Проблемы включения молодежи в деятельность общественных организаций в современной России

приказ №378А от 22 декабря 2017 г.

Acknowledgement. Research is performed under the grant Shadrinsk State Pedagogical University «Youth movement: history and modernity (the centenary of the founding of the Komsomol)» order № 378А of 22 December 2017.

Актуальность включения молодежи в деятельность общественных организаций обусловлена рядом обстоятельств. С одной стороны, этот процесс создает условия для социализации молодежи, трансляции социально значимых ценностей и практик, расширения социальных связей, способствует минимизации рисков, связываемых с этой группой. С другой стороны, включение молодежи в различные формы социальной активности рассматривается как один из ресурсов решения насущных задач современного общества, поскольку с ней связывается реализация перспектив его успешного и динамичного развития. Здесь особую значимость приобретает инновационный потенциал молодежи, поскольку она обладает способностью «чувствовать, познавать и осваивать новые нарождающиеся социальные образцы» [1, с. 4]. И хотя общественные организации как социальный институт нельзя назвать чем-то новым для российского общества, тем не менее в современных условиях происходит его трансформация, обусловленная качественными изменениями межличностной и межгрупповой коммуникации, иерархии ценностей, отношения ко многим социальным явлениям.

Значимость поставленной в работе проблемы обусловлена и тем, что современное российское общество настоятельно нуждается в активизации механизмов включения всех групп населения в социально значимую деятельность, поскольку после распада СССР внимание людей было переключено на личные интересы, задачи выживания в новых условиях, а общественные - оказались на втором плане.

В социологии общественную организацию трактуют как «организация, добровольное объединение, представляющее интересы определенных групп населения, основанное на самоуправлении» [2, с. 223-224]. В основе ее деятельности лежит осознание социальными субъектами интересов (как личных, так и общесоциальных) и готовность принять участие в их реализации.

Процесс включения молодежи в деятельность общественных организаций зависит от ряда факторов. Во-первых, это доминирующее в обществе отношение к таким организациям и осуществляемой ими деятельности, в том числе волонтерской. Во-вторых, особенности группы молодежи, обусловленные спецификой социализации на данном этапе развития общества. В-третьих, необходимо учитывать тенденции развития молодежного движения на современном этапе, мотивацию его активистов.

Масштабы вовлеченности населения в различные формы общественной деятельности оцениваются исследователями как незначительные - лишь четверть респондентов по данным всероссийского опроса, проведенного ВЦИОМ в июле 2014 г. (N=1600 человек), имели опыт участия в работе инициативных групп, организаций и объединений [3]. При этом отмечается, что возможности роста участия россиян, по данным всероссийского опроса населения (N=1200), в волонтерской деятельности в некоммерческих организациях или инициативных группах невелики: только 4% выразили самые серьезные намерения начать или активизировать свою волонтерскую деятельность [4, с. 10].

Среди обстоятельств, которые обусловливают невысокую мотивацию на участие в различных формах общественных объединений, отметим социально-экономическую ситуацию в стране. Падение уровня жизни населения стимулирует распространение негативных настроений относительно всего происходящего вокруг. Также мы наблюдаем трансформацию иерархии жизненных ценностей, отношения к окружающим людям и миру, снижение позитивной мотивации к труду как таковому. Еще сильнее это сказывается на безвозмездной деятельности для решения социально значимых задач: «в системе ценностных ориентаций, сформировавшейся в современном российском обществе, такие элементы, как помогающее поведение, бескорыстный труд, направленный на улучшение социальной среды, жизнь и здоровье людей, далеки от приоритетных позиций» [5]. Трансформировался и тип социальных связей между отдельными членами общества (в рабочих коллективах, сообществах соседей). Исследователи отмечают, что россиянам более характерен «конкретный» альтруизм по отношению к близким людям, чем «абстрактный» по отношению к окружающим в целом [6, с. 155].

Эти процессы негативно сказываются на уровне социального доверия в обществе. Опрос россиян, проведенный в сентябре 2018 г. Левада-Центром по репрезентативной всероссийской выборке объемом 1600 человек в возрасте от 16 лет и старше, показал невысокий уровень доверия к таким институтам, как благотворительные организации - 38%, региональные органы власти - 29%, местные органы власти 27%, профсоюзы - 24%, чуть больше доверяют церкви и религиозным организациям - 48% [7]. Между тем социальное доверие рассматривается как условие эффективности функционирования добровольческих организаций: «…доверие в гражданском обществе инициирует совместные действия, служит воспроизводству отношений взаимопомощи, действий индивидуального и коллективного характера для решения проблем, касающихся широких социальных общностей и т.д. Оно выступает основой самоорганизации, совместной деятельности людей, служит поддержанию моральных основ и социальных норм; обеспечивает социальную интеграцию» [8, с. 150]. При этом социально доверие, по своей сути, довольно сложное многоуровневое явление, и его глубокий анализ показывает, что более важным фактором, способствующим участию россиян в денежных пожертвованиях и добровольческой работе, является наличие доверия к негосударственным некоммерческим организациям, по сравнению с обобщенным и межличностным доверием [9, с. 156]. Следовательно, масштабы включенности россиян в деятельность общественных организаций зависят от отношения непосредственно к ним.

Данные всероссийских опросов, проведенных ВЦИОМ в 2007 и 2014 гг., выявили противоречивость изменения отношения россиян к институту общественных организаций и их роли в жизни общества. С одной стороны, выросло число считающих, что такие организации защищают права граждан и способствуют проявлению общественных инициатив, осуществляют независимый контроль над деятельностью государственных органов. С другой стороны, увеличилось и число тех, кто склонен думать, что подобные объединения создаются только для удовлетворения личных потребностей их руководителей. Немалая часть опрошенных считает, что общественные организации помогают лишь членам данных образований - 39% [10]. Невысоко и доверие молодых людей к собственно молодежным организациям - 8% [11, с. 115].

Таким образом, отношение к общественным организациям в современном варианте их функционирования достаточно противоречиво - наряду с признанием их положительной роли и значимости для общества отмечается и недоверие в связи с несоответствием их деятельности заявленным целям и ожиданиям людей. В целом, общий социальный фон нельзя назвать благоприятным для включения населения в деятельность общественных объединений, хотя и есть отдельные положительные тенденции изменения отношения россиян к их деятельности.

Далее обратимся к рассмотрению вопроса о влиянии характеристик группы молодежи на возможность ее включения в деятельность общественных организаций. Исследователи отмечают наличие зависимости реализации декларируемой готовности к социальной активности от социального статуса и опыта молодежи [12, с 30]. Также внимание акцентируется на специфических социальных характеристиках молодежи, обусловленных современным этапом развития российского общества, и их влиянии на социальную активность.

Высказывается мнение, что в условиях постсоветских трансформаций сформировалось новое поколение. Его особенности объясняются тем, что молодежь долгое время была объектом воздействия со стороны власти, а в 2000-е годы сформировалось новое поколение, не имеющее «системы политических ценностей» [13]. Если с первым утвер- ждением можно согласиться, то относительно второго нужно заметить, что, на наш взгляд, молодое поколение имеет систему ценностей, в том числе и политических. Более точным для характеристики сложившейся ситуации является вывод о том, что молодежь стала менее политизированной. По мнению Е. Омельченко, за годы перестройки молодежный активизм перекочевал из пространства политики в пространство культуры. Политические движения малопривлекательны, чистое волонтерство практически исключается, что во многом обусловлено общей коммерциализацией политической сферы [14, с. 152-154]. Следовательно, маловероятно, что современная молодежь будет стремиться проявлять активность, самореализовываться в деятельности организаций и движений политического характера в силу сконцентрированности интересов на других сферах жизни общества. Активно хотят участвовать в политической жизни страны 6,7% молодых людей, более 62% готовы участвовать формально, когда в этом будет необходимость [15, с. 114].

Имеющиеся эмпирические данные подтверждают тенденцию изменения направленности интересов молодежи. Среди направлений социальной активности по данным опроса волонтеров (N=800) по частоте участия на первых местах стоят филантропические организации и группы, занимающиеся поддержкой социально незащищенных слоев населения и уязвимых групп - 21% и 14%, третьими идут неполитические молодежные объединения - 11% [16, с. 8]. В целом группа молодежи демонстрирует наибольшую информированность и одобрение в отношении экологических организаций (40%) [17, с. 35].

Таким образом, молодежь более положительно настроена по отношению к организациям неполитического толка. Наличие какой-либо связи общественных организаций с органами власти зачастую приводит к трансляции на них негативных стереотипов, существующих относительно властных структур. Особенно остро это воспринимается молодежью, которая в силу специфики социального опыта склонна к противопоставлению и крайним оценкам.

Реалии жизни российского общества способствуют формированию у молодых людей особого мироощущения. Как отмечают М.К. Горшков и Ф.Э. Шереги, современная социально-классовая структура российского общества породила распределительные отношения, благодаря которым у молодежи формируется иждивенческая психология, ориентированная на попечительскую роль государства [18, с. 588]. Нельзя сказать, что такие настроения свойственны только молодежи. Исследование ВЦИОМ 2014 г. показало, что треть россиян (34%) склонна думать, что общественные организации не нужны, а их задачи должно решать государство, причем чаще об этом говорят малообеспеченные респонденты (46%) [19]. Результаты, полученные Центром исследований гражданского общества и некоммерческого сектора, показывают, что более двух пятых жителей страны считают, что решение всех проблем должно брать на себя правительство [20, с. 10]. Присутствие у значительной части общества таких ориентаций негативно влияет на перспективы вовлечения молодых людей в деятельность общественных организаций.

Приведем также данные относительно оценок молодежи своей способности создать собственные общественно-политические организации - примерно половина считают, что это вполне возможно, и около трети думают иначе [21, с. 115]. Конечно, это в значительной мере декларируемая позиция, и даже те, кто позитивно оценивает перспективы молодежных организаций, не всегда по объективным причинам могут принять непосредственное участие в их деятельности. С другой стороны, охват такими организациями членов общества никогда не будет стопроцентным. Тем не менее можно говорить о наличии ориентированности и потребности именно в такой форме выразить свои интересы.

Это обстоятельство важно, поскольку именно молодые люди в возрасте 18-24 лет относятся к одной из самых активных социальных групп, и, например, ее представители называются в качестве наиболее готовых мобилизоваться на активные социальные действия [22, с. 30]. По данным всероссийских опросов, проведенных Центром исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ в рамках проекта «Мониторинг состояния гражданского общества» в 2017 г. (объем выборки - 4000 человек и телефонный опрос - 2412 человек), они чаще идентифицируют себя как волонтеров 27% (в целом 18% россиян) [23]. Всероссийский опрос, проведенный в октябре 2018 г. среди россиян старше 18 лет (N=1600), показал, что за последний год волонтерами работали 22% молодых людей этого возраста, в целом по выборке - 8% россиян [24]. Отмечается, что наиболее высока доля состоящих в молодежных организациях среди студентов вузов и техникумов [25, с. 138]. Более высокие показатели молодежи обусловлены ее особым социальным статусом - необремененностью семьей, работой, стремлением самореализоваться.

Таким образом, условия социализации современной молодежи выдвигают на первый план индивидуальные интересы, распространяют иждивенческие настроения, формируют противоречивые представления относительно целесообразности участия в деятельности общественных организаций. Однако ее социальный статус, объективная потребность в самореализации, расширении социального опыта ориентируют ее на включение в различные формы общественной деятельности.

Характеризуя состояние современного молодежного движения, приведем результаты исследований, проведенных ИСПИ РАН. Они показывают, что доля молодежи, вовлеченной в различные движения, не превышает 1,4% [26, с. 35]. Конечно, далеко не все молодые люди в силу своих индивидуальных характеристик, жизненных обстоятельств потенциально могут участвовать в общественной деятельности, тем не менее такие показатели являются незначительными, особенно учитывая, что данная группа обладает, как уже отмечалось, значительным потенциалом.

Имеющиеся данные показывают, что набор жизненных ценностей активистов молодежных объединений и их менее активных ровесников не отличаются [27, с. 57]. В то же время включение в любые социальные институты приводит к формированию специфических молодежных идентичностей [28, с. 12]. Соответственно мироощущению участников общественных организаций свойственны отличительные жизненные установки.

Выводы исследователей позволяют говорить о сложности мотивации добровольческой деятельности. Она «далеко не всегда включает исключительно альтруистические мотивы, связанные с осознанием ценности солидарности… не всегда сообщество добровольцев - это солидарное сообщество... в некоторых ситуациях... могут доминировать конкурентные отношения» [29, с. 31]. Отмечается и специфика структуры мотивации волонтеров из числа молодежи. По сравнению с другими возрастными группами у них наиболее выражены карьерные мотивы и наименее альтруистические [30]. В зарубежных исследованиях также отмечается сочетание инструментальных и карьерных мотиваций с альтруистическими мотивами [31, с. 77].

В связи с этим особо подчеркивается необходимость «соотносить и регулировать процессы формирования и укрепления человеческого капитала молодежи и их гражданских позиций и социальной ответственности. Односторонняя актуализация проблемы получения новых знаний, развития способностей, навыков и практических умений молодежи вне их увязки с усилением социальной ответственности за происходящее в стране может привести к перерождению молодежных движений в институты рыночного типа, игнорирующие гражданские обязательства и связанные с ними институты» [32, с. 57]. Зарубежные исследователи также отмечают, что воспитание социальной ответственности должно являться основой добровольчества и условием его дальнейшего расширения [33, с. 885].

Нужно отметить, что традиционно в российской культуре ярко выражены мотивы альтруизма, бескорыстной помощи. Стереотипы о «тимуровцах», пионерах и других общественных подвижниках воспроизводятся в сознании части населения, что можно проследить и в приведенных выше высказываниях российских авторов. Поэтому общественная деятельность, в которой присутствуют корыстные мотивы, вызывает негативное отношение. Зарубежные исследователи менее категоричны. В частности высказывается мнение, что, набирая новых волонтеров, учебные заведения должны стремиться увязывать добровольчество с возможностями карьерного роста, то есть подчеркивать его инструментальные преимущества. Важен сам факт вовлечения в такого рода деятельность, поскольку опыт, полученный в университетах, иных учреждениях, может стать базой для дальнейшего участия в волонтерстве [34, с. 77-78].

Современное молодежное движение приобретает все более тесные связи с другими социальными институтами, что позволяет молодежи строить траектории социальной мобильности, использовать добровольческую деятельность для решения собственных задач, поэтому актуализируется вопрос баланса альтруистических и инструментальных, карьерных мотивов. Этот вопрос имеет особую остроту в контексте традиционных ценностей, образцов поведения российской культуры, в связи с тем, что они воспроизводятся все меньшей частью молодежи. Исследование в рамках проекта «Европейское социальное исследование» 2008 г. (28 стран) выявило: молодые люди в нашей стране менее альтруистичны не только по сравнению со старшими поколениями, но и сверстниками в других европейских странах [35, с. 155]. Конечно, в современных социальных реалиях сложно в той или иной форме оказывать безвозмездную помощь, но объективно сокращение масштабов этого явления оказывает негативное влияние на развитие общества.

Зарубежный опыт показывает, что эффективность добровольческого движения зависит от наличия финансовой поддержки, а также помощи со стороны образовательных организаций [36]. Результатом этого является то, что волонтеры, поддерживаемые университетом, наиболее удовлетворены организацией волонтерства [37, с. 172]. В современных российских условиях этот аспект развития добровольческих организаций также актуален, поскольку, освободившись от влияния со стороны государства, они все же нуждаются в организационной и финансовой поддержке и сами по себе развиваться не всегда могут. Особенно это касается чисто молодежных объединений, члены которых не обладают достаточным жизненным опытом, значимым статусом.

Таким образом, в современной России вовлеченность молодежи в общественные организации невелика. И хотя отношение общества к деятельности таких организаций становится более положительным, а группа молодежи обладает здесь хорошим потенциалом, можно отметить ряд противоречий, которые затрудняют ее включение в деятельность общественных объединений:

• •    потребность российского общества в социально активных гражданах, которые могли бы принять участие в решении общесоциальных задач, и сконцентрированность жизненных ресурсов на достижении индивидуальных целей;

• •    наличие в российском обществе настроений, отражающих недоверие к властным структурам, и ожидание действий со стороны власти для решения насущных социальных проблем (потребность в проявлении политической воли), распространение иждивенческих настроений;

• •    несовпадение ожидаемых результатов деятельности общественных организаций с реальными, что подкрепляет негативные стереотипы, в частности, о корыстных намерениях их активистов;

• •    традиционная ориентированность русской культуры на бескорыстную помощь, подвижничество и рост инструментальных мотиваций добровольческой деятельности в условиях рыночной экономики.

Противоречия носят системный характер, их решение возможно при наличии инициатив как сверху, так и снизу. Нельзя сказать, что россияне, и молодежь в том числе, не ориентированы на деятельность в рамках общественных организаций, но сложившаяся социальная ситуация не позволяет реализовать имеющиеся ориентации в конкретных действиях.