Применение астрента - статьи 308.3 гражданского кодекса Российской Федерации

Регламентация защиты прав одной из стороны гражданского оборота от необоснованного неисполнения своих обязательств другой стороной введена Федеральным законом от 08.03.2015 г. № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» [1, п. 6 ст. 1].

Добавление статьи 308.3 в Гражданский кодекс Российской Федерации закрепило и установило на общих основаниях признание, что любое лицо хозяйственной деятельности имеет право предъявить исковые требования об исполнении договорного обязательства в натуре, но при определенных условиях. Именно ссылка на то, что указанное правило действует, если иное не предусмотрено в Гражданском кодексе, законах или договорах [2, п. 1 ст. 308.3], дает возможность для более широкого толкования данной статьи.

В частности, суды имеют право отказывать в удовлетворении иска о присуждении к исполнению в натуре: когда право стороны на иск об исполнении обяза- тельства в натуре запрещено договорными условиями; отсутствие права требовать исполнения обязательства в натуре идет из самого обязательства, то есть иски к лицам о принуждении к исполнению услуг лично [3, абз. 8 ст. 12]. При этом если нет возможности предъявить иск к принуждению исполнения в натуре, то остаются иные способы защиты, в частности взыскание убытков [4, ст. 15], процентов за пользование чужими денежными средствами [5, ст. 395] и иные, предусмотренные действующим законодательством.

Удовлетворение иска судом по факту принуждения исполнения в натуре не означает, что невозможно взыскать своего рода денежную компенсацию, об этом прямо отмечает п. 1 ст. 308.3 Гражданского кодекса. При этом законодатель делает оговорку, закрепляя, что суд все же может по требованию стороны присудить денежную сумму согласно п. 1 ст. 330 Гражданского кодекса, но указанная компенсация будет определяться судом на основе принципов справедливости, соразмерности и недопу- стимости извлечения выгоды из незаконного или недобросовестного поведения [6, п. 4 ст. 1]. Из этого следует, что размер денежной суммы зависит от полноты предоставляемой доказательственной базы.

Применение астрента началось после вынесения Постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 04.04.2014 г. № 22 «О некоторых вопросах присуждения взыскателю денежных средств за неисполнение судебного акта» [7, п. 3]. Судебная практика является одним из основных показателей применения астрента.

Проблему необходимости регламентации астрента в судебной практике рассматривал Р. Бевзенко. Он отмечал, что необходимо прямое указание на возможность применения данного способа защиты права в любых обязательственных правоотношениях. Учитывая это, снимается проблема редуцированного применения этого способа защиты права только к обязательствам по передаче индивидуально-определенной вещи. Эта норма предлагает реальный механизм, стимулирующий должника добровольно исполнить присужденное обязательство в натуре. Благодаря этому снимается проблема неисполнимости судебных решений [8, ст. 7].

Это утверждение возможно подтвердить или опровергнуть только реально исполнимой судебной практикой.

Нормы статьи 308.3 Гражданского кодекса по сравнению с пунктом 3 указанного выше постановления не распространяют свое действие на публично-правовые отношения. То есть возникает своего рода казус: с одной стороны, действует вновь введенная норма Гражданского кодекса, с другой - не отменен п. 3 указанного выше постановления, тогда как п. 2 данного постановления, регламентирующий денежное принуждение, отменен Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» [9, п. 133].

Считаю, что необходимо или отменить п. 3 Постановления № 22, или внести в него изменения, конкретизирующие применение именно в частноправовых отношениях, в противном случае будут коллизии в судебной практике. Так, Определением Верховного Суда Российской Федерации по делу № 307-КГ15-7139 от 28.08.2015 г. суд, делая ссылку на п. 3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.04.2014 г. № 22, отмечает, что «…требование общества в рамках рассмотрения данного дела вытекает из налоговых правоотношений, связанных с неисполнением решения суда, которым на налоговый орган возложена обязанность направить в орган казначейства поручение на возврат… Положения Налогового кодекса позволяют произвести адекватное возмещение финансовых потерь взыскателя, вызванных длительной задержкой неисполнения судебного акта» [10].

Таким образом, суд, даже не делая попытки аналогии со статьей 308.3 Гражданского кодекса, отказывает в принуждении исполнения обязательства в натуре. В данном случае усматривается нарушение принципов равноправия и законности, так как нормы Гражданского кодекса имеют приоритет над судебной практикой, и если в данном случае имеет место пробел в законодательстве, то следовало бы применить норму статьи 308.3.

Астрент с его ссылкой на возможность компенсации в денежной форме дает возможность широкому толкованию и, следовательно, различным вариантам применения при вынесении судебных решений. Так, в Арбитражный суд Свердловской области обратилось юридическое лицо В. к юридическому лицу Л. о взыскании арендной платы. Дополнительно были предъявлены требования о взыскании астрента в силу статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации. Судом с учетом обстоятельств дела, представленных доказательств определен размер денежных средств, присуждаемых на случай неиспол- нения ответчиком решения суда в части обязания освободить нежилое помещение, исходя из суммы 2000 руб. При этом установлено, что компенсация подлежит взысканию в случае неосвобождения спорного нежилого помещения по истечении семи рабочих дней со дня вступления решения суда в законную силу по день фактического освобождения помещения [11]. То есть суд в отношении денежного требования присудил проценты на случай неисполнения судебного акта.

Статья 4 Гражданского кодекса фиксирует: «Акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие» [12, п.1]. В связи с этим судебные постановления об отказе в уже начисленных процентах представляются необоснованными. Так, общество обратилось в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании с администрации муниципального образования за счет казны убытков и процентов за неисполнение судебного акта. Исковые требования были удовлетворены, решение «устоялось» в суде апелляционной и кассационной инстанций до 01.06.2015 года. Определением Верховного Суда Российской Федерации от 21.07.2015 года кассационная жалоба вместе с делом передана в судебную коллегию по экономическим спорам. Дело направлено на новое рассмотрение, в частности относительно процентов за неисполнение судебного акта отмечено, что п. 2 Постановления № 22 отменен, проценты за неисполнение судебного акта не могут быть взысканы [13]. При этом суд не обращает внимание на действующие нормы законодательства, что закон обратной силы не имеет.

В целях устранения разногласий в принимаемых судебных актах в целях регламентации статьи 308.3 Гражданского кодекса следует:

• 1)    уточнить применение данной статьи в субъектном составе;

• 2)    указать на применимость или неприменимость к публично-правовым отношениям в частности или исключить пункт 3 Постановления № 22, или внести изменения в статью 308. 3 Гражданского кодекса с указанием применения на всех хозяйствующих субъектов;

• 3)    конкретизировать область применения в части принуждения к исполнению по денежным обязательствам;

• 4)    обобщить судебную практику в целях устранения принятия различных по своей сущности судебных постановлений.