Отношение городского населения к религиозным институтам (на примере Дагестана)

Дагестанского федерального исследовательского центра РАН ORCID id:

Постановка проблемы и эмпирическая часть исследования

При исследовании социально-политических трансформаций в России, одной из важнейших сфер, показывающей происходящие в обществе изменения, является религиозная по целому ряду причин. Исследователями установлено, что, во- первых, религия представляется одним из наиболее значимых признаков в процессе самоидентификации человека, во-вторых, наиболее устойчивой переменной в иерархии маркеров воспроизводства разных типов социальной идентичности (этнический, религиозный, государственно-гражданский и т.д.).

Исследователи отмечают, что доверие является феноменом с трудом поддающимся универсальной концептуализации. Под доверием скрываются многообразные компоненты осознанного и бессознательного, связанные с отношением к людям и социальным объектам, их оценка в контексте «надежности» [1, с. 111]. Несомненно, что современное общество характеризуется различными проявлениями феномена доверия и в настоящее время большое внимание уделяется безличным формам доверия (институциональное, системное, обобщенное). Одной из основных причин социально-экономического кризиса, по мнению экспертов, является резкое снижение уровня доверия практически во всех звеньях социально-экономических отношений. При этом, А. Алексеева акцентирует внимание на том, что, во-первых, ситуация доверия характеризуется неопределенностью, которая связана с вариативностью выбора и принципиальной невозможностью для индивида предсказать поведение контрагента. Во-вторых, ситуация доверия всегда связана с принципиальной уязвимостью индивида (vulnerability) по отношению к партнеру. Она возникает по причине свободы контрагента, допускающей вероятность обмана с его стороны, т.е. неопределенности. В-третьих, оказание доверия переводит ситуацию неопределенности в ситуацию риска. В-четвертых, ситуация доверия характеризуется принципиальной невозможностью контроля действий контрагента в режиме мониторинга (постоянного контроля в процессе взаимодействия). В-пятых, потенциальная ситуация доверия предполагает возможность манипулирования репрезентантами надежности со стороны контрагента [2, с. 25].

Разработав теоретически понятие «межнациональное согласие», и, анализируя его по результатам проведенных исследований в регионах и общероссийским выборкам, Л.М. Дробижева в структуру межнационального согласия включает не только благоприятные межнациональные установки, готовность иметь дело с людьми иных национальностей в профессиональной и неформальной сферах общения, но также и ценность диалогового урегулирования противоречивых ситуаций, межличностное и межгрупповое доверие, согласованные ценностные ориентации, общее видение образа мира. Все это проявляется в способности людей жить в сложном, многообразном мире, взаимодействовать друг с другом на принципах доверия, равенства и справедливости [см.: 3]. При этом доверия не может быть, если между людьми нет доброжелательных или хотя бы нейтральных отношений и готовности к взаимодействию. Но также и благоприятных отношений нет без доверия. Общие, разделяемые большинством представления о ценностях жизни, целях общества создают основу как для доверия, так и для благоприятных отношений [4, с. 20]. По мнению П. Штомпки, культура доверия формируется в обществе поэтапно. В первую очередь она формируется на индивидуальном уровне как результат доверительных межличностных отношений, затем, при условии сохранения социальной стабильности доверие «закрепляется» на массовом уровне как социальная установка и лишь потом формируется собственно культура доверия как «давление среды», принуждающее членов общества к добропорядочному и ответственному поведению [5, с. 292].

Исследование явления «доверие» является очень сложным по причине того, что само понятие обладает разными формами: 1. обобщенное, 2. межличностное и 3. институциональное, которые различным образом выражаются во взаимодей- 136

ствиях людей, но в данной статье не представляется необходимым подробно на каждом из типов остановиться.

Кризис и преобразования сформировавшихся форм и способов жизнедеятельности общества, закономерно отражаются и на его духовной структуре, что вполне способно влиять на трансформацию механизма воспроизводства религиозности и культового поведения населения. В настоящее религиозность может себя проявить не в форме возврата к ортодоксальной вере, полагающей включенность человека в институционализированную религиозную общность, а в виде самопроизвольных духовных поисков личности в религиозной сфере. Иными словами, потеря институтов, обеспечивавших в прошлом традиционное воспроизводство религиозности с детских лет и на ранней стадии социализации (религиозная семья, система религиозного воспитания и образования), оказывает воздействие (как позитивное, так и негативное) на процесс формирования религиозности, что, свою очередь, способствует изменению культового поведения человека, соответственно, и интенсивности соблюдения религиозных предписаний. Свидетельством такой трансформации является политизированный исламский фундаментализм, представляющий серьезную угрозу национальной безопасности России [6, с. 50]. Более того, в процессе религиозного возрождения особенно опасной становится практика слияния этнической идентичности с религиозным фанатизмом [7, с. 191]

Таким образом, целью данной статьи является анализ существующего в массовом сознании городского населения Дагестана степени доверия к религиозным организациям и духовным лицам, ибо, по мнению автора, выраженность доверия определяет межрелигиозную толерантность и стабильность в конфессиональной сфере.

Характеристика исследования. Социологический опрос по изучению этнической идентичности городского населения Дагестана проведен 2020 г. в гг. Дербент, Каспийск, Махачкала, Хасавюрт. N – 557. Методом исследования является массовое стандартизированное анкетирование и анализ эмпирических данных.

Результаты исследования

В основе формирования веротерпимости, по мнению автора, лежит степень доверия религиозным организациям, особенно, духовному управлению, поэтому «изучение и осмысление сути перемен, произошедших в религиозном мировоззрении россиян и жизнедеятельности всего института религии в России, представляется актуальным как с точки зрения решения теоретических задач, так и в прикладных целях для построения адекватной политики государственноцерковных отношений. Исследования религиозной ситуации за последнее десятилетие фиксируют динамику общественного сознания россиян относительно степени их доверия институту религии» [8, с. 45].

В нашем исследовании респондентам был задан вопрос, показывающий существующее в массовом сознании городского населения отношение к Духовное управление мусульман Дагестана (ДУМД), причем рассмотрение данного аспекта религиозной проблематики обусловлено существованием в массовом сознании не всегда положительной оценки деятельности республиканского Муфтията и его работы (см. табл. № 1).

Таблица 1 Распределение ответов на вопрос «Вы доверяете Духовному управлению Республики Дагестан (ДУМД)?» (вторая цифра в таблице – опрос 2014 г., в скобках результаты опроса 2008 г. %)

Table 1 Distribution of answers to the question "do You trust the spiritual administration of the Republic of Dagestan (dumd)?" (the second figure in the table is the 2014 survey, in parentheses the results of the 2008 survey %)

Источник: составлено автором научной статьи.

Source: compiled by the author of the scientific article.

Эмпирические данные показывают, что разница между суждения «доверяю», «скорее доверяю» и «скорее не доверяю» не очень большая, хотя превалирует позиция демонстрирующая частичное доверие. По типу религиозности, если объяснению поддается позиция колеблющихся, неверующих и убежденно неверующих, то смущает аналогичное поведение верующих, одна треть которых скорее не доверяет, впрочем, как и убежденно верующих. Кроме того, с повышением возраста и образовательного статуса увеличивается доля скорее не доверяющих ДУМД. Разумеется, наличие в массовом сознании опрошенного городского населения нашей республики такой позиции к основному официальному институту ислама вызывает тревогу по разным причинам. Если ДУМД и его деятельность вызывает раздражение и негатив у населения, то закономерно возникает необходимость установления факторов, которые формируют такую позицию в массовом сознании населения.

Сравнение результатов исследования по годам показывает, что в общественном сознании произошли определенные изменения на институциональном уровне доверия - заметно снизилась доля респондентов, которые «доверяли» и «скорее доверяли» ДУМД, при закономерном росте количества «скорее не доверяющих» и «не доверяющих». По результатам на вопрос «С какой сферой общественной жизни Вы связываете деятельность религиозных организаций?» был сделан вывод, что горожане сферу деятельности религиозных организаций в основном связывают с «религиозной деятельностью» и «духовно-нравственным воспитанием подрастающего поколения», следовательно, возникает вопрос «Как институт, к которому респонденты не испытывают доверие может осуществлять такую деятельность?» и, к сожалению, дать на него однозначный ответ не представляется возможным. Хотя следует согласиться с мнением В.А. Тишкова, что «государства потому и существуют, что каждое новое поколение их граждан воспроизводит и разделяет общее представление о своей стране и считает себя единым народом» [9, с. 22], поэтому признание плодотворной активности религиозных организаций в формировании духовного здоровья, их участие благотворительных акциях и ряд других направлений деятельности является подтверждением сохранения роли конфессий в общественно-политической, этнической, экономической сферах общества. Также можно утверждать, что огромна их заслуга в формировании, правда под исламскими лозунгами, любви к родной земле, Родине, несмотря на то, что опросы проведенные в разные годы показывали доминирование религиозных постулатов над светскими, при существовании установки преимущественного признания именно религиозных ценностей и законов в противовес государственным. Рейтинг Духовного управления мусульман Дагестана (ДУМД), как ключевого религиозного института, формирующего свою политику взаимодействия, участия в разных мероприятиях, в течение длительного периода по степени доверия колеблется в переделах от 35,5 % в 2008 г. до 28,9 % 2020 г. За этот же период увеличилась доля скорее не доверяющих (с 13,7 % до 26,4 %), впрочем, как и численность скорее доверяющих - с 34,0 % в 2008 г. до 28,9 % 2020 г.

Таким образом, можно утверждать, что трансформационные процессы в религиозной сфере не только дагестанского, но в целом и российского общества ярко проявились как на институциональном уровне, так и на уровне общественного сознания. Как отмечают отечественные исследователи, данная тенденция выразилась в активизации религиозных процессов, вовлечении большого пласта людей не только в лоно мировых религий, функционировавших на территории России, но получивших распространение в постсоветский период различных религиозных сект, порой с такими мировоззренческими установками, которые не вписывались в рамки какого-либо вероучения [10, с. 62]. Если среди иных вероисповеданий можно заметить определенный спад влияния и интенсивности культового поведения паствы, то данная тенденция не наблюдается в деятельности исламских религиозных организаций, впрочем, как и в религиозном поведении населения. Мусульманство распространяется не только вширь, но и вглубь, проникает, как неоднократно было сказано в работе, практически во все социальные области, порой осуществляя в них доминирующую роль. Существующий уровень недоверия к ДУМД, по мнению автора, может быть и причиной того, что опрошенные регулярно не соблюдают исламские предписания и нормы, кроме того, следует обратить внимание и на глубокий внутриконфессиональный раскол (между традиционным исламом и салафитами), который в недавнем прошлом жестко проявлялся в религиозном пространстве нашей республики. Наблюдающееся в настоящее время некоторое затишье ни в коей мере не свидетельствует о том, что существовавшее противостояние разрешено, более того, в латентной форме оно присутствует в религиозном пространстве не только нашей республики, но и на территориях население которого исповедует мусульманство. Расхождения в позициях духовных лиц и самих верующих на факторы, которые объясняют их мотив участия в деятельности религиозных организаций не вызывают сомнения. Эта несогласованность между верующими, которые не могут в полной мере удовлетворить свои духовные потребности при активной вовлеченности в религиозную жизнь, и религиозными учреждениями с иным отношением к проблеме констатирует существование кризиса. «Как должны строится взаимоотношения между духовным управлением и между верующими, какие принципы должны лежать в основе такого контакта?» - вот вопросы, которые должны быть предметом пристального внимания религиозных организаций. При этом отсутствие конфликтного потенциала в данной сфере позволить сохранить стабильность общества. Разумеется, в обществе существует большая потребность в обеспечении прозрачной, гибкой и открытой религиозной политики, а также ориентации религиозных организаций на формирование двустороннего диалога – ДУМД-верующие, верующие-ДУМД. Межрелигиозные и внутриконфессиональные противоречия, определенный уровень недоверия к духовным лицам, вытекающее отсюда неуважительное к ним отношение, образ жизни духовных лиц (большие дома, охрана, дорогие машины и т.д.), а также сомнения в уровне владения религиозными знаниями могут явиться причинами того, что когорта искренне верующего населения остается за пределами культовых организаций и стремятся соблюдать религиозные нормы у себя дома, не посещая культовые здания. Заметное колебание позиций верующих в выражении своего доверия к религиозным организациям, по мнению автора, может быть обусловлено тем, что они (верующие) ожидают от духовных лидеров определенных, не противоречащих основам вероучения, реформ наравне с открытостью диалога с населением.

Кроме того, автор придерживается позиции, что опрошенные выражая свое отношение к ДУМД при одновременной религиозной самоидентификации, обозначении значимости конфессиональной принадлежности, а также считая религию составной частью этнокультуры, демонстрируют свое личное отношение к Богу и свое видение Веры, при этом, не выходя за рамки мусульманского учения, одновременно демонстрируя низкий уровень доверия к исламским религиозным организациям.

Заключение

Не менее актуальным при формировании веротерпимости в современном дагестанском обществе является уровень доверия религиозным организациям, в данном контексте к Духовному управлению мусульман Дагестана (ДУМД). Существование интенсивной религиозной идентичности, как обозначение единства с последователями одного вероисповедания может выполнять важную функцию в поддержании доверия на различном уровне (обобщенное, межличностное, институциональное). Однако эмпирические данные показывают, что опрошенное городское населения не испытывает высокий уровень доверия как в отношении 140

единоверцев, так и важнейшему институту исламского духовенства – Духовному управлению мусульман Дагестана: так уровень доверия к ДУМД колеблется от 25,9 % «доверяю» до 28,9 % «скорее доверяю», при этом одна треть в подгруппе верующих и каждый пятый из подмассива убежденно неверующих не доверяет ДУМД. К сожалению, в рамках данного исследования не были затронуты причины, по которым горожане испытывают такое эмоциональное отношение к одному из важнейших институтов ислама, организации призванной регулировать повседневный быт, образ жизни и взаимоотношения между верующими. Сравнение результатов исследования по годам показывает заметное снижение уровня доверия ДУМД с 35,5 % в 2008 г. до 25,9 % 2020 г. Таким образом, несоответствие между потребностью верующего удовлетворять свои религиозные потребности при активном культовом поведении и религиозными организациями, которые ведут не удовлетворяющую верующего деятельность, более того, иное видение проблемы обусловливает возникновение кризиса в форме выражения недоверия, что и показывает наше исследование. Чтобы избежать кризиса во взаимоотношениях, деятельность духовных лиц и организаций должна быть открытой, ибо в современном дагестанском обществе существует внутриконфессиональный раскол, который обостряется не только отношением к ДУМД, но и неприятием образа жизни высокопоставленных лиц мусульманского духовенства.