Ошибки правосудия в оценке средств доказывания

В криминалистической литературе ошибкам правосудия уделено достаточное внимание, однако все взгляды, отношения или позиции носят весьма разрозненный характер. По нашему мнению, следует проанализировать все точки зрения и сделать попытку дать собственную характеристику подобных ошибок. Отдавая себе отчет в том, что термин «правосудие» означает деятельность суда, мы позволим себе толковать его расширительно, относя к нему и досудебные стадии уголовного процесса. Подобно тому, как термин судопроизводство означает не только стадию судебного разбирательства, но и все стадии уголовного процесса. К примеру, в ст. 5 УПК РФ определено понятие уголовного судопроизводства: «Уголовное судопроизводство - досудебное и судебное производство по уголовному делу»; «судебное заседание - процессуальная форма осуществления правосудия в ходе досудебного и судебного производства по уголовному делу)».

Встречаемые в практике ошибки служат существенным препятствием на пути к достижению истины по уголовному делу. Ошибка предопределяет возникновение проблем в следственной, а затем и в судебной деятельности. Рассмотрим отдельную категорию ошибок правосудия - ошибки в оценке средств доказывания.

Эти ошибки могут носить как процессуальный характер, так и быть результатом проявления субъективных факторов в деятельно сти лица, собирающего, проверяющего и оценивающего доказательства.

Всем известно, что в качестве допустимых могут быть приняты только те доказательства, которые получены, проверены и оценены в точном соответствии с нормами уголовно-процессуального закона. Нарушение принципов уголовного процесса, зафиксированных в нормах УПК РФ, и более детализированных норм повлечет исключение из числа доказательств ранее установленного обстоятельства. Аннулирование одного из звеньев в цепи доказательств способно разрушить всю систему доказательств по делу.

Практически в казахстанском и российском уголовном процессе действует следующая презумпция: фактические обстоятельства, установленные с существенными нарушениями норм уголовного процесса, являются сомнительными и юридически не существующими, пока соответствующее нарушение не будет устранено1.

Так как в конечном счете процессуальные нарушения, если они не устранены, ведут к отмене приговора суда в апелляционной (кассационной, если говорить о российском уголовном процессе) инстанции, напомним содержание первой части ст. 381 УПК РФ «Нарушение уголовно-процессуального закона»: «Основаниями отмены или изменения судебного решения судом кассационной инстанции являются такие нарушения уголовнопроцессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных на-

Проблемы и вопросы уголовного права, уголовного процесса и криминалистики стоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора».

Таким образом, закон в самом общем плане называет следующие четыре категории возможных нарушений процессуальных норм:

• а)    лишение субъекта гарантированных УПК прав;

• б)    ограничение законных прав субъекта, установленных УПК;

• в)    несоблюдение процедуры судопроизводства;

• г)    иные нарушения процессуального порядка.

Сопоставление ст. 381 УПК РФ с аналогичной ей ст. 345 УПК РСФСР 1960 года свидетельствует о значительном изменении содержания ч. 1 этой статьи по сравнению с прежней. Начать надо с того, что ст. 345 УПК РСФСР именовалась «Существенные нарушения ...» и в ее содержании также говорилось о «существенных нарушениях». Это порождало трудности в практике судопроизводства, так как критерии для разграничения существенных и несущественных нарушений в статье указаны не были2.

Исключение из содержания ст. 381 УПК РФ указания на существенность нарушений снимает этот вопрос и позволяет относить к существенным указанные в этой статье любые нарушения (любой значимости). Наряду с этим в ст. 381 УПК РФ по сравнению со ст. 345 УПК РСФСР 1960 года появилась новая категория «нарушение процедуры судопроизводства». Она достаточно конкретна, что позволяет признать нарушением любые отступления от нормы УПК РФ.

Более конкретному уяснению этих нарушений может способствовать содержание ч. 1 ст. 237 УКПК РФ, регламентирующей возвращение уголовного дела судом прокурору. Среди указанных в данной статье нарушений есть восполнимые (п. 2, 3, 4, 5) и невосполнимые (п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ) - составление обвинительного заключения (акта) с нарушениями норм УПК РФ. Мы относим это указание к невосполнимым нарушениям на том основании, что нарушения при составлении обвинительного заключения могут носить формальный процессуальный характер, но могут и отражать недопустимые доказательства.

Особого внимания заслуживает в этой связи Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г., в котором приведены нарушения, делающие недопустимыми полученные доказательства3.

Далеко не все из указанных нарушений могут быть исправлены так, чтобы доказательство стало допустимым. В частности, иногда доказательство может быть восполнено путем проведения дополнительных следственных действий, если получаемые при этом фактические данные (устраняемые сомнения) в совокупности с сомнительными отвечают требованиям достоверности, а, следовательно, и допустимости.

Средством устранения многих нарушений служат допросы при условии тщательного соблюдения их процедуры. Причем допрос зачастую является средством проверки достоверности информации, содержащейся в оформленных с грубым нарушением норм закона протоколах других следственных действий и в основном тех из них, которые повторно уже невозможно воспроизвести (опознание, в ряде случаев осмотр, обыск, выемка). Однако возможности допроса в качестве средства проверки допустимости доказательств могут быть ограничены. Н.М. Кипнис отмечает, что допрос понятого в качестве свидетеля об обстоятельствах производства следственного действия допустим, но показания такого свидетеля не во всех случаях могут заменить протокол следственного действия. Если не выяснить у понятого, присутствовавшего, например, при производстве осмотра места происшествия, причину отсутствия его подписи в протоколе, то вещественные доказательства, изъятые в ходе осмотра, и полученное на их основе заключение эксперта, следует признать недопустимыми, так как их появлению в материалах дела предшествовал протокол осмотра, а он ввиду невозможности устранить сомнения в его достоверности (не выяснена причина отсутствия подписи) будет признан недопустимым и исключен из совокупности доказательств по делу.

Согласно исследованию, проведенному Е.Ю. Львовой по материалам уголовных дел, рассмотренных Московским областным судом, доказательства как недопустимые исключались в связи со следующими процессуальными нарушениями.

• 1.    Использование ненадлежащих средств доказывания:

Аубакирова А.А.

• -    протоколы изъятия оформлены вместо протокола обыска;

• —    протоколы добровольной выдачи — вместо протокола выемки;

• -    протоколы проверки показаний на месте - вместо протоколов осмотра с участием обвиняемого, подозреваемого, свидетеля либо вместо протоколов следственного эксперимента;

• 2.    Другие процессуальные нарушения порядка и условий производства следственных действий, влекущие признание доказательств недопустимыми:

■ - медицинские справки об осмотре обвиняемых, подозреваемых, потерпевших и свидетелей - вместо протокола медицинского освидетельствования.

• -    производство предварительного следствия без возбуждения уголовного дела;

• -    производство следственных действий после прекращения уголовного дела, его приостановления либо направления прокурору с обвинительным заключением;

• -    отсутствие санкции прокурора на соответствующие следственные действия;

• -    демонстрация опознающему перед опознанием опознаваемого либо его фотографии; использование при опознании статистов, внешне не похожих на опознаваемого, или подмена процедуры опознания предъявлением фотографии опознаваемого во время допроса;

• -    наличие в протоколе следственного действия изменений, дополнений, исправлений, не оговоренных составителем протокола и не удостоверенных подписями всех участников следственного действия;

• -    нарушение правил участия понятых при производстве следственных действий, выразившееся в привлечении к участию в следственном действии работников канцелярии прокуратуры⁴.

Данный перечень не исчерпывает всех нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих исключение протоколов следственных действий из системы доказательств, однако дает представление о характере процессуальных ошибок, допускаемых при расследовании преступлений, способных повлечь за собой ошибки суда.

Представляется, что за формальной стороной ошибок правосудия, стороной очень важной в условиях формализации судопроизводства, всегда надо уметь найти гносеологические корни допускаемых ошибок. Они, эти

Ошибки правосудия в оценке средств доказывания корни, по большей части являются следствием неправильного (дефектного) познания, результатом слабого владения (невладения) научным аппаратом.

В этой связи нельзя не вспомнить Р.С. Белкина, который считал неверным относить к судебным ошибкам односторонность или неполноту судебного следствия, а также существенные нарушения процессуального законодательства. По его мнению, это не ошибки, которым свойственна непреднамеренность, а профессиональные упущения, никак не относящиеся к добросовестным заблуждениям5.

С одной стороны, с этим можно согласиться, так как односторонность и неполнота судебного следствия, нарушение уголовнопроцессуального закона могут проявляться в профессиональной деятельности только малоквалифицированного судьи. Вместе с тем не так-то просто установить четкие критерии для разграничения профессиональных упущений судьи и его добросовестного заблуждения. Чтобы понять, с чем мы имеем дело, нам следует обратить внимание на психологические особенности личности (судьи), разумеется, учитывая и уровень его профессиональной подготовки.

Одним словом, с какой бы стороны мы не подходили к анализу ошибок правосудия, мы неизбежно выйдем на необходимость анализа познавательного процесса субъекта, действующего в сфере судопроизводства.

Тем самым мы приходим к выводу о том, что путь познания истины сам тоже должен быть истинным.