Особенности церковного осуждения идеи апокатастасиса в III–VI веках

Введение

Возникший в XIX в. научный интерес к наследию Оригена показал, что его собственные взгляды и дальнейшие интерпретации его учения в т. н. «оригенизме»1 имеют существенные отличия. Отметим, что данные отличия привели к тому, что «оригенизм» был соборно осужден, а заодно с ним была осуждена и идея Оригена «восстановления всего» как часть оригенистической системы.

Наиболее резкая критика Оригена и его последователей связана с активной деятельностью свт. Епифания Кипрского, начавшейся с 393 г. Также отдельные оригенистические положения были осуждены на Поместных Соборах 400 и 543 гг. и на V Вселенском Соборе в 553 г.

При этом нельзя не отметить, что Ориген, являвшийся выдающимся христианским ученым, апологетом и публичным деятелем, оказал огромное влияние на развитие богословия2. В его творчестве Х. У. фон Бальтазар отмечал три слоя: религиозно- философские мнения, церковное вероучение, а также глубоко личное в его мистическом богословии. Церковная традиция сохранила и использовала в борьбе с еретиками IV в. второй слой учения Оригена — триадологию и христологию, в то время как первый слой преемниками александрийца был воспринят и искажен в «оригенизме». Третий слой, по мнению Х. У. фон Бальтазара, был утрачен и не получил своего развития даже у самых ревностных последователей Оригена3.

Следует особо отметить, что среди тех, кто считал себя учеником Оригена и впитал его лучшие богословские идеи, были такие выдающиеся борцы за православие как свтт. Дионисий Великий, Григорий Неокесарийский, Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский, прп. Исаак Сирин и др.4

Первые критики идей Оригена

Один из ранних антиоригенистов являлся св т. Петр Александрийский, с 295 г. руководитель Александрийского училища, с 303 г. епископ. Следует отметить, что к тому времени Александрийское училище утратило свое значение в области богословия, при этом в Египте появлялось все больше еретиков, прикрывавшихся именем Оригена, как известнейшего авторитета. Различные еретические группировки ссылались на имя Оригена в подтверждение своих заблуждений, в связи с чем репутация александрийского учителя приобретала неоднозначный характер.

Святитель Петр в процессе борьбы с местными еретиками открыто выступил против Оригена, подвергнув критике отдельные аспекты его богословия: аллегорическое толкование Св. Писания (в особенности книг Ветхого Завета и, в частности, Бытия (идеи «кожаных риз»)5, идею о предсуществовании душ6, рационализацию христианского вероучения посредством античной философии. Считая использование философского метода небезопасным для христианского образования и богословия, свт. Петр перенес критику отдельных идей Оригена на обвинения его самого, будучи уверенным, что именно увлечение эллинской философией Оригеном повлияло на использование им аллегорического толкования Св. Писания (особенно книг Ветхого Завета), что стало главным заблуждением учителя7.

Отметим, что несмотря на борьбу свт. Петра Александрийского с рационалистическим направлением в богословии, философско- богословский метод в IV в. только еще набирал силу, послужив главным инструментом борьбы против еретиков эпохи Вселенских Соборов.

Св ященномученик Мефодий Патарский, еще один из ранних противников идей Оригена, в дошедшей до нас книге «О воскресении» критикует его идею о духовности тела по воскресении из мертвых8. Причина таковой критики, очевидно, заключалась в том, что сщмч. Мефодий — как представитель мало-азийской традиции богословия, к которой также относились сщмч. Ириней Лионский и свт. Мел итон Сардийский — в области антропологии находился под влиянием иудаизма, акцентируя внимание на единой цельной реальности и решительно отвергая платоновское разделение духовного и плотского. В данной богословской традиции человечество Христа, ценность целостности и неразделенности души и тела, крайняя болезненность души без тела, являются основными особенностями антропологии. Иудаизм I в. и, впоследствии, малоазийское богословие впитали в себя аристотелевское восприятие частей предмета как неполноценных, несамостоятельных компонентов. Данный подход у малоазийцев отражается и в экзегетике, в особенности в толковании книги Бытия, — в буквальном ее прочтении, а также в утверждении полной идентичности мира и тел после воскресения из мертвых9.

Также сщмч. Мефодий критикует Оригена за утвер ждение, что душа вос станет в другом теле по содерж анию, хотя по форме тело останется тем же¹⁰.

По мнению А. И. Сидорова, сщмч. Мефодий «либо не понял (или не читал?) самого Оригена, либо полемизировал с оригенистами, т. е. с теми, которые исказили взгляды александрийского богослова»11. При этом исследователь убежден, что учение Оригена о состоянии воскресших тел не противоречит православному учению, поскольку Ориген, с одной стороны, подчеркивал инаковость, с другой стороны, — тождество по виду воскресших тел, развивая высказывание ап. Павла о духовных телах12. Следует также отметить, что апо-катастасис, как эсхатологический компонент финала истории13, не находит явных критиков в течении полутора веков после Оригена, и существует в Церкви, вероятно, как гетеродоксальная теория.

Важно, что в IV в. из-за возникшего противостояния различных идей Оригена образ «учителя учителей» воспринимался двояко: как христианского теолога, опередившего время рассмотрением широкого круга теологических вопросов, и как мыслителя, идеи которого стали популярны и получили сильное развитие в неконтролируемой египетской и палестинской монашеской среде, принимая иногда радикальные формы.

Первое осуждение «оригенизма»

Новая волна споров вокруг учения Оригена возникла к концу IV в., как уже отмечалось, в связи с активной деятельностью свт. Е пифания Кипрского, называвшего Оригена «отцом всех ересей» и даже вдохновителем Ария и Аномеев14. При этом исследователи наследия известного борца с ересями того периода полагают, что свт. Епифаний использовал недостаточно надежные источники, а также отличался некритическим подходом к получаемой информации о религиях и сектах.

Также свт. Епифания критикуют за то, что он часто объединяет в одну «ересь» различные группы, основываясь лишь на поверхностном сходстве религиозных течений; за то, что он формирует генеалогию ересей выводя одну из другой, без их исторической взаимосвязи15. К примеру, В. В. Болотов в своей диссерта-ции16 критику свт. Епифанием триадологии и христологии Оригена считает несостоятельной и необоснованной. Также он не соглашается со свт. Епифанием в том, что «оригенизм» повлиял на развитие вселенских ересей17.

Отметим, что первый крупный спор вокруг наследия Оригена связан с обвинениями в 394 г. в ересях свт. Иоанна Иерусалимского, возмутившегося неканоническими действиями свт. Епифания Кипрского, который на канонической территории Иерусалимского епископа в Вифлееме самовольно совершил рукоположение Павлиниана, брата блж. Августина. При этом в ответ на резкие замечания правящего архиерея Палестины свт. Епифаний направил ему грозное письмо, предлагая осудить взгляды Оригена. На данное письмо свт. Иоанн не ответил, посчитав его игнорированием со стороны свт. Епи-фания критики неканонических действий18. С этог о момента свт. Епифаний стал публично распространять мнение, что свт. Иоанн Иерусалимский скрыто исповедует ереси Оригена19.

В дальнейшем свт. Иоанн Иерусалимский обратился к епископу Александрийскому Феофилу с просьбой о помощи в преодолении возникшего конфликта. Показательно, что при этом сам еп. Феофил стал главным действующим лицом первого «оригенистского» спора20. Церковные историки (Сократ, Созомен, Палладий) представляют еп. Феофила не столько заботливым пастырем, сколько интриганом и политиком, не разбирающимся в вопросах богословия21. Так, Сократ подробно описывает, как еп. Феофил инициировал осуждение учения Оригена на Соборе в 400 г. из-за поддержки монахов- антропоморфитов (утверждавших телесность Бога) и личного гнева на монахов- антиантропоморфитов (т. н. «долгих» братьев)22. Также о том, что иерарх Александрийской Церкви в данном конфликте заботился не о чистоте вероучения, а о личной выгоде, свидетельствуют события, связанные с осуждением свт. Иоанна Златоуста.

Епископ Феофил обвинил в ересях и попытался сместить свт. Иоанна Златоуста с кафедры после того, как святитель принял в своей епархии «долгих» братьев, дав им возможность служить до окончания разбирательства их дела23. Очевидно, что еп. Феофил в сложившейся ситуации извлекает свою выгоду: вначале он поддерживает друзей оригенистов, а затем осуждает их; затем выступает на стороне антропоморфитов24, а с 403 г. выступает против них25; на Соборе 399 г. осуждает последователей Оригена в споре с антропоморфитами, хотя первоначально был их союзником. Характерно, что Созомен, Сократ и Палладий сходятся во мнении, что данные нападки на «оригенистов» не имели богословских мотивов и не были борьбой за православное исповедание26.

Следует отметить, что свт. Епифаний Кипрский в своем труде «На восемьдесят ересей Панарий, или Ковчег», приводя восемьдесят известных ему ересей, шестьдесят третий и шестьдесят четвертый пункты посвящает изложению ересей Оригена и его последователей27. В указанных пунктах Оригену приписывается отрицание Божественной природы Сына, предсуществование душ и облечение их в тела в качестве наказания, отрицание воскресения в теле, аллегорическое толкование Св. Писания и философизация христиан-ства28. Любопытно, что в данном труде отсутствует критика апокатастасиса. В целом апокатастасис в творениях свт. Епифания упоминается лишь как компонент оригенистического дискурса.

Второе осуждение «оригенизма» и соборные постановления

В VI в., после некоторого затишья критики идей последователей Оригена, возник т. н. «второй оригенистский спор», который был связан уже не с монахами Египта, а с монахами Палестины, в частности, насельниками монастырей св. Саввы Освященного — Новой и Большой Лавр. «Великая Лавра» была основана в 478 г. св. Саввой, и при его преемнике Илии (494–518) в ней возник раскол, в связи с чем часть монахов основала новый монастырь — «Новая Лавра», ставший оплотом «оригенистов» во время возникших споров29. Противоборство монахов Палестины привело к тому, что игумен «Великой Лавры» Геласий обращался к приближенным императора с тем, чтобы император Юстиниан осудил монахов — идейных сторонников Оригена, и выгнал из «Новой Лавры», решив таким образом конфликт между груп-пировками30. Однако для императора Юстиниана главной проблемой было отношение Церкви к Феодору Мопсуестийскому, а «оригенизм» был не столь важен. Тем не мен ее, в 543 г. Ориген и «оригенисты» были осуждены императорским эдиктом, который, тем не менее, не принес желаемых результатов, и конфликты между монахами продолжались в формате двух партий — «исо-христов»31 и «протоктистов»32.

Конон, следующий после Геласия игумен «Великой Лавры», также искал поддержки при дворе императора, что в итоге принесло свои плоды. Пятый Вселенский Собор, собравшийся по вопросу о «трех главах» и, конкретно, о православии Феодора Мопсуестийского, осудил «оригенистов» и Оригена. Отметим, что основные обвинения Оригена и его последователей отразились в десяти анафематизмах 543 г. и пятнадцати анафематизмах 553 г. При этом указанные обвинения относятся к учению о предсуществовании душ, к христологии и к учению о шарообразности тел после воскресения33. Осуждение апокатастаси-са содержится в императорском эдикте 543 г., где после перечисления основных теологических доктрин «оригенистов» апокатастасис отрицается как финальная часть «оригенистского» мифа. Заметим, что за некоторым исключением анафе-матизмы 543 г. повторяли положения «анти-оригенистов» конца IV в.

Обращает на себя внимание, что в списке 15 анафематизмов 553 г. соде р-жатся отрицания, которые отсутствуют в спорах предыдущих периодов. Не углубляясь в дискуссию о том, было ли действительно осуждение Оригена принято на Пятом Вселенском Соборе34, отметим лишь появление новых положений касательно изложения апокатастасиса, отсутствующих в анафе-матизмах 543 г., например, что восстановление в первозданном блаженстве будет касаться не только людей и бесов, но и будет заключаться в упразднении тел, имен, всякого понятия, составляющего различия между разумными существами. Единое начало, к которому направлен абсолютный апокатаста-сис, обозначается термином «энада». Первоначальная единая энада, которую образовывали все умы до падения, будет восстановлена. Отметим, что данная доктрина, как и термин, совершенно не употреблялись в анафематизмах 543 г. Анафематизм Пятого Вселенского Собора (под № 14) сообщает, что все различия после апокатастасиса будут упразднены в единой энаде.

Данное учение мы находим у Евагрия Понтийского35 в «Гностических главах». Согласно космологической картине Евагрия, после восстановления всего «будет уничтожение эонов, смертных тел и исчезновение имен»36.

Таким образом, в осуждение апокатастасиса на Пятом Вселенском Соборе попадает и версия апокатастасиса Евагрия, который учит о восстановлении всеобщего равенства и упразднении любой дифференциации среди разумных существ. Обращает на себя внимание то, что соборный текст буквально соответствует тексту Евагрия: «Если кто-то говорит… и что каждый чин небесных сил состоит либо целиком из низших, либо целиком из высших, либо из высших и низших, да будет анафема!» (пятый анафематизм). Евагрий: «Каждая из когорт (чинов) небесных сил состоит либо целиком из высших существ, либо целиком из низших, либо из высших и низших существ одно-временно»37. Очевидно, ч то осужденное на Пятом Вселенском Соборе учение об апокатастасисе было именно его евагрианской версией, вплетенной в т. н. «евагрианский миф» и взаимосвязанной с остальными частями теологической системы Евагрия38.

По мнению Гиймона, анафематизмы Пятого Вселенского Собора были направлены против некоторых монахов Палестины, а Ориген появляется в анафематизмах как авторитетная фигура для всех партий «оригенистов», которые себя причисляли к ученикам александрийского дидаскала, жившего тремя столетиями ранее39.

Следует отметить, что на Пятом Вселенском Соборе, в 11-м анафематизме, вместе с другими еретиками анафематствуется и сам Ориген. Однако некоторые исследователи полагают, что имя Оригена было вписано впоследствии, поскольку оно «стоит не на своем месте», после имени Евтихия40.

Итак, события VI в. и Пятого Вселенского Собора решительно осудили «оригенизм» и формально осудили самого Оригена. Тем не менее, нельзя не отметить, что слабостью анафематизмов является отсутствие в них качественной богословской критики отдельных положений «оригенистов», в особенности идеи апокатастасиса. В соборных актах и параллельных Собору святоотеческих трудах не только отсутствует серьезная критика апокатастасиса, но и не представлено богословское обоснование вечному аду после воскресения из мертвых, как части общей традиционной богословской системы.

Заключение

Таким образом, в результате рассмотрения исторических периодов развития критики Оригена, в частности, идеи апокатастасиса, можно сделать следующие выводы. Во-первых, соборно была осуждена доктрина апокатастасиса, как часть «евагрианского мифа» о восстановлении в энаде. Во-вторых, критика самой идеи восстановления всех людей для жизни вечной в блаженстве после воскресения из мертвых вне «оригенизма» не была качественно разобрана. При этом подтверждение исповедания о возможном апокатастасисе вне «оригенского» дискурса мы находим у свтт. Григория Нисского и Леонтия Визайнтийского, прп. Исаака Сирина, отчасти у прп. Максима Исповедника и некоторых других церковных учителей41.