Первичные сукцессии растительности на техногенных ландшафтах Аунико-Багдаринского золотоносного района (Северное Забайкалье)

Район исследования принадлежит золотоносному Аунико-Багдаринскому узлу (левобережная часть долины р. Малый Амалат и его притоков), где сосредоточено значительное количество разведанных, осваиваемых и отработанных россыпей золота. В XX в. широко применялась дражная отработка, проводились и подземные работы, но в настоящее время они ведутся на мелкозалегающих россыпях с помощью гидромониторных установок (ГМУ) как небольшими артелями, так и вольными приискателями (рис. 1). 200-летний период экстенсивного развития золотодобывающей промышлен- ности привел к тому, что значительные территории района исследования в той или иной степени трансформированы, испытывают процессы деградации и загрязнения ландшафтов. Открытый способ золотодобычи коренным образом изменяет окружающую природную среду, воздействуя на водные, земельные и лесные ресурсы. Для ультраконтинентальных таежно-мерзлотных ландшафтов (большие колебания годовой и суточной температур, низкая зимняя температура (до -55 °C), малоснежность (высота снежного покрова колеблется от 3–20 см) и т. д.) чрезвычайно актуальным становится проблема рационального использования природных ресурсов и их охрана.

Рис. 1. Современная отработка золотоносной россыпи по ручью Комсомольский (р. Гулинга)

В настоящее время не менее 70 % почвенного покрова земледельческой части региона трансформировано, около 100 тыс. га уничтожено полностью [1]. В результате золотодобычи изменяются основные компоненты биогеоценозов — рельеф, гидрологический режим, подземный сток и почвенно-растительный покров. На месте уничтоженного почвенного покрова созданы так называемые «техногенные» ландшафты, в которых литогенная основа изменена коренным образом под воздействием горнодобывающей техники (рис. 2).

Аунико-Багдаринское междуречье расположено в секторе ультраконтинентальной светлохвойной тайги. Лесная растительность играет существенное ландшафтообразующее значение. Характерно распространение лиственничников лишайниковых, рододендроновых и ерниковых с хорошо развитым моховым ярусом [2]. Леса занимают верхние части положительных форм рельефа (грив, остан-цов и др.), прирусловые валы рек и озер, поймы рек и отличаются бедностью видового состава. Основными лесообразователями являются Larix gmelini (80 %), Betula pendula (16 %), редко встречаются леса из Populus tremula , P. suaveolens , Pinus sylvestris . Кустарниковая растительность не отличается особым разнообразием, в основном это ерники из Betula fruticosa s. str. (кустарничковые, шмидтоосо-ковые, разнотравные, заболоченные зеленомошные), формирующиеся по днищам падей, узким речным долинам, пологим склонам и выположенным вершинам увалов. Реже вдоль речек и по берегам озер встречаются ивняки (заболоченные, разнотравные). Луговая растительность распространена повсеместно и приурочена к различным понижениями рельеф: долинам рек, озерным котловинам, эрозионным ложбинам стока и т. д. Значительную часть долинных территорий занимают антропогенные комплексы на промышленных отвалах разных лет.

Рис. 2. Отвалы 5-летней давности с техническим котлованом

В рамках тематического картографирования были разработаны геоботаническая карта и карта антропогенной нарушенности растительного покрова (рис. 3) с применением методов геоинформаци-онных технологий.

Рис. 3. Карта антропогенной нарушенности растительного покрова ключевого участка бассейна р. Амалат в окрестностях п. Маловский (Масштаб 1:50000)

Естественная растительность Леса

Легенда к карте

Болота

Нарушенная растительность

Леса

Луга

Кустарниковые типы

Пионерные группировки, нарушенные земли

Растительность антропогенных ландшафтов отличается спецификой хозяйственной деятельности района. Полное нарушение долинных ландшафтов наблюдалось на участках длительного использования дражной техники (долины р. Ауник, Багдаринка). Частичное нарушение отмечалось на полигонах, где россыпные месторождения поступили в эксплуатацию сравнительно недавно или с использованием только промприборов (ГМУ) (долина р. Гулинга).

Естественное возобновление почвенно-растительных компонентов идет медленно и зависит от степени деградации и физико-химических свойств почвогрунтов. Почвенно-грунтовые субстраты промышленных отвалов потенциально считаются продуктивными для естественного возобновления, в них содержится до 3 % гумуса, не менее 10 % глины, до 20 % мелкозема.

В техногенных ландшафтах различают несколько форм рельефа (табл. 1).

Формы рельефа и особенности восстановления растительности на отвалах

Таблица 1

Форма рельефа	Состав	Интенсивность зарастания	Интенсивность естественного возобновления	Формирующиеся сообщества (см. легенду к рис. 3)
1. Вершины и склоны каменисто-песчаных (гале-эфельных) отвалов	Перемытые «пески» с галечным материалом и мелкозёмом	От слабой до средней	Удовлетворительная	Рудеральные полынно-кипрейные (№ 11, 12)

2. Покатые склоны вдоль бортов долин	Перемещенный «торф» с мелкозёмом и суглинком	От средней до сильной	Хорошая	Кустарниковые типы (№ 7, 8); луга (№ 5 ,6)
3. Понижения между гребнями гале-эфельных отвалов	Перемытые «пески» и перектытые «наилки»	Сильное	Хорошая	Водно-макрофитные
4. Днища формирующихся долин, отстойники и пазухи	Наличие песков и мощных наилков	Слабое	Удовлетворительная	Луга (№ 4)

Свежие высокие отвалы и их откосы совершенно лишены растительности, что объясняется сильным уплотнением грунта тяжелой техникой, вследствие чего семена растений не успевают за- крепиться и выдуваются ветрами.

На отвалах годичной давности (долина р. Гулинга) в сообществах доминируют Chamaenerion angustifolium, Alopecurus aequalis, Draba nemorosa, Plantago depressa , отмечены проростки Artemisia vulgaris, A. commutata (рис. 4). В оставшихся после тяжелой гусеничной техники колеях активизируются эрозионные процессы, где нами были отмечены Juncus bufonius, J. leucochlamys, Agrostis clavata, Becmannia syzigachne, Poa subfastigiata, Eleocharis acicularis, Persicaria hudropiper, Polygonum aviculare и др.

Рис. 4. Сообщества Artemisia vulgaris на отвалах 2–3-летней давности

На отвалах 3-летней давности растительный покров носит фрагментарный характер. Важной особенностью являются отдельные растительные группировки рудеральной растительности из Artemisia vulgaris, Erysimum cheiranthoides, Urtica cannabina, Chenopodium album и др.

В долинной части на отвалах 10–15-летней давности распространены луговые сообщества с различными доминантами ( Chamaenerion angustifolium, Hordeum brevisubulatum, Puccinellia distans, Poa subfastigiata, Calamagrostis langsdorfii, C. purpurea, Carex appendiculata, Eriophorum polystachion и др.), которые используются местным населением под выпас скота и для заготовки кормов на зимний период (рис. 3, типы 4, 5).

Отвалы 15-летней давности характеризуются восстановлением растительного покрова из ив: Salix rorida, S. viminalis, S. schwerinii, Populus suaveolens, Chosenia arbutifolia , местами появляется молодая поросль Larix gmelinii . Интересным является появление на таких отвалах нескольких особей Pinus sylvestris , которые в районе исследования встречаются естественным образом только на карбонатных склонах (рис. 3, тип 8).

На нерекультивированных самозарастающих отвалах 20-летней давности (долина р. Ауник) произрастают в основном чозенники ( Chosenia arbutifolia) , для которых отвалы являются аналогом естественного местообитания данного вида — песчано-галечникового аллювия низких пойм горных рек. Чозенники являются пионерными сериальными сообществами. Наиболее распространены редкопокровные и злаковые чозениевые рощи (рис. 3, типы 9, 10).

Рекультивированные отвалы имеются в нижнем течении р. Багдаринка, где горнотехническая рекультивация была проведена более 30 лет назад. За этот период естественные экосистемы восстановлены и представлены светлохвойными редкопокровными лесами из Larix gmelinii (рис. 3, тип 3).

Дальнейшие более детальные исследования позволят выявить закономерности формирования растительных сообществ при зарастании техногенных отвалов, сингенетические сукцессии и стратегии освоения территории отдельными видами.