Происхождение и датировка чугунных плужных отвалов с территории Южной Сибири

В 2021 г. в ходе работ Южноалтайского отряда ИАЭТ СО РАН по исследованию археологических памятников на территории Катандинской долины в Усть-Коксинском р-не Республики Алтай на распаханном поле был найден расколотый на две части чугунный отвал плуга [Поло сьмак, Дядьков, 2021, с. 605]. Это массивное изделие неправильной чечевицеобразной формы с зубчатым выступом в верхней части. Максимальные размеры 29,5 × 29,5 см, толщина 7–8 мм. На тыльной стороне расположены выступ-упор и четыре ушка для крепления, между которыми есть надпись, состоящая из двух китайских иероглифов (рис. 1). Верхний из них 張 может быть прочитан как чжан – один

0 3 cм

Рис. 1. Отвал плуга из Катандинской долины, Усть-Коксинский р-н Республики Алтай ( фото автора ).

из самых распространенных китайских фамильных знаков. Вероятно, надпись могла обозначать имя мастера, изготовившего орудие, или название мастерской. Новая находка заставляет вновь обратиться к проблеме датирования и установления происхождения этой категории артефактов, что, в свою очередь, позволит получить новую информацию о развитии земледелия на территории Горного Алтая и Южной Сибири в целом.

Материалы

В настоящее время в России известно более 30 подобных изделий, представленных в основном случайными находками с территории Минусинской котловины и Тувы. Около 20 предметов* хранятся в коллекции Минусинского краеведческого музея, часть из них была опубликована Я.И. Сунчугашевым [1990, c. 34–35]. Еще несколько экземпляров находятся в фондах Национального музея Республики Тывы**.

Один чугунный отвал представлен в экспозиции Красноярского краевого краеведческого музея (рис. 2, 1 ). По-видимому, он был привезен А.П. Ермолаевым из Тувы [1919, с. 36]. Два экземпляра (предположительно маньчжурского времени, второй половины XVII – начала ХХ в.) имеются в фондах Государственного Эрмитажа. Один плужный отвал из Хакасско-Минусинской котловины хранится в Государственном историческом музее (ГИМ) [Евтюхо-ва, 1948, с. 82–83; Киселев, 1951, с. 570–571], еще один – в Хакасском национальном краеведческом музее [Кызласов, 2002, с. 73–74]. Единственный экземпляр, полученный в ходе научных археологических раскопок, – это отвал плуга чечевицеобразной формы (27,5 × 23,5 см), найденный при исследовании III Шагонарского городища в Туве (рис. 2, 2 ). Л.Р. Кызласов указывает, что он является местным продуктом, а не предметом импорта, т.к. в отличие от китайских изделий склепан из выкованных железных пластин, а не отлит из чугуна [1969, с. 63–64, табл. II, рис. 12; 1979, с. 155–156]. Кроме того, известен еще один плужный отвал, схожий с изделиями из Тувы и Хакасско-Минусинской котловины, найденный на территории Закаменского р-на Республики Бурятии и в настоящее время хранящийся в Музее истории Бурятии.

В июне 2012 г. чугунный отвал был найден на правом берегу р. Белый Июс в 7 км к югу от д. Малый Сютик Орджоникидзевского р-на Хакасии. Дальнейшая судьба находки неизвестна. Это массивный предмет чечевицеобразной формы (31 × 27 см) с четырьмя ушками для крепления на тыльной стороне. Между ними имеются два китайских иероглифа 張宜 , которые могут быть прочитаны как чжан и . Авторы

Рис. 2. Отвалы плугов.

1 – экспозиция Красноярского краевого краеведческого музея ( фото автора, без масштаба ); 2 – III Шагонарское городище, Тува (по: [Кызласов, 1979, с. 156]); 3 – городище Хара-Хото, Внутренняя Монголия (по: [Го Чжичжун, Ли Ию, 1987, с. 11]); 4 – Музей Внутренней Монголии (по: [Чжунхуа нунци тупу, 2001, с. 158]); 5 – памятник Дагусяньцунь, Пекин (по: [Су Тяньцзюнь, 1963, цв. вкл. 4]); 6 – памятник Тучэнцзы, Внутренняя Монголия (по: [Чжунхуа нунци тупу, 2001, с. 159]); 7 – Музей Ухая (по: [Си Ся вэньу…, 2014, с. 893]); 8 – Хух-Хото, Внутренняя Монголия (по: [Там же, с. 911]).

публикации предлагают следующий перевод этой надписи: «устанавливать надлежащим порядком» [Ботвич, Оборин, 2013, с. 216]. Однако данные иероглифы также могут быть интерпретированы как имя собственное, поскольку первый обозначает одну из самых распро страненных китайских фамилий (Чжан), а второй может выступать в качестве личного имени. Указание на оборотной стороне изделия фамилии мастера, его изготовившего, названия или местоположения мастерской типично для китайской ремесленной продукции.

На территории Горного Алтая до сих пор был найден только один аналогичный предмет. Это отвал чечевицеобразной формы (28,5 × 25 см) с четырьмя ушками для крепления на тыльной стороне, между которыми расположены два иероглифа. Он был обнаружен в 1977 г. в насыпи большого кургана на берегу р. Юстыд [Кубарев, 1997, с. 220–221], в настоящее время хранится в коллекции Музея истории и культуры народов Сибири и Дальнего Востока ИАЭТ СО РАН. Сохранность предмета не позволяет однозначно дешифровать надпись, однако можно предположить, что ее следует читать так же, как на отвале, найденном в Орджоникидзевском р-не Хакасии. Кроме того, еще один экземпляр с похожей надписью хранится в собрании Минусинского краеведческого музея (инв. номер АЖ-1197). Это отвал плуга чечевицеобразной формы (30,5 × 27,5 см) с четырьмя ушками для крепления на тыльной стороне, между которыми расположены два иероглифа, первый из которых 張 чжан *. Таким образом, можно предположить, что четыре орудия – два из Горного Алтая, одно, найденное в Хакасии в 2012 г., и отвал из Минусинского краеведческого музея – изготовлены в одном и том же производственном центре.

Проблемы атрибуции

Китайские чугунные отвалы плугов, найденные на территории Южной Сибири, в отечественной археологической литературе традиционно датируются эпохой Тан (618–907). При аргументации данной точки зрения авторы ссылаются на работу Л.А. Евтюхо-вой 1948 г. Согласно первоисточнику, датировка основана на устном сообщении неназванных китайских специалистов, участвовавших в подготовке выставки китайского искусства в Москве и ознакомившихся с единственным экземпляром из коллекции Государственного исторического музея [Евтюхова, 1948, с. 82]. Подробнее эта версия аргументирована в книге С.В. Киселева, где указано, что в 1940 г. предмет осмотрели хранители пекинского Музея бывшего императорского дворца (Гугун) искусствовед Фу Чжэньлунь и палеограф-каллиграф Ли Найчжи и на основании эпиграфических данных единодушно отнесли создание орудия к дотанскому периоду, а именно, с наибольшей вероятностью к V в. н.э. Кроме того, автор сообщает, что на тыльной стороне отвала «читается рельефная надпись “человек сделал”» [Киселев, 1951, с. 570], но не указывает, когда и кто ее перевел. Однако опубликованные прорисовка [Евтюхова, 1948, с. 83, рис. 165] и фотография [Киселев, 1951, с. 571, табл. LIII, рис. 2] предмета позволяют исключить возможность такого перевода надписи. Иероглифы следует читать как 綦陽 Циян – это название населенного пункта, известного своими железоделательными мастерскими. Современная д. Циянцунь входит в состав пос. Цицунь городского уезда Шахэ городского округа Синтай пров. Хэбэй в северной части Китая. Сведения о производстве чугуна в этом районе сохранились в географических описаниях (地方志 дифан-чжи) разного времени.

О добыче железной руды, производстве чугуна и организации казенных мастерских на территории уезда Шахэ в эпохи Хань и Вэй* впервые упомянуто в 15-м цзюане «Провинция Хэдун. Часть 4» («Хэдун дао. Сы») географического сочинения «Иллюстрированное описание округов и уездов в годы правления Юаньхэ» («Юаньхэ цзюньсянь тучжи»), написанного в 813 г. ученым и сановником Ли Цзифу (758–814) [1983, с. 428]. В «Описании уезда Шахэ», составленном в 1609 г. местным чиновником Гу Шиянем, говорится: «Управление по производству чугуна находится в поселке Циян; <когда> при Хань и Вэй назначали чиновников, <управлявших> производством чугуна, сюда был направлен инспектор» ( 铁冶 司在綦阳镇，汉魏立铁冶官，分守于此 Теесы цзай Циян чжэнь, Хань-Вэй ли тее гуань, фэньшоу юйцы ) (цит. по: [Чжао Мэнкуй, 2017, с. 59]). Более подробная информация содержится в «Описании уезда Шахэ», составленном в 1940 г. коллективом авторов под руководством Ван Яньшэна: «Шуньдэ находится в землях к северу от Хуанхэ, это было важное место для императорского двора, в этой ме стно сти много высоких гор и прекрасных холмов, добыча руды и выплавка металла здесь издавна приносят выгоду. Цицунь как раз расположен здесь. На 5-й год правления под девизом Хуанъю [1053 г.] начали назначать чиновников, возле литейных <мастерских> прежде была кумирня, она просуществовала очень долго и чуть было не обрушилась, но инспектор литейного дела господин Чжан восстановил ее на прежнем месте» ( 顺德在河朔，为朝廷一襟要。其地多隆岗秀 阜，坑冶之利，自昔有之。綦村者即其所也。皇祐 五年，始置官吏，冶之旁旧有神祠，历载既久，将 就倾圮，冶吏监侯张即故址而新之。 Шуньдэ цзай Хэшо, вэй чаотин и цзиньяо. Циди до лун ган сю фу, кэнъе чжи ли, цзыси ючжи. Цицунь чжэ цзи цисо е.

*То есть в период правления китайской империи Хань (206 г. до н.э. – 220 г. н.э.) и царства Вэй эпохи Троецар-ствия (220–266).

Хуанъю у нянь, ши чжи гуаньли, е чжи пан цзю ю шэньцы, лицзай цзицзю, цзянцзю цинпи, елицзянь хоу Чжан цзи гучжи эр синь чжи ) (цит. по: [Там же]).

Данные исторических источников подтверждаются археологическими и эпиграфическими материалами. В 1957 г. на территории волости Цицунь (в 1985 г. преобразована в поселок) проводились археологические работы, в ходе которых были обнаружены следы существовавшего здесь некогда развитого металлургического производства. К западу от въезда в д. Циян-цунь на поверхности земли были найдены фрагменты железной руды и шлака. Сохранились также остатки 17–18 доменных печей, расположенных концентрированно внутри рва, который местные жители называли Железным (铁沟 Тегоу). Рядом с ними обнаружены сложенные в кучу куски железа. Вблизи рва найдены фрагменты черепицы и серой керамики, фиксируемые на расстоянии до 1,5 км от деревни и, вероятно, свидетельствующие о существовании здесь построек. Кроме того, на юге волости сохранились следы горной выработки, а в местном фольклоре есть сюжеты, связанные с добычей железа на этом руднике. В южной части д. Циянцунь позади храма бодхисаттвы Гуаньинь была найдена наполовину ушедшая в землю каменная стела с надписью: «Главное управление по чугунолитейному производству округа Шуньдэ (на территории современного городского округа Син-тай пров. Хэбэй. – М.К.), стела установлена в (иероглиф не сохранился. – М.К.) день 9-го месяца 2-го года правления под девизом Дадэ [1298 г.]» (順德等處鐵冶 都提舉司，大德二年九月□日立石 Шуньдэ дэнчу тее дутицзюйсы, Дадэ эр нянь цзююэ… жи ли ши). Предположительно она могла стоять перед входом в указанное учреждение. В северной части деревни с восточной стороны от кумирни Сюань-ди* обнаружена каменная стела с надписью, озаглавленной «Запись о восстановлении кумирни божества-покровителя чугуноплавильного дела при Великой Сун (китайское государство, существовавшее в 960–1279 гг. – М.К.)» 《( 大宋重修冶神廟記》 «Да Сун чунсю ешэнь мяо цзи»). Она была установлена в 8-м месяце 4-го года правления под девизом Сюаньхэ (1122 г.). Сохранился лишь фрагмент надписи: «…важное место для императорского двора, в этой местности много высоких гор без растительности, добыча руды и выплавка металла здесь издавна приносят выгоду, Ци-цунь как раз расположен здесь… с 5-го года правления под девизом Хуанъю [1053 г.] начали назначать чиновников, годовой доход сначала был еще незначительным…» (…朝廷一襟要，其地多隆岗秃，坑冶 之利自昔有之，綦村者即其所也，□皇祐五年始置官 吏，岁入之数初也甚微… …чаотин и цзиньяо, циди до лун ган ту, кэнъе чжи ли цзыси ючжи, Цицунь чжэ цзи цисо е… Хуанъю у нянь ши чжи гуаньли, суйжу чжи шу чу е шэньвэй…). Жэнь Чжиюань предполагал, что памятник относится к досунскому времени [1957], Тан Юньмин предварительно датировал его эпохой Сун [1959].

К сожалению, памятники истории и культуры в д. Циянцунь серьезно пострадали в последующие годы. В 1966–1970 гг. в ходе «культурной революции» были уничтожены каменные стелы с записями о развитии металлургии в Циянцунь в Средние века. До наших дней сохранились лишь два эпигра-фиче ских свидетельства – таблички на кирпичной арке в западной части деревни. На восточной стене, выходящей на деревенскую улицу, над арочным сводом присутствует надпись «Павильон процветания культуры» ( 文昌閣 Вэньчан гэ ). По всей видимости, изначально над аркой был надстроен небольшой павильон. На западной стене, обращенной в сторону руин металлургического производственного комплекса, сохранилась надпись «Отблеск выплавки чугуна» ( 映鐵冶 Ин тее ). Значительно пострадали и археологические комплексы. При осмотре памятника к западу от деревни в 1977 г. были зафиксированы остатки лишь одной доменной печи полукруглой формы (диаметр сохранившейся части ок. 1,4 м), высотой ок. 2,5 м, врезанной в отвесный склон лессовой террасы. Изнутри стенки конструкции были укреплены галечной кладкой. Внутри печи обнаружены участки обожженного грунта, фрагменты железа и шлака. В 1980–1990-х гг. наземная часть археологического памятника была полностью уничтожена в результате распашки, остатки доменной печи засыпаны отходами местной горнообогатительной фабрики [Чжао Мэнкуй, 2017, с. 59].

Таким образом, вся совокупность источников свидетельствует о том, что в пос. Циян функционировал развитый металлургический комплекс, сформировавшийся не позднее эпохи Сун, а возможно, существовавший еще с ханьского времени. Расцвет производства, по-видимому, приходился на эпохи Сун и Юань (1279–1368 гг.). Впрочем, и до настоящего времени металлургия является одной из важнейших отраслей экономики этого района.

Известно, что в Цияне в числе прочей продукции изготавливали и плужные отвалы. В 2005 г. к востоку от д. Шаминцунь в пос. Хэцзинь городского уезда Уань городского округа Ханьдань пров. Хэбэй (на расстоянии ок. 30 км к югу от д. Циянцунь) был найден чугунный отвал плуга с надписью: «Отлито <в деревне> Цунху на западе Цзияна <мастером из> рода Чан» (基陽西叢鵠冶常氏 Цзиян си Цунху е Чан ши). По всей видимости, Цзиян – это пос. Циян, Цунху – прежнее название д. Цюаньхуцунь в волости Цэцзин городского уезда Шахэ, которая нахо- дится приблизительно в 15 км к юго-западу от современной д. Циянцунь. Свое нынешнее название д. Цюаньхуцунь получила в конце эпохи Мин (т.е. в первой половине XVII в.), следовательно, отвал был изготовлен не позднее этого времени [Ван Жун-гэн, 2018, с. 113–114]. В 2015 г. в районе Пинлу городского округа Шочжоу пров. Шаньси ме стный крестьянин, обрабатывая почву, нашел клад чугунных сельскохозяйственных орудий, включавший два плужных отвала*. Изделия серьезно повреждены коррозией, однако на поверхности отвалов видны следы орнамента, а на одном из них читается надпись: «Произведено казенными <мастерскими> Цзияна» (基陽官造 Цзиян гуаньцзао). Ме стные специалисты датировали орудия периодом правления династии Сун**.

Еще один отвал с подобной надписью был найден при раскопках городища Хара-Хото (кит. Хэй-чэн, Хэйшуйчэн) – руин тангутского города Эдзина, который являлся важным административным центром Западного Ся (Си Ся), известным с 1032 г., сохранившим свое значение и при монголах и уничтоженным войсками династии Мин в 1372 г. Городище расположено в 25 км к юго-востоку от пос. Далайху-бу хошуна Эдзин-Ци аймака Алашань автономного района Внутренняя Монголия. На памятнике выделены два слоя – времени Западного Ся (1032–1226) и периода империи Юань и го сударства Северная Юань*** (1286–1372). Нижняя граница второго периода обусловлена тем, что именно в 1286 г. город стал административным центром округа Ицзинай и началась его реконструкция. Чугунный плужный отвал был обнаружен в ходе раскопок 1983–1984 гг. в слое юаньского времени. Это предмет чечевицеобразной формы (26 × 25 см), на тыльной стороне расположены выступ и четыре ушка для крепления, между которыми имеется надпись из четырех иероглифов, заключенная в прямоугольную рамку. Первый знак не читается, однако последующие три (□ 陽官造 … ян гуаньцзао ) позволяют предположить, что изделие также было «произведено казенными

<мастерскими> Цзияна». Справа от рамки имеется клеймо в виде стилизованной иероглифической монограммы, возможно, «подпись» мастера, изготовившего орудие. В левой части отвала изображена рыба, в правой – цветок лото са [Го Чжичжун, Ли Ию, 1987, с. 11] (рис. 2, 3 ). По форме, некоторым деталям декора, содержанию иероглифической надписи данный отвал более всего сходен с экземпляром из коллекции ГИМ, который украшен парным изображением рыб. Видимо, эти два предмета были изготовлены приблизительно в одно и то же время.

Кроме того, отвал плуга с иероглифической надписью «Произведено казенными <мастерскими> Цзи-яна» находится в коллекции Музея Внутренней Монголии (Хух-Хото, КНР). Его точное происхождение неизвестно, однако он также был датирован эпохой Юань. Это изделие чечевицеобразной формы (30 × × 25,5 см), на тыльной стороне имеются выступ и четыре ушка для крепления, между которыми расположены четыре иероглифа в рамке, слева от ушек изображена рыба, а в правой части отвала – цветок на длинном изогнутом стебле (рис. 2, 4 ). Таким образом, его оформление практически идентично декору отвала из Хара-Хото (рис. 2, 3 ). Однако в отличие от рассмотренных выше экземпляров этот изготовлен из бронзы, а не из чугуна. Еще одна примечательная деталь заключается в том, что надпись была неправильно нанесена на форму для отливки и поэтому на отвале предстает в зеркальном виде [Чжунхуа нун-ци тупу, 2001, с. 158]. Судя по этой особенности и материалу, можно предположить, что данное изделие не было произведено в циянских мастерских, а является местной имитацией.

Экземпляр, чрезвычайно схожий с отвалами из Ха-ра-Хото и Музея Внутренней Монголии, хранится в Национальном музее Республики Тывы. Он отлит из чугуна, имеет чечевицеобразную форму (28,4 × × 25,0 см), на тыльной стороне есть выступ и четыре ушка для крепления, между которыми расположена надпись из четырех знаков, заключенная в рамку, слева от ушек изображена рыба, а справа – цветок лотоса*. Первые два иероглифа не читаемы, поэтому можно реконструировать лишь часть надписи: □□官造 …гуаньцзао – «произведено казенными <мастерскими>…». Аналогичный предмет был найден в 2020 г. вместе с чугунным сошником в местности Унтахан близ улуса Салага в Закаменском р-не Республики Бурятии и в настоящее время представлен в экспозиции Музея истории Бурятии. На тыльной стороне изделия под выступом, между четырьмя ушками для крепления имелась надпись из четырех вертикально расположенных знаков в прямоугольной рамке. Два верхних иероглифа не сохранились, нижние могут быть прочитаны как □□官造 …гуаньцзао – «произведено казенными <мастерскими>…». Справа от рамки изображен цветок лотоса.

Надпись, содержащая отсылку к мастерским Цияна, присутствует и на отвале плуга, найденном в 1947 г. в составе клада земледельческих орудий (четыре чугунных отвала, бронзовый сошник и верхняя крышка бронзовой литейной формы для отливки сошника) в д. Сосновке в Туве. Она состоит из двух врезанных в поверхность иероглифов ( 綦易 Ции ) и сделана при отливке изделия [Кызласов, 2002, с. 77, рис. 5]. В 1957 г. иероглифы были совершенно верно прочитаны Б.И. Панкратовым и В.С. Колоколовым. Б.И. Панкратов предложил два варианта перевода: дословный «очень удобно» и более развернутый, но никак не обоснованный «напрягайте все усилия к обработке полей» [Кызласов, 1969, с. 139, 143, 155–156; 2002]. Однако, на наш взгляд, правильно будет трактовать эти иероглифы как имя собственное – видоизмененное название пос. Циян. Все орудия из клада были изготовлены местными ремесленниками, что подтверждается в т.ч. и обнаружением вместе с ними крышки литейной формы [Кызласов, 2002, с. 73–74]. Вероятно, литейщики пытались скопировать клеймо, которое ставилось на высококачественной продукции мастерских Цияна, поступавшей на территорию Тувы, но ошиблись в написании второго иероглифа, отлив знак 易 и вместо 陽 ян . В составе того же клада был еще плужный отвал с надписью «23-й год <правления под девизом> Чжиюань [1286 г.]» ( 至元二十三 年 , чжиюань эршисань нянь ), которая позволяет датировать весь комплекс концом XIII в. Эти иероглифы были нанесены на литейную форму таким образом, что на готовом изделии оказались в зеркальном виде [Там же, с. 73–77, рис. 4].

Можно предположить, что неверная трактовка надписи на отвале из ГИМ была обусловлена «трудностями перевода»: вероятно, переводчик подразумевал, что в надписи назван изготовитель орудия (конкретный человек или мастерская), а это было принято за дословное значение иероглифов. О существовании археологических и эпиграфических свидетельств металлургического производства в Цияне на момент перевода надписей на отвалах плугов из фондов ГИМ (до 1940 г.) и из клада в д. Сосновке (в 1957 г.) еще не было известно.

Аналоги с территории Китая

Уточнить датировки рассматриваемых плужных отвалов позволяет обращение к более широкому кру- гу археологических материалов с территории Китая, где обнаружены де сятки подобных изделий разных эпох – от Хань до этнографической современности. Это предметы различных форм и размеров, изготовленные, как правило, из чугуна, реже – из бронзы, причем одновременно бытовали разные типы [Чжун-хуа нунци тупу, 2001, с. 155–159; Чэнь Вэньхуа, 1994, с. 218–224, 237, 240, 244, 246–247, 249]. Максимальное сходство с отвалами плугов, найденными в Южной Сибири, демонстрируют некоторые виды таких изделий, распространенные в северных районах Китая в Х–XIV вв., т.е. во время существования на данной территории китайской империи Северная Сун (960–1127), киданьской Ляо (916–1125), государства тангутов Западное Ся (1038–1227), империи чжур-чжэней Цзинь (1115–1234) и монгольской Юань (1279–1368). Только часть из них обнаружена в ходе археологических раскопок, другие же являются случайными находками, поэтому точные даты их изготовления удается определить не всегда.

Помимо описанного выше плужного отвала из Внутренней Монголии, в ходе научных исследований археологических памятников были найдены еще три образца. Один их них обнаружен в 1958 г. на памятнике эпох Ляо и Цзинь у д. Дагусяньцунь в районе Шуньи г. Пекина. Это чугунный отвал чечевицеобразной формы (35,5 × 32,0 см), на тыльной стороне есть четыре ушка для крепления, между ними расположена свастика 卐 вань [Су Тяньцзюнь, 1963, с. 140] (см. рис. 2, 5 ). Другой чугунный отвал был найден в ходе раскопок одной из крепо стей, входивших в систему оборонительных сооружений Великой стены чжурчжэньской империи Цзинь. Памятник расположен в северной части городского округа Тунляо в автономном районе Внутренняя Монголия. Отвал был обнаружен в скоплении золы и бытового мусора рядом с одной из жилых построек в юго-восточной части крепости, окруженной внутренней стеной. Это предмет чечевицеобразной формы (34,0 × 23,5 см), но его очертания более округлые, чем у других рассмотренных образцов, на тыльной стороне имеются четыре ушка для крепления, в верхней части вырезан иероглиф 火 хо , буквальное значение которого «огонь», однако он также может обозначать «де сяток солдат» или являться фамильным знаком [Шао Цинлун, 1984, с. 163, 168, 170–171]. Еще один отвал был обнаружен в ходе раскопок памятника Тучэнцзы эпохи Юань в уезде Хорингэр городского округа Хух-Хото автономного района Внутренняя Монголия (хранится в Музее Внутренней Монголии). Это массивный чугунный предмет чечевицеобразной формы (29,5 × 25,0 см) с выступом и четырьмя ушками для крепления на тыльной стороне [Чжунхуа нунци тупу, 2001, с. 159] (рис. 2, 6 ).

Из случайных находок внимания заслуживают два чугунных чечевицеобразных отвала, найденные на территории Внутренней Монголии. Считается, что они были произведены в тангутском государстве Западное Ся. Первый (28,7 × 23,8 см) в 1989 г. передан в Музей Ухая (городской округ Ухай, Внутренняя Монголия) (рис. 2, 7 ), второй (30,6 × 25,5 см), найденный в 2010 г. жителем г. Хух-Хото, хранится в Музее Алашань (пос. Баян-Хото, хошун Алашань-Цзоци, аймак Алашань, Внутренняя Монголия) (рис. 2, 8 ) [Ли Юйфэн, Ду Цзяньлу, 2018, с. 345; Си Ся вэньу…, 2014, с. 892–893, 910–911]. Еще один близкий по форме экземпляр размерами 26,5 × 19,5 см был найден на территории Фэннин-Маньчжурского автономного уезда городского округа Чэндэ пров. Хэбэй и предположительно датируется периодом существования чжурчжэньского государства Цзинь [Бай Гуан, Чжан Ханьин, 1990, с. 88, 90].

Заключение

Таким образом, в настоящее время отсутствуют основания для датирования всех плужных отвалов, найденных на территории Южной Сибири, эпохой Тан. С наибольшей вероятностью эти изделия появились в Сибири в XIII–XIV вв., когда южносибирские земли оказались под властью сначала Монгольской империи, а затем империи Юань в составе пров. Линбэй. Первые сведения о существовании на территории Тувы китайских ремесленно-сельскохозяйственных колоний монгольского времени содержатся в «Описании путешествия на Запад истинного мужа Чанчуня» («Чанчунь чжэньжэнь си ю цзи»), оставленном даосским монахом Чанчунем (1148–1227), который совершил путешествие из Китая в Центральную Азию в 1221–1224 гг. (см.: [Плотников, 2019, с. 338]). Как указывает Л.П. Потапов, в цзюанях 7, 11, 12 и 15 «Основных записей» («Бэнь цзи») «Истории Юань» («Юань ши»), составленной в 1369–1370 гг. под руководством Сун Ляня, говорится о создании в области Цяньчжоу в верхнем течении Енисея военно-пахотных поселений в целях снабжения монгольских войск продуктами питания. Им предо ставлялись семена, тягловые животные (быки) и сельскохозяйственные орудия. В поселениях могли проживать и местные жители (кыргызы), и насильно переселенные китайцы и чжурчжэни [Потапов, 1953, с. 106]. Приведенные данные соотносятся с материалами поселенческих комплексов монгольского времени, изученных на территории Тандинского и Улуг-Хемского р-нов Ре спублики Тывы. Жилые, административные и культовые постройки в этих населенных пунктах сооружались по китайским образцам. Вокруг памятников сохра- нились следы древних оросительных каналов. Судя по обнаруженным растительным остаткам, колонисты выращивали пшеницу, ячмень, просо и другие культуры. Развито было и металлургическое производство [Плотников, 2019, с. 338–343]. Все эти сведения побуждают скорректировать существующее представление о том, что «в результате монгольского господства в XIII–XVI вв. земледелие в ХакасскоМинусинской котловине потеряло свое былое развитие» [Сунчугашев, 1990, с. 84].

Во 2-й главе «Мятеж северных князей» исторического сочинения «Полные записи событий к истории Юань» («Юань ши цзиши бэньмо»), составленного Чэнь Банчжанем в 1606 г., упомянуто, что в 1309 г. наместник пров. Линбэй в докладе императору предлагал устроить военно-пахотные поселения на северных склонах Алтайских гор, чтобы удержать в подчинении чагатайских царевичей, живших на южных склонах [Потапов, 1953, с. 106]. Существование у чжурчжэней в начале XIII в. аналогичных поселений, известных по письменным источникам, также подтверждается данными археологических исследований в российском Приморье (см.: [Артемьева, Сорокин, 2021, с. 67]).

Возможно, появление китайских земледельческих орудий и изготовление их аналогов в Южной Сибири связано с учреждением военно-пахотных поселений, развитием земледелия и чугунолитейного дела под покровительством юаньских наместников, нуждавшихся в продовольствии для снабжения армии. Это согласуется и с результатами палеогеографических исследований в Туве, показывающих, что период максимального развития орошаемого земледелия в регионе приходится на уйгуро-монгольское время (середина VIII – XIV в.), тогда же были сооружены сложные системы ирригационных каналов [Прудникова, 2005, 2018]. Данные выводы можно экстраполировать и на территорию Горного Алтая. Дополнительную информацию о времени и месте изготовления средневековых сельскохозяйственных орудий, найденных на Алтае, в Хакасии и Туве, могут предоставить иероглифические надписи на их поверхности, прочтению и трактовке которых до сих пор не уделялось достаточно внимания.

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда, проект № 22-78-10121. Автор выражает глубочайшую благодарность чл.-кор. РАН Н.В. Полось-мак за предоставление материалов и помощь при работе над статьей.