Презентация русских частиц в китайской лексикографии и дидактике (на примере слова буквально)

Практика преподавания русского языка в Китае показывает, что многие обучающиеся говорят по-русски неэмоционально. Как представляется, во многих случаях это связано с недостаточным вниманием к такому специфическому в русском языке классу слов, как частицы.

В преподавании русского языка в Китае основное внимание сосредоточивается на словах самостоятельных частей речи, а не служебных, что отражают соответствующие программы и сам процесс обучения. В таких дисциплинах, как «Основной русский язык», «Грамматика», «Чтение», «Аудирование», «Устная речь», объем материала по служебным словам довольно незначителен, по частицам – тем более. На базовых этапах служебные слова отмечены только в разделе о частях речи. При этом наиболее подробно рассматриваются предлоги, частицы же вообще не даются в рамках государственных программ и учебников, а количество их в новых словарных списках чрезвычайно мало [3, с. 42–53; 9, с. 283–292].

Между тем, как известно, в современном русском языке и особенно в устной речи ча- стицы выполняют незаменимые функции. Хотя частицы не являются членами предложения, они необходимы для выражения:

• ‒    полного значения высказывания;

• ‒    скрытых коммуникативных смыслов;

• ‒    эмоций говорящего;

• ‒    отношения говорящего к адресату и т. д.

Как отмечают Л.В. Чубаева и О.В. Лыс, «для студента-иностранца понимание частиц и их употребление вызывает определенные сложности: они либо отсутствуют в речи, либо употребляются неверно, либо нередко неправильно трактуется смысл частиц при чтении текстов» [20, с. 292], главной причиной чего является «отсутствие эквивалента частицы в родном языке, и следовательно, выражение адекватного смысла другими средствами (конструкция, интонация, порядок слов)» [Там же]. Аналогичные проблемы, по мнению Гуань Сюцзюань, возникают и при переводе: «Читая переведенные художественные тексты, мы нередко ощущаем неживые слова героев, неглубокую выраженность чувств. Одна из причин этого состоит в неполном выполнении коммуникативной функции частиц. Употребление частиц не подходит либо времени, либо ситуации» [4, с. 84]. Перечисленные факторы говорят об актуальности исследования русских частиц в Китае.

Частицы русского языка стали объектом научного исследования примерно с 50-х гг. XX в., но интерес к ним не снижается и сейчас. В обзоре, посвященном исследованию русских частиц в китайской русистике, Лан Шо указывает на то, что «китайские ученые описывают частицы в аспектах их функций, стилистики, сопоставления с китайскими частицами, перевода, опираясь на работы таких советских и российских ученых, как В.В. Виноградов, Н.Ю. Шведова, Т.М. Николаева и др.» [5, с. 123]. Китайским лингвистам принадлежит целый ряд научных статей, диссертаций, монографий о частицах, из которых наиболее значимыми стали работы о переводе частиц, где, в частности, были продемонстрированы подходы к переводу русских частиц на китайский язык. Из современных работ следует отметить диссертацию Сюй Янань «Исследование перевода русских частиц» [16], а также научный проект Гуань Сюцзюань «Прагматический анализ русских частиц в китайском переводе», где перечисляются способы перевода русских частиц на китайский язык [4]. Кроме указанных направлений, изучаются функции частиц, например, в устной речи; рассма- тривается семантика частиц, в том числе и субъективные значения, имплицитные смыслы; проведены исследования частиц в аспекте их функционирования в конкретных сферах или жанрах – в телевизионной речи, в текстах военных документов [6; 7]. При этом часто внимание сосредоточивается на отдельных словах данного класса (вот, ну, мол, дескать, бы, было, ни, что, ли, только, даже и др.), что соответствует принципу пословного описания единиц языка, обеспечивающему получение по возможности полной информации о каждой такой единице.

Вместе с тем анализ научных работ китайских русистов, посвященных частицам, показывает, что, несмотря на преимущества и целесообразность исследования отдельных единиц, такой подход, во-первых, не дает возможности получить целостное представление о данном классе, поскольку ограничен выбранным объектом, а во-вторых, даже эти единицы не всегда оказываются изучены в достаточной мере, поскольку могут описываться в конкретном аспекте. Особенно ощутима данная проблема для полифункциональных слов, исследования которых практически не проводились либо проводились на невысоком уровне, даже с ошибками, что, в свою очередь, находит отражение в двуязычных словарях, а также оказывает негативное влияние на преподавание русского языка.

Характерное для русского языка явление полифункциональности, или грамматической омонимии, состоит в том, что какая-либо лексическая единица выступает и как знаменательное, и как служебное слово, т.е. «в разных синтаксических функциях – при сохранении единого семантического инварианта» [12, с. 12]. К такого рода единицам относится слово буквально , реализующееся в зависимости от конкретных синтаксических условий как наречие или как частица.

Именно такие слова, по мнению Н.С. Новиковой, могут препятствовать адекватному пониманию при кросс-культурном общении, поскольку характеризуются, в частности, «флуктуирующей категориальной принадлежностью» – «в различных синтаксических условиях легко изменяют свой морфологический статус», а также «позиционной вариативностью в пределах контекста» (например, слова все и это) [8, с. 82–83]. В работе Сюй Хун «Поли-функциональная лексика русского языка. Проблемы русско-китайских словарей» слова просто, прямо, только, а также куда, где, там, лучше, как, какой и др. (в том числе и в сочетаниях друг с другом) рассматриваются как по-лифункциональные с учетом их характеристик как знаменательных, так и служебных единиц, значения которых конкретизируются лексикограмматическими средствами в рамках оппозиций, различаемых средствами интонации, в их смысловых связях с контекстом, что позволяет объяснить употребление полифункцио-нальных слов в речи [15].

Такой подход дает основания утверждать, что «проблема полифункциональных слов и их перевода с русского на китайский язык – это, с одной стороны, проблема взаимодействия лексики, синтаксиса, интонации и контекста, а с другой стороны, это лексикографическая проблема», решение которой автор видит в следующем: «необходимо в русско-китайских словарях ввести в словарные статьи предложения с многозначным лексико-синтаксическим составом и подобрать китайские эквиваленты» [Там же, с. 9, 63]. Далее в качестве примера рассмотрим полифункциональное слово буквально .

Данная единица дается как наречие во всех русско-китайских словарях, в том числе толковых, при этом его значение и употребление представлены либо отдельно, либо с отсылкой к имени прилагательному буквальный . Довольно подробно слово буквально представлено в «Русско-китайском словаре сочетаемости слов», где зафиксировано два типа его употребления [13, с. 96].

Первый из них (буквально 1) толкуется через синоним дословно, характерная сочетаемость – с такими глаголами, как диктовать, повторять, писать, переводить, объяснять, передать, пересказывать, читать. Эти глаголы обозначают действия, направленные на точную передачу информации адресату, и, как уточняется в словаре, при их употреблении следует добавлять объект, например: буквально диктовать текст, буквально повторять (фразу, слова), буквально переводить (слова), буквально объяснять (значение, смысл), буквально пересказывать (текст), буквально писать по памяти, буквально читать наизусть. В «Большом русско-китайском толковом словаре» добавлены: буквально передать (чьи) слова 一字不差地转达(某人的)话; буквально запомнить диалог一字不差地记住对话 [2, с. 348]. В «Русско-китайском словаре сочетаемости слов» [13] уточняется, что, безусловно, в этом значении слово буквально употребляется в качестве наречия в прямом значении, как и глаголы, к которым оно относится. Вместе с тем, на наш взгляд, словосочетания буквально писать по памяти и буквально читать наизусть, зафиксированные без более широкого контекста и без существительного со значением прямого объекта, допускают и другую интерпретацию, ассоциирующуюся с преувеличением, а не со значением ‘дословно’, реализующимся при глаголах со значением ‘воспроизводить слова, высказывания’.

Второй тип употребления (буквально 2) дается как характерный для устной речи. Он имеет другой синоним – слово действительно – и более разнообразную сочетаемость. В словаре различаются, во-первых, случаи его сочетаемости с глаголами и, во-вторых, с существительными (а также местоимениями или словосочетаниями) в качестве различных членов предложения [13, с. 96]. Для выяснения характера употребления и значения буквально 2 приведены примеры с переводом: буквально обливаться потом 真是汗流浃背; буквально благодарить 实在感谢; буквально похудеть 确实变瘦了; буквально не лезть в горло 简直 咽不下去; буквально онеметь 简直傻了 [Там же]. См. также пример из «Нового русско-китайского словаря»: буквально замучен расспросами 简直被不断的发问折磨死了 [19, с. 58]. Как представляется, в этих случаях глаголы имеют переносное значение (онеметь – не стать немым навсегда, а от удивления, страха, радости или какого-нибудь другого чувства как будто потерять способность говорить на короткое время), в том числе они выступают в составе фразеологизмов (не лезть в горло – неспособность принимать пищу от тяжелых переживаний, волнения, усталости; обливаться потом – очень сильно вспотеть). Буквально 2, тяготеющее, по наблюдениям Е.С. Яковлевой, к экспрессивным контекстам, выступает как «метафоризирующий оператор» и «текстовый знак-актуализатор», показывающий адресату, что имеет место преувеличение, «произведенное на основе образного сравнения по внешнему сходству» [21, с. 263, 266, 265]. В связи с этим следующие примеры вызывают сомнения с учетом описанной выше роли буквально 2, ср.: буквально благодарить – глагол не имеет градуируемого экспрессивного значения, а для приобретения переносного значения нужен более широкий контекст; случай буквально похудеть в работе Е.С. Яковлевой дается как сомнительный на фоне характерного буквально высох от горя, в то время как буквально замучен расспросами оценивается как естественный по сравнению с буквально устал от расспросов [21, с. 264].

Типичная сочетаемость буквально 2 с существительными, местоимениями в роли разных членов предложения иллюстрируется такими примерами: Буквально все знают 简直 是人尽皆知 ; Забывать буквально все сказанное 把说过的话简直忘得一干二净 ; Работать буквально до последнего дыхания 确实是工 作到最后一口气 ; Не отойти буквально ни на шаг 真是寸步不离 ; Находиться буквально в двух-трех шагах 的确就在两三步之内 ; Буквально на пальцах показать кому-л . 真的是 用手指比划着给 ... 看 ; Буквально ничего не понять 的确一点也不明白 [13, с. 96]. С помощью буквально 2 здесь выражается преувеличение: забывать буквально все сказанное – забывать многое из сказанного, почти все, но не все; находиться буквально в двух-трех шагах – т. е. очень близко. В других двуязычных словарях это слово объясняется почти так же и даются аналогичные примеры: Он буквально все дни занят 他实在是天天都在忙 ; У меня нет буквально ни одного дня свободного 我 真的是没有一天空闲时间 и пр. [2, с. 348]; Я буквально ничего не понял 我简直一点也不明 白 ; В комнате буквально ни одного свободного местечка 屋子里实在是连一点空地方也没 有 [1, с. 136].

Как указывалось выше, во многих случаях употребления буквально 2 (при любой сочетаемости) его значение толкуется через слово действительно , которое дается как его синоним – очевидно, вслед за подходом толковых словарей русского языка [14, с. 330]. Между тем Е.С. Яковлева считает эти единицы «языковыми оппозитами» [21, с. 261]: «модальное слово» (в терминологии автора) буквально в отличие от действительно не выполняет «подтвердительной» функции [Там же, с. 262]. Сходную оценку слову действительно дает Е.А. Стародумова, которая не включает в число его синонимов буквально (в качестве синонимов даются в самом деле , и вправду , и впрямь , и точно , имеющие разговорный характер) [11, с. 46].

Действительно – яркий пример поли-функционального слова, реализующегося в современном русском языке преимущественно как незнаменательная единица (соответствующее наречие имеет устаревший характер), в том числе – как акцентирующая, рематическая частица, выделяющая любой компонент предложения, но чаще всего – сказуемое, либо как присловная нерематическая (слаборематиче- ская) частица. Вне зависимости от конкретной синтаксической характеристики слово действительно выражает общее значение: «Говорящий подтверждает истинность информации или чье-либо (в том числе собственное) мнение, высказанное ранее или просто известное. Информация или мнение таковы, что достоверность их (с точки зрения говорящего) может вызвать сомнение у адресата…» [11, с. 40].

В связи с представленными характеристиками второго типа употребления слова буквально требует уточнения вопрос о его частеречной отнесенности. Исходя из определения наречия как части речи, представленного в «Русской грамматике» («Наречие – это часть речи, обозначающая непроцессуальный признак действия, предмета или другого непроцессуального признака – качества либо свойства… Этим значением определяются синтаксические функции наречий: во-первых, они определяют глагол, имя или другое наречие, соединяясь с ним связью примыкания…» [10, с. 704]), можно утверждать, что наречие не относится в предложении к словам таких частей речи, как местоимения, а также к словосочетаниям, выступающим в роли различных членов предложения, как определялась сочетаемость буквально 2 [13, с. 96]. Различия синтагматических свойств наречий и частиц были установлены Е.А. Стародумовой: «Общая особенность наречий и многих частиц может быть определена как прикрепленностъ, которая имеет принципиально различный характер в исходном проявлении тех и других слов: у наречий это присловностъ, а у частиц приком-понентность» [12, с. 8]. Таким образом, уже на этих основаниях можно противопоставить основные два типа употребления слова буквально (см. также различия между качественным наречием и модальным словом буквально в [21, с. 261–262]).

Как указывалось выше, в ряде престижных и популярных в Китае словарей слово буквально описывается во всех употреблениях исключительно как наречие, однако большая часть примеров, приведенных в этих словарях, может быть квалифицирована как употребления частицы. Тем самым обнаруживается явная проблема, связанная с тем, что слово буквально многие китайские русисты считают только наречием, в то время как авторы специальных словарей служебных слов («Частицы русского языка» и «Словарь по употреблению служебных слов современного русского языка») включают эту единицу в словник частиц, на- пример, в следующих случаях: Вспоминались такие истории, что буквально мороз подирал по коже [17, с. 360]; – Она выходит замуж? – В том-то и дело. Буквально на днях она уезжает на Сахалин [18, с. 32]. Эти словари фиксируют одно значение частицы, которое в словаре «Частицы русского языка» описывается так: «содержание высказывания точно, безошибочно», даются синонимы действительно, в самом деле, прямо-таки [Там же]. В «Словаре по употреблению служебных слов современного русского языка» буквально определяется как частица, которая выражает преувеличение и употребляется в сравнительном значении [17, с. 360]. Однако в этих словарях буквально описывается только как частица (без указания на наличие грамматического омонима – наречия – и различий между ними и без более подробных сведений о семантике, сочетаемости, интонации и т. п.). При этом данная информация не учитывается двуязычными словарями общеязыкового характера.

По нашему мнению, особого внимания заслуживают именно не собственно наречные употребления слова буквально – как с точки зрения изучения особенностей семантики и функционирования в современном русском языке, так и с точки зрения интерпретации этой информации в двуязычных словарях. Так, по данным Национального корпуса русского языка (основной подкорпус, подкорпус устной речи), на долю наречных употреблений буквально (значение ‘дословно’, ‘точно’ при ограничениях в сочетаемости – глаголы определенной семантической группы) приходится не более 7% представленных случаев, в то время как более распространенные, частотные употребления не могут быть квалифицированы как наречные ввиду специфики сочетаемости, семантики, а также иных коммуникативных намерений говорящего.

Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что в настоящее время в Китае частицы русского языка исследованы недостаточно, как и служебные слова других классов. Одна из причин этого состоит в характерном для русского языка явлении полифункциональности, затрагивающем как знаменательные, так и служебные слова, в результате чего возникают трудности при квалификации конкретных грамматических реализаций той или иной полифункциональной единицы вплоть до их неразличения.

Очевидно, что во многом это оказывается обусловлено принадлежностью русского и ки- тайского языков к разным языковым семьям: между данными языками имеются существенные различия, и особенно в грамматике. Зачастую полифункциональные единицы воспринимаются и интерпретируются только как знаменательные слова, их служебные реализации и свойства часто не попадают в поле зрения при исследовании русского языка, что отражается в практике составления двуязычных словарей, перевода и обучения. Таким образом, необходимость изучения полифункциональных слов обусловливается не только научной, но и прикладной целью.