Особенности национально-культурных коннотаций фразеологизмов со значением процесса речи

В современной лингвистике вопрос об определении национально-культурного компонента семантики слова является спорным. Так, национально-культурный компонент значения рассматривался как внутренняя форма языка (В. Гумбольдт), как специфическая категоризация мира средствами определенного языка (гипотеза лингвистической относительности Э. Сепира и Б. Уорфа), как специфическая характеристика психики отдельных народов (Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов, Н.В. Уфимцева; П. Тульвисте), как концентрированное выражение культурного контекста (в понимании Е.М. Верещагина и В.Г Костомарова).

Подобная противоречивость определений связана с разными точками отсчета, которые положены в основу концепции. Р. Ладо определяет культурное значение в виде части культуры народа и части лингвистического значения [1, р. 110-117]. Языковые знаки, как отмечает В.И. Карасик, имеют разную степень семиотической глубины в процессе общения: от минимального «ближайшего значения слова» до широкого культурно-исторического фона, связанного с «дальнейшим значением слова». Точнее было бы сказать, что для значительного числа слов и выражений конкретного языка национально культурный компонент значения является вторичным, проявляется в специальном объяснительном контексте» [2]. Например, понятие «уют» в англоязычной культуре ассоциируется с понятием тепла в доме: cosy - comfortable and warm; snug - cosy and tight. Уют и тепло связываются общим оценочным знаком только в тех культурах, где людям часто бывает холодно. У бурят понятие «белая пища» связано с сакраль-ностью белого цвета. Основное переносное значение белого цвета в бурятской культуре - обозначение чего-то возвышенного, священного и чистого, прежде всего, это относится к молоку (А ум) и молочным продуктам - белой пище (сй-гаан эдеэн\

Итак, если в языковой единице есть культурная информация, то должна быть и категория, соотносящая две разные семиотические системы (язык и культуру) и позволяющая описать их взаимодействие. Мы вслед за В.Н. Телия считаем, что эта связь реализуется через культурную коннотацию. «Такая культурно-маркированная коннотация возникает как результат интерпретации ассоциативно-образного основания фразеологических единиц (ФЕ) или метафоры посредством соотнесения его с культурно-национальными эталонами и стереоти- пами» [3, с. 56].

Интерпретируя ФЕ на основе соотнесения их ассоциативно-образные восприятия со стереотипами, отражающими народный менталитет, мы раскрываем их культурно-национальный смысл и характер, которые и являются содержанием национально-культурной коннотации. План содержания ФЕ и метафоры, а также закрепленные за ними культурные коннотации становятся знанием, т.е. источником когнитивного освоения. Именно поэтому фразеологизмы и образно-мотивированные слова (метафоры) являются экспонентами культурных знаков.

В настоящем исследовании в качестве основного критерия выделения изучаемых единиц выступило наличие в их значении семантического признака «произносить, говорить что-либо», так как в них концептуализируются главные компоненты речевого акта: текст и сами коммуниканты, точнее отношения между говорящим, адресатом, а иногда и лицом, являющимся темой сообщения [4, с. 22]. Именно эти характеристики лежат в основе семантической классификации фразеологизмов со значением процесса речи.

Проведенный анализ показал, что подавляющее большинство языковых единиц со значением процесса речи в бурятского языке является образным. Их внутренней форме свойственна культурная коннотация, характерной чертой которой является образно-ситуативная мотивированность, которая напрямую связана с мирови-дением народа - носителя языка.

Рассмотрим фразеологизмы-идиомы, составляющие ядро бурятской фразеологической системы, гораздо в меньшей степени будем уделять внимание другим разрядам ФЕ - фразеологическим сочетаниям, пословицам и поговоркам, составным терминам.

Достаточно важным, на наш взгляд, выглядит замечание В.Н. Телия, которая считает, что культурная информация, заложенная во фразеологизмах, имеет два аспекта. Универсальность в идиоматике выражается через дефиницию (дескриптор), а особенность, индивидуальность, выбор стереотипов - через образную внутреннюю форму [5, с. 69]. Основным способом вскрытия культурной коннотации во ФЕ является комментарий образного основания (внутренней формы) фразеологизмов в культурнонациональном пространстве русского и бурятского языкового социума. Культурный комментарий имеет основную цель - соотнести образ фразеологизма с мифами (мифологемами), символами, архетипами, эталонами, ритуалами, по верьями и т.п. знаками национальной культуры. Это соотнесение возможно только на основе рефлексии над образом, т.е. его интрпретации в контексте миропонимания носителя языка.

Е.А. Селиванова, развивающая мысль В.Н. Телия в ментально-психологическом направлении, включает фразеологизмы в число терминалов фреймовой модели [6, с. 149]. Действительно, воспроизводимые в целостности, жестко фиксированные устойчивые выражения стерео-типизируются в сознании носителей языка и тем самым могут быть отнесены к когнитивным фреймам, или, по В И. Красных, к «штампам сознания», иерархически организующим структуры знания на основе экстралингвистической информации [7, с. 68].

Особенно ярко этнокульурная маркированность выражается в исконно национальных (бурятских) фразеологизмах. Сопоставительный анализ лингво-культурологического поля эксплицитных концептов «исконно русские фразеологизмы» и «исконно бурятские фразеологизмы» показывает их неадекватность, отражение ими национального языкового сознания, различную детерминированность хозяйственнобытовыми и социальными условиями, национальным менталитетом. Ср., например: русск. толочь воду в ступе - говорить не по делу (ступа - сосуд, в котором размалывали зерно); буряток. мэргэн угэ - меткое слово (мэргэн - стрелок из лука).

Проведенное исследование бурятских фразеологизмов со значением процесса речи показывает, что национальная маркированность выражаемого ими сознания достигается за счет устойчивых компонентов фразеологизмов - реалий, передающих информацию о быте, хозяйственном укладе бурят, об их ценностных особенностях национальной психологии, причем устойчивые реалии - компоненты у бурят неадекватны, что связано со спецификой быта и мировосприятия народов. Компонентами бурятских фразеологизмов со значением процесса речи чаще всего выступают лексемы: ама, хэлэн (язык), угэ (слово), угэ хэлэндэ бэрхэ (красноречивый); сэсэн угэ (мудрое слово); мэргэн угэ (меткое слово), олон угэ (многословие), хушуу-най ута (длинный язык), хэлэндэ якан угы (язык без костей), угэ хэлэхэ (разговаривать), задагай аматай (болтливый), унэн сэхэеэ хэлэхэ (говорить начистоту), унэн угэ (правдивое слово), хэ-лээ булюудэхэ - точить лясы (букв, язык, точить). ама муута хээрэ (злословить), ама бариха (держать язык за зубами), хэлэхэдэ бэлэн (говорить легко).

Например, многие коннотации у бурят связаны с кочевым укладом их жизни, с основным занятием - скотоводством, природными условиями проживания (степь, основное занятие бурят - скотоводство, разведение овец): угэнь хээрэ хонохо - говорить попусту (букв, слову, в степи, ночевать); абари кайнта айлда хонохо, ама муута хээрэ хонохо - добряк находит место для ночевки в доме, а тот, кто занимается злословием, проводит ночь в степи; хэлэндэ якан угы, хэтын галда утаан угы, т.е. язык без костей, огонь кремня - без дыма; хунэй шарай адуулха - следить за выражением лица кого-либо (букв, человека, лицо, пасти).

Фразеологизмы языка в символической форме выражают черты культурно-национального самосознания народа. В его образном содержании воплощается культурно-национальное мировоззрение. Так, чувство времени и отношение этнического сознания к категории времени является, по словам Л.Н. Гумилева, «индикатором определения состояния народа» [8, с. 144-145]. Временные характеристики в изучаемых языковых единицах нашли отражение в том, что у бурят раньше был размеренный образ жизни, они не любили торопиться, что отразилось и в их речевой практике (буряты немногословны и сдержанны). Например, дэмы дэед хэлэнхаар, дуугай куукан дээрэ - чем попусту болтать, лучше сидеть и молчать; ехээр хэлэнхаар, ехээр умхэкэн дээрэ - чем много говорить, лучше больше откусить.

Во фразеологизмах со значением процесса речи отражены также характерные черты бурят, их нравственные качества. Анализ таких устойчивых сочетаний показывает, что они выражают положительную или отрицательную этноценно-стную ориентацию народа. Приведем примеры фразеологизмов: а) с положительной (позитивной) ориентацией: угэ хэлэндэ бэрхэ - красноречивый; унэншэ хун (правдивый); халуун зурхэн - горячее сердце; абари кайнта - добряк; сэхэ сэбэр - прямой, чистый (о честном человеке); сэхэ сэдъхэл - честная (прямая) душа; эрэ хун досоогоо эмээлтэ хазаарта мори багтаадаг - человек широкой, доброй души (доел, мужчина внутри себя оседланного коня вмещает); абари кайта арба хонохо, ама муута хээрэ хонохо - человек доброго нрава десять раз в гостях переночует, а человек со злым языком в степи переночует; угэ дуугуй - молчаливый; б) с негативной ориентацией: адаг тэнэг (глупец); долдой худалша хун (лжец; хвастливый), задагай ама-тай (болтливый).

Специфика национального сознания бурят тесно связана с «табан хушуун мал» (пятью видами скота) - основой их кочевнического уклада, поэтому значительное место в его этноцен-ностной системе занимают фразеологизмы, восходящие к образам животного мира. В сферу фразеологизмов со значением процесса речи включаются нами, во-первых, такие, метафоричность которых опирается на входящий в состав фразеологического оборота лексический компонент с названием животного (агта алда-бал, баригдаха, ама алдабал - баригдахагуй -коня упустишь -поймаешь, слово обронишь - не поймаешь); во-вторых, фразеологизмы, содержащие названия черты характера, особенности внешнего облика человека, определяющие свойства неодушевленных предметов и явлений действительности с повадками, поведением и внешним обликом животных: шаазгай шэнги шаханаха, борбилоо шэнги доржогонохо - стрекотать, как сорока, чирикать как воробей (о болтливом человеке); угэкээ угэ гарадаг, унеэнкээ тугал_гарадаг - слово слово родит, корова теленка родит; гахайкаа халюу булган турэхэгуй, тэнэгкээ сэсэн угэ гарахагуй - свинья не родит бобрят и соболят, а дурак - умных слов и др.

Национально-культурная специфика языкового сознания бурятского народа находится в отражении устойчивых сочетаний, обозначающих возрастные различия. В основном изучаемые языковые единицы можно отнести к семантическому разряду с положительной окраской. Так, в основе коннотации подобных ФЕ мы обнаружили, например, такую этнически-маркированную черту характера представителя бурятского этноса, как уважительное отношение к старшим, признание их опыта и мудрости: хугшэн нохойн хусакан уур сайса, убгэн хунэй хэлэкэн дуукасаа - лай старого пса вплоть до утра, сказанное стариком - на всю жизнь; хугшэн шоно мэхэдэ орохогуй - старого волка не обманешь.

Как показало проведенное исследование, фразеологизмы со значением процесса речи по своей грамматической организации разноструктурны. К наиболее распространенным типам относятся: 1) субстантивные словосочетания: мэргэн угэ (меткое слово); сэхэ сэдъхэл (честная душа); хушуунай ута (длинный язык); задагай аматай (болтливый); 2) глагольные словосочетания: бутуузосоогоо канаха (думать про себя); ама бариха (держать язык за зубами); дэмы дэед хэлэнхаар - чем попусту болтать; ехээр хэлэнхаар - чем много говорить (болтать); 3) сравнительные обороты: булхи залгижархикан шэнги - держать язык за зубами (букв, жилистое мясо проглотивший, как); у ha балгакандал - (букв, воду, как глотнувший); шаазгай шэнги шахана-ха, борбилоо шэнги доржогонохо - стрекотать, как сорока, чирикать как воробей (о болтливом человеке).

Итак, ФЕ со значением процесса речи посредством соотнесения их образного основания с символическими и стереотипными явлениями культуры отражают историко-культурное развитие бурятского народа, их мировосприятие. Универсальный для бурятской культуры архетип моделирует современную фразеологиче скую семантику, обусловливая формирование в языковом сознании народов наряду с типологическими индивидуальных черт, которые проявляются в специфике ассоциативно-образного восприятия и отражения языка культуры во фразеологии. Яркой лингвокультурной особенностью представляется культурная семантика, тесно связанная с кочевым укладом жизни бурят, с основным занятием - скотоводством (табан ху-шуун мал), природными условиями проживания (степь), с ценностными особенностями национальной психологии (уважение к старшим).