Проблема концепта как знака множественной событийности в структуре художественного сознания (аналитический обзор)

Человек проницаем для культуры, более того — он пронизан культурой. Это «пронизывание» определенное и структурированное, осуществляется в виде ментальных образований — концептов. Концепты — как бы сгустки культурной среды в сознании человека». Вместе с тем, «концепт — явление того же порядка, что и понятие. По своей внутренней форме в русском языке слова концепт и понятие одинаковы: концепт является калькой с латинского – conceptus — «понятие». В научном языке эти два слова также иногда выступают как синонимы, одно вместо другого. Но так они употребляются лишь изредка. В настоящее время они довольно четко разграничены. (Ю.С.Степанов) [1, с. 41–42].

Понятие «концепт», ставшее в последние годы в отечественном языкознании стержневым, было заимствовано лингвистами благодаря трудам Г.Фреге и А.Черча из математической логики. Сферами применения термина «концепт» в русском языке являются, прежде всего, когнитивная психология, когнитивная и культурологическая лингвистика. Всё возрастающий научный статус данного термина подтверждается его активным использованием в работах крупных исследователей (И.Ахмеров) [1].

После критики идеологизации искусства предшествующих столетий искусствознание столкнулось с проблемой концептуализации искусства, так называемым концептом, независимым на первый взгляд, от социальной и политической корпоративности и являющим собой ин- новационную идею, содержащую в себе созидательный смысл, который активно вошел в «main-stream» мирового искусства [1, 2, 3, 4].

Таким образом, «концепт и понятие — термины разных наук; второе употребляется главным образом, в логике и философии, тогда как первое, онцепт, является термином в одной отрасли логики — в математической логике, а в последнее время закрепилось также в науке о культуре, в культурологии, и является главным термином нашего Словаря». (Ю.С.Степанов) [1, с. 42].

В практической философии, этике, принцип есть норма, правило поведения. Эта норма поведения может быть всеобщей (моральной) и частной. Например, библейские заповеди представляют собой моральные принципы. Одним из принципов морали считается максима «поступай так, как ты хотел бы, чтобы поступили с тобой». Близким к этому принципу является категориче ский императив Канта.

Вместе с тем, искусство концептуализма отказалось от многих позиций «классического мировоззрения академизма» [5, 7, 6]: от бытовой предметной событийности, идеологизированного однообразия и малой вариативности композиционных решений, «реалистического» стиля, узкого временного представления пространства и т.д. [6, 7].

Концепт, как знаковое представление о множественной событийности пространства, не рассматривался как практическая философская категория, а в искусстве, как концепт-арт, носил больше негативный характер, а сам концептуализм соотносился только с направлением схоластической философии [2]. Более того, множественная событийность (количество событий, явлений или значений, полисемантика понятий, заключенных в знак) не исследовалась с позиции философской категории «всеобщности». Концепт мог рассматриваться как идея (единичность), а не момент становления и развития многозначности категории «всеобщность». Искусство, в целом, в разнообразных формах и видах, формировало художественное сознание, которое во внутреннем противоречивом единстве ценностных смыслов этики, морали и нравственности, двигало сознание корпоративного мировоззрения частного эгоистичного интереса к «всеобщности» гуманизма как основе ценностных отношений.

Кроме того, инновационная сторона концепта предполагает создание дополнительной ценности арт продукта, но в отличие от его утилитарно-бытовой функциональной значимости, оно формирует новые базисные связи в художественном сознании. Приобретаемая ценность выстраивает новую систему методологии художественно-образного построения пространства.

«Концепт — это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека». А также «концепт — это то, посредством чего человек — рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» — сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» (Ю.С.Степанов) [1]. Примером этого может послужить анималистическая форма концепта в литературных произведениях (Л.Толстой «Холстомер», М.Булгаков «Собачье сердце», Дж.Лондон «Белый клык», «Зов предков»).

Многозначность концепта позволяет выделить художественный образ из среды научных понятий и представлений о вещи или явлении. Например, энтропия – как закон термодинамики и проявление ассиметрии т.е., однонаправленности процессов, может быть выражена через концепт смерти. Причем концепт смерти также проявляется как многозначность («всеобщность»): насильственная смерть как событие; естественная как явление; героическая как жертва во имя жизни и т.д. (К.Петров-Водкин «Смерть комиссара», В.Суриков «Утро стрелецкой казни»; смерть Кощея Бессмертного в игле, яйце, сундуке, на дереве; В.Попков «Хороший человек была бабка Анисья»).

В произведениях через призму биологической и социальной жизни живой субстанции просматриваются сразу несколько социальных аспектов: субъект-субъектные связи, субъект-объектные взаимодействия, авторское субъект-инсайтное повествование, внешнее объект-объектное соотношение через состояние субъекта. Субъектом в данном контексте выступает образ животного. Анималистический концепт в мировой истории культуры существует многие тысячелетия и оказывает мощное гуманизирующее воздействие на сознание человека.

Полисемантические свойства концепта в структуре художественного сознания в эстетической среде приводят к противоречивому состоянию, а в социально-этической системе ценностей иногда к открытому противостоянию и нарушению норм толерантности. Неоднозначно оцениваются современные продукты арт-концептов с позиции обычного мировоззрения с системе «mainstream». Искусствознание сталкивается с откровенно устаревшими «remakes» в концептуальном искусстве, отсутствием инновационности, а иногда созданием корпоративных «эстетических направлений», школ, течений, повторяя исторически сложившиеся формы тенденциозного мышления [7, 6, 5].

Современное искусство само превратилось во «множественную событийность», и как концепт новых представлений в своем динамичном развитии уже прочно вошло в структуру художественного сознания. Уже на предшествующих этапах развития искусство, как жизнесохраняющая функция (А.И.Бондаренко) [8], утвердило принципы ценностных отношений через гуманизацию действия как основную смысловую сущность человеческого бытия. Зарождение художественного сознания уже в верхнем палеолите сыграло ключевую роль в формировании такого вида человеческой деятельности, который из множественности событий и взаимодействий в функционально-бытовой сфере позволил бы выделить основополагающие знаковые смыслы ценностных отношений.

Конвенциальность знака, как правило, более проста, нежели архитектоника символа. Помимо отмеченных выше некоторых различий между рассматриваемыми семиотическими образованиями, безусловно, существуют и сходства, в том числе и функциональные, между символом и знаком. «Во-первых, и тот, и другой материальны; они воспринимаются человеком различными органами чувств (напр., визуально или/и ау- дитивно, или/и тактильно и т.п.). Во-вторых, они выполняют заместительную функцию. Символ выступает заместителем вещи, типа поведения, таким образом, всякая символика предполагает существование значений, которые не могут быть сразу и непосредственно выведены из ситуационного контекста» (И.Ахмеров) [1].

Интерпретация символа и знака, глубина их «прочтения» зависит от многих факторов. Вместе с тем, в основу такой классификации положен прагматический признак – восприятие реципиентом знака может быть рациональным или же, наоборот, эмоциональным. Одним из факторов, определяющих способ декодирования информации (рассудочный или эмоциональный) её получателем, является сам характер символа, в целом знака – носителя смысла, интенции отправителя сообщения (И.Ахмеров) [1]. При этом, вербальные знаки, фиксирующие элементы понятийных систем, как правило, при этом когнитивистами не акцентируются, что, безусловно, не способствует более глубокому анализу и соответственно пониманию сущности (языковых) концептов.

В образовательном процессе мы наблюдаем значительную подвижность, пластичность и гиб- кость использования концепта в сочетании с классическими «академическими» стандартами, а также новыми формами и методами обучения. Слабым звеном на наш взгляд, является отсутствие в программах магистратуры раздела философии искусства, рассмотрения современных направлений и течений с точки зрения катего-рийности. Расширение использования наиболее обобщенных, но уже сложившихся понятий, категорий и новых представлений о множественной событийности («всеобщности») обогащая структуру сознания, углубляет восприятие, оценку и понимание не только окружающего мира, но и мира культуры, которая окружает и «пронизывает» человека в процессе всей его жизни.

Вывод. Полисемантические свойства концепта в структуре художественного сознания в эстетической среде приводят к противоречивому состоянию, а в социально-этической системе ценностей иногда к открытому противостоянию и нарушению норм толерантности. Многозначность концепта позволяет выделить художественный образ из среды научных понятий и представлений о вещи или явлении.

• 1.    Степанов, Ю.С. Константы: словарь русской культуры: 3-е изд. М., Академический проект, 2004, с. 42–67;

• 2.    Риккерт, Г. Науки о природе и науки о культуре / пер. с нем. М., Республика, 1998. 413 с.; Концепт, концепт-арт: http://ru/wikipedia.org

• 3.    Хайдеггер, М. Бытие и время. СПб., Наука, 2002. 452 с.; Бизилевич, В.Д. Неортодоксальная теорiя Й.А.Шумпетера // Iсториiя економiчных учень: у 2 т. 3-е изд. К., Знания, 2006. Т.2. 575 с. С. 320;

• 4.    Инновации в корпусе гуманитарных идей: материалы конференции Института фундаментальных и прикладных исследований МосГУ 16–17 февраля 2012 года. Ч.1, 2: сб. научных трудов / под ред. Вал.А.Лукова, Вл.А.Лукова; Моск.гуманит. ун-т, Ин-т фунд. и прикл. иссл. М., Изд-во Моск.гуманит. ун-та, 2012. 83 с. 91 с.

• 5.    Власов, В.Г. Большой энциклопедический словарь изобразительного искусства: в 8 т. СПб., Лита, 2000. Т.1. С.

• 6.    Ледаков, А.З. Шестая выставка картин «Товарищества передвижных выставок» // Санкт-петербургские ведомости, № 82, 1878, 23 марта. 120 с.

• 7.    Савинов, А.Н. Академия художеств и Товарищество передвижных тематических выставок // Тематический сборник научных трудов Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е.Репина, вып. II, 1972. С. 47.

• 8.    Гильдебранд, Д. Этика. СПб., Алетейя, 2001. 569с.; Шрейдер, Ю.А. Этика. М., Текст, 1998. 271 с.; Бондаренко, А.И. Искусство как жизнесохраняющий вид человеческой деятельности // Известия Самарского научного центра РАН. (Социальные, гуманитарные, медико-биологические науки). Т.12, №3(2), 2010. С. 514–518.

Концепт. Знак. Символ. Толкование понятий в современной лингвистике: ;

Кант, И. Критика практического разума. СПб.: Наука, 1995. 528 с.; Декоративное искусство (ДИ), №2, 2007. С. 8–14, 22–45, 47–49.

CONCEPT PROBLEM AS SIGN OF A MULTIPLE EVENTIVITY IN THE STRUCTURE OF ART CONSCIOUSNESS (STATE-OF-THE-ART REVIEW)

Alexander I. Bondarenko, Candidate of Education, Associate Professor of the Department of Applied and Decorative Arts.