Проблема оптимизации генофонда человечества

Ничто в биологии не имеет смысла иначе, чем в свете эволюции.

Ф. Добржанский

Ничто в эволюции человека не имеет смысла иначе, чем в свете истории. Р. Левонтин

Мы источник веселья – и скорби рудник, Мы вместилище скверны и чистый рудник. Человек, словно в зеркале мир – многолик.

Он ничтожен – и он же безмерно велик!

Омар Хайям

Проблема контроля «качества» народонаселения считается одной из важнейших среди глобальных проблем человечества, поскольку ее решение в значительной мере определяет судьбу человечества. С. Лем, говоря в «Сумме технологии» об автоэволюции человека, исходил из возможности его совершенствования с помощью не только социальных, но и биологических воздействий. Все это является выражением стремления оптимизировать наследственность человека, улучшения генофонда человечества. Исходная посылка здесь такова: если человек является существом биосоциальным, то воздействие на него биологическим методами в принципе должно считаться допустимым. Евгеника (в том виде, в каком она была провозглашена как наука о наследственном здоровье человечества Ф. Гальтоном) скомпрометировала себя признанием биологической неравноценности человека. Попытки Н. К. Кольцова, А. С. Серебровского, Ю. А. Филипченко реализовать на практике идеи генетики об улучшении «качества народонаселения» остались нереализованными в силу негативного отношения к ним и по причине отсутствия адекватных методов (кроме отбора, в руках генетиков не было еще других методов).

Появление генной ннженерии изменило ситуацию – ее методы позволили изменять в нужную сторону наследственность (исправлять генетические дефекты, создавать новые формы растений, микроорганизмов и животных с заранее заданными свойствами). Введение в клетки реципиента определенного генетического материала и получение на этой основе необходимых признаков делает отбор как инструмент создания новых жизненных форм ненужным. Таким путем оказывается возможным избавить человечество от многих опасных болезней. Таким образом, негативная евгеника получила возможность превратиться в позитивную генетику: если исходить из принципиальных возможностей воздействия на биологическую природу, то ясно, что в руках человека оказывается инструмент, с помощью которого можно не только устранять наследственные дефекты, но и конструировать новые жизненные фор- мы, т. е. вывести генетику за границы медицинской генетики. В связи с этим возникает проблема конструктивности вмешательства в биологическую природу человека, т. е. допустимости использования генноинженерных методов за пределами медицинской генетики. Прежде всего возникает вопрос о соответствии вмешательства в наследственность гуманистическим идеалам: в какой мере возможно вмешательство в биологическую природу человека (особенно при негативном отношении ряда религиозных конфессий к этому вмешательству), каковы могут быть последствия такого вмешательства (особенно в случаях использования генноинженерных методов в преступных целях), способно ли человечество обеспечить контроль за подобным вмешательством, не обернется ли благо знания во вред человечеству (поскольку научное знание по своему характеру полифункционально)?

Аргумент противников вмешательства в наследственность человека чаще всего основывается на том, что генофонд человечества не изменился с момента его появления до наших дней, а потому на его основе вполне возможно возникновение и развитие последующих социокультурных форм существования человечества (поскольку история человечества есть развитие культурных программ). Противоположная точка зрения исходит из того, что история человечества по сравнению с его будущим ничтожно мала, что позволяет реально оценить меру перспективности человеческого генотипа. В самом деле с возникновением человечества перестал действовать естественный отбор, а в генотипе человека закрепились положительные и отрицательные особенности возникшего вида. Переход от биологической формы жизни к биосоциальной совершался постепенно. Формы социального поведения, социокультурных отношений могли возникать лишь на основе определенных биологических свойств в процессе их качественного преобразования. Иначе говоря, эволюция человеческого общества не может быть понята без учета биологических особенностей человека.

Многие утопические социальные концепции преобразования исходили из принципа «Было бы братство – братья будут». Однако история весьма убедительно демонстрирует нереализуемость этого принципа на реальном человеческом материале. История человечества вообще может быть рассмотрена как история борьбы индивидов, социальных групп, государств за повышение уровня комфортности жизни. Унаследовав от предшественников способность убивать себе подобных, человек превратил свой интеллект в мощное средство борьбы с себе подобными за свой комфорт жизни – отсюда войны, преступления. Научно-технический прогресс дает в руки человека средства, использование которых в борьбе за реализацию своих эгоистических интересов (индивидуальных, групповых, этнических и т. д.) может привести к глобальной катастрофе. В этих условиях и начинает высказываться мысль о необходимости перевода принципа «Было бы братство – братья будут» в принцип «Были бы братья – братство будет». Создание «братьев» при этом предполагается с помощью генноинженерных методов. В рамках реализации этого принципа важная роль отводится проблеме предупреждения асоциального поведения.

На протяжении всей истории человечества проблема асоциального поведения части его представителей являлась весьма острой. Возможность использования предоставляемых современным научно-техническим прогрессом средств в преступных целях проблему предупреждения асоциального поведения превращает в одну из самых актуальных. Все государства с древнейших времен пытались создать не только эффективную систему карательных мер для борьбы с преступностью, но и выработать систему воспитания, удерживающую от совершения преступных деяний не страхом наказания, а внутренними «тормозами». Формировать в сознании людей эти «тормоза» были призваны прежде всего педагогика и искусство. В настоящее время становится ясно, что исторический опыт человечества демонстрирует неудовлетворительную эффективность конкретных наук о человеке в борьбе с проявлениями асоциального поведения – количество и тяжесть преступлений с течением времени не обнаруживает тенденции к снижению. Объяснение этого факта возможно лишь наличием серьезных изъянов в биологической природе человека.

Поведенческие признаки и характеристики человека во многом определяются его генетической структурой. Каждый человек уникален в своем наборе и комбинации генов. Гены, ответственные за поведенческие признаки, обладают значительной амплитудой модификационной изменчивости, широким диапазоном нормы реакции на окружающую среду. Задача, по сути дела, состоит в том, чтобы «нащупать» оптимальную точку (зону) внутри задаваемых «поведенческими» генами рамок нормы реакции и подвести человека как носителя определенной комбинации данных генов возможно ближе к «генетико-поведенческому оптимуму», исключающему асоциальное поведение. Тот факт, что определенный процент преступников не удается перевоспитать, свидетельствует о том, что у таких индивидов весь диапазон нормы реакции генотипа, включая «генетико-поведенческий оптимум», не выходит за пределы «асоциальных рамок». Из этого следует, что для более или менее радикального решения проблемы асоциального поведения усилий лишь одних педагогики и искусства недостаточно, хотя они совершенно необходимы и ничем не заменимы. Необходима профилактика появления «фатально преступных генотипов».

В качестве средств данной профилактики не могут использоваться методы селекции. Это обусловлено прежде всего моральными соображениями, ибо нельзя бороться с преступностью преступными методами. Кроме того, в данном случае селекция не является вполне эффективной, поскольку в потомстве законопослушных граждан с ненулевой вероятностью могут появляться индивиды с «преступными генотипами»: в результате процессов рекомбинации генов наблюдается определенная вероятность появления «неблагонадежных» в плане асоциального поведения индивидов. Одни и те же гены в одних комбинациях могут образовывать «законопослушные» и «преступные» генотипы, причем последние постоянно воспроизводятся в человеческой популяции. Необходимо расшифровать эти генотипы и посредством генноинженерных методов исключить в будущем появление и воспроизводство «преступных генотипов», квалифицируя их как проявление серьезного генетического на- рушения наряду с другими тяжкими наследственными болезнями (гемофилия, фенилкетонурия, синдром Дауна и др.).

Несомненно, техническое осуществление подобного проекта весьма сложно, ибо эффективный инструментарий для манипуляции генами и хромосомами в практически обозримом будущем создать вряд ли удастся. Сейчас можно лишь высказать предположения относительно того, каким образом будут производиться «генетические прививки»: будет ли осуществляться внутриутробный скрининг генотипа новообразованной зиготы с последующей (в случае необходимости) его коррекцией или будут выработаны иные способы предотвращения появления нежелательных генных комбинаций. Но исключительная сложность данной задачи ни в малейшей мере не должна деактуализировать ее. Проблема предупреждения асоциального поведения по своему характеру приобрела глобальное значение, потому и решать ее необходимо адекватными средствами в глобальном масштабе.

В настоящее время в мире весьма сильны предубеждения против вмешательства в «святая святых» – человеческий генетический аппарат. Вместе с тем появляется надежда на то, что эти предубеждения будут иметь тенденцию к исчезновению, подобно тому как исчезли в свое время предубеждения против хирургии, вакцинации и других вмешательств в человеческое «естество». Конечно, вмешательство в это «естество» может быть чревато нежелательными последствиями, поэтому принцип «не навреди» остается определяющим. Подобные предубеждения основываются на принятых в данный момент обществом ценностях. Задача заключается в том, чтобы готовить массовое сознание к переоценке ценностей применительно к методам решения проблемы асоциального поведения.

Если учесть, что общее направление социальной эволюции в рамках концепции ноосферы В. И. Вернадского выражается в стремлении человека как вида превратиться в конструктора биосферы, то положительное решение вопроса о необходимости вмешиваться в наследственность не выглядит неприемлемым. Земля как астрономический объект в силу естественных причин (осты- вание Солнца и др.) имеет конечную историю существования. Пройдет определенное время, и человечество будет стремиться в космос не только для удовлетворения жажды к познанию, но и в практических целях поиска нового пристанища. Поэтому постановку вопроса о том, будет ли соответствовать генофонд человечества его новым задачам, следует считать принципиально важной. Совершенно новые условия существования будут обусловливать необходимость совершенствования самого вида в направлении приспособления к этим условиям. Что же касается стремления трансформировать принцип «Было бы братство – братья будут» в принцип «Были бы братья – братство будет», то оно вызывает определенные сомнения, несмотря на привлекательность кажущейся простоты решения проблемы совершенствования «качества» человека и общества. Казалось бы, что проще: принимай решение на основе генноинженерных методов по пресечению возможности пополнения общества индивидами неблагонадежными в плане асоциального поведения. Но кто и как будет принимать подобные решения? Представляется, что оба принципа должны постоянно взаимодействовать друг с другом, ибо один из них направлен на «выращивание братьев», а другой – на создание условий, позволяющих принимать решения, свободные от эгоистических интересов индивидов и социальных групп. Так или иначе культура общества должна выработать механизм взаимодействия этих принципов.

Сущность человека и его истории может быть понята только на основе учета закономерностей как естественного, так и социального развития. Дискуссионным остается вопрос о взаимосвязи генотипа человека и его истории: предопределяет ли генотип исторический путь развития человечества, формы его экономики, социальных связей и отношений. И. А. Ефремов выдвинул мысль о принципиальном единстве путей эволюции и социального развития живой материи в любой части Вселенной. Можно быть приверженцем определенной системы ценностей, но перед научным анализом все соображения эмоционального, идеологического и другого характера должны отступить. На основе возникшего генотипа человека возникла со- циальная форма движения материи, которая эволюционирует на основе социальных закономерностей. Провозгласив себя венцом природы, человек стал вмешиваться в законы природы. Он нарушил целый ряд биологических законов: запрет на внутривидовое истребление, запрет на ограничение численности вида, снял ограничения в воздействиях на абиотическую среду, трансформировал потребность от необходимости к полезности, от полезности к желанию, от желания к прихоти, престижу и т. п., т. е. перевел потребность из объективной «категории» в субъективную. Историческая судьба многих видов живых организмов уже сейчас находится под властью человека, которая будет возрастать и далее – в конце концов дарвиновская теория эволюции перестанет действовать, а человек будет выступать не просто в виде элемента биосферы, а как ее конструктор. Но вопрос в том, будет ли наличный генофонд человечества удовлетворять его новым задачам, пока остается без ответа.

В эволюционном процессе сформировались две взаимосвязанные информационные генетические системы эволюции. Исторически более древней является «вертикальная» информационная генетическая система эволюции, которая лежит у самих истоков жизни и обеспечивает устойчивость и многообразие эволюционного процесса на основе мутаций и рекомбинаций. Исторически более поздней является «горизонтальная» информационная генетическая система индивидуального развития (жизнедеятельности целостных организмов) – она достигла высокого уровня развития у высших животных (особенно млекопитающих).

Горизонтальная система в ходе эволюции обеспечивала реагирование организма на среду, что у высших животных нашло проявление в виде элементарных экстраполяционных актов, форм рассудочной деятельности и способности к преемственности. Она сформировалась под влиянием вертикальной системы, которая определяла возможности организма в его обучаемости, способности к экстраполяции и преемственности, и конкретных условий жизни. Иначе говоря, способности индивида к преемственности и условиям жизни в сообществе являются наследственными свойствами, определяемы- ми вертикальной системой. Что же касается конкретного поведения индивида в сообществе, то оно всегда выступает результатом взаимодействия генетических возможностей и социальных условий.

Человек как продукт биологической эволюции подчинен биологическим законам (генетики в том числе). Так, по наследству от родителей передаются группа крови, цвет глаз и т. д. Но личностные характеристики являются результатом социализации (процесса обучения, воспитания, повседневной жизни и т. д.). Человека вне общества нет и быть не может. Вместе с тем это не означает, что человек полностью освобождается в проявлениях своей психики от наследственных факторов – все люди по своим способностям, склонностям и т. д. различны от рождения. Мечта о переустройстве общества и преобразовании человека, как свидетельствует исторический опыт, неистребима. Каждое поколение надеется, что противоречия наличного состояния общества будут разрешены в будущем его состоянии. Проекты подобных преобразований породили немало мифов, разбившихся о реальность. Не является ли коррекция генофонда одним из таких мифов? Успехи научно-технического прогресса (выход человека в космос, обострение эко- логической ситуации и т. д.), по признанию многих генетиков, выявили ограниченность человеческого генофонда. В этих условиях вмешательство в биологическую природу человека кажется неизбежным. Но это ставит вопрос о возможной мере этого вмешательства. Каждое поколение творит свои мифы, за которые расплачиваются последующие поколения. Вмешательство в «естественную природу» человека таит в себе не только положительные, но и негативные следствия. Человек – «дитя эволюции», т. е. является системой, имеющей историю, без учета которой невозможно прогнозировать последствия этого вмешательства. История человека – это история сложного взаимодействия биологического и социального факторов, поэтому не должно быть упрощенных подходов к проблеме оптимизации генофонда человечества, опирающихся на действие лишь одного из них – ни один из них, взятый в отдельности от другого, не может играть роль решающего фактора в становлении личности. Мера их соотношения в конечном счете определяется наличным типом культуры в каждый момент исторического развития общества. При определении стратегии выживания современной цивилизации в условиях антропологического кризиса это необходимо учитывать.