Проблемы юридической ответственности сотрудников правоохранительных органов

Челябинский государственный университет, Балтийский институт экологии, политики и права, филиал в г. Челябинске, Челябинск, Российская Федерация, e-mail: ,

Baltic Institute of Ecology, Politics and Law, Chelyabinsk Branch, Chelyabinsk, Russian Federation, e-mail: ,

В научной литературе указано, что сотрудники правоохранительных органов обязаны соблюдать в процессе совершения своей деятельности правила и регламенты, закрепленные в нормативных правовых актах Российской Федерации, что, в свою очередь, регламентировано требованиями служебной дисциплины [1; 6; 10].

В случае совершенного правонарушения сотрудник правоохранительного органа может привлекаться к административной ответственности, к примеру, «в виде штрафа, и несет данное наказание, при этом руководство привлекает данного сотрудника еще и к дисциплинарной ответственности» [4 , с. 154]. Таким образом, сотрудник привлекается и к административной, и к дисциплинарной ответственности, при этом за одно и то же правонарушение.

Мы разделяем позицию ученых, считающих, что привлечение, помимо административной, также к дисциплинарной ответственности за совершение административ- ного правонарушения нарушает принцип «bis in idem» (не дважды за то же) и представляет собой нерациональное использование по одному делу двух видов юрисдикции [9, с. 15]. Стоит согласиться с представленным мнением, поскольку, исходя из общих принципов норм различных отраслей права, можно сделать вывод, что никто не может быть привлечен к ответственности дважды за совершение одного и того же нарушения (ст. 2.5 КоАП РФ устанавливает дифференцированно дисциплинарную и административную ответственность для указанных в ней субъектов; в ч. 3 ст. 50 Федерального закона от 19.07.2018 № 197-ФЗ указано, что «за каждый случай нарушения служебной дисциплины на сотрудника может быть наложено только одно дисциплинарное взыскание» и др.1).

Описание исследования

Между тем анализ судебной практики позволяет говорить о том, что возможно наложение дисциплинарного взыскания за деяния, квалифицированные ранее как ад- министративные правонарушения. Как следует из апелляционного определения Верховного суда Республики Тыва от 20 мая 2014 г. по делу № 33-607/20142, возможность оценки действий субъекта административной ответственности в рамках КоАП РФ на общих основаниях, то есть привлечения его к административной ответственности за совершение административного правонарушения, а также одновременной оценки его действий на предмет наличия дисциплинарного проступка, законодательством не исключается.

В определении Приморского краевого суда от 1 апреля 2014 г. по делу № 33-2732 отмечается, что «принцип однократности привлечения к ответственности за конкретное правонарушение действует в той части, в которой исключает привлечение сотрудника к административной ответственности на общих основаниях, если за совершение административного правонарушения в силу закона он несет только дисциплинарную ответственность»3.

В кассационном определении Новосибирского областного суда от 7 апреля 2011 г. по делу № 33-2828/2011г. указывается, что «законодательство Российской Федерации не содержит норм, освобождающих лицо, подвергнутое административному наказанию, от иных видов ответственности, в том числе вызванных негативными последствиями, связанными с привлечением лица к административной ответ-ственности»4.

Как следует из толкований судебных решений, привлечение к дисциплинарной ответственности возможно за совершение деяния, квалифицированного ранее как административное правонарушение, при квалификации указанного деяния как дисциплинарного проступка.

Проведем сравнительный анализ с целью разграничения рассматриваемых видов юридической ответственности.

В научной литературе выделяются признаки административных правонарушений и дисциплинарных проступков, совокупность которых указывает на различия между данными видами правонарушений, а также позволяет отнести определенное деяние к какому-либо виду правонарушения - административному или дисциплинарному.

К признакам административного правонарушения относятся противоправность, виновность и совершение действий (бездействие), предусмотренных нормами Особенной части КоАП РФ или законами субъектов РФ об административной ответственности [7, с. 46]; к признакам дисциплинарного проступка, исходя из нормативно закрепленного определения дисциплинарного проступка (Закон № 342-ФЗ), можно отнести противоправность деяния, совершенного при выполнении основных обязанностей и реализации предоставленных прав по замещаемой должности, виновность, наличие нормативно установленной возможности наложения дисциплинарного взыскания за совершение противоправного деяния.

Основное существенное различие между административным правонарушением и дисциплинарным проступком обнаруживается при анализе характера общественных отношений, которым причиняется вред в результате их совершения, то есть при проявлении такого признака, как противоправность. Дисциплинарные проступки посягают на отношения служебной дисциплины, которые, в свою очередь, не охватываются объектами административных правонарушений. Противоправность же административных правонарушений отличается от про- тивоправности иных видов правонарушений тем, что всегда направлена на нарушение норм публичного права и правовых запретов, предусмотренных в Особенной части КоАП РФ, законах субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях [3, с. 5-6].

Таким образом, данные виды юридической ответственности можно четко отграничить друг от друга и, соответственно, дифференцировать в нормативно-правовых актах и правоприменительной практике.

Полагаем, что приведенная выше судебная практика (решения, вынесенные судьями, мы не одобряем, исходя из нашей позиции по рассматриваемой проблеме) является следствием правовой неурегулированности проблемы. Предлагаем закрепить на федеральном уровне правило, устанавливающее недопущение привлечения гражданина (в нашем случае сотрудника правоохранительного органа) к дисциплинарной ответственности в случае применения к нему мер административной ответственности, внести соответствующую норму в КоАП РФ. Таким образом, неправомерные деяния гражданина, повлекшие к привлечению к одному из видов юридической ответственности, по нашему мнению, обязаны исключать другую.

Коснемся также следующей проблемы. Как уже отмечалось, более высокая степень общественной опасности преступления, совершенного специальным субъектом, в том числе и сотрудником органа внутренних дел, именно с использованием служебного положения, в нарушение обязательных для исполнения правил поведения, установлена законом в специальных нормах уголовного права. В этом случае мы не наблюдаем нарушения принципа равенства всех перед законом, так как сотрудник органа внутренних дел (равно как и других правоохранительных органов и целый ряд иных должностных лиц), поступая на службу, добровольно принимает на себя соответствующие риски и определенное ущемление его прав и свобод. Но это ущемление, как правильно отмечает Р.Р. Нарбе-ков, распространяется только на сферу его служебной деятельности и неприменимо к иным сферам бытия [5, с. 786].

Что касается уже упоминавшийся нормы п. «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ, согласно которой совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел является обстоятельством, отягчающим наказание, то действующая редакция указанной нормы, по нашему мнению, нуждается в корректировке.

Изначально определять какую-либо группу лиц, объединенную по любому признаку, как обладающую повышенной степенью общественной опасности, запрещено не только Конституцией РФ и УК РФ, но и ратифицированными Российским государством Международным пактом о гражданских и политических правах и Конвенцией о защите прав человека и основных свобод5.

Статус сотрудника органа внутренних дел, если деяние не связано с использованием служебных полномочий, степень общественной опасности преступления повышать не может. Отягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное п. «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ, противоречит Конституции РФ и должно быть скорректировано. Характеризуя ответственность сотрудника органов внутренних дел, необходимо разграничивать противоправные деяния, совершенные сотрудниками ОВД в прямой связи с реализацией должностных полномочий как представителя органа власти и при отсутствии такой связи - в качестве обычного гражданина. В связи с этим предлагается следующая редакция п. «о» ч. 1 ст. 63 УК РФ:

«о) совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел с использованием своего служебного положения».

Что касается органов прокуратуры, то такой автор как В.В. Стрельников в качестве недостатков правового регулирования отмечает, что «в тексте Закона № 2202-1 в целом и в ст. 41.7 в частности не содержится определения дисциплинарного проступка и не указывается на необходимость применения мер дисциплинарного воздействия только в случае его совершения. Перечень дисциплинарных взысканий, отраженных в этой норме, не соответствует ст. 192 ТК РФ и идет вопреки сложившимся подходам к применению мер дисциплинарного воздействия» [8, с. 60].

Мы разделяем мнение указанного автора по поводу двух первых его замечаний. Полагаем, что эти замечания имеют под собой основания и заслуживают внимания законодателя. Однако что касается последнего, мы не согласны с позицией В.В. Стрельникова. Выше уже было показано, в том числе на примерах судебной практики, что дисциплинарная ответственность сотрудников прокуратуры определяется установлением специального правового статуса ее работников.

Помимо неустановления прямой связи с дисциплинарным проступком, по мнению В.В. Стрельникова, другим немаловажным недостатком ст. 41.7 Закона № 2202-1 является «незакрепление в ней обязательности соблюдения нормативных фактов федерального значения, приказов Генеральной прокуратуры и локальных актов прокуратуры (структурного подразделения), в котором проходит службу прокурорский работник. Не нуждается в доказывании сам факт того, что в конечном итоге неисполнение нормативных предписаний и предполагает дисциплинарные наказания. Об этом напрямую говорится в приказах Генеральной прокуратуры РФ6» [8, с. 61].

Также этот автор отмечает, что на уровне Генеральной прокуратуры РФ не урегулированы многие процедурные аспекты привлечения к анализируемой ответственности. В частности, не установлено, какое лицо должно отбирать у провинившегося служащего прокуратуры объяснение - его непосредственный руководитель или же вышестоящий куратор-проверяющий, выявивший какие-либо недочеты [8, с. 60].

Мы считаем справедливым это замечание и полагаем, что в целях упорядочения практики применения видов дисциплинарных наказаний целесообразно на уровне Генеральной прокуратуры РФ издать методические рекомендации, в которых установить примерный перечень дисциплинарных проступков с указанием, соответственно, приемлемых и объективных видов дисциплинарного наказания, а также порядка их применения.

Анализ научной литературы указывает и на проблему ответственности судей, которая также имеет место быть. Так, М.И. Клеандров считает, что «тяжкий проступок судьи, обычно содержащий нарушение этических, правовых и служебно-дисциплинарных норм поведения, следует рассматривать как влекущий меру не дисциплинарной, а конституционной ответственности. Здесь, по мнению этого автора, должен вступать в действие механизм применения ответственности за нарушение присяги судьи (с модернизацией формулы ее текста)» [2, с. 62]. А к какому виду юридической ответственности за нарушение присяги сотрудника Следственного комитета РФ следует отнести его увольнение? М.И. Клеандров считает, что к конституционной, как и при аналогичном основании в отношении судей [2, с. 62].

В обоснование своей позиции обозначенный автор указывает на правовую позицию Конституционного Суда РФ (Опреде- ление КС РФ от 15 сентября 2015 г. № 1829-О7) относительно присяги сотрудника Следственного комитета РФ: «Нарушение сотрудником Следственного комитета РФ присяги и тем самым принятых на себя при поступлении на службу обязательств свидетельствует о его несоответствии тем требованиям, предъявление которых связано с необходимостью выполнения поставленных перед Следственным комитетом РФ задач, имеющих публичное значение. Это обусловило включение в Федеральный закон «О Следственном комитете Российской Федерации» специального основания увольнения сотрудника Следственного комитета РФ по инициативе руководителя следственного органа или учреждения Следственного комитета РФ, а именно нарушения Присяги сотрудника Следственного комитета РФ и (или) совершения проступка, порочащего честь такого сотрудника (п. 3 ч. 2 ст. 30).

М.И. Клеандров полагает, что «поскольку наделение лица полномочиями судьи, осуществление судьей правосудия и прекращение его полномочий за нарушение им присяги судьи - конституционно значимые действия, они должны найти соответствующее закрепление в законодательстве» [2, с. 54].

При этом данный автор отмечает, что, поскольку общий механизм конституционной ответственности действующим федеральным законодательством, как и Конституцией РФ, не определен, практическая реализация высказанного предложения вряд ли возможна - в данном случае частную задачу не решить, если не решена общая. Значит, вначале нужно создать конституционный и законодательный механизм конституционной ответственности.

Полагаем, что позиция М.И. Клеандрова по обозначенной проблеме выглядит ло- гичной и заслуживает внимания ученых и законодателя.

Отметим, что данный автор также предлагает для судьи ввести новый вид ответственности - так называемую «этическую ответственность», поскольку у органов судейского сообщества РФ нет иного выхода при решении вопроса о последствиях совершенного судьей этического проступка, как отождествить дисциплинарную ответственность судьи с этической, ведь этической ответственности вообще не предусмотрено. В своей монографии этот автор предлагает «модель механизма этической ответственности судьи» [2]. Ввиду ограниченности объема данной работы мы не будем рассматривать его изыскания в этой области и просто констатируем, что в научной литературе появилось такое исследовательское направление.

Заключение

Итак, в ходе исследования нами были выявлены недостатки правового регулирования рассматриваемых видов юридической ответственности и пути их разрешения, предлагаемые в научной литературе. Также сделаны собственные рекомендации по их устранению. Эти предложения направлены, с одной стороны, на неотвратимость ответственности для сотрудников правоохранительных органов за противоправные деяния, с другой - для защиты этих лиц от необоснованных или чрезмерных санкций. Представленный материал является лишь частью проводимого исследования, промежуточным отчетом, который включает в себя описание проблемного поля для обсуждения в научной литературе. В последующем результат проводимого исследования по проблеме юридической ответственности сотрудников правоохранительных органов планируется представить для обсуждения на страницах научного издания.