Основные характеристики системы государственной власти

объем власти; концентрация власти; единство и целостность системы государственной власти; пределы власти; статусные элементы; властные институты; равновесие государственно-властной системы;

государственно-властный баланс; содержание и формы власти; основной правопорядок

Основные характеристики системы государственной власти определяются сущностными чертами власти как «вещи в себе». Сущность скрыта от непосредственного исследования и обнаруживается посредством логического осмысления устойчивых властных отношений. Власть как отношение и элемент политической системы, а также ее эмпирика глубоко исследуются в политологии.

Наиболее известны на Западе реляцио-нистская (Р. Даль, Дж. Френч, Б. Рейвен, П. Блау, Д. Картрайт, Д. Хиксон, К. Хай-нингс, Д. Ронг), системная (Д. Истон, М. Крозье, Т. Кларк, М. Роджерс, К. Дейч, Н. Луман) и поведенческая (Ч. Мерриам, Г. Лассуэл, Дж. Кетлин, Ж. Бюрдо, А. Лан-село, Ф. Гегель, В. Вильсон, А. Лоуэлл, Г. Форд, А. Бентли, А. Каплан) концепции [2, 3, 7]. К различным их аспектам в разное время обращались и российские ученые

(И.М. Степанов, М.И. Байтин, Ф.М. Бурлацкий, М.Н. Марченко, Н.М. Кейзеров, А.И. Ким, Г.А. Григорян, А.Г. Аникевич, А.М. Витченко, И.А. Исаев, В.И. Ефимов, А.Г. Аникевич, А.А. Югов и др.). Анализ полученных научных результатов позволяет идентифицировать наиболее характерные проявления власти.

По справедливому утверждению Р. Даля, концептуальную основу исследования власти составляют понятия «объем» или «размер» власти, «интенсивность» или «сила» власти, а также «основания» или «ресурсы» власти [8]. Исследование именно этих понятий дает возможность трактовать властные отношения как разновидность причинно-следственных отношений. Особенно важно то, что они, как считает автор, могут быть измерены, выражены точным математическим языком.

Обсуждение вопросов математического описания основных, как, впрочем, и иных, характеристик власти выходит за рамки настоящей статьи. Отметим только, что именно в математическом выражении, распространяющемся в современных исследованиях общества М. Вебер видел ключ к раскрытию многочисленных тайн, окутывающих мир. К сожалению, надежды эти до настоящего времени не осуществились. «Чем больше проводилось исследований, тем более ускользающим казалось понятие “власть”», – отмечал Х. Юло [10].

В теоретико-математическом спектре естествознания поиск и формирование доказательственной базы может быть продолжен. При этом в конкретном публичноправовом смысле не вызывает сомнения актуальность собственно кратологической проблемы и соответственно – необходимость оптимизации функций и форм власти. Природа власти, ее основные характеристики детерминированы социально-политическими обстоятельствами и как таковые являются их непосредственным коррелянтом. Поэтому изучение основных характерных черт власти должно осуществляться в свете изложенного выше подхода.

Выделяемые Р. Далем такие основные свойства, как интенсивность (сила) и основания власти, по сути, определяют ее концентрацию. Термин «концентрация» наиболее часто встречается в российской литературе. Поэтому в исследовании динамических характеристик власти целесообразнее воспользоваться именно этим понятием.

Наряду с указанными параметрами власти фокус парадигмы рассматриваемого явления определяет характеристика его единства. Именно данное понятие используется в конституционном «лексиконе» (ч. 3 ст. 5 Конституции РФ). Его содержание отражает требование целостности, которое представляет собой одно из основных качественных свойств системы власти, позволяющее выделить ее из других однопорядковых явлений.

Итак, в исследовании сущностных черт власти следует рассматривать такие ее характеристики (параметры), как единство, концентрация и объем.

Целесообразность именно такого подхода объясняется, в частности, тем, что единство, концентрация и объем предопределяют рационально-ценностную природу и эффективность функционирующей властной организации. Поэтому применительно к форме власти названные параметры должны рассматриваться как детерминирующие.

В демократическом обществе степень эффективности власти определяется требованиями р ав н о в е сия и б ал ан с а государственно-властной системы. Сбалансированная власть конструктивна и способна выполнять организационные и контрольно-регулятивные функции в обществе. И, наоборот, за границей равновесия (баланса) власть теряет динамические характеристики.

Нарушение баланса сил, стремящихся к власти и достигающих ее, в сторону чрезмерной централизации или, напротив, децентрализации влечет за собой (при его стагнации. – В.К. ) дисфункцию и может привести к распаду политической системы [11]. Негативные политические последствия в условиях общей дисфункциональности неизбежны. Поэтому коррекция власти превращается периодически в неотложную политико-правовую проблему. При коррекции сущностные характеристики власти рационализируются, а функциональные свойства соответственно актуализируются. Вследствие этого достигается необходимое властное равновесие и эффективность в соответствии с определяющими параметрами единства, концентрации и объема.

Философско-правовое осмысление проблемы соотношения сущностных характеристик власти и их социально-ценностной рационализации уходит корнями в учения позднего Средневековья о диалектике двух типов власти: естественной, иррациональ-ной-стихийной, основанной на грубой силе, с одной стороны, и разумной (рациональной, организующей и упорядочивающей, возвышающей общество над биологической природой) – с другой. Обе эти власти взаимно связаны, и оптимизация второй возможна лишь с использованием природных свойств первой. «…Не отклоняться от добра, если это возможно, но уметь вступать на путь зла, если это необходимо», – постулировал Н. Макиавелли [6]. Отсюда следует весьма важный для теории конституционализма вывод о правовой мере власти, границах ее рациональности и порядка, которые заканчиваются там, где начинаются «голое» насилие, разрушение и хаос.

Исследуя метафизическую субстанцию этих явлений Платон возводит политику и закон в искусство соразмерности . Поэтому не случайно в античные времена закон рассматривается как форма выражения истины, которая приводит в порядок хаос и устанавливает соразмерность для борющихся сил. Упорядочивание в античной философии представляется как функция «властвующего». С тем, чтобы установить или восстановить соразмерность упорядочивающее властное воздействие должно отвечать требованию общеобязательности и быть способным использовать санкции и наказания, столь же соразмерные нарушениям [4]. В свою очередь общеобязательность, выражая в основе единство государственных (властных. – В.К. ) и правовых установлений [5], определяет конституирующую сферу властных отношений, охватываемую предметом науки конституционного права.

Единство – как сущностная характеристика (параметр) власти выявлена древними философами и определяется в качестве основной ее черты исследователями раннего (Ф. Аквинский, М. Подуанский) и позднего (Н. Макиавелли, Ж. Боден) Средневековья, Нового времени (Г. Гроций, Т. Гоббс, Ж. Руссо, Б. Спиноза и др.). Характеристики единства ставятся во главу угла правоведами Новейшего времени (Л. Петражицкий, Н. Коркунов, В. Хвостов и др.), многими современными теоретиками как за рубежом (Р. Барт, Э. Каннети, Б. Рассел и др.), так и в России (В. Веселовский, И. Кравченко, В. Мушинский, Е. Осипова, Ю. Тихомиров, Е. Чиркин и др.).

При всем многообразии концептуальных положений они могут быть сведены к общему знаменателю, определяющему единство как целостность государственной власти во взаимной связанности ее содер- жания и формы. Тем самым понятия «единство» и «целостность» власти, по существу, отождествляются. Данный подход в известных условиях может быть допустим, но с определенными оговорками.

Дело в том, что целостность есть более широкое понятие. Оно отражает качественно определенную устойчивость власти, т.е. способность сохранять основные свойства в изменяющихся условиях среды. Разработка понятия целостности предопределила развитие структурно-системного и организационно-функционального подходов. Поэтому не случайно анализу свойства целостности как основного качества сложносоставных явлений посвящены многочисленные исследования.

В то же время большой интерес представляют взаимодополняющие концепции интегративности, активности, стабильности, связанности, цикличности, самоорганизации и некоторые другие научные направления, изучаемые в рамках теории систем [1]. Все они рассматриваются как своего рода «наполнители» категории «целостность системы власти», которая фокусируется в идее единства или взаимной связанности властного содержания и формы, но не сводится только к этому.

Властное содержание как предмет властных функций, будучи одним из основных составляющих системы, есть коррелянт детерминирующих условий – личностных, в том числе психологических, социальнополитических и др. Исходя из этого пределы властного воздействия объективируется в конституционно-правовых нормах в качестве одного из основных требований правопорядка демократического общества. Фундаментальные элементы последнего закрепляются в конституционных положениях, определяющих исходные элементы статуса властной организации: цели, задачи, принципы и предметы ведения государственной власти, полномочия государственных органов, их акты и действия, а также процедура (режим властной деятельности) и некоторые другие.

Наиболее значимым элементом статуса государственной власти являются предметы ведения и полномочия (компетенция). В конституционных государственно-правовых системах Запада ядро властной компетенции составляют охрана и защита основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечение народного суверенитета, эффективного функционирования институтов непосредственного народовластия и народного представительства в условиях государственной безопасности и социально-политической стабильности, а также экономико-финансовое, природоресурсное, социально-культурное регулирование и соответствующий контроль и т.д.

Не менее важным статусным элементом является четкое конституционно-правовое оформление решений государственно-властных органов, а также установление необходимых процедурных порядков (последовательности) в принятии властных актов и в деятельности органов власти.

Названные статусные положения оказывают непосредственное воздействие на конституирование формы государственности. Адекватная содержанию институализация и оформление государственной власти выступают в качестве необходимых условий действенности системы власти в целом.

Конституированная система государственной власти существует в качестве средства обеспечения основного правопорядка в реальных общественных условиях. При этом в демократическом обществе непосредственное воздействие государственной власти на сферу автономного существования человека, коллективные формы его бытия (общественные объединения, общину, семью и т.п.) ограничено общеорганизационной, регулятивной и контрольной ее функциями. Это конституционно-правовое требование основного правопорядка гарантируется сбалансированным равновесием разделенных государственно-властных функций и соответствующих институтов. В указанном смысле единство содержания и формы и в то же время институциональная децентрализация власти являются понятиями соотносимыми, но не однопорядковыми: первое есть качество целостности системы, а второе – свойство структуры.

Известно, что конституционными формами предметно определенных функций традиционно выступают правотворчество, правоисполнение и правосудие. Их осуществление на основе принципа разделенной и самосдерживаемой власти как по «вертикали» (федеративное государство, субъекты Федерации, местное самоуправление) [9], так и по «горизонтали» (на каждом уровне государственной «вертикали» – это главы государств или высшие должностные лица, законодательные, исполнительные и судебные органы) предполагает, с одной стороны, относительную самостоятельность и в известной степени конкуренцию соответствующих государственно-территориальных образований и организационнофункциональных структур (органов), а с другой – их конструктивное взаимодействие.

Конструктивное взаимодействие властных институтов призвано обеспечить единство государственно-властной системы и ее эффективное функционирование. При этом не допустима как жесткая централизация и предметно неопределенная государственно-властная деятельность, а соответственно – несанкционированное вмешательство в сферу основных конституционных свобод, так и чрезмерная децентрализация и дисфункциональность, чреватые дестабилизацией основных общественных отношений.

Корреляция центробежных и центростремительных величин в политическом процессе определяет необходимое институционно-территориальное и организационнофункциональное равновесие (баланс) и эффективность государственной власти. Исходя из этого функциональная эффективность рассматривается как одно из основных внутренних свойств, определяющих социальнополитическое предназначение и соответствующее устройство власти, а также динамику политического процесса.

Нарушение структурно-функционального баланса, определяемого единством содержания и формы государственной власти, выражается, с одной стороны, в образова- нии безраздельно господствующей властной монополии, а с другой – в распаде властной системы. И в том и в другом случае утрачивается конструктивность власти: в условиях распада – это общая дисфункциональность («безвластие»), а при сосредоточении в монопольном «центре» – ничем не ограниченное государственно-властное воздействие на все общественные отношения, проявляющееся в конечном счете в нарушении властью основных конституционных свобод.

Государственно-властный моноцентризм, или деструктуризация, – характерная черта доконституционной власти. Сбалансированная же по содержанию и форме конституционная власть определяется системной целостностью и оптимальной структурной функциональной децентрализацией. Как таковая государственная власть выступает основным гарантом прав личности, гражданского общества и местного самоуправления.

Важными сторонами единства власти являются концентрация и объем. Последние суть пространственно-временная конкретизация сущностных свойств власти, которая имеет публично-правовое выражение. В этом смысле концентрация и объем выступают в качестве параметров конституционно объективированных. В данной связи они рассматриваются как коррелянты целостности структурно-функциональной организации системы. В силу значимости этого положения он заслуживает самостоятельного рассмотрения, которое за рамками настоящей статьи.