Профессиональная культура юриста: теоретико-правовое осмысление

Сегодня изучение профессиональной культуры юриста обусловлено «духом времени»: 1) динамизмом социальной реальности, научно-технического прогресса, что выражается в росте количества и разнообразия социальных ситуаций, ведущих к обобщению и нивелированию социальных норм, к росту самой проблемы нормирования социального пространства [1]; 2) изменениями в ценностных ориентациях современного общества по сравнению с советским периодом (акцент на индивидуальность), определяющих поведение личности как в обществе, так и в профессии. В профессиональной деятельности юриста (судьи, прокурора, адвоката и других) важно достижение гармоничного сочетания индивидуально-личностных интересов с целью юридической профессии - служение человеку, обществу и государству.

Г.О. Греф 21 июля 2017 года в своей лекции в Балтийском федеральном университете им. Канта высказался о будущем юристов, поставив акцент на том, что они должны, в первую очередь, уметь работать с нейронной сетью [2] (искусственные нейронные сети - это математические модели, компьютерные или иные аппаратные реализации, построенные по принципу организации и функционирования сетей нервных клеток живых организмов). Все ли юристы-специалисты понимают, как работают искусственные нейронные сети; а студенты-юристы получают ли соответствующую подготовку, отвечающую требованиям не настоящего времени, а будущего? Конечно, формализованные, рутинные действия компьютер (робот) может осуществить, но не заменить настоящего профессионала с качественной теоретической подготовкой, опережающей существующую действительность, и могущего управлять ею.

Сегодня мы констатируем появление разнообразных форм социального, экономического, политического, культурного взаимодействия, применение информационнотелекоммуникационных, интеллектуальных технологий в социальной и профессиональной практике человека (например, в юридической сфере внедрены такие технологии, как боты-юристы (специальные программы, выполняющие автоматически и/или по заданному алгоритму какие-либо юридические действия через интерфейсы), ГАС РФ «Правосудие» (информационно-телекоммуникационная система обработки и передачи информации, которая предоставляет информационные и телекоммуникационные услуги работникам судов и органов Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации и взаимодействующих организаций).

А.Л. Ликас ранее писал, что в условиях научно-технического прогресса «открываются не только качественно новые возможности для культурного развития человека, но и возникает жизненная необходимость в нем, ибо культурный потенциал (творческая активность) общества, в свою очередь, начинает оказывать влияние на общественное развитие» [3, с. 11]. В данном отношении необходимо указать и на опасность распространения бездушной, построенной на духе техницизма правовой культуры [4, с. 3].

В целом, обрисованные выше реалии обусловили изменения образовательной парадигмы в подготовке специалистов (на основе которой разработаны федеральные государственные образовательные стандарты третьего поколения [5]); переход от тарифноквалификационной системы к профессиональным стандартам в регуляции профессиональной занятости (в сфере юриспруденции разработан только профессиональный стандарт следователя-криминалиста); проведение правовой реформы (например, судебной системы, системы МВД России). На фоне происходящих преобразований важно проследить, каким образом развивается профессиональная культура юриста, как она влияет на правовую систему, механизм правового регулирования в целом, и в частности на самого юриста -одного из главных акторов в формирующемся инновационном обществе. Чтобы это сделать, необходимо сначала определиться с сущностью профессиональной культуры юриста, ее инвариантной структурой.

Многообразие подходов к проблеме профессиональной культуры юриста свидетельствует скорее не о недостаточной степени разработки указанной темы в современной право-

вой науке (что не исключается), а о сложности и богатстве содержания данного правового явления, а также об объективности и субъективности процесса познания. Поскольку развиваются общественные отношения, наука не стоит на месте: изменяется правовая и, в частности, профессиональная правовая культура. Также надо понимать, что все понятия создаются людьми, имеющими разные культурные ценности, точки зрения. И в самом понятии профессиональная правовая культура заложены три элемента: «право», «культура», «профессионализм», данное обстоятельство обуславливает различные варианты их соотношения [6, c. 27].

Обращает на себя внимание, что профессиональная культура юриста, профессиональное правосознание рассматриваются в основном в контексте конкретного вида юридической деятельности [7, 8, 9, 10]. Авторы в большей степени занимаются не разработкой понятий «профессиональная правовая культура», «профессиональное правосознание», а анализом сущностных элементов профессиональной правовой культуры конкретного представителя юридической профессии. В.Н. Карташов отмечает, что отечественными авторами опубликовано немало трудов, посвященных правовой культуре судей, следователей и др. Однако общая теория профессиональной правовой культуры пока еще не сложилась [11, c.7].

Исследования профессиональной правовой культуры на примере конкретного вида юридической деятельности не позволяют должным образом сфокусироваться исключительно на содержательной, внутренней, стороне профессиональной культуры юриста. Анализ разновидностей профессиональной правовой культуры бесспорно значим, поскольку позволяет осмыслить специфику деятельности конкретной группы юристов как представителей социальной системы, но в то же время раскрытие сущности профессиональной культуры юристов требует внутреннего исследования, осознанно ограниченного от конкретных видов юридической практики в целях качественного раскрытия ее структуры, механизмов функционирования и развития, демонстрации уникальности профессионально-правовой культуры в целом. Теоретико-правовому исследованию должен подвергаться не только элементный состав профессиональной правовой культуры в плоскости отдельной группы юристов (судей, адвокатов, прокурорских работников и т.д.), но и внутренняя организация, принципы и закономерности связей структурных элементов, конституирующих ее целостность и функциональность. Подобные исследования помогут обосновать невозможность применения профессиональной правовой культуры к представителям неюридических профессий (педагогам, психологам, менеджерам и др.), а самое главное, показать пути ее развития сообразно условиям времени.

Многие исследователи неюридического профиля анализируют профессиональную правовую культуру учителей, менеджеров и других [12, 13]. Появление подобных работ еще раз подтверждает множественность взглядов на сущность профессиональной правовой культуры. Подчеркнем, что изучение профессиональной правовой культуры в рамках философии, социологии, экономики, педагогики, психологии должно посредством методологии данных наук раскрыть особенность указанного явления, а не наделять ею не юристов. Профессия – это вид трудовой деятельности, требующий определенных знаний и умений, приобретаемых в результате специального образования, подготовки и опыта работы [14]. Следовательно, главными критериями отличия профессионала в определенной области труда от непрофессионала являются специализированное образование и сам труд. Профессия предполагает, как правило, овладение человеком определенной системой знаний, навыков, компетенций, опытом, просто так любой человек не может прийти в профессию, ему необходим период накопления этих минимальных знаний, навыков, компетенций – а это важное отличие профессии от набора трудовых функций. Е.А. Певцова утверждает, что правовая культура представителей других профессий «предопределяется спецификой их профессиональной деятельности. Она не профессиональна в узком смысле, с точки зрения обусловленности характером деятельности, которая не является юридической. Можно, например, говорить о специфике профессиональной правовой культуры учителей, журналистов, но нельзя утверждать, что она профессиональная» [15, c. 106]. Е.И. Курлаева выделяет специализированное правовое созна- ние представителей различных профессий [16, c. 17]. Ранее В.И. Каминская, А.Р. Ратинов, Н.Я. Соколов специализированное сознание лиц разных профессий, деятельность которых требует правовых знаний или связана с правовым просвещением, образованием и т.п. (учителя, журналисты и т.п.), характеризовали как непрофессиональное [17, с. 43; 18, с. 121].

Юридическая практика индивида, не обладающего юридическим образованием, не рассматривается нами в качестве профессиональной, поскольку не приобретает важного показателя профессиональной деятельности – специализированной теоретической и практической базы (подготовленности). Юридическое образование рассматривается нами как гарант качества юридической практики (мы презюмируем его достаточно высокое качество, к сожалению, эта презумпция иногда бывает опровержимой). Так, например, наличие у судей юридического образования – конституционное требование (Статья 119 Конституции Российской Федерации), что подтверждает особую ценность для общества данного вида юридической деятельности. Анализ определений профессиональной правовой культуры, сформулированных Г.И. Балюк, Н.Л. Гранат, Н.Я. Соколовым, Е.Б. Кониченко, Т.Ю. Котриковой, А.В. Петровым, О.Ф. Павловым [19; 24, с. 180 – 194; 20, с. 20; 21, с. 78; 22, с. 329; 23, с. 10], показал, что авторы в первую очередь рассматривают такие атрибутивные элементы понятия, как: идеальные формы профессионального правосознания (правовые взгляды, знания, чувства, правовые ценности и др.), специализированную юридическую подготовку (юридическое образование, обучение, воспитание) и профессиональную юридическую деятельность. Например, для Е.Б. Кониченко профессиональная правовая культура – это сложное, многоплановое образование, характеризующееся степенью и характером правового развития субъекта, основанное на определенном уровне правосознания и являющееся результатом и способом профессиональной деятельности по созданию и реализации правовых ценностей [21, c. 78].

Итак, в свернутом виде понятие «профессиональная правовая культура» включает в себя профессиональное правовое сознание [25, c. 65], формирующееся и развивающееся в ходе юридического образования, в процессе и результате профессиональной юридической практики, а также в самой профессиональной деятельности юриста и ее результатах. Среди указанных компонентов определяющим является профессиональное правосознание, поскольку нельзя прийти к детерминированному пониманию человеческих действий, не учитывая того, что внешнее воздействие всегда преломляется через внутренние психологические условия [26, c. 243], в сознании, как высшей формы психического отражения действительности, включающей психические процессы (память, мышление, воображение и другие), состояния и свойства личности. М.Л. Давыдова выделяет два признака, характерных для любой юридической специальности и претендующих на роль системных качеств профессии юриста, а именно: профессиональное юридическое мышление и юридическую технику [27]. Мы можем сказать, что из всего открытого перечня компонентов правового сознания автор выделил мышление, а из компонентов юридической деятельности – юридическую технику. А.Э. Жалинский рассматривал выход за так понимаемые рамки правового мышления как нарушение правил профессиональной деятельности [28, c. 164]. Мы рассматриваем юридическое мышление как познавательный психический процесс профессионального правосознания, выраженный юридическим языком, фиксирующим профессиональную картину мира [29, c. 17-18], уникальность юридического сообщества и, в частности, личность конкретного юриста. Так, по способу мышления, особенности речи, его деятельности в целом мы можем определить носителя профессиональной культуры.

В итоге, для нас профессиональная правовая культура юриста – это качественное состояние личности юриста, выраженное в его профессиональном правовом сознании, поведении, профессиональной деятельности и ее предметном результате, определенных степенью систематизированного доктринального, догматического, теоретического, философского, технологического освоения права в социокультурном и профессионально-ценностном контексте. Только в процессе юридического образования у студента-юриста формируется рациональное

и иррационально-эмоциональное содержание его профессионального правового сознания. В ходе профессиональной деятельности происходит дальнейшая интериоризация правовой доктрины, юридической догматики, правовой идеологии в сознании юриста, что отражается на уровне процесса и результатов его деятельности.

Так, профессиональная правовая культура – это: 1) часть общей культуры юриста, которая с одной стороны, детерминирует развитие его общей культуры, с другой - предопределяет особенности формирования и проявления профессионального мышления, профессиональных компетенций, поведения юриста; 2) часть правовой культуры как ценностно-целевое ядро, формирующее, определяющее развитие правовой культуры общества; 3) вид профессиональной культуры социума, в которой отражена взаимообусловленность между групповым (коллективным) и индивидуальным опытом и практикой.

Особенность профессиональной правовой культуры заключается в том, что она: 1) Выступает системообразующим элементом правовой культуры, где сконцентрирована ее квинтэссенция, о чем пишет в своей работе А.П. Семитко [30, c. 207-247]. Юрист входит в правовую культуру, утверждается в ней не только как социальный субъект, а как профессионал, т. е. человек, освоивший, и активно участвующий в формировании, развитии и трансляции правовой культуры. 2) Формируется и развивается в процессе правовой социализации и профессионализации индивида. В ходе социализации человек осваивает право как общечеловеческую ценность. В процессе профессионализации будущий юрист приобщается к правовым ценностям, включает их в свой внутренний мир, готовится к профессиональной деятельности, осуществляет ее, т.е. происходит трансформация «внешней правовой культуры» во «внутреннюю правовую культуру» [31, c. 83]. 3) Содержание профессиональной правовой культуры конкретизируется системой, присущих конкретной профессиональной группе юристов (судьи, адвокаты, прокуроры и т.д.) правовых знаний, умений, ценностных ориентаций, норм, традиций, установок, что отражено в документах, регулирующих их профессиональную деятельность, в кодексах профессиональной этики, например, в Кодексе судейской этики, Кодексе профессиональной этики адвоката. 4) Представляет собой синтез общепринятых (неперсонифицированных) характеристик юридической профессии и индивидуальных особенностей субъекта юридической профессии. Юрист – это профессиональный статус, являющийся сам по себе статичным, и оживающим только тогда, когда его приобретает конкретная личность со своим набором ценностей, эмоций, потребностей, знаний, компетенций и т.д. А.Р. Ратинов, Г.Х. Ефремова точно обозначили, что в индивидуальном правосознании сочетаются черты общие, присущие правосознанию единой эпохи, черты особенные, связанные с принадлежностью личности к определенной социальной группе, индивидуальные, обусловленные воспитанием и обстоятельствами личной жизни индивида [32, c. 70].

Таким образом: ясность и четкость понимания сущности профессиональной правовой культуры дает возможность определять пути ее формирования, видеть реальное состояние, в соответствии с социокультурными и профессионально-целевыми изменениями вносить своевременные коррективы в систему юридического образования, в процесс профессиональной переподготовки и повышения квалификации юристов.