Правовая культура сквозь призму персоноцентристской парадигмы: основные тенденции развития в сфере правотворческой деятельности

В СФЕРЕ ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

В современном правовом государстве вся деятельность органов публичной власти должна иметь основной целью обеспечение принципа верховенства права, а следовательно, всемерное обеспечение прав и свобод личности. Однако современная правовая действительность нередко свидетельствует об обратном, что делает актуальным обращение к специфике осуществления правотворческой деятельности. Правотворчество подвержено влиянию множества факторов, в значительной степени обусловливающих его качество и эффективность. Среди них немаловажное значение имеет степень принятия и усвоения ценностей правовой культуры как непосредственно субъектами правотворческой деятельности, так и обществом в целом.

Среди множества подходов к пониманию правовой культуры особое место принадлежит персоноцентристскому. А.П. Семитко отмечает, что «персоноцентристский подход к праву и правовой культуре (правовой системе) есть не что иное, как анализ их через призму личности как высшей ценности, т. е. через призму прав человека. Анализ же права и правовой культуры через призму прав человека позволяет отнести их либо к персоноцентристскому, либо к противоположному – неперсоноцентристскому, социоцентристскому – типу» [1, с. 86]. В рамках персоноцентристского типа правовой культуры большое значение приобретает идея разграничения права и закона. Как справедливо отмечают А.Н. Соколов и В.М. Бочаров, основная функция разграничения состоит в признании специфики права как системы воплощения в нем общепринятых принципов и демократических ценностей. Противоположные позиции, по мнению исследователей, приводят к «юридическому произволу, т. е. властно-принудительному правотворчеству, грубо попирающему права человека» [2, с. 56]. Следует отметить, что неправовые законы, наличие которых в системах законодательства привычно связывают с тоталитарными режимами, могут присутствовать и при других политико-правовых режимах, что обусловлено и осознанными действиями представителей властных структур, и непрофессионализмом законодателя.

Н.В. Сильченко к неправовым законам помимо тех, в которых эквивалентная природа правовых по характеру общественных отношений существенно искажается и умышленно нарушается, относит законы, регулирующие неправовые по природе отношения (например, нравствен- ные) [3, с. 227]. По мнению Р.З. Лившица, «для одних групп людей тот или иной закон олицетворяет равенство и справедливость, он правовой, а для других групп – нет. Поэтому общего и однозначного критерия отличия правового закона от неправового не существует…» [4, с. 98].

Тем не менее в общем виде неправовыми считаются те законы, которые нарушают принципы свободы и равенства граждан. А.В. Гринь критерием подразделения законов на правовые и неправовые называет степень приближенности законов к приоритетным правам и свободам значительной части членов общества. Для правовых законов характерно базирование на приоритете обеспечения прав и свобод человека, его основных интересах и потребностях. Отражение в законодательстве интересов государственно-властных структур, вследствие которых становится возможным нарушение прав и свобод граждан, свидетельствует о наличии неправовых законов. Для правового государства это не представляется возможным [5, с. 8].

В действительности закон может нарушить права граждан, которые являются признанными и закрепленными в системе законодательства государства. В средствах массовой информации нередко можно встретить упоминания о принятии того или иного «неправового» закона, вступающего, по мнению некоторых экспертов, в противоречие со статьями Конституции Российской Федерации. Безусловно, наличие системы конституционного контроля позволяет в отдельных случаях отменять действие подобных законов, однако это сопряжено с известными трудностями и не всегда возможно. Поэтому именно законодательный корпус может существенно снизить социальное напряжение в обществе и способствовать обеспечению прав и свобод человека и гражданина.

В труде Л. Фуллера «Мораль права» рассматриваются восемь путей, которые приводят законодателя к катастрофе и свидетельствуют о его несостоятельности. Одним из таких признаков является неспособность сделать законы понятными для тех, кому они адресованы [6, p. 53]. Неопределенность и широкая формулировка норм некоторых современных законодательных актов создают условия для «списания» на требования закона даже неправомерных действий.

Если обратиться к иному уровню правотворческой деятельности – правотворчеству муниципальному, здесь также отмечается масса проблем как в части соответствия принимаемых органами местного самоуправления нормативно-правовых актов конституционным положениям о правах и свободах человека и гражданина, так и в целом относительно качественного уровня нормативного материала. Между тем, как отмечает Т.М. Бялкина, основной целью местного самоуправления выступают обеспечение эффективности управления в местах совместного проживания людей, создание условий, необходимых для жизнедеятельности населения посредством максимального приближения к нему самого управленческого процесса [7, с. 46]. Правотворческая работа в муниципальном образовании должна служить осуществлению функций местного самоуправления, поскольку именно на данном уровне реализуется значительная часть прав и свобод граждан. Представляется, что изменение сложившихся подходов к практике осуществления правотворческой деятельности на местном уровне будет способствовать реализации прав граждан и раскрытию потенциала территорий.

По нашему мнению, одним из основополагающих факторов разработки и принятия законов, способных отражать реальные потребности населения и соответствовать общечеловеческим ценностям, выступает уровень правовой культуры в сфере законотворчества. В частности, речь идет об уровне правовой культуры субъектов и участников законотворческой деятельности, которая представляет собой систему ценностей, базирующихся на принципе законности и уважения прав и свобод граждан и непосредственно воздействующих на качество и эффективность законодательства. Сочетание двух ее подуровней – законотворческой культуры и общей правовой культуры – оказывает определяющее влияние на осуществление законотворческой деятельности.

Правовая культура субъектов и участников законотворческой деятельности включает профессиональную квалификацию лица, глубокое знание правовой жизни государства, всестороннее видение социальной реальности, обладание полными и актуальными сведениями о действующем законодательстве, возможность объективно оценивать социальные потребности населения и предвидеть последствия принятия того или иного законодательного акта, совершенное знание приемов и правил юридической техники. Для законодателя первостепенной задачей должно выступать обеспечение соответствия принимаемого закона общецивилизационным ценностям, а также международным и конституционным принципам признания и обеспечения прав и свобод человека и гражданина. Однако это становится возможным только в условиях глубочайшего усвоения законодателем ценностей правовой культуры, реальной приверженности принципу верховенства права.

Следует отметить, что работа по повышению уровня правовой культуры субъектов и участников правотворческой деятельности нередко сводится к распространению правовой информации, повышению уровня правовой грамотности. Между тем знания правовых норм часто недо- статочно для формирования высокого уровня правовой культуры, а знакомство с правокультурными ценностями не служит залогом их реального воплощения. На наш взгляд, необходимо инкорпорирование ценностей правовой культуры в индивидуальную систему ценностей каждого субъекта и участника правотворческой деятельности. Реальное воплощение правокультурных ценностей в правотворчестве позволит ориентировать его на обеспечение и поддержание ведущего положения человека в соответствии с действующей Конституцией Российской Федерации.

Таким образом, современная конституционная модель требует формирования иного взгляда на цели и направления правотворческой политики на всех уровнях. Правотворческая деятельность, осуществление которой будет основываться на ценностях правовой культуры, сможет значительно повысить качество нормативного материала и приблизит законодательство к стандартам правового государства.

Ссылки:

• 1.    Семитко А.П. Персоноцентристский подход к праву и правовой культуре // Вестник Гуманитарного университета. 2013. № 1. С. 86–94.

• 2.    Соколов А.Н., Бочаров В.М. Правовой закон – «стержень» правового государства // Правовая культура. 2008. № 2. С. 49–59.

• 3.    Сильченко Н.В. Законы правовые и неправовые, нравственные и аморальные // Сохраняя прошлое, определяя настоящее, предвосхищая будущее : сборник научных трудов, посвященных 90-летию д-ра юрид. наук, профессора, заслуженного деятеля науки Республики Беларусь А.В. Дулова. Минск, 2014. С. 227–229.

• 4.    Лившиц Р.З. Современная теория права: краткий очерк. М., 1992.

• 5.    Гринь А.В. Соотношение естественного права и правовых законов в условиях развития гражданского общества (теоретические аспекты) : дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2014.

• 6.    Fuller L.L. The morality of law. New Haven ; L., 1969.

• 7.    Бялкина Т.М. Проблемы компетенции органов местного самоуправления // Журнал российского права. 2006. № 10. С. 44–51.