Правовая культура и правовое государство

У каждого времени есть свои критерии отношения, восприятия, характеристики и оценки тех или иных явлений, событий и поступков людей, специфические требования к людям. Примеры соответствия или же несоответствия выбранных ими моделей поведения этим критериям постепенно становятся достижением общей культуры народа. Иногда эти требования относятся не только к тому, что уже сделано, что в данное время совершается, но и к тому, что ожидается в ближайшее время и планируется в будущем.

Это происходит, в основном, благодаря тому, что основные функциональные параметры права нацелены на настоящее и будущее время, и право, как система общеобязательных правил поведения, обеспечивается силой государственного принуждения. В исторически недалеком прошлом государственная система вынуждена была платить определенные социальные дивиденды, уделяя внимание образованию, науке, культуре, литературе, здравоохранению и т.д., одновременно с этим отрицая частную собственность и не допуская предпринимательство. В условиях исчезновения единого идеологического обеспечения и становления правового государства поведение и поступки людей стали оптимизироваться на основе функционирующего в обществе всего комплекса социальных регуляторов, выступающих в виде обычаев, религиозных, моральных и иных норм и правил поведения общего характера.

Для обеспечения стабильности всей социальной системы, писал Т.Парсонс, жизненно важным является наличие согласия по отношению к этим основным ориентациям выбора из альтернатив. Во всех обществах и более стабильными, и более эффективными являются те образцы культуры, которые, хотя бы и с различными интерпретациями, с различными степенями конформизма, идиосинкразии, творчества, устойчивости, принимаются всеми – как членами общества, так и группами членов1.

В обычных условиях сознание человека охватывает, обрабатывает и выбирает для формирования основы своей жизненной позиции все доступные для него социальные нормы, опираясь на которые на протяжении всего жизненного пути он будет решать наиболее важные для себя проблемы и задачи. Выбор этих социальных норм, общих правил поведения зависит от мировоззрения, степени осведомленности, уровня образованности, широты кругозора, природных способностей и жизненного опыта человека, что характерно для синкретизма правовой культуры.

Определение Конституцией Российской Федерации дальнейшего развития нашей страны по пути формирования социального демократического правового государства предполагает наличие у

граждан присущего представителям правового государства и гражданского общества специфического правосознания. Правосознание как комплекс представлений, эмоций и чувств, непосредственно связанных с действующей в государстве системой права и имеющих место в сегодняшней действительности, впрямую стыкуется с синкретизмом правовой культурой. Правовая культура и есть фактически реализованное в повседневной деятельности и поведении людей правосознание. В свою очередь, в представлениях людей о праве преломляются самые значительные явления, факты и события, связанные с действующим законодательством, существующими в государстве правовыми ценностями и традициями. Другими словами, в правосознании в той или иной мере отражаются и социальноэкономические условия жизни общества, и культурно-правовые традиции, и сложившийся в государстве правопорядок. Поэтому основная специфика правовой культуры в правовом государстве в основном обозначается уже на стадии осознания индивидом, субъектом права правомерности или же неправомерности своего поступка, одновременно хотя бы приблизительного объема своих прав, свобод и в то же время обязанностей, если, конечно, он в состоянии это осознать. Ф.М. Раянов, говоря о причинах недостаточной гражданственности у многих наших соотечественников, отмечает, что вместо необходимых для правильной организации общественной жизни институтов гражданского общества, способных контролировать деятельность государственной власти, в России исторически развивались институты патриотизма и державности. Оценивать деятельность государственных чиновников народу или его представителям вообще не разрешалось, инакомыслящих преследовали. Отсюда у нас до сих пор много, по сравнению с западными развитыми странами, с одной стороны, конформистов и мятежников, а с другой – мало критически мыслящих ответственных граждан2. В свое время М.Монтень, знаменитый французский философ-гуманист, отмечал, что правило правил и главнейший закон законов заключается в том, что всякий человек обязан повиноваться законам страны, в котором он живет3. В то же время, вырисовывается и другая сторона данного вопроса. Потому что для того, чтобы повиноваться тому или иному закону, этот закон нужно, по крайней мере, знать.

Знание законов способствует формированию позитивного правосознания, защите и охране сложившегося и функционирующего в стране правопорядка. Зная и не нарушая законы, люди, в конечном итоге, обеспечивают и реализуют свои права и свободы, пользуются теми возможностями, которые для них создает и обеспечивает государство, что становится важным фактором в условиях перехода к рыночным отношениям, которые нуждаются в правовом регулировании.

Гармоничное развитие процесса правового регулирования в высокоразвитых странах мира сопровождалось массовым увеличением количества людей, которые в качестве приоритетной формы поведения выбирали правомерное поведение. Это происходит из-за того, что так выгодно: за соблюдение правил обычно никогда и никого не наказывают.

С точки зрения синкретизма правовой культуры правомерное поведение человека, во-первых, можно объяснить тем, что иная форма поведения просто не красива.

Второй вариант объяснения заключается в том, что человек не привык к другой форме поведения кроме как правомерной, потому, что правомерная форма поведения для него стала нормой жизни. Ф.М. Раянов утверждает, что «право, законы, какое бы позитивное значение они не имели в обществе, они все же производные от гражданского общества институты. До права, законов есть еще что-то не правовое, метаправовое, т.е. доправовое. Это не что иное, как сама жизнь общества с его сложными нравственными основами, обычаями, традициями, культурой и сложившимся бытом»4.

Массовые правовые идеалы, убеждения, оценки, поведение людей в области права формируются во многом самопроизвольно, через индивидуальную активность, через социальные взаимодействия людей в целом, которые законодательные и правоприменительные органы не в состоянии полностью поставить под свой контроль, в каждой группе людей можно обнаружить достаточное количество граждан, плохо осведомленных о законах; есть и такие люди, вообще не знакомые с законами, но поведение у этих людей вполне законопослушно5.

Видимо, нужно создать соответствующее современным правовым требованиям и специфике менталитета населения основание для того, чтобы правомерное поведение было выгодной формой поведения для всего общества. Т.И. Заславская отмечает, что в последнее время незаконопослушное поведение свойственно практически всей России: богатые всеми силами уклоняются от налогов, а бедные пользуются любой возможностью прихватить то, что плохо лежит, что они считают «ничьим»6.

Подобные моменты отмечены и другими исследователями. Авторы монографии «Права человека и процессы глобализации современного мира» пишут, что наша элита легко перенимает права и свободы европейских стран, но как возвращение к тоталитаризму расценивает крайне необходимый демократический контроль за своей противоправной деятельностью, который существует в тех же цивилизованных странах7.

По мнению В.М. Розина, в принципе можно утверждать, что потенциальный правонарушитель, впрочем, как и всякий другой человек, действует в пространстве трех координат: в пространстве своей личности; в своеобразном правовом пространстве; и в пространстве своего воображения.

К сожалению, пишет он, в силу кризиса современной культуры и некоторых особенностей развития новоевропейской личности для многих людей нашего времени правовое пространство и его законы воспринимаются как достаточно условная реальность. Тем более, если речь идет о личности неблагополучной, маргинальной, обладающей теми предпосылками, о которых мы здесь говорим. Подобная личность вообще склонна рассматривать право и законы как произвольные, выдуманные, сковывающие свободу8.

Т.И. Заславская пишет, что самые мудрые люди, одновременно и наибольшие пессимисты, с грустью говорят, что единственный механизм, который со временем может вывести Россию на более достойный уровень, - это социокультурный механизм, сочетающийся с естественной сменой поколений – «утрясание» и постепенное «окультуривание» «новых русских» и их потомков9. Если воспринимать употребляемое Т.И. Заславской слово «окультуривание» как некий процесс, связанный с появлением новых ценностей, нового отношения ко многим старым понятиям, то невольно вспоминается предположение А.Тойнби о том, что на формирование духовного и социального механизма цивилизации уходит примерно пять веков. В ходе такого становления устраняются течения, не выдержавшие проверки временем, созревают и утверждаются те, которые отвечают социальным и цивилизационным запросам. В любом случае требуется та основа, которая обеспечивает формирование и функционирование социального и духовного механизмов10.

На наш взгляд, современное общество необходимо воспринимать таким, каким оно является на сегодняшний день. Одновременно, наличие пусть хотя бы одной, но реальной возможности выведения России из современного состояния, о которой пишет Т.И. Заславская, сама по себе позитивная ситуация. Однако эту позитивную ситуацию нужно укреплять и поддерживать, ибо, как говорили в старину, осознанная ошибка хороша тем, что ее стараешься не повторять. В то же время иногда складывается такое стечение обстоятельств, что многое позитивное исчезает из-за наличия определенных негативных ситуаций.

При этом можно выделить несколько особенностей сложившейся правовой реальности. Во-первых, правосознание российских граждан освоило принцип – незнание закона не освобождает граждан от ответственности за нарушение закона. Поэтому закон нарушать нельзя и не надо, ибо это может    сопровождаться     с     появлением нежелательных последствий. Такого состояния правосознания людей государство добивалось на протяжении многих веков, начиная с того простого установления, что любой указ царя необходимо печатать на страницах газеты и обнародовать для всеобщего обозрения и изучения, ибо невозможно добиться от людей соблюдения тех правил поведения, которые они вообще не знают. Другой вопрос, а смогут ли они прочитать опубликованное правило поведения и поймут ли его содержание? Но эти вопросы возникнут потом, когда уровень развития государственности и общественного мнения приведут к необходимости правительство Российской империи, а потом и Советское правительство задуматься над проблемой ликвидации неграмотности.

Во-вторых, никому не надо объяснять, что нарушение закона – это плохо, за нарушение закона наказывают, что наказание за нарушение закона – это справедливо. Одновременно, в общественном сознании бытует терпеливое отношение ко многим

негативным моментам в поведении своих сограждан. Морально-психологическая установка «Моя хата с краю, я ничего не знаю» в большинстве случаев является бомбой замедленного действия. На основе этой установки, во-первых, воспитывается равнодушное отношение подрастающего поколения на многие негативные явления, во-вторых, эта установка способствует формированию современного правового нигилизма.

В-третьих, убежденность многих в том, что обязательно нужно наказывать за нарушение требования нормы права. Остается стремиться к тому, чтобы общество было бы уверено в том, что правонарушитель обязательно будет наказан, а справедливость – восстановлена. Очевидно, для того, чтобы не нарушалось равновесие в представлениях о праве, поведении и поступках человека, ему нужно предоставить возможность приобретения знаний о праве, о своих правах и свободах, о содержании и видах юридической ответственности, о последствиях нарушения требований нормы права и т.д. На наш взгляд, все это свою очередь способствует формированию правильного представления о пределах допустимости поступков и поведения человека в обществе, которое стремится жить в условиях правового государства. Эти пределы допустимости формируются на основе синтеза множества социальных норм, представлений и устремлений людей, взаимосвязаны с правовой культурой и обусловлены ее синкретизмом.

В те или иные исторические периоды развития нашего государства основное внимание уделялось определению и обозначению обязанностей. Но постоянное напоминание о том, что человек всегда обязан кому-то, чем-то, за что-то вызывало соответствующую и изначально негативную реакцию. Раздвоение личности происходило тогда, когда человек при людях, в официальной обстановке был вынужден соглашаться с каким-то мнением, идеей, установкой, а в кулуарах или дома высказывал то, что ему казалось абсолютно реальным, справедливым, правильным и правомерным. Человечеству необходимо совершенно новое и ценностное юридическое мировоззрение, пишет Г.В. Мальцев, прорывающее антропоцентрический мир позитивного опыта, господствующее ныне чувственно-эмпирическое мировосприятие. По его мнению, человечество деградирует и погибнет, если не сумеет в ХХI столетии сменить доминирующие тенденции мирового развития. Когда люди перестанут мыслит категориями эгоистического насильственного мира и будут целеустремленно оперировать категориями порядка, кооперации, закономерности и закона, значение права в жизни человека, несомненно возрастет11.

Если обратить внимание на всю прошлое человечества, то в огромном количестве случаев, связанных с реализацией социальных норм, люди с большим желанием и удовольствием выполняли требования разрешающего характера. Известное изречение «свобода есть осознанная необходимость» может быть дополнено тем, что свобода это тогда, когда человек может себе что-то позволить не в ущерб своему здоровью, не в ущерб окружающим, безо всякого напряжения физических, телесных и иных сил, когда у него есть возможность выбрать самый подходящий вариант из множества существующих вариантов. Свободным можно назвать человека тогда, когда он зависит только от своих внутренних убеждений, представлений и мировоззрения. Синкретизм правовой культуры обеспечивает это условие. Если же субъект права вынужден соглашаться с требованиями под воздействием насилия, в нем все равно живет убежденность в том, что все это не справедливо, и при соответствующих условиях он будет стараться восстановить справедливость, но с позиций своих собственных представлений о справедливости таким способом, который ему доступен, и таким образом, на который в данный момент он способен. На наш взгляд, и способ действий, и образ действий в данной ситуации, зависят от того, требования каких социальных норм в данный момент преобладают в правосознании субъекта права. Ф.М. Раянов пишет, что история человечества до сих пор развивалась на основе культа силы, культа победителя. Силовое решение всего – это в основном стереотип мышления, приобретенный из политической истории, в том числе и из истории нашей страны. Если сравнить прошлое человечества и его будущее, пишет он, то главное отличие, как нам кажется, сводится к следующему. Если в прошлой истории на первое место выдвигались императоры, короли, цари и их успехи в различных войнах, то в будущем страны должны все больше и больше отличаться уровнем обеспечения прав и свобод человека, то есть тем, насколько в том или ином государстве созданы условия для здорового и разумного самовыражения людей12.

Поэтому большой интерес представляют внутренние механизмы, определяющие выбор модели поведения, ход которых зависит не только от генетических особенностей психики человека, а от тех накладок, которые человек получает в течение всей своей жизни из множества источников, в том числе морали, традиций, религии и т.д. Т. Парсонс отмечал, что существуют также такие творческие личности, чья конформность или отчуждение мотивированы главным образом не потребностью – предрасположением к принятию или отвержению заданных институциональных ролевых ожиданий, а потребностью найти, выработать свой собственный идеал этого и соответствовать ему»13.

Если наличие законопослушности, правомерного поведения, уважения к правовым нормам можно называть интегрированностью с правовым пространством, то отсутствие всего этого является не только признаком, но и условием процветания современного правового нигилизма. Э. Тоффлер пишет о том, что во всех телевизионных программах и в рекламных передачах, также как в фильмах, есть дополнительный слой, который можно назвать «неумышленным, непреднамеренным содержанием». Он состоит из различных деталей фона – пейзажа, машин, уличных сцен, архитектуры, телефонов, автоответчиков, также как и из почти незаметного поведения второстепенных персонажей вроде шутливой беседы между какой-либо официанткой и клиентом – в то время как главный герой садится за стойку бара.

Это записывается «в файлах» мозга и формирует часть общего «банка данных» о мире, присущего каждому человеку. Таким образом, хорошо это или плохо, влияет на тот багаж представлений, с которым человек приходит на свое рабочее место14.

Это отражается и в специфике правовой культуры. Во-первых, совершенно естественно, что в условиях перехода к рыночной экономике человек вынужден знать то, на что он имеет право, и это становится требованием времени, потому что знание предела возможностей, с одной стороны, является ограничивающим фактором для борьбы с любыми проявлениями беспредела и произвола, для решения конфликтных правоотношений и спорных вопросов. С другой стороны, это и есть свобода, предполагающая специфику действий и масштабы возможностей. Трансформационные процессы, охватывающие основные направления жизнедеятельности людей, проживающих в нашей стране, на первый план выдвигают необходимость знания того, что гражданин, как субъект права, может себе позволить, и что может не позволить. Во-вторых, каждый субъект права должен знать то, что он обязан делать всегда и не только в тех случаях, когда от четкого выполнения обязанностей зависит жизнь и судьба других людей, например, чрезвычайные ситуации, решение вопросов, связанных со здоровьем и т.д. В-третьих, для всего этого есть все основания. Ст. 2 Конституции Российской Федерации утверждает, что человек, его права и свободы представляют собой высшую ценность. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина является обязанностью государства. Государство на уровне Конституции признает эти права, защищает эти права, но государство не может принуждать кого бы то ни было пользоваться этими правами. Правовая культура охватывает все эти три основополагающих момента, которые обусловлены естественным ходом исторического развития, но зависят от желания людей жить на основе правовых законов. Человек, обладающий высокой правовой культурой, отмечает Л.А. Морозова, должен ориентироваться в законодательстве, обладать позитивным правосознанием, основанном на уважении права, уметь при необходимости правильно его реализовать, в том числе в конфликтных ситуациях15.

Вопрос о том, чтобы все эти моменты твердо и прочно стали спецификой правовой культуры современного общества, будет решаться по мере становления и совершенствования правового государства в нашей стране, ибо каково общество, такова и культура представляющих это общество людей, и соответственно, каково государство, такова и его правовая культура. При этом совершенно правомерно может возникнуть вопрос, во-первых, есть ли у них возможность получить всю информацию о своих правах и свободах? Во-вторых, есть ли у них желание узнать о своих правах и свободах? В- третьих, нужно ли им знание своих прав и свобод, ибо, как правило, о правах и свободах люди обычно начинают говорить только тогда, когда эти права и свободы ущемляются кем-то? Многие живут и при этом представления не имеют о декларациях прав и свобод человека и гражданина и т.д.

Как показывает практика, каждого индивида собственные права и свободы интересуют только относительно конкретной жизненной ситуации, с точки зрения реальных социальных проблем и нужд, в рамках того вопроса, который его волнует в данный момент и от решения которого зависит дальнейшая судьба данного человека. Например, механизм защиты прав и свобод покупателя

начинает действовать только тогда, когда покупатель не только знает, что такой закон существует, а знает содержание этого закона и, соответственно, знает свои права и пределы свободы своих действий.

Исходя из всего вышесказанного, напрашивается следующий вывод. Во-первых, настало время для организации своеобразного «ликбеза» по ликвидации правовой неграмотности. В условиях развивающегося правового государства это становится насущной потребностью. Необходима организация изучения основ права в общеобразовательных школах, в системе среднеспециального и высшего образования. Система средне-специального и высшего образования, выпуская огромное количество дипломированных специалистов, пока не обращает внимания на необходимость дать им базовую часть правовых знаний, без которых в современных условиях сложно разбираться в правовых вопросах. «Информационные общества будущего смогут успешно развиваться лишь в том случае, если управлять ими и участвовать в их развитии иными способами будут высокоинтеллектуальные, образованные люди»16. Наша страна испытывает острейшую потребность в создании системы всеобщего правового обучения и просвещения, писал З.Д. Еникеев, для этого имеются соответствующие социальные и правовые предпосылки17.

Включение в учебные программы основополагающих правовых дисциплин должно служить основой для дальнейшего развития правовой культуры, позволит намного снизить количество преступлений, совершаемых иногда нелепым образом и без преступных намерений. Во-вторых, программа этих занятий по изучению права должна быть ориентирована преимущественно на освоение тех установок и принципов действующего законодательства, которые связаны с правами и свободами человека и гражданина, не запрещающими, а наоборот, разрешающими наиболее актуальные социальные действия. Оптимальное решение проблемы повышения общего уровня правовой культуры общества невозможно, на наш взгляд, без учета тех моментов, которые выражаются синкретизмом правовой культуры. При этом специфика современной правовой реальности такова, что решение гражданами своих жизненно важных проблем, неотложных вопросов и конфликтных ситуаций, в которые они попадают, становится возможным с учетом следующих моментов. С одной стороны, в решении проблем, которые требуют правового обоснования, им могут помочь только юристы-профессионалы. С другой стороны, тому, чтобы люди меньше попадали в ситуации, требующие профессиональной помощи юристов, способствует знание ими самими основных принципов и норм действующего законодательства. Все это не только вписывается в формирующееся на сегодняшний день научное представление о гражданском обществе и правовом государстве, но и возводит задачу повышения юридико-правовой культуры общества на уровень основной проблемы их дальнейшего развития и совершенствования. Огромный спектр социокультурных своеобразий, моральные, религиозные, этические нормы, а также традиции и обычаи, обрядовая и ритуальная культура будет оказывать прямое или косвенное влияние на функциональные параметры правовой культуры и в обозримом будущем. Поэтому проблема синкретизма правовой культуры еще долгое время будет оставаться объектом внимания исследователей, а их результаты – востребованы как правотворческой, так и правоприменительной практикой правового государства.