Особенности кадровой политики правительства Российской империи в конце XIX - начале XX веков

Кадровая политика правительства Российской империи неоднократно становилась предметом исследования, как в рамках общих исследований государственного аппарата, так и в качестве самостоятельной темы. В том числе вопрос допуска женщин к службе в государственных учреждениях Российской империи, привлекший внимание исследователей еще в дореволюционный период [5; 6], либо среди прочих тем, подлежавших изучению. Советские [3, с. 84] и современные исследователи [1, с. 22-28; 2] также обращались к этой теме. Тем не менее ряд проблем, связанных в первую очередь с государствен ной службой женщин в дореволюционной России, остается до сего времени не раскрытым, в том числе вопросы правового оформления этой службы накануне крушения империи.

А.В. Тутов, рассматривая общие проблемы государственной службы в России, отмечал, что «с 1870-х гг. на службу стали допускаться женщины, но с большими ограничениями. Разрешено было принимать их на должности воспитателей в учреждениях ведомства имп. Марии (на которые они принимались и ранее), в ведомства финансов, путей сообщения, почты и телеграфа по счетной и письменной части, к врачебным заня- тиям без права государственной службы. В 1914 г. в связи с 1-й мировой войной были расширены права женщин на занятие гражданских должностей (не выше 8 класса) в ряде ведомств» [7].

Несколько подробнее возможности допуска женщин к службе в государственных учреждениях были раскрыты ГВ. Гарбузом, указавшим на причины этого допуска. По его мнению, в пореформенный период кадровая политика, ранее откровенно продворянская, изменилась в сторону привлечения на службу образованных, интеллигентных людей без учета сословной принадлежности, а эти люди, в свою очередь, отнюдь не стремились к чиновничьей карьере, предпочитая ей службу в общественных или коммерческих организациях. Непрестижность государственной службы усиливалась крайне низким уровнем жалования, не обеспечивавшим элементарной возможности чиновникам низших рангов содержать семью. Кадровый кризис обострился в период революции 1905-1907 годов, когда низкий уровень оплаты и увеличение служебной нагрузки усугубились прямой опасностью для жизни чиновников. В частности, по сведениям полиции, только с февраля 1905 г. по май 1906 г, было убито террористами:

генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников - 8;

вице-губернаторов и советников губернских правлений - 5;

полицеймейстеров, уездных начальников и исправников - 21;

жандармских офицеров - 8;

генералов (строевых) - 4; офицеров (строевых) - 7; приставов и их помощников - 79; околоточных надзирателей - 125; городовых - 346;

урядников - 57; стражников - 257; жандармских нижних чинов - 55; агентов охраны -18;

гражданских чинов - 85;

духовных лиц - 12;

сельских властей - 52; землевладельцев - 51; фабрикантов и старших служащих на фабриках - 54;

банкиров и крупных торговцев - 29.

Всего: 1273 человек1.

Правительство, испытывая настоящий кадровый голод, попыталось разрешить проблему за счет лиц, которым ранее государственная служба была недоступна. Именной

Высочайший указ «Об отмене некоторых ограничений в правах сельских обывателей и лиц других бывших податных состояний» от 5 октября 1906 г. гласил:

«I. Предоставить всем российским подданным безразлично от происхождения, за исключением инородцев, одинаковые в отношении государственной службы права, применительно к таковым правам лиц дворянского сословия, с упразднением всех особых преимуществ на занятие по определению от Правительства некоторых должностей в зависимости от сословного происхождения.

• II.    Освободить сельских обывателей и лиц других бывших податных состояний а) от представления ими увольнительных приговоров при поступлении... на гражданскую службу, равно как и от исполнения личных натуральных повинностей и от несения общественной службы на все время состояния сих лиц в гражданской службе...

• III.    Отменить обязательное исключение сельских обывателей и лиц других бывших податных состояний из обществ: а) при вступлении их в гражданскую службу; б) при производстве их в чины; в) при получении орденов и знаков отличия...; е) вообще при приобретении ими высших прав состояния, разрешив этим лицам оставаться в составе своих обществ, пользуясь, впредь до добровольного выхода из них или перечисления соответственно приобретенным ими правам в и ное сосл о в ное об щество, все м и связа н н ы м и с принадлежностью к своим обществам правами, а равно и неся соответственные обязанности, причем в отношении подсудности, наказаний и последствий, определяемых для подсудных деяний, означенные лица подчиняются однако узаконениям, действующим по отношению к тем высшим сословиям или званиям, права коих сии лица приобрели»².

Следствием реализации норм этогоуказа был ажиотажный наплыв крестьян и мещан в государственные учреждения, в первую очередь в полицию, ибо жалование и прочие льготы, которые лица высших сословий полагали для себя недостаточными, представляли собой если не предел мечтаний, то во всяком случае вполне приемлемый размер для прежде малоимущих людей. Но разрешив проблему укомплектования вакантных мест, правительство сразу же столкнулось с другой проблемой - низким образовательным и нравственным уровнем новых служащих. «Их познаний порой едва хватало для выполнения возложенных обязанностей, а моральный облик нередко оставлял желать лучшего даже с точки зрения их непосредственного начальства. Самарский губернатор В.В. Якунин в письме директору департамента общих дел МВД А.Д. Арбузову характеризовал положение в губернском правлении следующим образом: «Со стороны многих чиновников было замечено халатное отношение к делу, неисправное посещение службы и другие недостатки до пьянства и взяточничества включительно» [2, с. 24]. У значительного числа низших чиновников дело доходило и до злоупотреблений властью в пьяном виде. Например, начальник Московской сыскной полиции А.Ф. Кошко долго и без особых успехов боролся с пьянством на службе подчиненных, объясняя им лично и в приказах, что «Полицейские Надзиратели и агенты Сыскной Полиции должны всегда быть трезвыми, держать себя обязаны корректно не только в отношении потерпевших лиц, но и задерживаемых подозреваемых по делам лиц и преступников». Но даже он не смог предотвратить случая, когда «Полицейский Надзиратель Ш разряда Куль, напившись пьяным, задержал ни в чем неповинных трех лиц, избил их и был доставлен в таком виде, с задержанными, чинами наружной полиции в участок» [4].

Правительство Российской империи вынуждено было искать среди своих подданных людей, которые бы смогли выполнять обязанности государственной службы, но не злоупотребляли бы своими полномочиями столь откровенно. И такие люди нашлись. Это были женщины!

Г.В. Гарбуз в своей статье отметил, что еще с конца XIX столетия руководители различных государственныхучреждений по собственной инициативе привлекали женщин на службу в свои ведомства. К началу XX в. женщины служили в различных подразделениях МВД, акцизного управления, министерства земледелия и государственных имуществ, министерства юстиции и даже в Сенате. После первой российской революции их численность увеличилась весьма существенно. Уже в 1909 г. на службе в мест-ныхучрежденияхМВД состояли 1459 женщин. В сравнении с общим количеством служащих численность была небольшой. Только в одной Пензенской губернии (не самой большой по размерам) штатных чиновников МВД было 522 человека без учета канцелярских служащих и низших полицейских чинов. Больше всего женщин служило в административном аппарате столичных губерний: в Московской

- 114 человек, в Санкт-Петербургской - 90 человек [2, с. 24-25].

По мнению многих руководителей губернского и министерского уровня, женщины гораздо более, чем мужчины, удовлетворялись невеликим размером жалования, при этом были в подавляющем большинстве аккуратнее, собраннее, исполнительнее, дисциплинированнее мужчин.

Но, выполняя достаточно высококвалифицированную работу, женщины-госслужащие все же были лишены льгот и преимуществ, делавших государственную службу столь привлекательной для их коллег-мужчин. В 1909 г. в МВД была создана специальная комиссия для изучения этого вопроса под руководством директора департамента общих дел А.Д. Арбузова, по итогам которой женщинам на государственной службе были предоставлены все служебные права и привилегии, кроме права производства в классные чины и награждения орденами. Важнейшим из новых прав было право на получение пенсии, сохранявшееся в случае замужества, а после смерти пенсионерки пенсия выплачивалась детям до их совершеннолетия [2, с. 26].

С началом Первой мировой войны кадровая ситуация вновь ухудшилась, особенно в провинциальных учреждениях, поскольку огромное количество чиновников было призвано в армию. И снова правительство обратило свое внимание на женщин. 11 июля 1916 г. департамент общих дел МВД издал циркуляр № 52, в котором сообщил о подготовке законопроекта о предоставлении лицам женского пола прав государственной службы в большинстве учреждений МВД, как центральных, так и местных, но не выше VIII класса включительно, и затребовал от губернаторов и градоначальников сведения о штатах местных учреждений МВД и о должностях, на которые можно было бы назначить женщин, а также о должностях, куда женщин нельзя назначать вообще. Требовалось также сообщить требования к образованию кандидаток на замещение должностей3.

Фонды Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан дают возможность изучить работу местных государственных учреждений по выполнению требований указанного циркуляра в Уфимской губернии.

Подавляющее большинство руководителей губернских и уездных учреждений сообщили, что готовы принять женщин на должности канцелярских служителей, регистраторов, столоначальников, секретарей в полицей-скихуправлениях и письмоводителей, то есть служащих XIl-XlV классов, с образованием не ниже 4 классов прогимназии1. Начальник строительного отделения губернского правления согласился предоставить обладательницам высшего технического образования, окончившим «по первому разряду», должности младших техников, «т. е. Младшего Архитектора и Младшего Инженера»5. Начальник губернского по воинской повинности присутствия отказался принимать женщин на классные должности, сославшись на необходимость таковых присутствовать при освидетельствовании призывников, поскольку «замещение таких должностей женщинами и нежелательно, да и для них самих должности эти являются, по роду обязанностей совершенно неприемлемыми». А вот «в качестве канцеляристов женщины и сейчас в наших присутствиях работают, а предоставление им прав государственной службы было бы безусловно желательным»6. Также в связи с необходимостью разъездов отказались принимать женщин в крестьянские учреждения.

Руководство Оренбургского магометанского духовного собрания, сообщив, что в нем имеются должности X класса, не отказало в приеме женщин прямо, сообщив, что такое назначение «было бы весьма неудобно для лиц мусульманского вероисповедания ввиду некоторых особенностей положения женщины в обществе, а для лиц других вероисповеданий - вследствие незнания татарского языка и письменности при неизбежных объяснениях с многочисленными просителями, говорящими в большинстве на разных восточных языках и при ведении письменных работ по канцелярии, когда в делах и переписках часто встречаются бумаги, написанные на татарском, киргизском и арабском языках»7.

Таким образом, российское правительство впол неуспеш но решало острые кадровые проблемы привлечением на государственную службу различных слоев населения, ранее к этой службе не допускавшихся. Вначале это были представители прежних податных состояний, а когда результат их привлечения к службе оказался не лучшего качества, центральное и местное руководство МВД в целом приветствовало привлечение женщин к исполнению обязанностей низших чиновников, а также предоставление им прав и привилегий, связанных с государственной службой. Особенно это проявилось в период войны, когда годных к службе мужчин не хватало для заполнения вакансий. Вполне естественно, что женщины допускались не ко всем должностям из соображений физического, нравственного или конфессионного характера.