Персональные данные как предмет преступления: вопросы квалификации

Изучая группу преступлений, совершаемых в отношении персональных данных, необходимо помнить о том, что персональные данные сами по себе признаются чрезвычайно ценным активом. В большинстве случаев персональные данные рассматриваются лишь как средство совершения преступления, а завладение ими как промежуточный этап, необходимое условие на пути достижения конечного желаемого преступного результата, например, при совершении хищений с банковских счетов или вымогательстве денежных средств у корпораций, чьи информационные ресурсы блокируются в результате доступа к идентификационным данным их сотрудников. Все это имеет место быть, однако несправедливо забывается чрезвычайно высокий уровень общественной опасности получения доступа к персональным данным или завладения ими как таковыми.

Уголовный кодекс Российской Федерации предусматривает несколько составов преступлений, в которых речь идет о завладении персональными данными, где последние представлены в качестве предмета преступления, то есть того объекта реального мира и явления объективной действительности, на завладение которым или на которое направлено преступное посягательство. Наиболее очевидным представляется обращение к положениям ст. 272 УК РФ, в которой содержится состав неправомерного доступа к охраняемой компьютерной информации [1]. Здесь сразу бросается в глаза неудачный выбор лексических конструкций для отражения сущности предмета преступления в область охраны включены не все персональные данные, а лишь охраняемые законом. Очевидно, что при такой трактовке из сферы действия нормы искусственно выведены обширные группы общественных отношений, которые возникают по поводу информации, не охраняемой государством (новые технологии, которые еще не регламентированы в законе, что произошло, например, с криптовалютами и блокчейн; данные, которые размещаются в социальных сетях если доступ получен к аккаунту в социальной сети, преступники завладели фотогалереей потерпевшего будет ли это уголовно наказуемым деянием?). Вряд ли наличие в уголовном законе терминов, допускающих множественное толкование, будет способствовать единообразию судебной практики.

ОПТИМИЗАЦИЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ

Еще одним составом преступления, описанным в тексте УК РФ, которое нередко совершается в отношении персональных данных, является состав нарушения неприкосновенности частной жизни (ст. 137 УК РФ) [1]. Удивительно, что до сих пор в законе не предусмотрен самостоятельный квалифицирующий признак, предполагающий повышение объема ответственности при совершении соответствующего преступного деяния с использованием сети Интернет или иных информационно-телекоммуникационных технологий. Совершение деяния при наличии названного признака предполагает существенное повышение уровня общественной опасности, обусловленное: 1) масштабом распространения информации; 2) невозможностью оперативного изъятия распространенных сведений из сетевых ресурсов;

• 3)    возникновением угрозы жизни и здоровью потерпевшего в будущем; 4) возможным негативным влиянием на жизнь семьи потерпевшего и его близких.