Основная направленность эпохи и мудрость «озарения»

Основная направленность эпохи к сфере инновационного бытия – бытия в принципиально новых возможностях реализации – опирается на категориальную сетку потенциальных ресурсов человеческого существования. В этом процессе нарастает объективация «озарения» как проникновения в принципиально новые возможности бытия на основе творчества, что требует особого внимания и заботы. Озарение в творчестве и мудрости имеет общую природу, обращенную к разным аспектам решения одной задачи. Проблема заключается в том, что в современной творческой практике освоения действительности игнорируется мудрость как ответственность за последствия этого освоения 1.

Следуя традиции исследования мудрости, обратим внимание на метафору Николая Кузанского «мудрость кричит на улицах» [2, с. 362]. Нижеследующими размышлениями движет не столько забота о сохранении человеческого в человеческом бытии, сколько определение существующего движения к «озарению», объективируемому эпохой в качестве мудрости этой эпохи.

О мудрости «озарения» написано достаточно полно на всем протяжении ее рефлексий. Наиболее известный в этой связи текст иллюминатов – «Мудрость озарения» ас-Сух-раварди – выражает значение озарения для реализации и обретения первого из трех уровней мудрости, что в буддизме мадхъямики выражено термином «виджняна» – видящее знание. Здесь следует указать на то, что «озарение» и «просветление» напрямую связаны с практикой обретения мудрости в традиции «дхъяны» (кит. – «чань», япон. – «дзен»), означаемой как практика сверхчувственного созерцания. Наиболее полно раскрывают данное положение доступные читателю тесты Д.Т. Судзуки и Б. Дандарона [6, с. 225–279].

В рефлексиях иудаизма связь мудрости как с «озарением», так и «просветлением» раскрывается через объективацию «метафизики света» как в раввинистической традиции [4, с. 19–22], так и традиции каббалы, опирающихся на культовые тексты, созданные в период после разрушения Второго Храма. Стоит обратиться к «Зогар» и «Сефер йецира», чтобы стало понятна значимость «озарения» для адекватного постижения и освоения мира, подверженного постоянным изменениям.

Следует отметить, что сотериологичес-кие рефлексии относят «озарение» к потенциалу освобождения человека из ситуации зах-ваченности обстоятельствами его присутствия в том или ином узле «материальной решетки» существования. Между тем «озарение» как творчески объективируемое решение конкретного выхода из ситуации страда- тельного существования никоим образом не противоречит его современным рефлексиям в отношении научного, художественного и поэтического творчества [8, с. 624]. Несмотря на это, рефлексивная традиция науки со всей очевидностью эмпирической и теоретической аргументации указывает на эпистемологические приоритеты «озарения» [7, с. 187], не следует забывать о том, что интеллектуально актуализируемое «озарение» задает онтологическое потенцирование субъекта освоения сегмента действительности, обусловленное интеллектуальным контролем над процессом реализации этого субъекта. Парадоксальная логика «озарения» удивляет и поражает своей обыденностью.

В этом отношении впечатляющим и вместе с тем менее всего выраженным является металогика получения высшего образования. Согласно внешней логике обыденной практики получение образования есть необходимость. Модус принуждения присутствует также в традиционном выражении процесса объективации этого вида ресурсов человеческого существования. Между тем с позиций логики реализации осознаваемых стратегических целей данный вид реализации задает осознанное движение из стратегически значимой позиции потенциальной реализованности к ресурсам существования, познания практики в их категориальном выражении, то есть логика имеет обратный ход из следствия к причине. Рефлексивное осмысление получения образования реализуется в параметрах и категориях парадоксальной логики. Принципиально и потенциально возможная реализация субъекта определяется им как стратегически надситуативная в отношении выбора, применения и реконфигурации актуальных, возможных и необходимых форм реализации прилагаемых усилий.

Тот же момент парадоксальной логики в реализации стратегических усилий подтверждается эпистемологической практикой решения принципиально новых задач научного исследования. В решении подобного рода задач потенциальное решение локализовано в определенном сегменте проблемного поля конкретной предметной области исследовательской практики [1, с. 28]. Потенциально возможное решение определяется и опреде- ляет границы и «горизонт» регулярно совершаемой исследовательской практики объективации решения.

Принципиально новое решение в пределах циклически совершающегося и регулярно реализуемого движения исследовательской практики к результату обретается на периферии этого движения, что особо значимо для понимания логики мыслительного процесса. В традиции исследования ситуации принятия решения известно [5], что в латеральных – периферийных – областях мышления исследователем определяются необходимые, возможные и актуальные средства, мотивы и принципы организации объективируемого решения проблемной ситуации.

Семантика исследовательской практики, регулярно воспроизводимой как объективация движения к результату позволяет субъекту этой практики создать «семантический каркас» личного для субъекта предстояния принципиально новой встрече с действительностью. Значимость «семантического каркаса» личности субъекта исследовательской практики трудно переоценить. С одной стороны, этот защитный пояс взаимодействия с принципиально новой областью определяет функциональную защищенность субъекта и его практики от диссипативных процессов, идущих от новой организации материала и деятельности с ним. С другой стороны, сам «семантический каркас» формируется как нормативный в силу нормативных, социологизи-рованных пропозиций исследовательской практики, что естественно вызывает критические рефлексии в отношении возможности получения принципиально нового решения. Вопрос снимается пониманием значения регулярно совершаемой практики, на фоне и в недрах которой обретается позиция сингулярно актуализируемого решения. Субъект обретает решение в себе как движение, из означенного в предметной области локального сегмента «знания о незнании», в сторону «знания о знании» со всеми соответствующими ему основаниями и средствами, детализируя и совершенствуя самого себя через совершенствование средств реализации усилий.

В регулярности свершаемой исследовательской практики объективируется дуальная мудрость субъекта, реализующего свой про- ект движения из принципиально нового в принципиально повторяющееся взаимодействие с означенной действительностью. Субъект данного рода практики, с одной стороны, проникает в возможности решения, а с другой – раздвигает онтологический горизонт исследуемых возможностей принципиально нового решения. В процессе пульсации «проникновение-раздвижение» сам субъект преображается на соответствие принципиально новым возможностям бытия, познания и практики. Он обретает свой «угол зрения» – позицию реконфигурации отношений с действительностью, не меняющую саму действительность.

В этом скрывается постоянно присутствующее в развитии тяготение к ресурсам развития. Так институционально детерминированное развитие реализуется в бизнесе и технологии. Понятно, что это не означает, что в иных областях человеческой деятельности таланты отсутствуют. Вопрос заключается в том, что в иных областях нет таких условий реализации человеческих усилий. Нет интенсивности принятия решений; присутствует па-радигмальная зависимость от традиций эпох, школ, социокультурных условий, культивируется преемственность, что требует усилий для обретения своего «угла зрения» в силу «тени гения», накрывающей своими «крыльями» вхождение в принципиально новые возможности решения проблемных ситуаций. Парадиг-мальное видение затеняет надпарадигмальное бытие субъекта реализации.

К тому же следует отметить, что динамичность бизнеса и технологий востребует постоянных, критически детерминируемых, неопосредованных переходов к ситуациям, усматриваемым как ресурсные, что приводит к многомерным рискам в реализации усилий. В ситуации риска субъект этого риска не просто действует из полярной позиции принципиально новой самостоятельности, но отвечает перед собой за реализуемое решение. Динамично актуализируемая ответственность за решение вводит в действие механизмы регулярно реализуемой рефлексии над регулярно реализуемыми переходами от одних возможностей к иным. Она же включает регулярное переживание различных вариантов решения проблемной ситуации, их результатов, потерь и последствий.

Субъект, реализующий себя в ритмике постоянного риска, вынужден постоянно возвращаться к самому себе в рефлексиях когнитивной практики, собирать себя на соответствие ситуациям реализации, что приводит к практике собирания потенциала в самом себе. Этим обеспечивается обретение многомерной системы преодоления рисков, присутствующих в реализации усилий субъект. Сама многомерность преодоления рисков субъектом минимально складывается из трех модусов реализации: «в себе», «для себя», «вне себя».

Так «реализация-в-себе» определяет присутствие субъекта риска в позиции не просто потенциально нового слоя взаимодействия с действительностью, но присутствие в ситуации рефлексии над приращением потенциала, его развитием и разворачиванием.

Второй модус риска реализации определяется мерой самосохранения и самовоспро-изводства субъекта в качествах, отвечающих способности приращивать потенциалы решения проблемных ситуаций. В этом состоит воплощение «реализации-для-себя», что во внешнем плане объективируется как стиль и образ жизни субъекта.

Образ жизни в его стилевом выражении характеризует способ системной организации феноменально явленных ресурсов, востребу-емых постоянной направленностью на реализацию субъекта. «Реализация вне себя» требует потенцирования – собирания ресурсов внешнего взаимодействия в одно единое целое системно организуемой деятельности. Материальные и социокультурные ресурсы внешне реализуемого воплощения усилий соподчиняются позиции потенциальной реализации, интенционально развиваемой субъектом.

Принимаемый субъектом образ жизни и его ритмика определяются сферой предметной реализации, однако конфигурация форм и жизнедеятельности также подчиняется позиции обретения принципиально новых ресурсов реализации. Обнаружение потенциала в предметной сфере реализации усилий субъекта не является на данный момент предметом интересов науки, но вместе с тем сам потенциал, как и его выражение, достаточно прозрачно связан с ситуацией озарения или инсайта. Данное положение не является мистической тайной для рефлексивной практики науки. Со- гласно определению О.К. Тихомирова озарение – это системное созерцание проблемной ситуации и ее решения [7, с. 186–187], где системность организации проблемной ситуации ориентирована на ее решение как эквифиналь-ную причину актуализации субъектом своих усилий.

Согласно логике теории классической детерминации движение к цели, инсайту в том числе определяет собирание ресурсов в единое целое потенциала системной организации субъекта. Субъект становится тем, что он реализует. Так в исследовательской практике науки ее субъект идет к решению проблемной ситуации, которая признается значимой, коль скоро она несет принципиально новые возможности развития предметной области исследования. В процессе движения к результату субъект решения постоянно изменяет и модернизирует содержание своего сознания, совершает реконфигурацию имеющегося и осваиваемого материала. Кроме того, следует отметить, что вместе с изменением содержания сознания происходит модернизация и изменение деятельностей с материалом содержания сознания, что является неотъемлемой характеристикой творческой деятельности. Изменение деятельностей над содержанием решения в содержании сознания способствует методологически ясному представлению пути эффективного достижения результата, что определяет изменение предметной и социокультурной деятельности на соответствие решению и раскрываемому этим решением возможностям внешней реализации субъекта решения.

Предметная реализация решения меняет отношение субъекта к окружающей действительности. Точнее будет указать на то, что субъект решения меняет свои отношения с действительностью на соответствие новой сборке объекта его интересов. Вместе со сборкой принципиального решения субъект решения совершает новую сборку самого себя, реализуя себя как инструмент своего собственного проникновения в принципиально новые возможности познания, существования и социокультурного взаимодействия. Собирая ресурсы решения, субъект решения собирает самого себя в новом качестве.

В собирании и реконфигурации интеллектуальных, материальных и социокультурных ресурсов субъект не просто идет к потенциальному бытию решения и самого себя, но раскрывает и объективирует принципиально новый сегмент реальности. В этом процессе полярную позицию имеет модальность «реализации-в-себе» – как центр выхода к принципиальному потенциалу бытия субъекта. В реализации принципиально нового решения «озарение» определяет не столько системное видение решения, сколько сборку ресурсов субъекта в единое целое организации на основе внутренних принципов системного знания о реальности, раскрывающегося в «озарении».

В объективации принципиально новой сборки субъекта развития и состоит мудрость «озарения», выражающая заботу о процессе выхода к принципиально новому уровню системной практики инновационного движения эпохи. Сущность ее заключается в регулярной, практически значимой для субъекта реализации усилий собирания себя на соответствие вновь открывающимся перспективам и возможностям бытия. Несомненно, что особую роль в принципиально новой сборке потенциала субъекта инноваций играет критическое мышления, ответом которого является парадоксальная логика движения из потенциального решения к необходимым и действенным ресурсам человеческого бытия.