Особенности правового регулирования цифровых активов

С вступлением в силу статьи 141.1 Гражданского кодекса РФ, и с внедрением понятия «цифровых прав, как обязательственных и иных прав, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам» положено начало гражданско-правового регулирования цифровых активов [1]. Можно говорить о синонимическом подходе к понятиям «цифровые права» и «цифровые активы», в разрезе их нематериальности и опосредующего характера. Что, соответствует, и нашему подходу к ЦА, которые представляют собой способ фиксации имущественных (цифровых) прав и средством объективации [4, с. 54].

Законодатель пошел по пути принятия отдельных федеральных законов по регулированию ЦА, например, примерами такого специального регулирования будут, Федеральный закон «О привлечении инвестиции с использованием инвестиционных платформ…» [2] и Федеральный закон «О цифровых финансовых активах и цифровой валюте…» [3]. Согласно понятию цифрового финансового актива следует, что данные активы являются цифровыми правами (денежными требованиями, правами по эмиссионным ценным бумагам и другими указанными в законе). Также с их принятием появилась возможность создания ICO-проектов с выпуском токенов, не обладающих отличительными признаками ценных бумаг. И можно сделать вывод о том, что данные отношения входят в объект гражданского права или являются способом фиксации имущественных прав в цифровом виде.

Особенностями функционирования цифровых финансовых активов является их оборот и выпуск в рамках определенной цифровой системы («блокчейн»), а за основу правового регулирования взят принцип правового режима бездокументарных ценных бумаг.

Еще один вид цифрового актива как цифровая валюта – частное средство платежа, представляющее собой базу данных, которое находится и выпускается в рамках цифровой системы (технологии) и не является официальными денежными единицами государств [5, с. 106].

Правоприменительная практика относительно ЦА только начинает формироваться в отечественной действительности. Существуют проблемы с доказательствами принадлежности цифровых активов к тем или иным субъектам гражданско-правовых отношений [6, с. 70]. Примером будет служить судебная практика, по которой физическому лицу при подаче заявления на наследования криптовалюты отказал в принятии нотариус, суд также встал на сторону нотариуса, ссылаясь в своих доводах на отсутствие доказательств права собственности на криптовалюту у истца [4].

Подводя итог и учитывая тот факт, что РФ пошла по пути специального урегулирования цифровых активов, важно, вести постоянно разработку нового специального законодательства и переосмысление (дополнение) старого с учетом всех видов ЦА, а не только цифровых финансовых активов (инвестиционных токенов-активов и платежных токенов) и централизованной цифровой валюты, подотчетной Центральному Банку России. Считаем, должным относить к цифровым правам и другие, собственно никак не поименованные цифровые активы (виртуальное имущество, например). В целом отечественный подход гражданско-правового регулирования ЦА:

заключается в специальном регулировании отдельных видов ЦА.

Правовое регулирование ЦА в других юрисдикциях, позволяет сделать определенный вывод. Стоит отметить страны, в которых отсутствует правовое регулирование ЦА из-за неимения гражданско-правовых отношений в этой сфере или недоступности цифровых технологий, например, КНДР и Зимбабве.

Отличительными являются также страны, где оборот ЦА находится полностью в публичной сфере правового регулирования, например, Китай и Исландия.

Точкой начала правовой регламентации и осмысления в различных правопорядках ЦА началось примерно в одно и тоже время. Так, правовое регулирование ЦА из публичной сферы (финансово-валютных, административных, уголовных и других отношений), со всеми характерными особенностями данных отношений, постепенно заменялось на более гуманный отвечающий интересам свободного рынка – частноправовой режим регулирования ЦА. Происходило это развитие норм права из-за противоправного поведения некоторых эмитентов на ICO рынке и слабой защитой информационных платформ по обороту ЦА. В первую очередь решались вопросы противодействия коррупции и защиты прав инвестора, затем вопросы гражданско-правового характера [8, с. 179]. Экс- территориальный характер гражданско-правовое регулирование приобретает в странах с надежной и крепкой валютой с возможностью легкой конвертации ее в любой другой актив без нанесения вреда публичному (валютному) регулированию.

Не уделено должное внимание законодателем к нефинансовым цифровым активам и цифровым интеллектуальным активам как результатам интеллектуальной деятельности, в том числе, такие практические вопросы как удостоверение права собственности над таким активами, поря- док передачи и перехода прав и другое.

Также остаются не до конца изучены вопросы частно-правового осмысления понятий ЦА, их видов, классификаций, их гражданского оборота с учетом их экстер- риториальности в условиях отсутствия границ их распространения и разнообразия информационных технологий.

Для решения этих вопросов нами выдвигаются следующие предложения:

Рассматривать императивной нормой п. 5 ст. 14 Федерального закона «О цифровых финансовых активах, запрещающей юридическим лицам принятия цифровой валюты как встречного предоставления. Определять вид ЦА и порядок его передачи по законодательству страны, его выпустившей на первичный рынок (также в случаях невозможности определения эмитента).

Подход к определенному ЦА стоит формировать исходя из его сущности, в целом, можно выделить по экономическому критерию токены доступа (не средство платежа, ключ доступа к объекту или услуге, исключение прибыли в будущем), токены активы (роль акций, облигаций и других финансовых инструментов), токены оплаты (средство платежа) и активы неопределенного характера (аккаунты в соц. сетях, базы данных, виртуальное имущество).