Проблемы прогнозов будущего, типологии и классификации государства

Прогнозы (предсказания) будущего государства содержат представления о том, каким будет государство, по мнению автора прогноза. При этом вероятность осуществления прогнозов различна и зависит от методики прогнозирования, истинности и полноты исходных данных, а прежде всего – от объективных факторов, влияющих на само государство.

С.С. Алексеев и В.Д. Перевалов назвали теорию государства и права прогностической наукой, которая открывает новые явления в государственно-правовых сферах и как авангардная часть юридической науки находится ближе других юридических наук ко всему новому, неизученному и в силу абстрактного характера и общенаучного быстрее реагирует на данные новые явления. На основе анализа государственно-правовой действительности она выдвигает гипотезы о дальнейшем развитии государства и права [1, c. 3–4]. В.В. Лазарев и Е.И. Темнов, описывая прогностическую функцию теории государства и права, отмечают, что на долю этой науки выпадает задача аккумуляции новейших достижений не только юридических, общественных, но и естественных и технических наук. Теория определяет тенденции в развитии государственно-правового процесса или отдельных его составляющих, выдвигает соответствующие гипотезы [8, c. 53].

Главная проблема прогнозов будущего – низкая вероятность их осуществления, воплощения в реальности. В 1989 г., например, почти никто в мире не прогнозировал распад СССР, случившийся уже в 1991 г. В 2012 г. немногие предсказывали изменения международного положения в России, случившееся в 2014 г. Прогнозы, данные даже на ближайшие годы, очень часто оказываются неверны. При различиях между концепциями будущего государства и прогнозами, предсказаний будущего государства, оба этих явления можно отнести к футурологии государства, или, если рассматривать проблему шире, к юридической футурологии.

Современная футурология развивается в нескольких направлениях. Среди общественно-научных главными направлениями называются глобалистика, а также альтернативистика – поиск перехода к цивилизации альтернативной существующей и способной справится с глобальными проблемами современности [10, c. 53]. Сюда же могут быть отнесены теория и практика кибергосударства, электронного правительства и криптоанархии. Среди естественно-научных направлений футурологии самыми важными для государства и общества являются трансгуманизм и другие виды трансплантологии человеческих органов, клонирование, крионика. Футурология государства – часть юридической футурологии, включающая в себя предложения о желательных перспективах государства и прогнозы о его будущем.

Для понимания сущности современных российских концепций будущего государства важно отличать их от прогнозов будущего государства. Прогнозы (предсказания) содержат представления о том, каким будет государство. При этом вероятность осуществления прогнозов различна и зависит от методики прогнозирования, истинности и полноты исходных данных, а прежде объективных от объективных факторов, влияющих на государство. В отличие от прогнозов будущего государства концепции будущего описывают то, каким должно быть государство в будущем, по мнению их авторов. В концепции может не быть прогноза как оценки вероятности реализации описанных в ней мер по изменению государства. Однако эти меры признаются автором желательными для развития государства. Прогнозы будущего государства являются средством определения степени вероятности осуществления предлагаемых в той или иной концепции изменений государства.

Одним из объектов исследований теории государства и права является типология государств, которая “позволяет прогнозировать дальнейшее их существование” [11, c. 53].

Наиболее известные версии марксистско-ленинской типологии прогнозировали формирование социалистического типа государства, а после этого – отмирание государства в коммунистическом обществе.

Типология – вид классификации, при которой деление на виды (типы) произведено по наиболее существенным признакам. По сути, выделение формы элементов формы государства – это его самая известная классификация. Что касается типологии, то в во многих публикациях, по крайней мере, в учебниках теории государства и права, авторы ограничиваются лишь двумя типологиями государства: формационной и цивилизационной, но описывают, вместе с тем, множество классификаций функций государства и органов государства, а также различных правовых явлений, хотя государство в целом – один из важнейших объектов исследований в юридических науках.

Современная наука предлагает и иные типологии государства. А.П. Семитко в своей ценностной типологии выделяет два типа общества, государства, культуры и права: персоноцентристский и социоцентристский (системоцентристский, неперсоноцентристский). В государствах персоноцентристского типа высшая ценность у человека, человеческой личности. В социоцентристских государствах в центре социально-исторического развития находится какая-то иная ценность или идея – община, народность или нация, государство, общество, правящая элита и т.д., Бог, какая-то иная идея – например, коммунизм, тысячелетний рейх, единое религиозное сообщество верующих (умма) и прочие, подобные им ценности и интересы [13, с. 87–90]. Развивая идеи А.П. Семитко добавим, что основными видами ценностей со-циоцентристского государства мы считаем традиции, религию, идеологию, клановые интересы. С.А. Денисов выделяет административный тип государства, “обеспечивающий экономическое, политическое и идеологическое доминирование обособленных от общества управленческих групп над всеми социальными группами, в том числе частными собственниками”. [5, с. 147]. Соответственно, вторым типом государства является частнособственническое государство. Типология основана на выделении правящей в государстве социальной группы.

Ф.М. Раянов называет, помимо общепризнанных, несколько альтернативных типологий государства. “По уровню развития политических систем общества государства можно типизировать на примитивные, традиционные, современные. По особенностям национального, народного менталитета на государства западной и восточной цивилизации. По тому, насколько государства связаны с религией, их можно подразделить на светские и теократические” [12, с. 164]. В соответствии с последним основанием возможно выделение еще двух типов государств: клерикального (с установленной законом государственной религией, например, Великобритания, Греция, Мальта) и атеистического (СССР и ряд стран социализма в прошлом).

Широкую известность приобрело деление общества на три типа доиндустриальное (аграрное, традиционное), индустриальное и постиндустриальное (информационное общество, общество знаний). В зависимости от принадлежности к тому или иному типу, можно выделить такие же три типа государства.

Заслуживают внимания концепции Л.Е. Гринина. В основании его типологии государств лежат принципы производства (охотничье-собирательский, аграрно-ремесленный, промышленный и научно-информационный) и стадии политогенеза (формации), которым соответствуют три типа государства: раннее, развитое и зрелое. [4, с. 53–114]. Осмысливая процесс глобализации, автор приходит к выводу, что в форме Европейского Союза формируется новый наднациональный (региональный) тип политико-экономического объединения и тип политической организации обществ – надгосударственный. Для четвертой формации стала уже очень актуальной необходимость найти оптимальный компромисс между суверенитетом, демократией и национальным эгоизмом, с одной стороны, и готовностью к интеграции в региональные и мировое сообщества с неизбежными жертвами – с другой [4, с. 113].

Существует теория Л.Е. Гринина, которая также наводит на мысль о прогнозах будущего государства – концепция аналогов раннего государства. Мы считаем, что аналоги государства есть в современном мире. ЕС – наиболее значительный современный аналог государ-

ства. Это надгосударственное образование, близкое к конфедерации, уже имеет ряд признаков федеративного государства. Другой аналог современного государства – транснациональные корпорации и крупные национальные компания, имеющие отдельные признаки государств и взаимодействующие с ними. Политологи предложили понятие “частного государства”, одновременно выступающего как частная компания и как квазигосударственное образование [9, c. 14–19]. Еще один аналог государства – кибергосударство, называемое также фэнтезийным государством, микрогосударством, виртуальным государством (последним наименованием некоторые авторы обозначают электронное правительство) [7, c. 31]. Сетевое государство – более широкое явление, чем кибергосударство. Концепции сетевого государства освещены в ряде научных работ. В 2005 в журнале “Государство и право” вышла статья Л.С. Мамута “Сетевое государство?”. В последние годы концепции сетевого государства и сетевого права развиваются в работах Л.В. Голоскокова (о доктрине виртуального сетевого инновационного государства) и ряда других авторов [3]. Нашим прогнозом будущего государства является развитие всех названных видов аналогов государства и необходимость их исследования теоретиками государства и права.

Классификация государств как категория не получила полного признания в отечественной юридической науке, хотя типология государства и выделение элементов формы государства по сути являются критериями его классификаций. Целесообразно проводить классификации по отдельным основаниям, показывающим степень развития некоторых важных аспектов государственной жизни. Следует выделить классификации с точки зрения экономического развития с делением на развитые, среднеразвитые и развивающиеся и индекса человеческого развития (ИЧР), который публикуется ООН ежегодно. Последний позволяет провести классификацию государств по более значительным признакам и выделить государства четырех видов: с очень высоким, высоким, средним и низким уровнем ИЧР. Для оценки количества возможных классификаций государства можно привести пример работы “Индексы развития государств мира”, в которой дается характеристика 56 индексам [6]. Из них четыре индекса относятся к концепциям слабого (терпящего неудачу, несостоявшегося) государства (англ. weak, failing, failed state) и его антипода – сильного государства. Данные концепции, к сожалению, развиваются в основном исследованиях политологов (к примеру, Ф. Фукуямы), а не теоретиков государства. Cильным государство является независимо от размера госаппарата и мощи армии. Сила их определяется эффективностью деятельности государства, достижения им своих целей.

В.В. Лазарев и Е.И. Темнов акцентируют внимание на важности взаимодействия теории государства и права и других наук, без которого, по их мнению, невозможны выход из кризиса, выбор наиболее целесообразного пути технологического развития, интенсификация. Исследования на стыке различных наук оказываются наиболее продуктивными, и “общественные науки – государствоведение, правоведение, экономика, политология, социология, социальная психология и другие – должны показать выход из тупика этнических, религиозных, национальных конфликтов” [8, c. 14–15]. Аналогичное мнение высказал О.Ю. Винниченко, отметивший дефицит правовой теории, явный недостаток исследований на стыке различных гуманитарных наук [2, c. 91].

В связи с этим обращение теоретиков государства и права к исследованию явлений, исследуемых большей частью политологами, экономистами, футурологами и представителями других отраслей знания представляется обоснованным. Оно позволит, в частности, улучшить ситуацию с реализацией прогностической функции теории государства и права, обогатить подходы к типологии и классификации государств.