Проблемы регламентации уголовной ответственности за контрабанду в современном законодательстве

Уголовное законодательство весьма нестабильно, о чем говорят многочисленные изменения и дополнения, вносимые в него в последнее десятилетие, что, по мнению некоторых специалистов в области уголовного права, свидетельствует об утрате свойства системности УК РФ [5, 7]. Так, Федеральным законом № 420-ФЗ от 07 декабря 2011 года законодателем были внесены очередные изменения в УК РФ [3], в рамках которых, в том числе, была декриминализирована товарная контрабанда. Ранее действовавшая ст. 188 УК РФ «Контрабанда» утратила силу, УК РФ дополнился двумя статьями – статьей 226.1, устанавливающей ответственность за контрабанду наркотических средств, психотропных веществ, их прекурсоров или аналогов, растений, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, либо их частей, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, инструментов или оборудования, находящихся под специальным контролем и используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ и статьей 229.1, предусматривающей ответственность за контрабанду ряда иных предметов, изъятых из гражданского оборота или в отношении которых установлены специальные правила оборота, включая сильнодействующие и ядовитые вещества

(в действительности же законодатель неразумно и нерационально усложняет и придает некую многозначность объекту рассматриваемого нами преступления, о чем писали в своих работах некоторые авторы) [1, 6].

Учитывая изложенное, целью настоящей статьи является критическая оценка норм УК РФ, регулирующих ответственность за контрабанду, а также разработка рекомендаций по их совершенствованию.

Внесенные в 2011 году изменения привели к тому, что несмотря на содержание в диспозициях статей большого списка предметов, ограниченных и запрещенных в свободном обороте на территории РФ, общественные отношения, охраняющие экономическую и финансовую сферу, перестали быть защищенными, поскольку в новой редакции УК теперь отсутствовал такой предмет контрабанды, как деньги и валюта. Этот пробел законодатель устранил только спустя полтора года, в июне 2013 г., дополнив список статей об ответственности за контрабанду еще одной – ст. 200.1 УК РФ [2]. Еще одна статья уголовного кодекса о контрабанде, появившаяся в декабре 2014 года, – 200.2 УК РФ – охраняет общественные отношения, регулирующие нормальное функционирование сферы внешнеэкономической деятельности и таможенного контроля. Итогом законотворчества явилось то, что вместо од- ной статьи о контрабанде (ст. 188 УК), теперь УК РФ содержит четыре статьи, различающиеся по объекту и предмету. Но следует признать, что такое деление контрабанды скорее искусственно, и не подтверждается потребностями ни теории, ни практики. Авторы справедливо отмечают по этому поводу: «Перечисление отдельных предметов контрабанды в диспозициях различных статей УК РФ лишь усложняет толкование и применение норм об ответственности за контрабанду, а также нарушает правило законодательной техники, согласно которому необходимо следовать при закреплении правовой нормы принципам рациональности, адекватно регулировать общественные отношения, не допускать пробелов, излагать нормативные акты достаточно четко, недвусмысленно, определенно и в то же время достаточно кратко, экономично, в определенной мере единообразно, стандартно» [4].

Указанные изменения в отечественное уголовное законодательство стали следствием подписания государствами-членами ЕАЭС Договора о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза [8], тем самым принявших Таможенный кодекс Евразийского экономического союза. Названным кодифицированным актом была установлена единая таможенная территория Евразийского экономического союза в рамках существующего с 2014 года «Евразийского экономического союза».

Для правильного и единообразного построения норм, определяющих ответственность за контрабанду на территории государств-членов Таможенного союза законодателю, несмотря на уже внесенные в УК РФ изменения, необходимо учесть сложившиеся реалии в сфере таможенного регулирования, а также обратить внимание на предлагаемые специалистами в области уголовного права пути разрешения проблем, возникших при реализации новых уголовно-правовых норм о контрабанде.

Под «товаром» п. 45 ст. 2 Таможенного кодекса ЕАЭС понимается любое движимое имущество, в том числе валюта государств-членов, ценные бумаги и (или) валютные ценности, дорожные чеки, электрическая энергия, а также иные переме- щаемые вещи, приравненные к недвижимому имуществу [8]. Иной, относящейся к понятию «контрабанда», дефиниции как таковой в Таможенном кодексе ЕАЭС и в отечественном законодательстве не содержится, имеются лишь закрепленные весьма обширные понятия движимого и недвижимого имущества в Гражданском кодексе РФ. Полагаем, что законодатель руководствовался тем, что именно их следует применять при определении предмета рассматриваемого преступления. В УК РФ же перечисляются объекты и вещи - предметы контрабанды, что представляется нам неразумным. Так, например, ст. 200.1 УК РФ, охраняющая общественные отношения в сфере функционирования внешнеэкономической сферы деятельности и таможенного контроля, указывает, что предметом преступления являются наличные денежные средства и (или) денежные инструменты. По нашему мнению, выделение подобного вида контрабанды неоправданно, поскольку понятие контрабанды, данное Таможенным кодексом ЕАЭС уже содержит указание на включение в ее предмет денежных средств, в свою очередь понятие которых имеется в российском законодательстве. То же касается и ст. 200.2 УК РФ, тогда как уголовное законодательство стран ЕАЭС регламентирует ответственность за контрабанду в одной статье соответствующего национального правового акта. Таким образом, в Российской Федерации действует свой перечень предметов контрабанды, а в Республике Беларусь, Республике Казахстан и в других государствах-членах ЕАЭС -свои, которые в ряде случаев не совпадают с российским.

На наш взгляд имеются законодательные пробелы и в отношении ст. 229.1 УК РФ, устанавливающей ответственность за контрабанду наркотических средств, психотропных веществ, их прекурсоров или аналогов, растений, содержащих наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры, либо их частей, содержащих наркотические средства, поскольку страны-участники Таможенного союза не разработали и не утвердили на национальном уровне единообразного пе- речня наркотических средств и психотропных веществ, в то время как на территории союзных государств законодательно установлены перечни, не совпадающие по содержанию, что влечет сложности в пра- воприменении соответствующих норм. Разрешить данную проблему можно путем принятия единых для всех стран - членов Таможенного союза в рамках ЕАЭС спи- сков наркотических средств, психотропных веществ, сильнодействующих и ядовитых веществ и других предметов, изъятых из гражданского оборота или в отношении которых установлены специальные правила перемещения.

Заключение. Учитывая изложенное, при построении норм об ответственности за контрабанду учитывать собственный исторический опыт, а также опыт стран ЕАЭС. Полагаем, что законодателю необходимо пойти по пути законодательной экономии, вернув правовую регламентацию ответственности за незаконное перемещение товаров и (или) иных предметов в поле действия одной статьи, учитывая, что понятие «товар» легально закреплено в п. 45 ст. 2 Таможенного кодекса ЕАЭС. Также считаем рациональным установить ответственность за незаконное перемещение предметов, представляющих собой повышенную общественную опасность, в последующих частях статьи УК РФ, а не вы- считаем разумным предложить законода-   делять его в качестве самостоятельных со- телю, с целью обеспечения системности не   ставов преступлений подобно нынешнему только уголовного законодательства Рос-    варианту.

PROBLEMS OF REGULATION OF CRIMINAL RESPONSIBILITY FOR SMUGGLING IN THE CURRENT LEGISLATION

Rostov branch of Russian customs academy

(Russia, Rostov-on-Don)