Опыт празднования дня интернационала на Кубани в 1920-е гг

Окончание Гражданской войны и переход к мирной жизни создали условия для дальнейшей советизации Кубани. Немаловажную роль в этом процессе играли советские государственные праздники. Они заполняли революционное пространство соответствующими концептами, вовлекали население в новые культурные практики, демонстрировали основы пролетарской культуры.

Среди советских государственных праздников особое место занимал День Интернационала (Первомай). К моменту официального закрепления в календаре он уже имел довольно длительную революционную историю и был важным звеном в социалистическом революционном движении. Как справедливо отметила Э.Н. Нежигай, «ежегодная демонстрация вовлекала в него все новые массы людей и часто заканчивалась столкновениями с полицией. Участники демонстрации и первомайских митингов подвергались всякого рода наказаниям... Подобные действия властей не только не сдерживали массового распространения праздника, но, напротив, окружали его ореолом жертвенности, героизма, боевых традиций, умножали число его новых сторонников» [1, с. 180].

Неудивительно, что ко Дню Интернационала было приковано внимание местных партийных органов, стремившихся придать рабочему празднику массовость, масштабность и зрелищность. Власти привлекали лучшие культурно-просветительные силы, разрабатывали тщательные планы, выделяли необходимые средства для устройства первомайского торжества. Вследствие этого День Интернационала постепенно стал одним из образцов советских государственных праздников. Однако прежде партийные и общественные организации должны были накопить необходимый опыт проведения праздника и справиться с некоторыми деструктивными моментами.

Подготовка к первому послевоенному Дню Интернационала в Краснодаре началась 8 апреля 1921 г. В этот день на заседании Краснодарского отдельского комитета РКП(б) рассматривался вопрос о праздновании 1 Мая. На нем было принято решение о создании комиссии из заведующих организационно-инструкторским отделом, агитпропом и женотделом, которым поручалось к 15 апреля представить план празднования [2, л. 3]. О серьезности предстоящего празднования свидетельствует тот факт, что на 29 апреля была назначена генеральная репетиция массовых и отдельных сцен, на которую вызывались все занятые в зрелище кружки, студии, культпросветы, театральные предприятия в полном составе, а также все оркестры и хоры, занятые в постановке. Следовательно, для местных властей была важна не только агитационная часть первомайского праздника, но и его эстетическое значение, направленное на привлечение внимания населения.

План первомайского празднования в Краснодаре включал в себя целый ряд мероприятий. В 11 часов дня на Крепостной площади должен был пройти парад с участием воинских частей, членов профсоюзов, жен красноармейцев, комсомольцев, допризывников, учащихся старших возрастов. Всем участникам надлежало прибыть на площадь со своими хорами и оркестрами. После военного парада все организации привлекались для участия в открытии памятника в бывшем Екатерининском сквере, после чего направлялись на Братское кладбище для закладки памятника павшим борцам за пролетарскую революцию и выступления ораторов. По окончании митинга его участники расходились по домам.

Во второй половине дня проводились культурно-развлекательные мероприятия. С 5 часов вечера по городу начинали разъезжать летучие митинги-концерты, передвижной цирк, гимнастические игры всеобуча. Для них были разработаны специальные маршруты. Например, кортеж «труда и науки» охватывал улицы: Екатерининскую, Красную, Северную, Садовую, Карасун, Ставропольскую, Широкую, Слободскую, Николаевскую и Горскую. Передвижной цирк курсировал от улицы Красной до Покровки [3].

Участие в празднике принимали и дети. Часть детей дошкольного возраста отправлялась на прогулку на пароходе по Кубани, а для остальных проводились гуляния. В детских домах собственными силами администрации и детей должны были устраиваться детские концерты и игры.

Привлечение детей к участию в новых праздниках имело огромное значение для партийно-государственных органов. В первую очередь это было обусловлено тем, что советские праздники играли важную роль в политической социализации подрастающего поколения. Как справедливо отмечает С.Н. Бородина, «праздник, связанный с революционными и политическими датами, служил эффективным инструментом в формирующейся модели политической социализации… Учитывая влияние праздников в процессе политической социализации, партийные органы обращали внимание на необходимость включения подготовки и проведения праздников, имеющих политический характер, в учебный план школы» [4, с. 98]. Благодаря этому со временем дети стали не только полноправными участниками Дня Интернационала и других советских торжеств, но и проводниками социалистических идей, а также активными помощниками организаторов праздников (прежде всего комсомольцы и пионеры).

Первомайский праздник в 1921 г. в Краснодаре был ознаменован военным парадом, многотысячной демонстрацией, торжественным митингом и народными гуляниями. Военный парад проводился на Крепостной площади, над которой в это время выполнялись показательные полеты на аэропланах. Вечером на Крепостной площади состоялось театрализованное представление в четырех сценах: «Бой рыцарей-феодалов с крестьянами», «Взятие Бастилии», «Стенька Разин» и «Забастовка». Как писалось в прессе, площадь во время представления была заполнена до отказа, а само представление прошло с «огромным успехом» [5, с. 465-466].

По мере накопления опыта проведения советских праздников организаторы стали варьировать их содержание. Так, стремление местных властей придать первомайскому празднику масштабность, зрелищность и красочность нашло отражение в приказе по городу Краснодару от 24 апреля 1922 г. В соответствии с ним, в целях декорирования города ко дню торжества и для «Красной присяги» всем начальникам учреждений военного и гражданского ведомства, коммерческим предприятиям, администрации театров и прочих увеселительных мест, а также всему населению вменялось в обязанность «к 30 апреля сего года украсить фасады своих учреждений и домов имеющимися красными флагами, революционными плакатами и прочими украшениями, могущими придать городу торжественный вид...» [6].

Местные власти прекрасно понимали, что жители города еще не настолько сознательны, чтобы им можно было полностью доверить декорирование праздника. Поэтому в приказе назначались ответственные за украшение. К их числу были отнесены начальники, заведующие различными учреждениями, владельцы торговых предприятий, владельцы домов и домовые комитеты. Наблюдение за выполнением приказа возлагалось на коменданта города, милицию и кварткомы (квартальные комитеты), которые должны были строго следить за проведением намеченных мероприятий в жизнь [7, с. 32].

Отсюда следует, что с самого начала советские государственные праздники содержали в себе достаточно сильный элемент принуждения. Для целого ряда социальных групп участие в празднованиях было обязательным, например для партийных и общественных деятелей, красноармейцев, рабочих, комсомольцев, женского актива и пр. Население должно было посещать намеченные в планах мероприятия, выражая свою солидарность и классовое сознание. Обязательным для граждан, судя по тону приказа, было украшение общественных и частных зданий и объектов. В противном случае, как отмечалось на заседании бюро Донкома РКП(б) 2 мая 1922 г., со стороны начальства в адрес рабочих «были всякие угрозы тем, кто уклонится от 1 мая» [8, л. 81б]. Однако подобными мерами вряд ли можно было привить населению сознательное и искреннее участие в советских празднествах.

Празднование Дня Интернационала на Кубани в 1922 г. проводилось в течение двух дней (30 апреля и 1 мая). В Краснодаре в первый день праздника с 7 часов вечера во всех рабочих клубах устраивались вечера воспоминаний, состоящие из двух отделений. В первом отделении звучали доклады и воспоминания участников маевок в «нелегальную эпоху», а во втором проводились концерты. Во второй день праздника на площади за городом, вблизи завода «Кубаноль», в 10 часов утра проводилась торжественная церемония приведения Красной армии к присяге и парад войск гарнизона Краснодара с участием рабочих организаций и шефов частей. С 6 часов вечера устраивались народные гуляния в Городском летнем саду, на Круглике и Дубинке [9].

Следует обратить внимание на складывание с 1922 г. важной первомайской традиции отмечать День Интернационала в течение двух дней. Так как в официальном календаре только 1 мая обладало статусом законодательно закрепленного выходного дня, то торжественные мероприятия, посвященные празднику, переносились на вечернее время, чтобы сделать их доступными для основной массы населения. Однако исподволь в общественном сознании формировалась идея празднования Дня Интернационала в течение более чем одного выделенного выходного. Это позволило к концу 1920-х гг. законодательно увеличить День Интернационала до двух дней (1 и 2 мая) и уменьшить общее количество религиозных праздников.

Главным содержанием первомайского праздника в 1922 г. стали принятие «Красной присяги» частями Красной армии на площади возле завода «Кубаноль» и шествие-манифестация красноармейцев и рабочих в город для встречи с детьми, ожидавшими шествие на улице Красной. Включение военной присяги в первомайский праздник не всегда находило одобрение и поддержку со стороны рабочих. Так, на заседании бюро Дон-кома РКП(б) 2 мая 1922 г. отмечалось, что «рабочие абсолютно не были подготовлены заранее ко дню Красной Присяги и возмущались отведением такого большого внимания войскам…» [10, л. 81б].

Об особенностях празднования Дня Интернационала на Кубани в 1923 г. информирует отчет о работе агитпропа горкома Красотдела. Из него можно узнать, что празднование 1 Мая прошло в отделе с большим подъемом и организованно. На митингах по отделу присутствовало около 60 тысяч человек. Почти всем представителям шефских ячеек были вручены знамена во время парада [11, л. 95–104]. В станицах в проведении первомайского праздника активно участвовали отдельские работники и представители шефских ячеек [12].

По всему Красотделу в первомайском торжестве отмечалось массовое присутствие женщин-крестьянок, одетых в праздничные наряды. В руках они держали букеты сирени. По словам жителей, такого огромного количества народа, который присутствовал на празднике 1 Мая, они не видели никогда в своих станицах [13].

Однако, несмотря на позитивный в целом отзыв о первомайском празднике в отделе, в отчете содержались сведения, которые ставили под сомнение вывод о хорошей организации Дня Интернационала. Главная проблема была связана с недостатком финансирования первомайского праздника в 1923 г. В качестве примера можно привести отказ горячейки в выделении средств делегаткам из станицы Пашковской, которые хотели участвовать в демонстрации под своим знаменем. Однако в итоге делегатки нашли выход путем самообложения, и к 1 мая «в хоре красных знамен выделялось и развевалось новое знамя трудящихся женщин» [14, л. 95–96].

В последующий период для эффективного руководства подготовкой и организацией Дня Интернационала в Кубанском округе создавались специальные окружные комиссии, которые включали в себя партийных и общественных деятелей. При районах, а также на предприятиях и в учреждениях по примеру окружной комиссии организовывались свои первомайские комиссии.

На заседаниях окружной комиссии в 1926 г. внимание акцентировалось на необходимости того, «чтобы первомайское празднование получило свое выражение в особой тщательной их [его] подготовке, в проведении и организации первомайских вечеров, гуляний, зрелищ, массовых постановок и проч., как способов вовлечения в первомайский праздник основной массы рабочих, казаков-крестьян, работниц-казачек и молодежи» [15, л. 58].

Стремление как можно лучше организовать празднование Дня Интернационала было характерно не только для Краснодара, но и других городов отдела. Так, план проведения 1 Мая 1925 г. в городе Приморско-Ахтарске отличался продолжительностью (в течение 3 дней), разнообразием мероприятий и ориентацией на различные социальные группы. Согласно плану, 30 апреля все учреждения, предприятия, магазины, школы, частные торговые предприятия и граждане должны были вывесить красные знамена с 5 часов вечера и декорировать свои здания. В 6 часов созывались торжественные заседания в Летнем театре и кинотеатре. Для участников праздника все мероприятия были бесплатны, тогда как в обычные дни за посещение культурных учреждений взималась установленная плата.

Во второй день празднования (1 мая), в 10 часов утра, все профорганизации и лица, возглавляющие организации собирались к зданию Дома Союзов. Ровно в 11 часов они должны были выйти на Базарную площадь, где открывался митинг. После митинга колонна демонстрантов направлялась к братской могиле. Затем все расходились по домам. Вечером в Летнем театре и кинотеатре демонстрировались спектакли и фильмы. 2 мая занятия в учреждениях и на предприятиях не проводились. В 12 часов спортивные кружки организовывали спортивные выступления [16, л. 66–67].

В последующий период празднование Дня Интернационала в Кубанском округе зачастую продолжалось в течение 3 дней. Традиционно в первый день проводился военный парад и приведение к присяге частей гарнизона Красной армии, а также всеобщая городская демонстрация. Вечером на площадях транслировались радиопередачи и демонстрировались кинофильмы, а в клубах и других закрытых помещениях устраивались первомайские вечера. Второй день отводился народным гуляниям, маевкам, экскурсиям, открытым концертам и спектаклям, организуемым местными художественными силами. Вечером внимание населения привлекали бесплатным театром и кино. На третий день вновь устраивались гуляния, маевки и экскурсии для взрослых, молодежи и детей.

На основании изложенного можно утверждать, что в целом к середине 1920-х гг. сложились основные формы проведения Дня Интернационала. Рабочие манифестации и демонстрации были дополнены военными парадами, митингами и народными гуляниями, маевками. Однако сама схема проведения праздника неоднократно подвергалась критике со стороны общественных и партийных деятелей. Так, Г. Ледох в статье «О характере наших празднеств» высказал ряд замечаний в адрес советских торжеств: «На опыте проведения наших торжественных заседаний, празднеств, демонстраций постоянно приходится отмечать одно и то же явление: все они очень слабо обставлены со стороны организационной и со стороны воздействия на чувство, на эмоции. Наши празднества… в большинстве носят сухой официальный характер. Это происходит отнюдь не оттого, что они по существу сухи, а оттого, что мы не умеем обратить достаточно большего внимания на характер их проведения… Наши торжественные заседания, концерты, демонстрации так первобытно, так примитивно обставлены, что просто приходится удивляться, как можно на 6-м году существования диктатуры пролетариата так мало уйти вперед в этом отношении…» [17].

Солидарную позицию в отношении советских праздников занимал Н.И. Подвойский, председатель Спортинтерна, член Центральной контрольной комиссии ВКП(б), который на заседании комиссии ЦИК Союза ССР по организации и проведению празднования 10-летия Октябрьской революции отмечал: «…праздники по своей форме и содержанию часто не соответствуют тем идеям, которые мы вкладывали. Майские праздники, октябрьские праздники, Красной армии и т. д. – они создаются по определенному шаблону; имеется определенная форма, в них вкладывается одно и то же содержание. Достаточно сказать, что почти ни для одного из праздников не пишется музыки, не пишутся песни, не пишется сценарий, не разрабатываются революционные пляски, песни…» [18, л. 31].

Критика в адрес организаторов праздников была услышана, поскольку уже в 1927 г. предпринимались попытки изменить сценарий Дня Интернационала. Местным комиссиям рекомендовалось заготавливать к первомайской демонстрации знамена, лозунги, плакаты, создавать хоровые группы, оркестры для ее оживления. Составной частью Дня Интернационала становятся маевки, которые организуются профсоюзами в установленных для того местах.

Одним из способов оживления советских торжеств являлись карнавальные шествия. Они сопровождались демонстрацией живых картин, композиций, составленных из плакатов, статичных фигур, макетов. Тематика композиций была подчинена, во-первых, пропаганде экономических задач, стоящих перед страной, и достигнутых успехов, во-вторых, политической агитации (изображение погибающего капитализма, терпящих поражение сил Антанты, карикатур политических деятелей, ведущих антисоветскую деятельность) [19, с. 306].

Так, в Краснодаре 30 апреля 1927 г. карнавальное шествие было организовано силами комсомольцев. Оно представляло собой движение специально украшенных грузовиков, воспроизводивших Октябрьские дни в Ленинграде. Вместо серых солдатских папах на грузовиках были наклеены комсомольские красные косынки. На капоте одного грузовика стоял импровизированный китаец в неестественно-зеленом халате и держал плакат, на котором было написано «нечто нелестное для Чан-Кайши» [20]. В клубах после карнавала проводились доклады, художественные выступления, а также бесплатные постановки.

По мере развития антирелигиозной пропаганды она стала важной частью первомайского праздника. Так, в 1926 г., когда вновь наблюдалось совпадение пролетарского праздника и Пасхи, агитпроп Северо-Кавказского крайкома выпустил в преддверии 1 Мая следующие инструкции: «Агитационная кампания… не должна носить антирелигиозного характера, что может иметь место, так как дни празднования совпадают с днем пасхи… В отношении внешней стороны празднования необходимо демонстрацию организовать в областях, округах и районных центрах. В остальных сельских местностях демонстрацию организовать в тех случаях, если успех может быть обеспечен полностью… В демонстрации не должны иметь место выпады… против религии. От антирелигиозных выступлений вообще в пасхальные дни следует воздержаться… необходимо разъяснить хозяйственное значение празднования 1 мая в 1926 г., с призывом всех выйти на демонстрацию, что является лучшим актом антирелигиозной пропаганды…» [21, л. 6–7].

Местные власти на Кубани также акцентировали внимание на особенностях празднования Дня Интернационала в 1926 г. «Организуемые и проводимые демонстрации не должны носить ярко выраженного карнавально-увеселительного характера, чтобы не заслонить этим самым важность политических лозунгов, под которыми будет проводиться празднование 1 Мая. В связи с тем, что первомайский праздник совпадает с пасхальными днями, необходимо, чтобы организуемые демонстрации не носили моменты антипоповского или антирелигиозного характера. Однако во всех выступлениях и первомайских докладах необходимо провести отличия праздника 1 Мая и пасхи» [22, л. 58].

Наряду с этим предпринимались попытки отвлечь от празднования Пасхи отдельные группы населения. Например, в Кубанской области в апреле 1927 г. окрженотдел разослал всем райженотделам рекомендательное письмо «О праздновании пасхи и

Следует признать, что проблема праздничных возлияний была характерна и для советских торжеств. Например, ответственная за разработку и проведение празднования 5-летия Красной армии (в 1923 г.) комиссия специально подчеркивала в своем плане, что торжественные обеды должны быть без спиртных напитков [25, л. 2–2об]. Такое же требование содержалось в плане празднования Дня Интернационала в 1923 г., где отмечалось: «Во время праздника, во что бы то ни стало, не должно происходить каких-либо вечеров с выпивкой» [26, л. 20–20а].

Суммируя все сказанное, необходимо отметить, что в 1920-е гг. на Кубани получила распространение практика празднования одного из главных государственных праздников – Дня Интернационала. Для того чтобы праздник прочно закрепился в общественном сознании, местными властями была проделана масштабная и кропотливая работа, которая заключалась в разработке и реализации планов торжества, привлечении представителей широких слоев населения для участия в праздновании, внедрении новых форм и традиций. Для придания Дню Интернационала массовости и организованности в программу его празднования включались принятие присяги красноармейцами и военный парад, подчеркивающий мощь Советского государства.

Первомайские празднования хотя и проводились по схожим сценариям, но не представляли собой идеальной модели. Такое положение было обусловлено несколькими аспектами. Во-первых, от местных организаторов постоянно требовали совершенствования формы и содержания Дня Интернационала, что приводило к некоторым трансформациям праздника. Во-вторых, во время праздника зачастую выявлялись огрехи, которые необходимо было устранять в последующих торжествах. В-третьих, периодическое совпадение Дня Интернационала и Пасхи заставляло организаторов варьировать содержание праздника в зависимости от директив и циркуляров вышестоящих структур.

Ссылки:

• 1.   Нежигай Э.Н. Городская культура Кубани периода НЭПа : дис. … канд. ист. наук. Краснодар, 1999.

• 2.   Государственный архив Краснодарского края (ГАКК) Ф. Р-837. Оп. 1. Д. 37.

• 3.    Красное знамя. 1921. 29 апр.

• 4.    Бородина С.Н. Школа как институт политической социализации : монография. Краснодар, 2010.

• 5.    Екатеринодар – Краснодар: два века города в датах, событиях, воспоминаниях… Материалы к Летописи / ред.-сост. И.Ю. Бондарь. Краснодар, 1993.

• 6.    Красное знамя. 1922. 26 апр.

• 7.    Шаповалов С.Н. Генезис советских государственных праздников на Кубани в 1918–1930-е гг. Краснодар, 2012.

• 8.    Центр документации новейшей истории Ростовской области (ЦДНИРО) Ф. 4. Оп. 1. Д. 134.

• 9.    Красное знамя. 1922. 26 апр.

• 10.    ЦДНИРО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 134.

• 11.    Центр документации новейшей истории Краснодарского края (ЦДНИКК) Ф. 17. Оп. 1. Д. 820.

• 12.    Подробнее о праздновании в кубанских станицах см.: Шаповалов С.Н. «Митинг, митинг, снова митинг (советские государственные праздники в кубанских станицах в первой половине 1920-х гг.) // Общество: философия, история, культура. 2013. № 1. С. 37.

• 13.    ЦДНИКК. Ф. 17. Оп. 1. Д. 820.

• 14.    Там же.

• 15.    ЦДНИКК. Ф. 8. Оп. 1. Д. 212.

• 16.    ГАКК. Ф. Р-577. Оп. 1. Д. 31.

• 17.    Красное знамя. 1923. 14 апр.

• 18.    Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф. Р. 5451. Оп. 11. Д. 517.

• 19.    Шаповалов С.Н. Советские революционные праздники в 1918–1920-е гг. // Теория и практика общественного развития. 2010. №. 1.

• 20.    Красное знамя. 1927. 3 мая.

• 21.    ЦДНИРО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 325.

• 22.    ЦДНИКК. Ф. 8. Оп. 1. Д. 212.

• 23.    ЦДНИКК. Ф.8. Оп. 2. доп. Д. 4.

• 24.    Подробнее о праздновании в станице Чепегинской в 1929 г. см.: Шаповалов С.Н. Генезис советских государственных праздников на Кубани в 1918–1930-е гг. Краснодар, 2012. С. 45.

• 25.    ЦДНИКК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 385.

• 26.    ЦДНИКК. Ф. 17. Оп. 1. Д. 890.