Прагмалингвистические характеристики глобального английского (на материале нобелевских лекций)

В современной лингвистике существует несколько подходов к термину «глобальный английский». Брадж Качру, Дэвид Кристал, Дэвид Грэддол, Суреш Канагарадж и другие рассматривали понятия, так или иначе связанные с глобальным английским. У многих исследователей встречается разное понимание термина «глобальный английский». Однако все лингвисты сходятся во мнении, что английский язык является международным и глобальным. Существует множество причин этому: и многолетнее доминирование на ми- ровой арене сначала Великобритании, а затем США, и власть говорящих на английском людей, и относительная простота его освоения. Английский язык – самый распространенный язык в бизнесе, академии, туризме. Около миллиарда людей говорят на нем или изучают его.

В нашем понимании глобальный английский – это прослойка, которую используют прежде всего неносители языка, например в бизнесе, на международных встречах, при реализации совместных проектов, в которых участвуют представители разных стран, или на научных конференциях, т.е. там, где язык используется в ситуации общения в качестве неродного. Дэвид Кристал ввел термин World Standard Spoken English [7] («Всемирный нормативный разговорный английский») для обозначения языка, который используется в международном профессиональном общении и выступает в своих упрощенных и стандартизированных вариантах. Однако мы полагаем, термин «глобальный язык» является более подходящим здесь, поскольку местом употребления этой разновидности английского выступает как раз глобальная площадка, где исследователи, предприниматели или просто путешествующие из Италии, Аргентины либо Украины встречаются на территории Швеции или Мексики и общаются на английском языке, который в этот момент играет роль международного и глобального и выполняет связующую функцию для людей из разных стран.

Глобальный английский, на наш взгляд, имеет разные уровни. Язык, реализующийся в туристическом дискурсе, довольно прост [1]. Если взглянуть на сайты отелей, туристические объявления и вывески, послушать речь торговцев сувенирами, то несложно заметить, что в речи используются простые предложения, грамматика не отличается сложностью, лексика, как правило, международная, а фонетика далека от совершенства. Английский язык активно используется и в научной среде. В научном дискурсе, в отличие от туристического, язык характеризуется сложными лексическими конструкциями, серьезной терминологической нагруженностью, сложносочиненными и сложноподчиненными предложениями, а также узкой спецификой [2]. Изучив выступления на международных конференциях, сделанные на английском языке, мы пришли к выводу, что участники в данный момент говорят на английском языке, не по-

падающем под определение Дэвида Кристала World Standard Spoken English [2]. Язык, используемый в профессиональном международном научном общении, является хотя и стандартизированным, но никак не упрощенным. Этот факт, по нашему мнению, подтверждает, что термин «глобальный английский» более уместен.

Публичная речь, произносимая на английском для неносителей, – это яркий пример использования глобального международного языка. Это речь, обращенная в массы, соответственно, не все слушатели могут владеть иностранным языком в совершенстве. Выступающий заинтересован, чтобы его речь нашла понимание, побудила к каким-то действиям или просто заставила задуматься. Именно поэтому важно быть понятым аудиторией.

В данной статье мы уделим внимание нобелевской лекции. Лекция является публичным мероприятием. Слушать ее могут как специалисты в той или иной научной сфере или просто высокообразованные люди, так и просто желающие, которым интересна наука и Нобелевской премия. Таким образом, лауреаты пытаются изложить материал простым и доступным языком, поскольку аудитория разнородна по составу. Учитывая вышесказанное, попробуем выделить релевантные характеристики глобального английского на материале нобелевских лекций. Мы проанализировали выступления выдающихся ученых, получивших Нобелевскую премию в 2016 г., в целом и выступления лауреатов в области химии в частности.

Важно отметить, что вручение Нобелевской премии – одно из самых значительных событий года. Участниками являются исключительные ученые, изобретатели, а также деятели культуры и искусства, внесшие важнейший вклад в развитие общества и культуры. В 1901 г. были определены научные сферы, в которых номинируются ученые: физиология и медицина, физика, химия; вручается также Нобелевская премия мира, Нобелевская премия в области литературы. Кроме того, с 1969 г. по инициативе Банка Швеции присуждается премия по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля, неофициально именуемая Нобелевской премией по экономике [4].

Необходимо знать, что от лауреата обязательно требуется выступление с «Нобелевской мемориальной лекцией», которая публикуется затем Нобелевским фондом в особом томе. Как правило, это публичное мероприятие.

Мы посмотрели лекции, с которыми выступили лауреаты в 2016 г., и пришли к следующим выводам. В 2016 г. несколько человек стали лауреатами Нобелевской премии. Из одиннадцати лекций, произнесенных выдающимися учеными и общественными деятелями, лишь одна была прочитала на родном языке. Президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос выступил с речью на испанском. В то время как другие лауреаты, для которых английский тоже не является родным (профессор из Японии Ёсинори Осуми, ученый из Франции Жан-Пьер Соваж, из Нидерландов Бернард Феринга, а также Бенгт Хольмстрём, который родом из Финляндии, но принадлежит к меньшинству, говорящему на шведском языке), поделились результатами своих исследований на английском языке [8].

На наш взгляд, президент Колумбии неслучайно представил свою лекцию на родном языке. Хуану Мануэлю Сантосу была присуждена премия «за усилия по урегулированию конфликта в Колумбии». Много десятилетий страна жила в состоянии гражданской войны. Одним из предвыборных лозунгов Сантоса стало обещание прекратить боевые действия и заключить мирное соглашение с партизанами, что произошло в 2016 г. Мы полагаем, что президенту государства, много лет разделенного на две части, было необходимо выступить на общем для враждующих сторон языке, важно было заявить миру о своей языковой идентичности. Безусловно, идентичность опирается на язык как на символ единства народа. Поэтому, несмотря на то, что Хуан Мануэль получил университетское образование в США, затем долго работал в Британии (следовательно, английским языком он владеет хорошо), прочесть лекцию на испанском было релевантно в тот момент.

Тем не менее остальные лауреаты Нобелевской премии представили свои выступления на английском языке. Практически все лекции, за исключением речей, произнесенных деятелями, получившими премию мира, являются научным текстом. Всем известно, что научный текст – это итог, результат исследовательской деятельности или отчет о ней, который создается для круга лиц, обладающих соответствующей квалификацией для его восприятия и оценки. С целью максимальной информативности авторы используют формализованный язык, специальные средства и способы подачи материала. Доклады на конференциях или лекции относятся к текстам научного плана. «Характерные особенности научно- го стиля – нейтральность тона, объективный подход и информативность, структурированность текста, наличие терминологии и специфических языковых средств, принятых в среде ученых для логичного, адекватного изложения материала» [3].

Нобелевские лекции по химии относятся к научному тексту. По форме и содержанию они тяготеют к лекции обучающей: целиком освещают открытие, работу ученого, содержат множество формул, схем, графиков, изобилуют специфическими терминами и т. д.

Английский язык является безусловным лидером в сфере высшего образования и науки. «В 1880-х годах 35 % научной литературы печаталось на английском, в 1960-х – 50 %, в 1980-х – 75 %, а в 1996 году – 91 %. Причин доминирования именно английского, а не, скажем, немецкого или французского, языка несколько: тут и два бойкота немецких журналов из-за двух мировых войн, и экономическая мощь США, и массовая эмиграция европейских научных работников-евреев в Америку при Гитлере, и детали плана Маршалла, который заботился не только о развитии европейской науки, но и о ее ориентировании на Америку» [5]. Стремительное распространение английского ставит в невыгодное положение тех исследователей, которые не владеют этим глобальным языком. Однако мы приходим к выводу о том, что английский образования и науки – это язык высокого уровня.

Рассмотрим нобелевские лекции лауреатов по химии 2016 г. более детально. Прежде всего нельзя не отметить фонетические отклонения при произнесении речей, позволяющие понять, что перед нами неноситель языка. На наш взгляд, присутствует интерференция родного языка при артикуляции. Это наблюдается при произнесении согласных звуков [w] – [v], [θ] – [s], [ð] – [z] и гласных звуков [ ʋ ], [u:], [o], звук [r] произносится с слишком сильной вибрацией. Интонационный рисунок характеризуется заимствованием произносительных моделей из родного языка.

Нельзя не заметить, что выступления выдающихся ученых изобилуют терминами: a [2]ca-tenane, a [2]rotaxane, Catenanes, molecular topology, molecular machines, phenanthroline-type-ligands и др. (из выступления Жан-Пьера Соважа); polymer helicity, Helix inversion, double bond isomerisation, amphiphile, First synthesis of Overcrowded alkene и др. (из выступления Бернарда Феринги).

Нобелевские лекции характеризуются насыщенностью формул и химических реак- ций: dpp = 2,9-diphenyl-1,10-phenanthroline, Cu(CH3CN)4, Cu(dpp)2+ и др. (из выступления Жан-Пьера Соважа); (2R,2'R)-(P,P)-trans-1, me-so-(R,S-R,S)isomer, DOPCDIO (2.1.0.05) и др. (из выступления Бернарда Феринги).

Тем не менее в лекциях нобелевских лауреатов мы не заметили большого количества сложных грамматических конструкций и предложений: So, my third example goes to smart pharmaceuticals. And the whole idea is that when you take the drug, it will be an active drug and it does a job at a specific position also elsewhere maybe. So, the idea is if we have a drug that we can switch on and off with a light or with another signal, we might have medicine with high precision in its therapeutic action («Итак, мой третий пример касается фармацевтических препаратов. Идея заключается в том, что если взять лекарство, оно станет активным и будет работать в определенных условиях. То есть, наша мысль в том, что, если наше лекарство включается и выключается с помощью света или любого другого сигнала, у нас может появиться лекарство с высокой точностью, используемое в терапевтических целях» (перевод здесь и далее наш. – Е.Г. )) [6]; So, we take two such molecules… This is very very easy. We do not even isolate this species, we go on. And now we proceed to the double cyclisation reaction. We take a long organic fragment. No need to discuss the methodology. We will interconnect those two parts here and separately those two other parts at the back… («Итак, берем две такие молекулы… Все очень-очень просто. Мы даже их не делим, идем дальше. И затем подходим к реакции двойной циклизации. Берем длинный органический фрагмент. Нет необходимости обсуждать методологию. Связываем эти две части здесь и две другие части там позади…») [9].

Эти примеры довольно показательны. Мы полагаем, что простые предложения и грамматические структуры используются, чтобы доступно изложить материал лекции, чтобы аудитории были по возможности понятны такие сложные научные тексты. Однако, на наш взгляд, неподготовленному слушателю трудно воспринимать лекцию, изобилующую терминологией. Хотя иначе как с помощью насыщенного терминами текста представить нобелевскую лекцию по химии не представляется возможным.

Еще одна характерная черта нобелевских лекций – это их эмоциональность. Бесспорно, выступления по химии не сравнить с речами лауреатов Нобелевской премии мира. Они отличаются академичностью, насыщенной терминологией и меньшим количеством риторических приемов. Однако и научные тексты бывают довольно эмоциональны. Например, чтобы заинтересовать слушателей, лекторы задают вопросы во время своей речи: Why does the bacteria use this? («Зачем бактерия использует это?»), What are serious problems we could face? («С какими серьезными проблемами мы можем столкнуться?»), Will it work in the clinic ultimately? («Будет ли это в конечном итоге работать в клинических условиях?») [6]. Используя вопросительные предложения, автор интригует аудиторию, которая внимательно слушает в ожидании ответов.

Использование образов также позволяет раскрыть тему речи, сделать выступление живым, понятным и интересным для аудитории: Although we get admired by the beauty of nature, the flying birds, a Boeing does not fly like a flying bird. I wouldn’t be here in Stockholm. Neither would Freiser («Несмотря на то, что нас восхищает природа, летящие птицы, боинг не летает как птица. В противном случае меня не было бы в Стокгольме. Как и Фрейзера») [Там же].

Итак, проанализировав выступления нобелевских лауреатов по химии 2016 г., мы пришли к следующим выводам.

На уровне фонетики и синтаксиса наблюдаются определенные упрощения, позволяющие понять, что лекция произносится нено-сителем языка. В то же самое время лексический уровень характеризуется терминологической плотностью. Возможно, это объясняется спецификой самого жанра нобелевской лекции. Цель – донести информацию о своей научной деятельности и сделать научные открытия ближе, поэтому упрощаются синтаксические структуры при неизменной терминологической насыщенности лекции.

Таким образом, глобальный английский характеризуется неоднородностью. В разных коммуникативных жанрах и разных коммуникативных ситуациях наблюдаются упрощения на разных языковых уровнях (в туристическом дискурсе на уровне лексики, грамматики, фонетики, в научном – на уровне фонетики и отчасти синтаксиса). Более глубокое исследование языковых и речевых изменений составит перспективу нашего исследования.