Православие у мордвы Башкирии

Первые мордовские поселенцы появились на территории современного Башкортостана во второй половине XVII в., но основную часть современного мордовского населения составили потомки переселенцев XVIII – XIX вв. из Пензенской, Нижегородской, Тамбовской и Симбирской губерний [7, 22–33]. В конце XIX в. (Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г.) в Уфимской губернии были зафиксированы 37 289 чел. мордвы, проживали они в Белебеевском, Златоустовском, Мензелинском, Стерлитамакском и Уфимском уездах1. По дан- ным Всероссийской переписи населения 2010 г., в Республике Башкортостан проживают 20 300 чел. мордвы. Расселены в основном в Белебеевском, Бижбулякском, Дуванском, Ермекеев-ском, Кармаскалинском, Стрелитамак-ском, Уфимском, Федоровском и Чиш-минском районах2. Мордва в Башкирии представлена как эрзей, так и мокшей, последняя составляет незначительную часть. В религиозном плане она также образует несколько конфессиональных групп. Основная масса мордвы- эрзи считает себя православными, незначительная часть – старообрядцами и молоканами-субботниками. Мокша также придерживается православной веры [6, 172].

Нами предпринята попытка выявить конфессиональные особенности православной мордвы Башкирии, реконструировать хронологию воцерковления местного мордовского населения (строительство церквей, основание монастырей, открытие церковно-приходских школ и т. д.) и ход миссионерской работы среди него. Основное внимание уделено истории православия среди мордвы Уфимской губернии (кроме Мензелинского уезда) в конце XIX – начале XX в., а также кратко характеризуется состояние дел у православной мордвы Республики Башкортостан.

Обзор литературы

Вопросы конфессионального многообразия, сохранения языческих верований, распространения и особенностей православия, старообрядчества, протестантских деноминаций и неортодоксальных учений (иудействующие, молокане, духоборы и т. д.) среди мордвы рассмотрены в работах Н. Ф. Мокшина [3; 4], Е. Н. Мокшиной [5], Г. А. Корнишиной [2], Е. С. Данилко [1] и др. Конфессиональные особенности приуральской мордвы, в том числе история православия среди них, специально не рассматривались.

Материалы и методы

Источниками исследования послужили сочинения церковных авторов и епархиальная хроника конца XIX – начала XX в., в основном извлеченные из «Уфимских епархиальных ведомостей», а также официальные сведения с сайта Башкортостанской митрополии Русской православной церкви, описывающие современную ситуацию. Исследование базируется на принципе историзма, основными методами послужили историко-генетический, сравнительно-исторический и проблемно-хронологический.

Результаты исследования и их обсуждение

Христианизация мордвы началась с вхождением их земель в состав Русского государства, особенный ее размах наблюдался в первой половине XVIII в., и в середине столетия официальное крещение мордвы было уже практически завершено [3, 159 ]. Как отмечает Г. А. Корнишина, подавляющее большинство прибывавших на ранних этапах освоения заволжских земель мордовских крестьян не было крещено. Их христианизация происходила под влиянием русского населения, среди которых были распространены также старообрядчество и неортодоксальные учения [7, 173 ]. Мордва в Башкирское Приуралье переселилась уже крещеной (в официальных документах их именовали «новокрещены»). Тем не менее небольшие группы первых мордовских переселенцев были некрещеными. Так, ревизские сказки 1722 г. по Уфимскому уезду показывают деревню ясачной мордвы в четыре двора, жители которой носили «языческие» имена – Осан, Келдеш, Сингас, Енгали и др.³

Как отмечал в середине XIX в. В. М. Че-ремшанский, «по вероисповеданию мордва все христиане, и, к чести их, можно сказать, что они народ большей частию набожный, хотя и не столько тверд в правилах веры и постановлениях церкви, как русские»4. По мнению И. Златоверховни-кова, «из всех Уфимских инородцев, принявших христианство, мордва наиболее набожны: охотно посещают церковь, чтут праздники, соблюдают посты, исполняют таинства, почитают святых (особенно Святителя и Чудотворца Николая»5. В начале XX в. священник М. Бурдуков писал, что «они – религиозны и очень набожны. Усердно посещают храмы Божии, усердны в исполнении христианского долга бытия у исповеди и св. причастия, радуш-

® ИСТОРИЧЕСКИЕ HAУКИ но принимают в свои дома св. иконы и почтительны к духовенству»⁶.

Особо мордва почитала Николая Чудотворца, его образ имелся почти в каждом доме. В мокшанском селе Кузьминовка ему была посвящена церковь. «Оренбургские губернские ведомости» писали в 1845 г., что прихожане-мордва «преимущественное почитание из святых угодников воздают Николаю Чудотворцу: а от того в весьма редком доме у них не встретишь образа его. Когда они приходят в Церковь, то первым правилом почитают ставить свечи перед ликом этого Святого, говоря старосте церковному: Путык свечка Никола »⁷. Че-ремшанский тоже отмечает, что «из угодников Божиих они особенно уважают Николая Чудотворца, икона которого составляет необходимую принадлежность каждого дома»⁸. Почтительное отношение к святому сохраняется и сегодня.

Во второй половине XIX – начале XX в. в крупных мордовских населенных пунктах были построены православные церкви и часовни. Так, по сведениям Златовер-ховникова, в Уфимской епархии деревянные церкви имелись в следующих мордовских селах: в с. Андреевка (Новый Ен-галыш) – во имя архистратига Михаила (1891 г.); в с. Енгалыш – во имя благоверного князя Александра Невского (1865 г.); в с. Каменка – во имя великомученика Димитрия Солунского (1854 г.); в с. Сулли – во имя архистратига Михаила (1861 г., вместо обветшавшей); в с. Кызыл-Яр (Михайловка) – во имя архистратига Михаила (1893 г., вместо обветшавшей, которая была сооружена в 1869 г.); в с. Макарово – во имя архистратига Михаила (1868 г.); в с. Кузьминовка – во имя Николая Чудотворца (1883 г.); в с. Федоровка – в честь Казанской иконы Божьей Матери (1889 г., вместо обветшавшей). Церковь во имя архистратига Михаила имелась и в с. Зир-ган9. Все церкви были построены на сред- ства прихожан. Как видно, значительное число церквей было посвящено архистратигу Михаилу. В начале XX в. культовые здания появились и в других мордовских населенных пунктах.

Интересна последующая судьба православных церквей в мордовских селениях. Например, в 1913 г. сгорела церковь в с. Каменка Белебеевского уезда. Здание сильно пострадало от огня, но, к удивлению жителей, уцелело, хотя село сгорело полностью10. В 1914 г. церковь в селе была возрождена: на освящении вновь построенной церкви побывал епископ Уфимский и Мензелинский Андрей. Вечером 24 ноября он совершил всенощное бдение, а на следующий день 25 ноября освятил каменскую церковь во имя священномученика Димитрия Солунского и отслужил литургию и молебен ему11. В 1930-е гг. церковь была закрыта, в 1953 г. ее вернули прихожанам, но через семь лет снова закрыли. В последующие годы в этом здании располагались сельский клуб и библиотека12.

В с. Андреевка Уфимского уезда первоначально имелся молитвенный дом, который был освящен священником А. Юртовым в 1891 г. Под его руководством в 1895 г. была построена новая просторная церковь. Служба в ней велась вплоть до 1937 г., когда она была закрыта. До 1940 г. в здании размещался сельский клуб, а затем его разобрали [2, 510 ].

На земле крестьян-мордвы с. Каменка была основана также православная женская община. Инициаторами ее создания явились сами сельчане. Место под обитель было освящено 15 июля 1901 г., а в августе началось строительство келий. В октябре состоялась закладка церкви, которую достроили уже к февралю 1902 г. и 24 февраля освятили во имя равноапостольного князя Владимира. На территории обители были построены два двухэтажных дома, несколько келий, дом для священника. Возглавила ее монахиня Ар- сения из Бирского монастыря. В 1906 г., после ограбления, начальница решила перенести обитель на другое место, под г. Белебей. Однако 19 сестер-мордовок не согласились с этим и остались на прежнем месте. Новой начальницей стала монахиня Антония из того же Бирского монастыря. В 1908 г. была освящена новая церковь на месте разобранной13. 26–27 ноября 1914 г. общину посетил епископ Уфимский и Мензелинский Андрей. В епархиальной хронике отмечено, что «Владимирская община расположена в довольно живописной местности на берегу рыбной речки; ветхий и убогий храм общины окружен десятком домиков с 130 насельницами, по преимуществу из мордовского племени»14. К 1915 г. в обители насчитывалось 120 человек, имелись 15 келий для монашек, дом для священника, небольшое здание церковно-приходской школы, были обустроены пчельник и скотный двор. Сестры в общине занимались как сельскохозяйственными работами, так и рукоделием, живописью, украшением образов фольгой, в связи с чем было подано прошение о преобразовании общины в монастырь15.

По определению Святейшего Синода от 29 февраля 1916 г. Владимирская женская община была преобразована в женский общежительный монастырь с тем же названием. Настоятельницей стала монахиня Кетеван16. Торжества преобразования общины в монастырь состоялись в мае 1916 г. По этому случаю обители был преподнесен образ князя Владимира – поясная икона в натуральную величину на чеканном фоне. По пути следования иконы со станции Приютово крестный ход посетил мордовское село Кожай-Максимово, где «довольно обширная сельская церковь была перепол- нена народом. Богомольцы были почти все мордва, почему епархиальный миссионер [Федор Стрелков. – Р. С., Р. А.] проповеди на бдении и литургии, а также беседу перед литургией произносил на мордовском языке». Всенощное бдение и литургия на мордовском языке были отслужены также в Каменской церкви. В монастыре всенощное бдение было совершено 21 мая, а 22 мая – божественная литургия и молебен равноапостольному князю Владимиру17.

В 1893 г. близ с. Федоровка был основан Покрово-Эннатский женский мона-стырь18, в котором жила схимонахиня Зо-сима Эннатская, причисленная ныне к лику святых. Воспоминания о ней как о чудесной целительнице местное население, в том числе мордва, сохраняет до сих пор19.

В советские годы монастыри были закрыты: в начале 1920-х гг. – Покрово-Эннатский; в 1928 г. – Владимирский при с. Каменка (здесь была образована коммуна Ут-Шанза)20.

В ведении церкви находились сельские училища духовного ведомства. В с. Андреевка Уфимского уезда церковноприходская школа начала работать в 1892 г., в ней учительствовал местный священник Юртов. Церковно-приходские школы открылись также в Кызыл-Яре (1889 г.), Наумкине (1895 г.) и Каменке (1897 г.)21.

Авторы, писавшие о мордве, в качестве одного из достоинств народа, отмечали его набожность и следование церковным предписаниям. Касаясь религиозного состояния мордвы с. Енгалыш Уфимского уезда, посетивший его в 1883 г. епископ Уфимский и Мензелинский Дионисий писал, что «мордовцы усерднее посе-

^u> ИСТОРИЧЕСКИЕ HAУКИ щают храм Божий, чем русские. Не только в годовые большие праздники их много собирается к Литургии, но и в обыкновенные воскресные дни их бывает от 100 до 250 человек»²².

По поводу мордвы с. Кызыл-Яр Златоустовского уезда он же в 1893 г. указывал: «благодаря влиянию школ и внебогослу-жебных собеседований священника ˂…˃ число посещающих воскресные и праздничные богослужения настолько увеличилось, что в большие праздники церковь не вмещает всех богомольцев, что и вынудило прихожан, вместо старой церкви, выстроить новую обширную деревянную церковь»23. В отчетах Уфимского епархиального комитета Православного миссионерского общества постоянно отмечалось, что по сравнению с другими инородцами в религиозно-нравственном отношении они находятся в весьма удовлетворительном состоянии, и, более того, «можно даже безошибочно сказать, что мордва набожнее и усерднее русских исполняет христианские обязанности» 24 и что, «различествуя с русским населением только в бытовом отношении, мордва не только не уступает последнему в благочестии и глубоком усердии и преданности православной церкви, но даже превосходит многих русских»25. Причина этого виделась в том, что у нее издавна построены церкви и раньше, чем у других инородцев, открыты школы.

Однако, как показывают источники, дело обстояло не так благополучно. Священники, хорошо знакомые со своими мордовскими прихожанами, и сами происходившие из этого народа, указывали, что мордва практически не знакома с христианским вероучением, а обряды совершает просто по привычке. Так, епархиальный миссионер Ф. Стрелков писал, что «от язычества они отстали и к христианству как следует не пристали», «вообще хотя некоторые из мордвов и знают те или другие молитвы, но что это за молитвы: почти все слова – искажены до неузнаваемости, и часто в одну молитву собраны слова и искаженные отдельные выражения из разных молитв, и получается какой-то набор слов без всякого смысла»26. Ему вторит священник с. Федоровка Стерлитамакского уезда Сергий Важдаев: «Богослужение в мордовских приходах совершается на церковнославянском языке, и поэтому мордовскому населению христианское богослужение не дает того, что оно должно и может дать: оно не назидает и не учит молиться. Правда, мордва, по присущей ей религиозности, ходит в церковь, но смысла богослужения совершенно не понимает. Утром мордва идет в церковь, а днем дома совершает языческие обряды»27.

В отчетах благочинных Уфимского и Стерлитамакского уездов также отмечалось, что среди их паствы-мордвы сохраняются многие языческие обряды, в том числе общественные моления, которым отдается предпочтение перед церковным богослужением28. По мнению священников из мордвы, такое положение дел было вызвано тем, что, считая мордву вполне обрусевшей, не уделялось должного внимания ее христианскому просвещению: «к ним посылаются священники, не знакомые ни с бытом, ни с языком их, иногда даже презрительно относящиеся к морд-вам, как к инородцам»; в школы, где учатся дети, не знающие русский язык, «учителя посылаются совершенно не понимающие языка своих учеников»; «женский пол почти поголовно не знает русского языка, благодаря чему они лишены возможности понимать речь своего пастыря и даже чистосердечно каяться в своих грехах на исповеди»29. В связи с этим они предлагали обучать детей в школах на родном языке и распространять книги на мордовском языке30.

В 1910 г. при Уфимском епархиальном комитете Православного миссионерского общества была создана православная инород-

• ²⁶    Там же. 1913. № 16. Прил. С. 49–50.

• ²⁷    Там же. 1914. № 17. С. 305.

28Там же. 1902. № 11. С. 720; № 13. С. 837.

• ²⁹    Там же. 1913. № 16. Прил. С. 50.

30Там же. 1914. № 17. С. 305.

ческая епархиальная миссия из двух епархиальных миссионеров-проповедников противомусульманского и противоязы-ческого. В должности последнего состоял протоиерей Стрелков, мордвин по происхождению. Помощником его среди мордовского и вотского населения являлся священник Андрей Даныев (из крещеных татар)31. Миссионеры посещали мордовские населенные пункты и произносили проповеди и беседы на мордовском языке, распространяли литературу, организовывали краткосрочные миссионерские курсы для приходских священников, учителей и мирян. Например, в октябре 1910 г. такие курсы были организованы при Каменском женском монастыре, занятия «большею частью на мордовском языке» вели Стрелков и священник с. Андреевки Юртов32. В феврале 1913 г. миссионерские курсы прошли в с. Федоровка Стерлитамакского уезда33. В сентябре 1914 г. на Бирском съезде деятелей епархиальной миссии была выделена «особая секция по вопросам миссии среди мордвы»34.

Церковные деятели Стрелков и Юртов внесли зачительный вклад в дело просвещения и воцерковления мордовского населения Уфимской губернии. Федор Стрелков родился не позднее 1863 г. в с. Атяшки-но Буинского уезда Симбирской губернии в мордовской семье. В 1881 г. окончил Казанскую учительскую семинарию, был одним из любимых учеников Н. И. Ильминского. В 1881 – 1883 гг. – учитель Кызыл-яровского сельского училища Златоустовского уезда. В 1883 г. был рукоположен в священники. С 1883 по 1909 г. служил священником Михаило-Архангельской церкви с. Кызыл-Яр. В 1909 г. поставлен протоиереем Бирского Свято-Троицкого собора, где служил до 1919 г. В 1920–1930-е гг. – протоиерей Софийского собора в г. Харбине (Китай). Скончался в 1930 г. в Харбине, где и по-хоронен35. Миссионер, знавший эрзянский язык, придавал большое значение родному языку в церковной проповеди и школьном образовании. Касаясь своей деятельности в мордовском селе Кызыл-Яр, он писал, что «только благодаря целому ряду самых усиленных пастырских воздействий через церковные богослужения, совершаемые частью на понятном мордовском языке, поучения и беседы, произносимые также на родном языке, через приходские школы, где преподавание шло наполовину на мордовском языке, ныне почти совершенно забыты языческие понятия и обычаи»36.

Авксентий Юртов родился 8 февраля 1854 г. в д. Калейкино Мензелинского уезда Уфимской губернии в мордовской крестьянской семье. Окончив Казанскую крещено-татарскую школу, в 1872–1876 гг. обучался в Казанской учительской инородческой семинарии, ученик Ильминского. В 1877–1883 гг. – учитель мордовской начальной школы при семинарии. В 1883 г. Юртов начал учительствовать в эрзянском селе Старая Бесовка Ставропольского уезда Самарской губернии, а с 1889 г. – в мокшанском селе Старая Бинарадка того же уезда. В 1881 г. был рукоположен в сан священника и назначен в с. Андреевка Уфимского уезда. Здесь же он занимался преподавательской работой в церковно-приходской школе. Скончался в 1916 г., похоронен в с. Андреевка. Юртов известен как просветитель мордовского народа: он является зачинателем обучения сельских детей на родном языке, автором первого «Букваря» для мордвы-эрзи, переводчиком православной литературы на эрзянский язык, собирателем мордовского фольклора37.

В советское время с закрытием церквей и из-за отсутствия священников православные обряды были практически вытеснены из жизни народа, однако мордовское население старалось отмечать праздники и поминальные дни православного календаря. Церковные праздники, пронизанные народными обычаями, стали восприниматься в качестве национальных.

^u> ИСТОРИЧЕСКИЕ HAУКИ

В 2004 г. была восстановлена церковь в честь Казанской иконы Божьей Матери в с. Федоровка и завершено строительство церкви во имя Михаила Архангела в чувашско-эрзянском селе Ильтеряково (Андреевка) Кармаскалинского района, причем последняя на том же месте, как и та, где служил Юртов, могила которого находится в церковной ограде38.

На сегодняшний день церкви и часовни имеются в следующих мордовских населенных пунктах: с. Федоровка (церковь в честь Казанской иконы Божьей Матери), с. Верхний Алыштан (часовня во имя Сергия Радонежского) Федоровского района; с. Енгалышево (церковь во имя Александра Невского и Серафима Саровского), с. Петряево (церковь во имя Космы и Дамиана) Чишминского; с. Наум-кино (церковь во имя Космы и Дамиана) Аургазинского; с. Ильтеряково (Михаило-Архангельская церковь) Кармаскалин-ского; с. Каменка (церковь во имя Дмитрия Солунского) Бижбулякского районов, относящиеся к Салаватской епархии; д. Кожай-Максимово (церковь во имя Космы и Дамиана), с. Новые Сулли (часовня во имя архангела Михаила) Ермекеевско-го района – Нефтекамской епархии Башкортостанской митрополии39. Верующая мордва стремится соблюдать религиозные обряды и таинства; крещение, венчание и отпевание стали практически обязательными. Одновременно возвращение церковной обрядности приводит к отказу от старинных этнических традиций, сохраняющихся в народе.

Заключение

Таким образом, православие, являющееся у мордвы Башкирии основной конфессией, имело большое значение в ее этнокультурном развитии и сформировало этнографические особенности. История народа тесно связана с историей церкви: церковные деятели сыграли важную роль в просвещении народа, многие традиции тесно связаны с церковными обрядами и таинствами. В настоящее время с возрождением церковной жизни восстанавливаются позиции православной церкви среди мордовск ого народа.