно, что значительная часть числа, указанного под общей рубрикой неустановленных самоубийств, относится к другим рубрикам — убийствам и непреднамеренным несчастным случаям. Это он объясняет тем обстоятельством, что не всегда легко определить тип смерти человека, не рискуя ошибиться. Число «незарегистрированных самоубийств» в губерниях Окского плато составило 132 в 1821 году и 168 в 1822 году, всего 300 случаев, или в среднем 150 случаев «незарегистрированных самоубийств» ежегодно. Общее количество самоубийств по двум категориям в 1821 году составило 652, а в 1822 году — 673, всего за два года 1325, а в среднем 662,5 ежегодно. Что касается убийств на Окском плато, то в 1821 г. их было учтено 223, а в 1822 г. — 200, всего за два

Таблица 1— Показатели самоубийств в губерниях Окского плато Российской Империи за 1821 и 1822 годы

Самоубийства

Губернии Средняя величина Коэффициент Московская, в том числе: 112 8964 в Москве 39,5 6250 в губернии 72,5 11 678 Ярославская 68,5 12 845 Курская 61 21 536 Владимирская 55 18 207 Орловская 48,5 24 362 Тульская 44,5 21 165 Калужская 40 20 770 Воронежская 38 32 710 Рязанская 37 28 697 Костромская 8 120 546 года 423 случаев, или в среднем 211,5 случаев убийств ежегодно. Коэффициент преступности по указанным деяниям оказался: по самоубийствам — одно деяние на 20 669 жителей; по «незарегистрированным самоубийствам» — одно на 70 621 жителей; по убийствам — одно на 50 086 жителей; по совокупности обоих видов самоубийств — одно на 15 989 жителей. В связи с этим К. Ф. Герман делает следующий вывод по общим статистическим данным Окского плато: в результате самоубийства случаются в три раза чаще, чем убийства, или примерно в соотношении 1 к 3. Далее он дает причинное объяснение полученным статистическим данным. Плохое здоровье, отчаяние или бред заставляют эту часть населения покушаться на собственную жизнь, а не ненависть и зависть, извращенные нравы и жажда наживы, побуждающие их покушаться на жизни других. Этот же результат дали менее точные данные в 1820 году, что доказывает, во-первых, что мои данные в то время были верны, но неполны, и подтверждает последний результат, в котором уже нельзя сомневаться, а именно: то, что на Окском плато убийства редки, а самоубийства в три раза чаще; является доказательством того, что население трудолюбиво и набожно. Неблагоприятные обстоятельства, физические или моральные, могут заставить человека покушаться на свою собственную жизнь, но он в ужасе отшатывается от мысли покушаться на жизнь других. Этот результат наблюдается не на всех плато или, по крайней мере, не в столь выгодной пропорции. Число зарегистрированных самоубийств сократилось, в 1822 году их было на 15 меньше, число убийств также сократилось, в том же году их было на 23 меньше. Из этого следует, что нравственность жителей и степень их безопасности повысились в губерниях, входящих в состав Окского плато. Академик К. Ф. Герман обобщенные сведения о самоубийствах разместил в двух таблицах, которые мы объединили в одну, дополнив её некоторыми недостающими сведениями, которые для нас очевидны и не противоречат логике изложения текста (таблица 1).

Представив таблицу по количеству самоубийств в Окском плато, К. Ф. Герман делает следующие пояснения к ней. Порядок, в котором губернии следовали друг за другом в 1820 году по числу самоубийств, нельзя сравнивать с этой таблицей за 1822 год, потому что первая указывает самоубийства

Таблица 2— Показатели «незарегистрированных самоубийств» в Российской Империи за 1821 и 1822 годы губерниях Окского плато Наименование губернии                       Средняя величина незарегистрированных самоубийств Воронежская 32 Московская, в том числе: 31 в Москве 22 в губернии 9 Рязанская 22,5 Ярославская 14 Владимирская 13,5 Тульская 11 Орловская 10 Калужская 8 Курская 5 Костромская 1 вообще, тогда как последняя предлагает только те самоубийства, которые наблюдались и которые я тогда не мог отличить от других; кроме того, мои данные были неполными. Но Костромская губерния сохранила свое почетное место среди всех губерний этого плато; Тульская губерния не изменила своего положения, пропорция осталась прежней, несмотря на разницу в численности, Калужская губерния изменилась мало. Но самые промышленные губернии, где отношения между жителями и их искусственные потребности наиболее умножены, причины, возбуждающие больше страстей и производящие более крайние состояния, — Московская, Саратовская, Владимирская — заняли свое естественное место. Причины самоубийства кроются в человеческом сердце и в неудачных обстоятельствах. Здесь область статистики заканчивается, она ограничивается физическими причинами, позволяющими делать выводы о моральном состоянии наций.

Продолжая свое статистическое наблюдение, К. Ф. Герман переходит к оценке состояния «незарегистрированных самоубийств» в исследуемый период, размещая сведения о них в специальную таблицу с указанием среднеарифметического показателя за исследуемый период, расставляя губернии по степени неблагополучия. Нами эта таблица преобразована с сохранением статистических показателей и места губерний в рейтинге социального неблагополучия (таблица 2).

К. Ф. Герман, комментируя показатели указанной таблицы, говорит, что для установления факта и причин смерти расследования должны быть быстрыми, а это невозможно в губерниях очень большой протяженности, лесистых, болотистых и где население разбросано. Мертвое тело часто обнаруживают слишком поздно, чтобы можно было с полной уверенностью определить какого рода смерть наступила.

Специфичная для региона хозяйственная деятельность также увеличивает количество непреднамеренных несчастных случаев, которые иногда можно спутать с незарегистрированными самоубийствами, например, рыбная ловля, охота, работа в соляных шахтах и судоходство. Наконец, моральные причины могут оказать влияние. Поэтому при расследовании таких случаев органы власти должны по совести склониться в пользу наиболее подходящей стороны, чтобы не возлагать на жителей региона несправедливую юридическую ответственность, или спасти честь уважаемой семьи,

Таблица 3— Соотношение плотности населения к количеству «незарегистрированных самоубийств» в губерниях Окского плато в 1821 и 1822 гг.

Наименование губернии Площадь в квадратных милях Количество жителей обоих полов на квадратную милю Количество незарегистрированных самоубийств Воронежская 1363 985 32 Московская, столица и область 481 2488 31 Рязанская 731 1455 22 Ярославская 609 1444 16 Владимирская 874 1145 13 Орловская 790 1495 10 Тульская 542 1757 11 Калужская 541 1535 8 Курская 743 1768 5 Костромская 1439 671 1 или обеспечить, по крайней мере, достойное захоронение погибших.

Для выяснения влияния плотности населения на состояние незарегистрированных самоубийств, К. Ф. Герман осуществил статистическую группировку сведений по плотности населения губерний Окского плато и сравнил их с количеством случаев незарегистрированных самоубийств в исследуемый период. Поскольку, по его мнению, размеры территории и распределение населения являются причинами, влияющими на количество этих нерешенных случаев. В результате автором была представлена таблица, содержание которой мы представляем (таблица 3).

После представления данных таблицы, К. Ф. Герман сделал следующий комментарий к ней, характеризуя эти показатели по каждой губернии отдельно. Костромская губерния по-прежнему представляет собой выдающийся пример хорошей работы полиции. О незарегистрированных самоубийствах там почти ничего не слышно, хотя эта губерния имеет самую большую территорию и самое малочисленное население, несмотря на обилие лесов и очень активное судоходство по Волге. Качество почвы плохое, крестьянину приходится много работать, чтобы жить комфортно; природа мало что сделала для него. Может быть, Костромская губерния обязана своей сохранностью этой счастливой посредственности почвы и необходимости зарабатывать на жизнь тяжелым трудом, соблюдением её населением древних обычаев, которые являются лучшей полицией для сельской местности.

Воронежская губерния имеет небольшую численность населения на огромной территории. Это частично степная губерния, и этим объясняется большое количество незарегистрированных самоубийств; часто не хватает средств, чтобы вовремя заметить этот факт.

Курская губерния выгодно выделяется: большая территория, но гораздо более концентрированное население, поэтому в ней мало незарегистрированных самоубийств. В Орловской губернии, где площадь больше, а жителей меньше, таких случаев в два раза больше. В Рязанской губернии преобладает лесисто-болотистая местность. Может ли это объяснить довольно значительное число незарегистрированных самоубийств?

Во Владимирской губернии большая территория и меньшая плотность населения, а также меньше случаев, когда факты самоубийств не были преданы огласке.

На территории средней площади и с большим населением, в Тульской губернии, где преобладает промышленность, а не сельское

Таблица 4— Коэффициент «незарегистрированных самоубийств» в губерниях Окского плато Российской Империи за 1821 и 1822 годы

Наименование губернии Величина коэффициента «незарегистрированных самоубийств» Владимирская 37 088 Воронежская 41 968 Рязанская 47 190 Ярославская 54 995 Тульская 85 715 Московская, в том числе в Москве 11 731 в губернии 94 077 Калужская 103 852 Орловская 118 105 Курская 202 735 Костромская 914 372 хозяйство, таких случаев немного. В Калужской губернии, более аграрном регионе, их еще меньше. Может быть, заводы Ярославля и оживленное судоходство на Волге увеличили число сомнительных случаев из-за непреднамеренных несчастных случаев? Или этому способствует странствующий дух сельских жителей? Многие из них ведут торговлю в столицах и губернских городах. Другие едут туда весной в качестве рабочих или садовников и возвращаются только зимой. Поэтому значительная часть мужского населения уезжает; Остаются женщины, маленькие дети, старики и пахари, которые необходимы для ухода за домом и обработки полей, и поэтому надзора меньше.

Но, к чести московской губернской полиции, нерешенных дел всего 9. В Московской губернии крупнейшая промышленность, наибольшая концентрация населения, оно находится в постоянном движении, это настоящие приливы и отливы, вплоть до того, что в определенное время года оно почти удваивается, в то время как население сельской местности ведет оседлый образ жизни. Но не смотря на это губернская полиция добилась больших успехов в установлении фактов самоубийств.

Для наглядности сравнения численности населения с числом «незарегистрированных самоубийств» К. Ф. Герман составил таблицу по губерниям с указанием коэффициента самоубийств в исследуемый период, расставив показатели от неблагоприятных к благоприятным (таблица 4).

Комментируя содержание таблицы, К. Ф. Герман указывает, что Курская губерния, расположенная на юго-западе этого плато, и Костромская губерния на северо-востоке выделяются наиболее выгодно по данному показателю незарегистрированных самоубийств; Калужская, Тульская, Московская и Ярославская губернии на западе превосходят в этом отношении восточные губернии: Владимирскую, Рязанскую и Воронежскую. Почему вокруг этих случаев во Владимирской и Рязанской губерниях столько неопределенности? Что касается Воронежской губернии, то возможности установить факт наступления смерти и её причины часто недостаточны ввиду размеров и характера территории этой губернии.

Завершив анализ таблицы «незарегистрированных самоубийств», К. Ф. Герман приступил к статистическому анализу количественных и качественных показателей

Таблица 5— Показатели убийств на Окском плато в 1821–1822 гг. Наименование губернии Среднегодовое количество убийств Московская, в том числе: 33,5 в Москве 9,5 в губернии 24 Орловская 28 Курская 27 Тульская 27 Рязанская 23,5 Калужская 19,5 Владимирская 17,5 Ярославская 17,5 Воронежская 10,5 Костромская 7,5 убийств. Повторно напомнив читателю о выведенном им среднем количестве убийств в целом по Окскому плато за 1821–1822 годы — 211,5, он в табличной форме предлагает данный показатель по губерниям исследуемого региона. Представленные им показатели выглядят следующим образом (таблица 5).

К. Ф. Герман отмечает, сравнивая порядок, в котором губернии Окского плато следуют друг за другом по числу убийств в таблице 1820 года с таблицей 1822 года:

• 1)    Калужская и Костромская губернии находятся на одном и том же месте в этих двух таблицах;

• 2)    в 1822 году в Московской, Орловской, Тульской и Владимирской губерниях было совершено больше убийств, чем в 1820 году;

• 3)    меньше убийств было совершено в период 1821–1822 годов в Курской, Рязанской, Ярославской и Воронежской губерниях.

Автор статьи дополнительно указывает, что следует отметить, что данные, послужившие основой для работы по 1819 и 1820 годам, были менее точными, чем данные по 1821 и 1822 годам.

Завершая первый доклад выводами, К. Ф. Герман отмечает: сравнивая убийства с самоубийствами по порядку, в котором губернии следовали одна за другой по этим преступлениям в 1822 году, мы находим, что в Московском регионе (столице и губернии), число этих двух видов наибольшее, а в Костромской губернии — наименее значительное; Курская и Воронежская губернии находятся на одном месте по количеству самоубийств: в первом больше, во втором меньше. Самоубийства чаще случаются в Ярославской и Владимирской губерниях, чем убийства, а последние чаще встречаются в Орловской, Тульской, Рязанской и Калужской губерниях. Это частично объясняется тем, что в них большая концентрация населения. Концентрация населения умножает отношения, потребности и страсти и тем самым увеличивает количество убийств; разбросанное население обычно делает их более редкими, если только нет значительных групп людей без вероисповедания, которые зарабатывают на жизнь разбоем, как это происходит на юге Европы. Самые высокие показатели убийств отмечаются в губерниях с высокой плотностью населения в Московской губернии (столице и губернии) — 2088 на квадратную милю, в Курской губернии — 1768 и в Тульской губернии — 1757. Наименьшая концентрация в Костроме — 671. Этим объясняется значительное количество убийств в Московской, Курской и Тульской губерниях, а также

Таблица 6— Коэффициент убийств на Окском плато в 1821–1822 гг. Наименование губернии Коэффициент убийств Московская, в том числе: 32 966 в Москве 271 257 в губернии 35 279 Тульская 34 921 Орловская 42 180 Калужская 42 629 Рязанская 45 608 Курская 48 655 Ярославская 50,281 Владимирская 57,222 Воронежская 127 903 Костромская 128,583 отчасти в Калужской губернии с плотностью населения 1535; но в Орловской области население более рассредоточено и его плотность составляет 1495, в Рязанской губернии 1455. В связи с этим К. Ф. Герман ставит вопрос: почему здесь убийства в пропорциональном отношении чаще самоубийств? Вероятно, что это лесистые земли, а леса, как и горы, могут служить убежищем для немногих разбросанных по ним бродяг. Более рассредоточенное население в Ярославской (1444) и Владимирской (1145) губерниях снизило количество убийств.

Продолжая анализировать состояние убийств на Окском плато, К. Ф. Герман предлагает учитывать коэффициенты убийств в губерниях и представляет их в виде таблицы, которую мы приводим ниже (таблица 6).

Обратившись к содержанию таблицы, К. Ф. Герман отмечает, что Воронежская область выгодно выделяется по коэффициенту убийств и почти не уступает Костромской губернии. Удивительно, ведь эти две губернии имеют наибольшую протяженность территории. На их территории расположены степи, лесистые и отчасти болотистые местности, население здесь самое разбросанное на всем Окском плато. В Воронежской губернии на квадратную милю приходится 985 жителей, в Костромской губернии только 671, судоходство на Дону и Волге оживленное, сельская полиция испытывает наибольшие затруднения в преследовании убийц на большой территории, и все же убийства здесь самые редкие. В чем здесь причина? И отвечает — в нравственности. На этом был завершен первый доклад «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато» от 4 июля 1832 года, который во многом совпадает по параметрам с первым произведением, опубликованном в 1832 году.

Второй доклад К. Ф. Германом был озвучен на заседании Императорской Санкт-Петербургской академии наук 10 мая 1833 года как продолжение первого. Однако на его подготовку у автора ушел почти год. И это неудивительно, поскольку автором было проведено исследование по новым показателям с использованием метода группировки, которое качественно отличается от первого.

В начале исследования К. Ф. Герман разделил всех самоубийц по полу на мужчин и женщин. В результате выяснилось, что самоубийство совершили в 1821 году — 428 мужчин и 92 женщины, а в 1822 году — 406 мужчин и 99 женщин. Общее количество мужчин, совершивших самоубийства за два года составило 834 человека, или в среднем

417 ежегодно. Общее количество женщин, совершивших самоубийство за этот же период, составило 191 человек или в среднем 95,5 ежегодно. Следовательно, на каждые четыре самоубийства мужчин приходилось одно самоубийство женщины.

Следующим показателем, характеризующим самоубийства, стал количественный показатель — количество «незарегистрированных самоубийств» по половой принадлежности. По данным К. Ф. Германа в 1821 году было выявлено «незарегистрированных самоубийств» — 111 мужчин и 21 женщин, а в 1822 году — 146 мужчин и 22 женщин. Общее количество мужчин, погибших от «незарегистрированных самоубийств» в исследуемый период, составило 257 человек, или в среднем 128,5 ежегодно. Общее количество женщин, погибших от «незарегистрированных самоубийств» за тот же период, составило 43 человека, или в среднем 21,5 ежегодно. Следовательно, одно «незарегистрированное самоубийство» женщины произошло среди аналогичных деяний шести мужчин.

Общее количество двух разновидностей самоубийств мужчин составило в 1821 году — 539, в 1822 году — 552. За два года лишились жизни от самоубийств 1091 мужчина, или в среднем 545,5 ежегодно.

Общее количество указанных видов самоубийств среди женщин составило в 1821 году — 113, в 1822 году — 121. За два года лишились жизни от самоубийств 234 женщины, или в среднем 117 ежегодно.

Это означает, что на каждые четыре самоубийства мужчин приходилось одно женское самоубийство.

Объясняя такое отличие между мужскими и женскими самоубийствами, К. Ф. Герман утверждает, что мужчины гораздо чаще оказываются в экстремальных ситуациях, поэтому самоубийства чаще случаются среди мужчин. Состояние полной заброшенности, крайняя нищета, бурные страсти и стыд преступления могут толкнуть женщин на самоубийство, но, к счастью, такие случаи в России среди всех сословий нации встречаются крайне редко. Девушки выходят замуж очень рано и, так сказать, отождествляют себя со своими мужьями посредством долгой привычки жить вместе. Забота о домашнем хозяйстве и большой семье отнимает у них все время. В их обществах царит тишина, мужчины и женщины образуют крепкие семьи. Среди третьего сословия они пользуются уважением у своих мужей. Сытая и хорошо одетая в местном стиле женщина приносит мужу славу, а если женщина и лошадь выглядят плохо, он теряет доверие земляков. Христианская религия освободила женщин, которые когда-то были рабынями, но древние славянские обычаи запечатлели в них подчинение воле главы дома. Эти патриархальные обычаи очень хорошо объясняют, почему русским обычаям чужды бурные страсти, порождаемые ими преступления и нищета. Состояние женщин счастливое и мирное, и поэтому женские самоубийства очень редки.

Еще одним критерием деления самоубийц на отдельные самостоятельные группы К. Ф. Герман выбрал социальный статус жертвы. В числе избранных им социальных групп были учтены отдельно: крестьяне; торговцы, рабочие и свободные люди; солдаты; лица благородных сословий; лица духовного сословия. Среди указанных категорий автор доклада выделял дополнительно их по половому признаку: мужчины и женщины. При этом в итоге вычислял среднестатистический показатель самоубийств по всем категориям. Для обобщения указанных показателей, изложенных в докладе К. Ф. Германа, мы решили для большей наглядности разместить их в отдельной таблице (таблица 7).

Анализируя полученные данные, К. Ф. Герман объясняет такой подход следующим образом: классы следуют друг за другом в зависимости от числа людей, их составляющих. Крестьяне, будучи самой многочисленной группой, имеют и наибольшее количество самоубийств. В других, менее многочисленных, более богатых, лучше обследованных, меньше самоубийств. Но чтобы точнее определить, в каком сословии было наибольшее число самоубийств, необходимо знать число лиц, его составляющих, а в этом отношении мои данные для

Таблица 7— Среднестатистические показатели самоубийств по сословиям и полу в губерниях Окского плато в 1821 и 1822 гг.

Социальные группы	1821 год		1822 год		Всего		Средний показатель по группам
	Муж.	Жен.	Муж.	Жен.	Муж.	Жен.	по сословиям	Муж.	Жен.
Крестьяне	387	71	400	98	787	169	478	393,5	84,5
Торговцы, рабочие и свободные люди (третье сословие)	77	22	77	16	154	38	96	77	19
Военные	57	17	53	6	110	23	66,5	55	11,5
Дворянство	15	3	17	1	32	4	18	16	2
Духовенство	3	—	5	—	8	—	4	4	—

Таблица 8— Коэффициент самоубийств по сословиям на Окском плато в 1821–1822 гг.

Социальные группы Коэффициент самоубийств Крестьяне 16 757,5 Торговцы, рабочие и свободные люди (третье сословие) 20 833,5 Военные 3009 Дворянство 11 111 Духовенство 25 000 военных и дворянства неполны. Однако численность наиболее значительных классов, крестьян и третьего сословия, а также священнослужителей, не принявших монашеского сана, в моих данных имеется. Число монахов в России, как правило, невелико: во всей этой огромной империи их насчитывается около 6000 монахов и 4000 монахинь.

Знание статистических показателей по сословиям в губерниях, находящихся на Окском плато, позволило К. Ф. Герману представить коэффициент самоубийств внутри каждой социальной группы, определив его уровень. Полученные автором доклада данные мы объединили для наглядности в таблицу (таблица 8).

По результатам проведенного исследования самоубийств по сословиям, К. Ф. Герман дает объяснение полученным данным. В этом отношении положение крестьян представляется гораздо более благоприятным, положение духовенства и третьего сословия — наиболее счастливым, положение дворянства — более тернистым, а положение военных — наиболее уязвимым. Кажется, что такая последовательность заложена в природе вещей: состояние духовенства самое мирное, третье сословие самое богатое, крестьяне в основном обеспеченные, дворянство и военные наиболее подвержены отчаянным ситуациям.

Продолжая свои статистические наблюдения, К. Ф. Герман принимает решение об установления коэффициента самоубийств по отдельным сословиям в пределах каждой губернии. Вот как он об этом пишет: «Поскольку имеются подробные данные об общей численности мужчин в крестьянском сословии, третьем сословии и духовенстве, мы можем представить соотношение самоубийств к численности населения этих сословий по губерниям» [9, с. 272]. Здесь же

Таблица 9— Показатели самоубийств среди крестьян мужского пола в губерниях Окского плато 1821–1822 гг.

Наименование губернии	Среднее ежегодное количество самоубийств	Общая численность мужчин сословия среди населения	Коэффициент самоубийств среди мужчин сословия
Московская	95	424 605	4446,5
Ярославская	66,5	368 839	5997,5
Владимирская	48,5	461 682	9518,5
Воронежская	27	274 329	10 170,5
Тульская	31,5	359 259	11 401,5
Калужская	31	358 940	11 578,5
Рязанская	36	434 640	12 073,5
Курская	26,5	339 635	12 816,5
Орловская	23,5	488 929	20 805,5
Костромская	7,5	399 247	53 233,5

Таблица 10— Показатели самоубийств мужчин из третьего сословия в губерниях Окского плато в 1821–1822 гг.

Наименование губернии Среднее ежегодное количество самоубийств Общая численность мужчин сословия среди населения Коэффициент самоубийств среди мужчин сословия Курская 21 264 068 12 574,5 Воронежская 15 292 725 19 515 Орловская 15 144 303 9620,5 Московская 8,5 51 218 6025,5 Рязанская 8 54 605 6825,5 Владимирская 3 13 075 4358,5 Ярославская 2,5 15 903 6361,5 Калужская 2 20 854 15 427 Тульская 2 49 528 24 764 Костромская 0 11 179 0 он предлагает количественные и качественные показатели самоубийств по губерниям Окского плато, в зависимости от сословия, помещенные в несколько таблиц. В целях наглядности мы их приводим в таблицах 9–11.

Анализируя статистические сведения о самоубийствах мужчин среди трех сословий, проживавших в губерниях Окского плато, К. Ф. Герман делает вывод. В результате самоубийства чаще случаются среди крестьян Московской и Ярославской губерниях, реже — среди крестьян Орловской и Костромской губерний. Что касается третьего сословия, то надо заметить, что класс однодворцев (род свободных земледельцев) весьма многочислен в Курской, Орловской и Рязанской губерниях, отчего численность этого класса кажется еще более значительной, а в Тульской и Калужской губерниях имеется много вольных рабочих, которые работают на фабриках с разрешения своих хозяев. Наибольшее число людей, образующих истинное третье сословие, или буржуазию, находится, несомненно, в Московской

Таблица 11— Показатели самоубийств среди духовенства губерний Окского плато в 1821–1822 гг.

Наименование губернии Среднее ежегодное количество самоубийств Коэффициент самоубийств к общей численности населения Коэффициент самоубийств среди сословия Московская 1 6853 6853 Ярославская 1 3664 3664 Рязанская 1 6897 6897 Курская 0,5 7035 3517,5 Владимирская 0 7877 0 Костромская 0 7450 0 Орловская 0 7035 0 Воронежская 0 6543 0 Тульская 0 6506 0 Калужская 0 4896 0 губернии, и оно еще увеличивается за счет людей этого класса, принадлежащих к другим губерниям и обосновавшихся как в Москве, так и в Московской губернии [9, с. 275].

Продолжая свое исследование, К. Ф. Герман пишет, что количество самоубийств во многом зависит от состояния нравственности населения, выбирающего различные способы самоубийств, а также условий, формирующих причины суицидального поведения. Он полагает, что причиной, приводящей к добровольному уходу из жизни, является пьянство, которое тоже приводит к смерти. В процессе измерения смертности от пьянства он приводит следующие статистические данные. Среднее количество смертей от пьянства за два года в губерниях, расположенных на Окском плато, составляло 271 случай, из них 242 мужчины и 29 женщин. В качестве форм самоубийства жители губерний Окского плато фигурировали: повесились 136 мужчин, 63 женщины, а всего 199 человек; застрелились 19 мужчин и одна женщина, все в 1821 году, в 1822 году этот способ самоубийства не избрали в качестве средства ухода из жизни; утопились 6,5 мужчин — 1 женщина; отравились 2 мужчин — 1 женщина. При этом К. Ф. Герман делает оговорку, что так как пьяницы не напиваются с намерением убить себя, по крайней мере очень редко, то это форму лишения жизни, тесно связанную с обычаями народов севера и низших классов, не знающих других удовольствий, вряд ли можно считать преднамеренным самоубийством [9, с. 275].

В процессе исследования смертности от пьянства, К. Ф. Герман распределил всех умерших по полу и губерниям с указанием среднестатистического количества смертей и составил таблицу, которую мы представляем вниманию читателя (таблица 12).

К. Ф. Герман, продолжая своё статистическое исследование, пишет: что касается преднамеренных самоубийств, то наиболее частым видом смерти среди крестьян и солдат является веревка (самоубийство через повешение — прим. авт. — П.К. ). Этот способ самоубийства наиболее распространен в Московской, Курской и Орловской губерниях, редко в Ярославской и Владимирской губерниях и почти не применяется в Костромской губернии, где был только один случай в 1822 году. Далее он приводит таблицу среднестатистических показателей по губерниям Окского плато о лицах, покончивших жизнь самоубийством путем повешения за 1821–1822 гг., разделив их по половому признаку (таблица 13).

Продолжая статистическое наблюдение за самоубийствами в губерниях Окского плато в период 1821–1822 годов, К. Ф. Герман указывает на некоторые особенности

Таблица 12— Показатели смертности от пьянства в губерниях Окского плато в 1821–1822 гг.

Наименование губернии	Среднестатистическое количество умерших от пьянства мужчин	Среднестатистическое количество умерших от пьянства женщин	Среднестатистическое количество умерших от пьянства обоих полов
Московская, в т. ч.:	58,5	8	66,5
Москва	14,5	4	18,5
губерния	44	4	48
Ярославская	51	5	56
Владимирская	39	4	43
Курская	24	2	26
Рязанская	16,5	1,5	18
Калужская	16	1,5	17,5
Тульская	12	2	14
Орловская	11	3	14
Воронежская	8	1,5	9,5
Костромская	6,5	0,5	7

Таблица 13— Показатели самоубийств от повешения в губерниях Окского плато в 1821–1822 гг.

Наименование губернии Среднестатистическое количество повесившихся самоубийц мужчин Среднестатистическое количество повесившихся самоубийц женщин Среднестатистическое количество повесившихся самоубийц обоих полов Московская, в т. ч.: 24,5 7,5 32 Москва 14 4 18 губерния 10,5 3,5 14 Курская 22 10 32 Орловская 21 9 30 Тульская 14,5 10,5 25 Воронежская 13 10 23 Калужская 12,5 8,5 21 Рязанская 12,5 8,5 21 Ярославская 9,5 0,5 10 Владимирская 6 2,5 8,5 Костромская 0,5 0 0,5 по способам самоубийств и их показатели. Он пишет: наиболее распространенный вид смерти среди знати, а иногда и среди военных, — это выстрел в голову. В Москве, столице, в 1821 году покончили жизнь самоубийством учитель и студентка. Среди женщин это почти беспрецедентный случай. Однако не существует правил без исключений. В 1821 году в Воронежской губернии жена однодворца из Задонского уезда, деревни Казани, застрелилась из винтовки в голову. Я склонен полагать, что это произошло случайно, поскольку данное оружие не очень подходит для этой цели. В целом подобные случаи очень редки, а в Калуге и Костроме не наблюдались. Перерезание горла не является частью национальных обычаев жителей Окского плато. В Москве, столице, в 1821 году иностранец перерезал себе горло бритвой; известно всего 2 примера в губерниях; Ярославская и Костромская губернии не содержат ни одного.

Отравление — самая редкая форма самоубийства. За два года имеются только два случая в Москве, столице, в 1822 году: солдат по ошибке отравился, а служанка была отравлена своим любовником. В Ярославле в 1821 году отравился молодой офицер, а в 1822 году — крестьянин; наконец, в Воронеже, в 1821 году, солдат. Но что действительно поразительно, так это то, что один из самых простых способов самоубийства — преднамеренное утопление — в этих губерниях встречается крайне редко. В шести губерниях было зафиксировано всего семь случаев преднамеренного утопления. В Курске, Владимире, Воронеже и Рязани подобных примеров нет. В качестве исключительных случаев отметим, что в 1822 году в Москве выбросился из окна студент, а в том же году — меланхоличный купец. В результате автор доклада делает вывод, что наиболее распространенной формой самоубийства среди жителей Окского плато является повешение, а наиболее редкой — отравление ядом [9, с. 277].

Особое значение в своем исследовании К. Ф. Герман придавал причинам самоубийств. Вот что он пишет в своем докладе: причины, приведшие к самоубийству, бесконечно интересны, поскольку они проливают свет на аналогичное положение людей того же класса; но по большей части они остаются неизвестными. Однако вот некоторые из них, указанные в отчетах, которые предполагают, что те же причины могли вызвать те же последствия у других людей. В Московской губернии в 1822 году один крестьянин повесился от злости, другой — из страха перед наказанием от своего господина. В Калужской губернии в 1822 году крестьянка повесилась от тоски, в Рязанской губернии в 1821 году повесился крестьянин, опасавшийся рекрутчины, а в 1822 году крестьянин, которому барин пригрозил наказанием, повесился. В Костромской губернии в 1822 году от тоски повесился крестьянин. В Тульской губернии в 1821 году крестьянка повесилась в результате наказания, нанесенного ей ее хозяином. В Орловской губернии в 1821 году повесился крестьянин, чтобы избежать наказания, а однодворец — за потерю лошади, которую крестьянин отобрал у него в счет долга.

В дальнейшем К. Ф. Герман обратился к статистическому исследованию состояния убийств на Окском плато в 1821 и 1822 годах. Здесь обращает на себя внимание то обстоятельство, что автор начинает исследование с подсчета жертв убийств, а не с количества лиц, осужденных за убийство — фактически им впервые в России приводятся данные виктимологической статистики. По его подсчетам среднее значение количества жертв убийств в исследуемый период в губерниях Окского плато составило 211,5 человек. Коэффициент жертв убийств составил одно на 49 645,5 человек жителей этого региона обоего пола. Из общего числа убитых по среднегодовому показателю оказались: 141 мужчина, 33 женщины и 37,5 детей. Соотношение жертв убийств по полу и возрасту оказалось следующим:

— мужчины к женщинам как 4 3 / 11 : 1;

— мужчин к детям = 3 ⁴⁄ 5 : 1;

• —    женщин к детям = 1 : 1 ¹/7 ;

• —    обоих полов к детям = 4 ¹/5 : 1.

По критерию принадлежности к сословию, возрасту и полу жертв убийств К. Ф. Германом была составлена таблица, которую мы приводим ниже (таблица 14).

Комментируя представленные сведения, К. Ф. Герман пишет: значительное число убитых детей среди крестьян тем более поразительно, что браки в деревне заключаются, как только позволяет возраст. В других сословиях подобные случаи встречаются крайне редко благодаря великодушным мерам губерний по приему детей, рожденных вне брака. Среди знати не было ни одного случая убийства ребенка. Но среди духовенства были такие случаи, например, в Московской

Таблица 14— Среднестатистические данные по жертвам убийств в зависимости от сословия, пола и возраста в губерниях Окского плато в 1821–1822 гг.

Сословие Мужчины Женщины Дети Всего Крестьяне 101,5 25,5 31 158 Свободные люди 19,5 3,5 2 25 Солдаты 10,5 1,5 3 15 Дворяне 6 2 0 8 Духовенство 3,5 0,5 1,5 5,5 губернии 1 ребенок был убит в 1822 году, во Владимирской губернии был убит 1 ребенок 1821 году, в Тульской губернии — 1 ребенок в 1821 году [9, с. 278].

Далее К. Ф. Герман представляет соотношения между полами и возрастами жертв убийств:

• а)    крестьяне:

• —    мужчины к женщинам = 4 : 1;

• —    мужчины к детям = 3 И : 1;

• —    от женщин к детям = 1 : 1 '/5 ;

• —    обоих полов к детям = 4 Ио : 1;

• б)    свободные люди:

• —    мужчины к женщинам = 5 ⁴⁄ 7 : 1;

• —    мужчины к детям = 9 ³⁄ 4 : 1;

• —    женщины к детям = 1³⁄ 4 : 1;

• в)    военные:

• —    мужчины к женщинам = 7 : 1;

• —    мужчины к детям = 3,5 : 1;

• —    от женщин к детям = 1 : 2;

• —    обоих полов к детям = 4 : 1;

• г)    дворяне:

• — мужчины к женщинам = 3 : 1;

• д)    духовенство:

• —    мужчины к женщинам = 7 : 1;

• —    мужчины к детям = 2 Из : 1;

• —    от женщин к детям = 1 : 3;

• —    обоих полов к детям = 2 ²⁄ 3 : 1.

Комментируя представленные сведения, К. Ф. Герман отмечает, что среди военного сословия убийства женщин и детей весьма редки, из них двое детей были убиты женщиной.

Продолжая дальнейшее представление сведений о соотношении жертв убийств между социальными группами Окского плато, К. Ф. Герман приводит следующие данные:

• а)    соотношение крестьян:

• —    к свободным людям = 6 Из : 1;

• —    к военным = 10,5 : 1;

• —    к дворянам = 19,5 : 1;

• —    к духовенству = 28 ²⁄ 3 : 1;

• б)    соотношение свободных людей

• —    к солдатам = 1²⁄ 5 : 1;

• —    к дворянам = 3 : 1;

• —    духовенству = 4,5 : 1;

• в)    соотношение военных:

• —    к дворянам = 1 7 / 8 : 1;

• —    к духовенству = 2 ²⁄ 3 : 1;

• г)    соотн. дворян к духовенству = 1,5 : 1.

Рассмотрев убийства в целом по Окскому плато, К. Ф. Герман сформировал сведения о них по губерниям, в зависимости от пола, возраста и социального положения убитых. При этом автор оговаривается, что в крестьянском классе и третьем сословии, поскольку официально известно число мужчин, а число женщин неизвестно, соотношения взяты только для мужского пола, а убийства женщин и детей занесены в таблицу только для указания пола и возраста, но никаких соотношений не производятся. С учетом пояснений автора доклада, нами сформированы обобщенные таблицы по жертвам убийств в губерниях Окского плато в зависимости от сословия. Более того, К. Ф. Германом рассчитано соотношение погибших к соответствующим группам населения по сословиям, которое нами условно названо «коэффициентом виктимности». Этот показатель не соответствует его современному содержанию и носит условный характер. Он лишь указывает, на сколько членов соответствующего сословия мужского пола приходится одна жертва убийства (таблицы № 15, 16).

Таблица 15— Жертвы убийств среди крестьян губерний Окского плато в 1821–1822
Наименование губерний	Жертвы мужчины	Жертвы женщины	Жертвы дети	Общее количество жертв	Количество крестьян в губернии	Коэффициент виктимности мужчин
Московская	16,5	3	8,5	28	424 605	257 33 2⁄ 5
Москва	1	1,5	5	8
губерния	15,5	1,5	3,5	20,5
Орловская	10,5	5,5	4	20	488 929	46 564,5
Рязанская	14,5	3	2	20	434 640	29 975 1⁄ 6
Тульская	9	3,5	4,5	17	35 9259	39 917 2⁄ 3
Ярославская	11	1,5	4	16,5	368 839	36 530 3⁄ 4
Курская	11,5	3	1,5	16	339 635	29 533
Калужская	12,5	2	1	15,5	358 940	28 715 1⁄ 5
Владимирская	10	2	1,5	13,5	461 682	46 168 1⁄ 5
Воронежская	3,5	0,5	3	7	274 329	78 379 5⁄ 7
Костромская	2,5	1,5	0,5	4,5	399 248	159 699 1⁄ 5
Таблица 16	— Жертвы убийств среди «свободных людей» губерний Окского плато в 1821–1822 *
Наименование губерний	Жертвы мужчины	Жертвы женщины	Жертвы дети	Общее количество жертв	Количество крестьян в губернии	Коэффициент виктимности мужчин
Курская	7,5	1	0	8,5	264 668	21 885 3⁄ 4
Орловская	3	2	2	7	144 303	48 101
Московская	2	0,5	0,5	3	51 218	25 609
Москва	1,5	0	0	1,5
губерния	0,5	0,5	0,5	1,5
Тульская	2,5	0	0	2,5	49 528	16 509 1⁄ 3
Воронежская	1,5	1	0	2,5	292 725	195 150
Калужская	1,5	0	0,5	2	20 854	13 869 1⁄ 3
Рязанская	0,5	0	0,5	1	54 605	109 210
Костромская	1	1,5	1,5	4	11 179	11 179
Владимирская	0	0,5	0	0,5	13 075
Ярославская	0	0	0	0	15 903

Статистические измерения воспроизводятся вместе с арифметическими ошибками автора, а также в тех случаях, когда нарушается стиль изложения автора.

Автор доклада не стал группировать статистические данные по другим сословиям, объяснив это следующим: «военные, дворянские и духовные классы предлагают очень мало подобных случаев, аналогичные таблицы по губерниям были бы малоинтересны, и именно поэтому мы обходим их молчанием, чтобы рассмотреть более интересную тему, а именно: различные виды смерти, которым подвергались убитые» [9, с. 282].

Таблица 17

Gouverneninens	Homines	Femmes	Enfans	Totaux
Koursk	15	3 ½	1	19 ½
Moscou:	9	2 ½	6 ½	18
Gouvernem.	9	1	2
Capitale	0	1 ½	4 ½
Riazan	10 ½	1 ½	2 ½	14 ½
Toula	7 ½	1 ½	4 ½	13 ½
Orel	8	3	2	13
Iaroslav	8 ½	1	2	11 ½
Vladimir	9	1	1	11
Voronège	5	1 ½	1	7 ½
Kalouga	6	½	1	7 ½
Kostroma	3 ½	1	½	5

Далее, продолжая рассуждения о способах убийств, К. Ф. Герман пишет: вид смерти по-прежнему зависит от обычаев страны. Похоже, что большинство жертв были забиты до смерти кулаками или палками людьми низкого происхождения, которые поссорились с жертвами на улицах, в гостиницах или на большой дороге. Крестьянин в России не вооружен, как в Испании, Португалии или Турции. Судя по всему, это непреднамеренные убийства, по крайней мере, в большинстве случаев. Причиной таких убийств являются гнев или пьянство, поскольку эти убийства, строго говоря, были совершены без оружия. Это объяснение достаточно для мужчин, но менее удовлетворительно для женщин. Что касается детей, то это в основном незаконнорожденные дети, которых матери принесли в жертву, чтобы избежать позора, не имея средств отправить их в учреждения, открытые в губерниях для приема этих несчастных детей.

Далее К. Ф. Герман представляет статистическую таблицу, содержащую в себе показатели убийств по губерниям в зависимости от пола и возраста. Для большей достоверности содержания таблицы привожу её в авторском исполнении на французском языке без заглавия, поскольку автор его не сформулировал. Но даже неподготовленному читателю понятно, что наименования губерний в этой таблице даны по названиям губернских городов Окского плато. В первой колонке указывается количество убитых мужчин, во второй — женщин, в третий — детей, в четвертой — общее количество убитых в губернии (таблица 17).

Комментируя представленные сведения, К. Ф. Герман отмечает, что больше всего людей было убито в Курской губернии, меньше всего — в Костромской губернии. Примечательно, что, несмотря на скопление крестьян и рабочих в стольном граде Москве, ни один человек не был убит, что делает честь ее полиции. Больше всего женщин погибло в Курской и Орловской губерниях, меньше всего — в Калужской губернии. Наконец, наибольшее количество детей было убито в Москве, столице (что удивительно, учитывая, как легко их было принять в воспитательном доме), а затем в Тульской губернии. Эти незаконнорожденные дети были либо выброшены, либо захоронены [9, с. 283].

Ещё одну таблицу предлагает К. Ф. Герман читателям, в которой орудием преступления (убийства) является холодное оружие — нож или топор. Её также приведу в авторском исполнении только даю наименование таблицы (таблица 18).

После таблицы К. Ф. Герман дает краткий комментарий по её содержанию. В частности,

Таблица 18— Количество мужчин, женщин и детей убито ножом или топором в губерниях Окского плато в 1821 и 1822 годах

Gouverneninens Homines Femmes Enfans Totaux Moscou: Gouvernem. 8 ½ — — 8 ½ Capitale 2 1 — 3 Toula 4 1 ½ — 5 ½ Riazan 3 1 — 4 Orel 3 ½ — 3 ½ Koursk 2 ½ ½ — 3 Kalouga 1 ½ — 1 ½ Iaroslav 1 ½ — 1 ½ Vladimir 1 ½ — 1 ½ Kostroma ½ — — ½ Totaux 26 ½ 6 — 32 ½ он отмечает следующее: в результате исследования выяснилось, что убийства с применением ножа встречается в России в четыре раза реже, чем указано в предыдущий таблице, и ни один ребенок не умер от убийства ножом. Однако это происходит гораздо чаще, чем убийства с применением огнестрельного оружия, которые не являются частью национальных обычаев. В 10 губерниях с использованием ножа были убиты только 4 мужчины и одна женщина, детей убито не было. Таким образом, убийство ножом встречается в 6 раз реже, чем оружием — простым клинком.

Продолжая статистическое наблюдение, К. Ф. Герман переходит к статистической характеристике иных способов убийств. Он отмечает, что более распространенным видом убийства является удушение, особенно в Калужской губернии, где от него погибли 6 мужчин, женщина и ребенок; в Орловской губернии 5 мужчин и 1 женщина в 1821 г.; в Тульской губернии 4 мужчины, одна женщина в 1822 году, детей задушено не было. Удушение становится редким способом убийства во Владимирской и в Рязанской губерниях, очень редким в Московской губернии и еще более редким в Курской, Костромской и Ярославской губерниях. В Воронежской губернии случаев умерщвления удушением жертвы не было. Всего в этих десяти губерниях были задушены и умерщвлены 20 мужчин, 6 женщин и 3 ребенка.

Утопление мужчин и женщин случается еще реже: в этих 10 губерниях было утоплено всего 5 мужчин, 3 женщины и 10 детей, наибольшее количество случаев было в Тульской губернии — 3.

Отравления совершенно чужды русским. Среди мужчин было зафиксировано два среднегодовых случая отравления, в Калужской губернии — 1, в Московской и Курской губернии по 0,5 в среднем за два года. Орловская губерния прославилась уникальным примером отравления женщины и двух детей, возможно, по чистой случайности [9, с. 284].

Для наглядности К. Ф. Герман представил следующие среднестатистические данные по способам совершения убийств в губерниях Окского плато в зависимости от пола и возраста за два года 1821–1822 в таблице (таблица 19).

В дальнейшем К. Ф. Герман переходит к рассмотрению внутрисемейных убийств. Вот как он описывает эти редкие случаи: в 1822 году в Курской губернии отец был убит своими двумя сыновьями, в 1822 году в Калужской губернии мать была убита

Таблица 19— Показатели убийств по способам совершения убийств в губерниях Окского плато в зависимости от пола и возраста за два года 1821–1822

	Мужчины	Женщины	Дети
В драке	92	17	23
Ножом или топором	26	6	0
Задушено	20	6	3
Утоплено	5	3,5	10
Убито с применением огнестрельного оружия	4	1	0
Отравлено	2	1	1
Всего	149	34,5	37

Таблица 20

Peres Ineres Maris Femmes Enfans Freres 1 Moscou: Gouvernem. — — 1 en 1822 — — — Capitale — — — — — — 2 Vladimir — — — 1 en 1882 — — 3 Kalouga — 1 en 1822 — 1 en 1882 — — 4 Toula — — 1 en 1822 2 — 2 en 1821 5 Riazan — — — 5 — — 6 Iaroslav — — — 2 — 1 en 1822 7 Kostroma — — 1 en 1821 2 — — 8 Orel — — 1 en 1822 4 — — 9 Koursk 1 en 1822 — 1 en 1822 4 — — 10 Voronège — — — 2 1 en 1822 — Totaux 1 1 5 23 1 3 своим отчужденным сыном. В других губерниях подобных примеров не было. За эти два года пятеро мужей были убиты своими женами, а 23 жены — своими мужьями. В Курской губернии в 1822 году отец убил своего сына — уникальный пример за всю историю 10 губерний. В Тульской губернии было два случая убийства братьев братьями в 1821 году, в Орловской губернии — один случай в 1822 году. Далее по тексту автором предлагается таблица без названия, но с предоставлением сведений по губерниям Окского плато. Эту таблицу мы приводим ниже в авторском исполнении (таблица 20).

После таблицы К. Ф. Герман сделал некоторые пояснения, раскрывающие суть этих данных: подобные убийства членов семей происходили в основном среди крестьян, реже — среди других сословий. Однако среди духовенства таких примеров было три: во Владимире в 1821 году жена дьякона убила своего сына; в Московской губернии в 1822 году жена подчиненного ей служащего; в Тульской губернии в 1822 году дочь священника убила своих внебрачных детей. Совершались убийства и более дальних родственников: в Московской губернии в 1822 году дядя убил своего племянника, в том же году в Калужской губернии племянник убил своего дядю, в Курской губернии в 1821 году дед убил своего внука. По мнению автора, 1822 год был неудачным для семейных убийств, их было 12, тогда как годом ранее, в 1821 году, их было всего 4 [9, с. 285–286].

Завершив обзор данных виктимологиче-ской статистики о качественных и количественных показателях жертв убийств, автор вновь обращается к криминологической характеристике убийств, совершенных в губерниях Окского плато. Вот как К. Ф. Герман описывает общее состояние убийств: виновные в убийствах на Окском плато, общее количество которых за два года составило 423, или 211,5 в среднем в год, в большинстве своем остались неизвестными, а именно 217. Остальные 206 преступлений были раскрыты. После чего автор обозначает социальный статус убийц. Из общего количества выявленных убийц 127 оказались крестьянами Рязанской, Орловской, Курской и Воронежской губерний, в основном однодворцами; 20 — уволенные или дезертировавшие солдаты; 7 свободных людей; 6 служащих духовенства; 4 из числа благородных людей (дворян). Убийства за эти два года совершались преимущественно мужчинами, но 80 убийств совершено женщинами, а именно:

• —    72 ребенка убиты своими матерями;

• —    5 мужей убиты своими женами;

• —    3 других неопределенных случая.

Остальные 343 убийства были совершены мужчинами.

Причины убийств известны лучше, чем причины самоубийств: бедность или жадность, бродячая жизнь дезертиров, лень уволенных солдат, меланхолия или безумие, но прежде всего грубые нравы простого народа указываются в канцеляриях донесениях из губерний как общие причины этих преступлений. Для иллюстрации статистической картины автор приводит несколько примеров: в Московской губернии крестьянин убил лесника, который не позволял ему воровать дрова (1821). Крестьянин убил человека, который назвал его вором, Московская губерния 1822 г. Крестьянин

Владимирской губернии в 1822 г. убил другого крестьянина за то, что тот потравил его рожь. Убийства на дорогах обычно совершаются дезертирующими солдатами. В 1821 году во Владимирской губернии трое купцов убили трех человек, посланных своим барином для сдачи в кассу коньячного завода 75 000 рублей. В 1822 году в Тульской губернии двое помещиков были убиты своими холопами из-за недовольства. В 1821 году в Рязанской губернии по неизвестным причинам жертвой убийства стал помещик. В том же году аналогичный случай произошел в Костромской губернии, также по неизвестным причинам. Такой же случай произошел в Курской губернии 1822 году, а в Орловской губернии был убит в 1821 году крестьян. Продолжая череду примеров из правоприменительной практики, К. Ф. Герман приводит и другие уникальные факты: крестьянин, желая спасти другого крестьянина от рекрутчины (призыва в вооруженные силы — прим. авт. — П. К.), влил ему в уши яд, сделав его глухим, от чего тот умер — это произошло в Курской губернии в 1821 году. В 1822 году в Калужской губернии привратник одного монастыря случайно убил монаха, с которым у него была ссора из-за того, что тот слишком поздно вернулся в монастырь. Всего же среди духовенства было зафиксировано пять случаев убийств подчиненными, но самый замечательный случай произошел в 1821 году в Орловской губернии: священник случайно убил другого священника того же села. В заключение К. Ф. Герман приводит случай убийств, совершенных лицами дворянского происхождения: служащий Тульского завода из ненависти убил другого служащего, с которым он жил (в 1822 году). К тому же автор указал, что есть еще три примера, когда причиной убийства стали гнев или пьянство, но эти примеры он не привел. На этом доклад от 10 мая 1833 года был завершен без предоставления основных выводов по результатам проведенного статистического исследования. Следующий доклад представлен К. Ф. Германом в Императорской Санкт-Петербургской академии наук 24 мая 1833 года. Он являлся заключительным разделом первых двух докладов, в котором приводятся основные итоги проведенного исследования в краткой форме без применения статистических таблиц.

Третий доклад . Наиболее ценные выводы, которые частично были отражены в первом и втором докладах, К. Ф. Герман сгруппировал и предложил вниманию читателя в виде заключения к статистическому исследованию самоубийств и убийств в губерниях Окского плато Российской Империи в 1821 и 1822 годах. Нами эти выводы были восприняты в самом общим виде и с небольшими правками после перевода текста предлагаются для обсуждения.

К. Ф. Герман, обращаясь к анализу статистических данных о самоубийствах и убийствах в губерниях Окского плато в 1821 и 1822 года, указывает, что результаты, полученные на основе этих данных, гораздо более точные и более тщательно обработанные, чем это было возможно до сих пор. Однако эти статистические сведения ограничиваются лишь Окским плато, одним из семи плато, составляющих Европейскую часть России. Если данные по другим регионам Российской Империи будут составлены таким же образом, интерес к результатам статистического наблюдения самоубийств и убийств в России возрастет. Безусловно, в исследованиях можно будет обнаружить характерные различия, которые можно заметить, сравнивая все плато Российской Империи, населенные народами, чье происхождение, язык, вероисповедание и национальные обычаи различны.

По мнению К. Ф. Германа, те данные, которые он представил по самоубийствам и убийствам в губерниях Окского плато центральной России, предлагают результаты, не лишенные интереса. Они характеризуются своей новизной и точностью, которая, по крайней мере, доведена до высшей степени совершенства. При этом автор оговаривается, что сведения, на которых основаны выводы, не свободны от некоторого несовершенства. Это несовершенство вытекает из характера отдельных случаев, которые трудно полностью прояснить, а также из особенностей интеллекта тех лиц, которые предоставили эти сведения. Обратившись к вопросам численности населения в Российской Империи, К. Ф. Герман указывает на то обстоятельство, что они не точны в силу различных причин, однако общая численность учтенного населения колеблется от 48 до 58 миллионов. Ясно только одно: численность населения губерний исследуемого Окского плато около 10 000 000 человек обоего пола. Это обстоятельство позволяет представить среднестатистические показатели по самоубийствам и убийствам за два года (1821 и 1822). Среднегодовой показатель самоубийств составил 512,5 человек, а среднегодовой убийств — 211,5. В связи с этим автор делает вывод о том, что среди этого чисто русского населения число самоубийств превышает число убийств более чем в полтора раза; характерная черта, делающая честь национальным обычаям [9, с. 289].

При этом автор доклада оговаривается, что есть еще категория «неучтенные самоубийства», средний показатель которых за эти два года составил 150. Наконец, оба вида самоубийств, взятые вместе, дают средний показатель 662,5. Автором отмечается общее снижение этих групп преступлений. Зарегистрированных самоубийств в 1822 году стало на 15 меньше, убийств — на 23. Это доказательство того, что положение населения и состояние безопасности губерний на Окском плато улучшилось.

После этого К. Ф. Герман обращается к выводам по статистическому измерению самоубийств в губерниях Окского плато, выделяя среднестатистические показатели. Вот как он формулирует свой вывод: что касается зафиксированных самоубийств, то крайности от наибольшего к наименьшему наблюдаются в Костромской и Московской губерниях. В Костромской губернии зафиксировано наименьшее количество самоубийств — 8. В Московской губернии зафиксировано 72,5 самоубийств, а в столице — 39,5, так что одно зарегистрированное самоубийство в столице приходится на 6 250 человек обоего пола, в Московской губернии — на 11 678, а в Костромской губернии — на 120 546 жителей. В Рязанской губернии их было 37, что составляет примерно половину количества зарегистрированных самоубийств, имевших место в Московской губернии, но с учетом общей численности населения Воронежская губерния выигрывает. Количество самоубийств, зарегистрированных в Рязанской губернии, составило одно на 28 692 человек, в Воронежской губернии — одно на 32 710 [9, с. 289]. Здесь автор уточняет, что имеется в статистических данных категория «незарегистрированные самоубийства». Наибольшее число таких самоубийств зафиксировано в Воронежской губернии — 32 случая, наименьшее — в Костромской губернии — 1. Общий обзор этих случаев показывает, что под рубрикой незарегистрированных самоубийств могут подразумеваться убийства и несчастные случаи. Масштаб местности, ее характер и распределение населения по сравнению с незарегистрированными самоубийствами доказывают свое влияние на эти случаи. Чем более лесистая, болотистая или открытая местность, например степи, и чем более рассредоточено население, тем, как правило, больше количество «незарегистрированных самоубийств». Сельская полиция Московской губернии весьма успешно установила факты самоубийств. В этом густонаселенном регионе было зарегистрировано всего 9 нерешенных случаев, которые фигурировали под заголовком «незарегистрированные самоубийства». В столице дела обстояли хуже, там было зафиксировано 22 таких случая, что можно объяснить удивительным приливом и отливом людей из всех губерний в Москву. Наибольшее число незарегистрированных самоубийств произошло в Воронежской губернии, а именно 32, наименьшее в Костромской губернии: а именно 1, соотношение одного незарегистрированного самоубийства составляет в первой губернии 1 к 41 968 лицам; в последней — 1 к 914 372 [9, с. 290].

Особую ценность представляют выводы К. Ф. Германа по состоянию убийств в губерниях Окского плато в исследуемый им период. Вот как он указывает на показатели убийств: среднее число убийств, произошедших за эти два года, 1821 и 1822, составило 211,5. Больше всего убийств было учтено в Московском регионе: 9,5 — в столице и 24 в Московской губернии, меньше всего — в Костромской губернии — 7,5. Честь и хвала полиции Москвы, столицы, где число убийств столь низко, несмотря на то, что город так густо населен и оживлен производством и торговлей. В Московском регионе, столице и губернии, число убийств составило одно на 32 966 человек, в Костромской губернии — одно на 128 583 человек. Плотность населения здесь самая низкая — около 671 человека на квадратную милю; местность лесистая, Волга загружена судоходством, поэтому поддерживать порядок в сельской местности сложно, и тем не менее количество убийств здесь самое низкое. Вывод — лучшая работа полиции в деревне [9, с. 290].

В этом разделе работы К. Ф. Герман отмечает, что губернские органы власти предоставляют ценную информацию о половой принадлежности жертв, состоянии и типе смерти как в случае самоубийств, так и в случае убийств. Использование этой информации позволяет сделать выводы о том, что среди зарегистрированных самоубийств по половой принадлежности среднестатистический показатель за эти два года составил 417 мужчин и 95 женщин, то есть соотношение самоубийств по полу составило 1 к 4. Категория «незарегистрированные самоубийства» в среднестатистическим показателе за указанный период по половой принадлежности составила: 128 мужчин и 21 женщина, а соотношение между этими группами как 1 к 6. Следовательно, совокупность «зарегистрированных» и «незарегистрированных» самоубийств составляет в среднем 545 мужчин и 117 женщин, а соотношение самоубийств между мужчинами и женщинами выглядит следующим образом: на смерть от самоубийства одной женщины приходится 43/9 мужчин. Мужчины чаще совершают самоубийства. При этом автор уточняет, что такие причины как бедность, бурные страсти или позор преступления могут привести женщин к самоубийству, но, к счастью, такие случаи в России встречаются крайне редко. В сельской местности люди вступают в брак очень рано и никогда не живут в крайней нищете. Это делает преступления весьма редкими, гасит страсти, создает длительную привычку жить вместе и порождает уважение к матери семейства. Третье сословие подражает обычаям деревни, из которой оно вышло, и эти счастливые результаты проявляются, прежде всего, в семьях, где наблюдается более высокий уровень комфорта и культуры. Христианская религия сделала русских женщин терпеливей, поэтому она, являясь спутницей своего мужа, ведет уединенную, но тихую и мирную жизнь.

По мнению К. Ф. Германа, особый интерес вызывают статистические данные, характеризующие самоубийства в различных социальных группах. Среднестатистический показатель самоубийств в исследуемый период составил 662 жителя Окского плато обоего пола, в том числе 478 крестьян, 96 представителей третьего сословия, 66 солдат, 18 дворян, 4 духовных лица. Социальные группы по количественным показателям следуют друг за другом в зависимости от числа людей, их составляющих. Высокое качество проверок по делам о самоубийствах, высокий уровень культуры в сочетании с преобладающим религиозным духом делают эти преступления все более редкими. Отношение самоубийств вообще к населению каждого сословия, по приблизительному подсчету, из расчета одно деяние на число представителей этой группы населения, дает следующие значимые результаты. Так самоубийство, зарегистрированное или незарегистрированное, среди крестьян составило одно на 16 737 человек, для третьего сословия одно на 20 833, среди солдат одно на 3009, среди дворян одно на 11 111 человек, среди духовенства одно на 25 000 человек. В этом отношении положение крестьянина представляется более благоприятным, третьего сословия — еще лучшим, а духовенства — просто счастливым.

Официальные данные о населении этих трех сословий по губерниям дают следующие результаты: в крестьянском сословии наибольшее число самоубийств в Московской губернии. Из населения этого класса, а это 424 605 человек, было 95 самоубийств, наименьшее количество самоубийств пришлось на Костромскую губернию, а именно 7 на 399 248 человек. Среди третьего сословия, из 264 068 человек, составляющих этот класс в Московской губернии, произошло 21 самоубийство. В Костромской губернии, где насчитывается всего 11 179 человек этого класса, случаев самоубийств за эти два года не было. Что касается духовенства, то случаи самоубийства были учтены в Московской, Ярославской, Рязанской и Курской губерниях, в остальных шести губерниях подобных примеров не было [9, с. 292].

Автор отмечает, что выбор средства лишения себя жизни во многом зависит от нравственности. В результате пьянства в исследуемый период умерло 242 мужчины и 29 женщин; 136 мужчин и 13 женщин повесились; 19 мужчин и 1 женщина застрелились; 6 мужчин и 1 женщина утопились; 2 мужчин и 1 женщина отравились. Что касается самоубийств первого рода (смертей от пьянства — прим. авт. — П.К. ), мы отмечаем, что они не являются преднамеренными самоубийствами, и что иногда в эту категорию включаются убийства и несчастные случаи. Несмотря на неточность этого названия, всегда интересно узнать, в каких губерниях подобные случаи происходили чаще всего, а в каких реже. Московская и Костромская губернии снова представляют собой две крайности: в Московской губернии было 66 смертей от пьянства, а в Костромской губернии всего лишь 7. Что касается других видов лишения себя жизни, где самоубийство кажется преднамеренным, то чаще всего повешение заканчивало дни этих несчастных людей. Особенно это касается крестьянского и солдатского сословия. Лиц, застрелившихся из огнестрельного оружия, больше всего среди знати и отчасти среди военных, а единственный пример с женщиной, по-видимому, является несчастным случаем. Утопление — редкое явление, а отравление вообще не входит в обычаи этой страны.

К. Ф. Герман, завершая результаты исследования самоубийств, пишет: причины, приведшие к самоубийству, в основном неизвестны. По некоторым данным, обнаруженным в губернских отчетах, чаще всего причинами самоубийств выступают: страх наказания; проявление сильных страстей; влияние чрезвычайных обстоятельств, как физических, так и моральных.

Подводя итоги статистического исследования последствий убийств, К. Ф. Герман указывает, что в среднем за эти два года было совершено 211 убийств, из них жертвами стали 141 мужчин, 33 женщины и 37 детей, то есть, одно убийство приходится на 49 645 человек населения губерний Окского плато.

Соотношение жертв убийств составляет 4 3 / 1 мужчин на 1 женщину и 4 'т/ жертв убийств обоих полов на одного ребенка. Соотношение среднестатистических показателей жертв убийств среди социальных групп показало, что самое большое количество убитых оказалось среди крестьян и составило в среднем 158 человек ежегодно, в том числе 101 мужчина, 25 женщин и 31 ребенок. Меньше всего жертв убийств среди духовенства: 3,5 мужчины, одна женщина за два года и 3 ребенка. Среди дворян убитых детей не было. Поражает значительное число убитых детей среди крестьян. Это, чаще всего, незаконнорожденные дети, стыд преступления внезапно охватывает несчастную мать, и меры органов власти по профилактике убийства новорожденных не всегда ей доступны. Соотношение убитых крестьян и свободных людей весьма невыгодно для первых: 6 'Л к 1, что обусловлено отсутствием культуры, ни один из других классов не дает подобного примера. Наибольшее число крестьян было убито в Московской губернии на больших дорогах, именно 15, что объясняется притоком иногородних крестьян. В столице был убит только один крестьянин, что делает честь ее полиции. Наименьшее число было убито в Костромской губернии — среднестатистический показатель два с половиной. Там показатель количества убийств крестьян мужского пола поднялся с одного на 25 733 человек, до одного на 159 699 человек. Наибольшее число убитых свободных людей в Курской губернии — 71. В Костромской губернии было всего два случая, а в Ярославской губернии — ни одного.

Способ совершения убийства, как и самоубийства, зависит от состояния нравственности в обществе. Поскольку русский крестьянин не вооружен, как на юге Европы, наиболее распространенной формой убийства является убийство в драке — избиение палкой до смерти. Среди мужчин было учтено 92 таких случая, среди женщин — 17. Ножами и топорами в качестве деревенского оружия было убито 26 мужчин и 6 женщин. 20 мужчин и 6 женщин были задушены или повешены, в том числе 3 ребенка. Насильственно лишили жизни путем утопления в воде 5 мужчин, 3 женщин и 2 детей. Из огнестрельного оружия были убиты 4 мужчины и 1 женщина. Отравлены насмерть: двое мужчин, женщина и ребенок. В результате наиболее распространенной формой причинения смерти при убийстве является драка — избиение палкой или кулаком. Поскольку пьянство, гнев и несчастный случай играют столь большую роль в этом виде причинения смерти, мы не можем назвать большинство этих убийств преднамеренными; все остальные виды умышленного причинения смерти заслуживают этого названия. Убийство человека ножом или топором в России встречается реже, чем избиение противника до потери сознания и летального исхода. Случаи утопления людей случаются крайне редко, а отравление вообще чуждо российским обычаям. Однако привлекают наше внимание 37 убитых детей в этих 10 губерниях, среди которых 23 ребенка были либо выброшены, либо захоронены, либо утоплены, а 3 задушены, никто не был убит ножами, не говоря уже об огнестрельном оружии, в то же время некоторые дети были отравлены. При этом автор оговаривается: мне хотелось бы предположить, что большая часть задохнувшихся детей задохнулась случайно, пока их матери находились в глубоком сне, так же как отравленный ребенок задохнулся случайно. Остальные — это скорее убийства, совершенные в судорожном порыве отчаяния или безумия, чем преднамеренные убийства. В семьях мы очень редко встретим убитых отцов и матерей. В этих десяти губерниях был только один пример в Курской области, где отец был убит своими детьми, а в Калужской губернии—мать. Самый редкий случай—убийство ребёнка в семье, за эти два года в 10 губерниях был только один пример: в Курской губернии в 1822 году. Братоубийств же было учтено только 3, в том числе 2 в Тульской губернии в 1821 году и 1 в Ярославской губернии в 1822 году. Более часты случаи убийства мужей жёнами. Было 5 примеров. Наибольшее количество убийств было связано с женщинами, убитыми своими мужьями. Всего было учтено 23 случая, в основном в Рязанской, Орловской и Курской губерниях. Весьма примечательно, что Московская губерния и даже столица не подали ни одного примера такого рода. Наибольшую агрессивность следует признать у московских крестьян; поскольку именно в этом классе произошло большинство подобных случаев, а среди военных их было гораздо меньше. Не было исключением из этих случаев и духовенство; три из них были совершены женами подчиненных им служащих, которые убили своих детей. 1822 год был неудачным для таких семейных убийств, их было 12, тогда как в 1821 году их было всего 9. Примечательно, что виновники довольно большого числа убийств остались неизвестными. Большинство обнаруженных и осужденных за убийства были крестьянами. Причины убийства известны лучше, чем причины самоубийства: бедность, гнев, жадность, бродячая жизнь, меланхолия и грубые нравы простого народа указываются в губернских документах как причины убийства. Иногда причиной этого преступления становилась какая-то мелочь — незначительный повод. Необычные случаи здесь скорее любопытны, чем поучительны.

На этом последний доклад о состоянии самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато был завершен и опубликован. После этого в отдельных зарубежных изданиях появились обзоры этого произведения или его отдельных частей. Ещё до публикации результатов исследования убийств и самоубийств на Окском плато в 1821 и 1822 года проведенного К. Ф. Германом, появилась информация о нем. Например, в журнале «Новое германское обозрение» за 1833 в номере за сентябрь и октябрь в разделе «Библиография» [1, с. 190]. О проведенных докладах в Императорской Санкт-Петербургской академии наук академика К. Ф. Германа с их полным наименованием была представлена информация в журнале «Институт. Общий журнал обществ и научных трудов Франции и за рубежом» за 1834 год в номере 71 [5, с. 310].

Нам удалось обнаружить в журнале «Журнал Министерства народного просвещения» за 1835 год в номере 3 часть 6 в разделе «Новости и смесь», в подразделе «Новые книги, изданные в России» краткий обзор «Записок Императорской академии наук» за 1834 год. В редакторском обзоре указывалось, что во втором томе особую важность имеет статья Г. Германа «О числе убийств и самоубийств, совершенном на окском пространстве в 1821-1822 годах». Краткое содержание этой статьи было дано на четырех страницах [19, с. 588–591]. При поиске в научных изданиях мы обнаружили краткие обзоры этого доклада в немецкой «газете литературного обзора» за 1834 год1. Более подробный обзор второго доклада по исследованию самоубийств и убийств на Окском плато был опубликован во французском журнале за 1838 год «Мемориал энциклопедии и прогресса человеческих знаний, или анналы наук, литературы и изящных искусств» [6, с. 301–303]. Во всех этих работах лишь указывается наличие докладов К. Ф. Германа в Императорской Санкт-Петербургской академии наук по исследованию самоубийств и убийств, совершенных на Окском плато в 1821 и 1822 годах. Какой либо оценки этого произведения в указанных работах не давалось. В тоже время данное произведение получило достаточную огласку для привлечения к нему внимания исследователей. На наш взгляд, работа имеет важнейшее теоретическое и прикладное значение, которое не поздно оценить в современных условиях развития наук криминального цикла.

Общие выводы по результатам исследования

Проведенное нами историко-криминологическое исследование содержания статьи академика Императорской Санкт-Петербургской академии наук Карла Федоровича Германа «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато» позволяет сделать некоторые выводы.

Во-первых, произведение академика Карла Федоровича Германа «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато» является завершенным комплексным криминологическим исследованием с использованием статистических данных. В нем раскрываются не только отдельные аспекты состояния и динамики самоубийств и убийств в десяти губерниях Центральной России за конкретный временной период, в сравнении с аналогичным по времени периодом 1819–1820 годов, но дается виктимологическая характеристика жертв криминальной агрессии, как против самого себя — самоубийства, так и против других людей — убийства.

Во-вторых, значение статьи академика Карла Федоровича Германа «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато» существенно раздвинуло границы статистического наблюдения за самоубийствами и убийствами в России. Автор по сравнению с двумя первыми докладами «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie en 1819 et 1820» от 17-го декабря 1823 года и 30-го июня 1824 года дополнил криминологическую составляющую новыми статистическими данными. Он выделил дополнительные основания классификации: половую принадлежность преступников и их жертв, а также учел особую категорию жертв — дети, хотя и не очертил возрастные границы детского возраста. Более того, К. Ф. Германом произведена классификация преступников и жертв преступлений на социальные группы — сословия и дана криминологическая характеристика криминогенного потенциала каждой из этих групп, чего ранее исследователями не делалось.

В-третьих, академик Карл Федорович Германа не только разработал теоретические основы российской статистки, о чем уже написано много другими авторами, но ему принадлежит разработка основных количественных и качественных показателей так называемой «моральной», «нравственной» или «криминальной» статистики. Днем образования российской криминальной статистики и основанных на ней криминологических исследований, можно считать дату обнародования К. Ф. Германом первого доклада «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie en 1819 et 1820» на заседании Императорской Санкт-Петербургской академии наук — 17-го декабря 1823 года. Однако в процессе проведения исследования о количестве самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато, К. Ф. Герман существенно расширил границы криминальной статистики, выделив в ней статистику жертв преступлений или, пользуясь современной терминологией, — викти-мологическую статистику. Датой «рождения» этого направления криминальной статистики следует признать дату второго доклада К. Ф. Германа «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато» от 10 мая 1833 года, в котором он дает характеристику жертвам убийств и самоубийств по полу, возрасту и сословию.

В-четвертых, в своем произведении академик Карл Федорович Герман «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато» особо выделял причины преступности в Российской Империи, в первую очередь, убийств и самоубийств в исследуемый период. В самом общем виде он разделял причины самоубийств и убийств. Плохое здоровье, отчаяние или бред заставляют часть населения покушаться на собственную жизнь, а бедность, ненависть и зависть, безнравственность и жажда наживы, побуждают их покушаться на жизни других. Общей причиной существования и распространения этих видов криминального поведения автор называет пьянство.

В-пятых, проведенный нами обзор произведения академика Карла Федоровича Германа «Исследование количества самоубийств и убийств, совершенных в России в 1821 и 1822 годах на Окском плато» — это лишь начало историко-криминологического исследования вклада этого талантливого и выдающегося специалиста в формирование отечественной криминальной статистики и криминологии. Нам предстоит ещё не только оценить его третье научное произведение — о «Recherches sur le nombre des suicides et des homicides commis en Russie pedant les annees 1821 et 1824. Plateau des Gouverne-ments Baltiques (Lu le 4 septembre 1835)», но и продолжить поиск его произведений по криминологии, опубликованных в других научных периодических изданиях как в России, так и за её пределами.