"Психоанализ" в Древней Индии: параллели в учениях Фрейда и буддийского философа Асанги

Баловнев Д.А. «Психоанализ» в Древней Индии: параллели в учениях Фрейда и буд-дийского философа Асанги // Общество. Среда. Развитие. – 2020, № 3. – С. 17–22.

Европейская философия на протяжении всей своей истории вплоть до начала XX века мало интересовалась природой сознания. Этот феномен никогда не имел однозначного толкования и по сей день является весьма таинственным и трудным для понимания. Главным аргументом в пользу подобного утверждения является то обстоятельство, что единого мнения о природе сознания и даже какого-либо внятного общепризнанного его определения попросту не существует: концепции сознания Локка, Канта, Гегеля, Адлера, Фрейда, Фромма, Рубинштейна, Леонтьева, Лефевра, Грофа и многих других исследователей значительно отличаются. Очевиден и тот факт, что проводимые исследования по изучению сознания на сегодняшний день неполны, недостаточны, а интерпретации уже имеющихся данных очень сильно изменяются от автора к автору.

Впервые термин «сознание» предложил Джон Локк (XVII в.) для обозначения свойства психики, определяемого как «мышление о мышлении» или «рефлексия». И хотя сам термин прижился, потребовалось немало времени, прежде чем вообще возникла наука психология в том виде, в кото- ром получила в научном сообществе хотя бы какое-то признание. Теория познания классической науки ориентировала внимание исключительно на объект познания, оставляя без внимания познающий субъект и стремясь в идеале к полному исключению вмешательства всех субъективных факторов в познавательный процесс.

По существу, серьёзный интерес европейской философии и науки к феномену сознания появился лишь благодаря усилиям Фрейда, предложившего оппозицию «сознание–бессознательное» и открывшего последнее для научного изучения, т.е. только в начале XX века.

Совершенно по-иному обстояло дело в индийской философии. Уже во времена зарождения философии периода VII– VI веков до н.э., названного К. Ясперсом «осевым временем», а в самой Индии получившего название «шраманской эпохи», первые философы Древней Индии относились к феномену сознания с самым пристальным вниманием.

Онтологическая категория «сознание» (санскр. citta) неизменно фигурирует в учениях всех ортодоксальных философских школ Индии (опиравшихся на традицию

Общество

ведийских религиозных текстов), а также в школах буддийского корня и джайнизме. Следует вспомнить, что все эти школы можно объединить общностью их конечной цели, центральной проблемы их философии, а именно – поиском средств спасения от бытия сансары – бытия бесконечно повторяющегося цикла перерождений в различных телах. Онтологические схемы этих

Общество. Среда. Развитие № 3’2020

учений имеют немало частных различий, но в них во всех сохраняется один общий принцип: сансара – далеко не самый лучший из миров для существования, и хорошо было бы освободиться от бесконечной цепи перерождений в нём. Следовательно, желающему освободиться из него требуется найти надёжный метод спасения, для чего очевидно требуется в первую очередь понять, с чем мы вообще имеем дело, т.е. понять, как устроено бытие.

В ортодоксальных школах Ньяя, Веданта, Санкхья главным философским сюжетом является поиск надёжных методов познания, говоря языком западной философии – гносеология, проблемы которой разумеется тесно связаны с онтологическими представлениями о сознании.

Также стоит особенно подчеркнуть и то обстоятельство, что санскритское слово обозначающее сознание – «читта» (citta) не только значительно старше своего европейского аналога, но и гораздо богаче по объёму, чем просто «сознание» в западном понимании: это также и ум, и мышление, и чувство, и ощущение, и воля, и желание [3].

Проблемам гносеологии и онтологии сознания уделяли немало внимания Махавира и Патанджали. Но самым теоретически развитым учением о сознании, несомненно, является буддизм. Сознание – центральная категория буддийской философии и центральный предмет внимания всех направлений её школ.

Более чем за два тысячелетия до Гуссерля, буддийские философы уже рассматривали сознание как поток интенциональных актов (дхарм) и старались осмыслить все его возможные аспекты. Знания о сознании, накапливались буддистами в течении веков и представляют собой огромный эмпирический материал для любого исследователя, независимо от его собственных онтологических и религиозных убеждений.

Ярким примером этому является состоявшаяся в 2013 г. встреча Кристофа Коха, одного из самых выдающихся современных нейробиологов, с Далай Ламой XIV, с целью диалога буддизма и науки о сознании. Кох поделился с духовным лидером буддистов последними научными теориями сознания, а Далай Лама в свою очередь изложил традиционный буддийский взгляд на природу сознания, и вопреки ожиданиям западного научного сообщества, оба участника дискуссии практически во всех пунктах полностью сошлись во мнениях [10].

Надо сказать, что буддизм – уникальная религия. Она относительно недогматична (фактически догматами в ней являются только «4 благородные истины» Будды и индуистские законы кармы и метемпсихоза), очень практична, даже прагматична и, что более всего важно, в отличие от подавляющего большинства других религий, она ничего не требует принимать на веру, не призывает полагаться на какой-либо внешний авторитет. Вместо этого буддизм призывает проверять истинность своего учения на собственном опыте! Если в средневековой христианской Европе или арабском халифате философия во многом опиралась на религиозные мировоззренческие убеждения, то во всей истории буддизма дело обстояло ровно противоположным образом – религиозные убеждения во многом опирались на философию. И тот факт, что буддисты уже две с половиной тысячи лет говорят о сознании то, с чем готов согласиться один из самых передовых современных исследователей сознания, и что европейская наука только сейчас начинает приближаться к тем же выводам, к которым давным-давно пришли буддисты, является превосходной демонстрацией серьёзной отсталости европейской философии от индийской в данной области.

Йогачара и фрейдизм: сходства во взглядах на психику

Огромный интерес для современной психологии представляет философская школа виджнянавада (букв. «учение о сознании»), она же йогачара (букв. «следование йоге»), возникшая в IV в., в период расцвета махаяны, и ставшая фундаментом буддийской философии сознания махаянского толка. Самыми известными представителями этой школы были братья Асанга и Васубан-дху, философия которых стала огромным шагом в развитии буддизма и во многом предопределила период расцвета буддийской гносеологии. Например, выдающийся отечественный востоковед Е.А. Торчинов называет этот период периодом, в котором «буддизм достиг своей зрелости», и становление школы йогачары является тому наилучшим свидетельством [4].

Особый интерес представляет появление в философии йогачары новой катего- рии – алаявиджняна. Интересно это событие особенно для истории психологии тем, что по своему содержанию эта категория очень напоминает одно из фундаментальных понятий психологии XX века, введённое в науку Фрейдом. Речь, разумеется, идёт о понятии «бессознательное».

Конечно, какая-либо генетическая связь между двумя этими учениями невозможна, однако следует учесть тот факт, что и йогачарцы и фрейдисты работали, по существу, с одним и тем же материалом – содержанием человеческой психики. Несмотря на радикальную разницу подходов и совершенно разные конечные цели, сознание непременно оказывалось в поле зрения и становилось объектом исследования представителей обеих этих школ. Это наличие общего объекта в поле зрения обеих школ уже можно рассматривать как отправную точку для сравнения учений, а при обнаружении схожих элементов и их сопоставления.

В буддийской традиции до возникновения йогачары существовало учение о шести формах сознания: пять форм сознания, порождаемых чувственным восприятием (зрительное сознание, слуховое сознание и т.д.) и ум (manas) (ментальное сознание). Эти шесть форм сознания получили в йогачаре название «функционирующего сознания» (pravrttivijnana), и составляют первый, можно сказать «поверхностный» уровень сознания вообще. Асанга добавляет к ним ещё две формы: омрачённый ум «клишта манас» (klista manas) и сознание-хранилище «алаявиджняна» (alayavi-jnana) [8, гл. 5].

«Омрачённый ум» – это так называемое «ложное эго», то, что ошибочно принимается за человеческую личность (буддизм отрицает существование личности (атма-на) как субстанции (души)), а по природе своей в действительности является всего лишь суммой относительно устойчивых дхарм. Но гораздо больший интерес представляет собой понятие «сознание-хранилище», несмотря на немалые трудности в попытках его адекватного перевода и понимания.

Это понятие занимает особенно важное место в буддийской онтологии и гносеологии. Наиболее полно оно раскрыто в сочинениях Васубандху «Тридцать строф о только-сознании» и Асанги «Йогача-ра-бхуми». Существует несколько трактовок данного понятия в ряде древнеиндийских философских трактатов, представляющих интерес скорее для филологии, чем философии, однако наиболее распростра- нённой трактовкой является подход, основанный на традиционной этимологии слова «алая», тем более что именно такого понимания придерживается и Васубанд-ху. Согласно традиционной этимологии, слово «алая» имеет значения: во-первых, «хранилище» и «место», и во-вторых, связано с санскритским глаголом «привязывать», «прикреплять» [1].

Современный индийский филолог А.К. Чаттерджи трактует понятие «алая» йогачарцев как «“вместилище”, в котором содержатся семена или “отпечатки” (впечатления) (vasana) любого действия (кармы): хорошего, плохого или нейтрального» [8]. Причём, по всей видимости, это «вместилище» обладает также свойствами памяти, поскольку «любой вид действия, произведённого индивидуумом в любой сфере существования, оставляет свои отпечатки во вместилище, и эти отпечатки там постепенно созревают в новые действия» [8].

С другой стороны, отечественный специалист по буддийской онтологии С.Б. Бережной отмечает, что перевод термина «алая» как «хранилище» не совсем удачен, так как «алая» – это также и «дом, жилище, место жительства», и более точно было бы перевести слово «алаявиджняна» как «дом знания, жилище мудрости» [2]. Тем не менее, автор подчёркивает всё те же свойства алаявиджняны: «алаявиджня-на таит в себе все жизненные впечатления от чего-угодно, стремления к чему-угодно, все мысли, всё воображаемое – то есть «ва-саны» (санскр. vasana). Слово vasana означает «мысль, стремление к, впечатление от, фантазия, воображение». Речь идёт о тех впечатлениях от любого действия, порождающего любую (хорошую, плохую, нейтральную) карму, которые и вызывают также стремления к новым впечатлениям, обретаемым в кармически обусловленном опыте» [2]. Также в этом контексте понятие «васана» можно перевести ещё и как: «сила привычки, склонность к определённому поведению» [4].

В целом можно сказать, что категория алаявиджняна стала результатом долгих поисков ответа на один из важнейших вопросов буддийской гносеологии: имеет ли сознание какой-то ещё более фундаментальный, более глубокий слой, обусловливающий функционирование и взаимосвязь других сознаний (зрительного, слухового и т.д. – см. выше)? Здесь-то наконец и проявляется полное сходство алаявиджняны йогачарцев с фрейдистским бессознательным. Очевидно, что если у буддистов возникал вопрос о самом факте существова-

Общество

Общество. Среда. Развитие № 3’2020

ния более глубинного слоя сознания, то наличие этого самого слоя было по меньшей мере неочевидно. Иными словами, он явно не осознавался в повседневной жизни обычным человеком, был чем-то скрытым от «бытовых» форм сознания – так называемого «функционирующего сознания» (pravrttivijnana) в терминологии йогачары.

У Фрейда понятие «бессознательное» имеет две трактовки: 1. В широком смысле – те содержания психической жизни, о наличии которых человек либо не подозревает в данный момент, либо не знает о них в течение длительного времени, либо вообще никогда не знал. 2. В более строгом смысле Б. может быть названо только то, осознание чего, в отличие от предсозна-тельного, требует значительных усилий или же вообще невозможно [6, с. 440].

Бессознательной является наибольшая часть психики. Широко известна метафора Фрейда, представляющего психику как айсберг, верхушка которого видимая над водой (сознание), составляет лишь небольшую часть гигантской глыбы, большая часть которой скрыта под поверхностью воды (бессознательного). Но бессознательное Фрейда не просто является фундаментом всего психического аппарата, оно фактически управляет им. Выступая с лекциями по психоанализу, Фрейд говорил слушателям, что самое выдающееся открытие психоанализа в том, что человек не хозяин своего сознания: «самый чувствительный удар по человеческой мании величия было суждено нанести современному психоаналитическому исследованию, которое указало Я, что оно не является даже хозяином в своём доме, а вынуждено довольствоваться жалкими сведениями о том, что происходит в его душевной жизни бессознательно» [5, с. 181]. А ведь то же самое утверждают и буддисты! Ещё принц Сиддхартха утверждал, что человек совсем не хозяин собственного ума и желаний.

Братья Асанга и Васубандху пошли ещё дальше: они искали фундамент ума и желаний, их глубинный источник – так же, как и Фрейд. Хотя цель Фрейда была, конечно, иной – он искал мотивации человеческих поступков – при анализе причин психических расстройств своих пациентов, но пришёл он к выводу, что главными причинами ненормального поведения являются бессознательные переживания. Ключевым выводом для Фрейда становится представление о том, что поведением людей управляют иррациональные психические процессы, и что интеллект – это всего лишь инструмент маскировки этих сил.

Что же мы видим в философии йогачар-цев и буддистов в целом? Буддисты утверждают, что на самом деле у человека вообще нет постоянной личности, Эго (атмана). Человеческое сознание представляет собой поток дхарм – минимальных единиц психического опыта (в категориях западной философии максимально приближённым понятием к понятию дхармы можно назвать Гуссерлевские интенциональные акты), а то, что ошибочно принимается за личность, является по своей сути только относительно устойчивой совокупностью определённых дхарм. Однако существует иллюзия наличия личности, с которой очень трудно не считаться. Такую иллюзию йогачара именует, как уже было упомянуто, «ложный ум» (klista manas). Фрейд же, конечно, в отличие от буддистов, не отрицает существование личности, но значимость её в сравнении с бессознательным во фрейдизме очень невелика. У Фрейда Эго – это структура психики, ответственная только за принятие решений по удовлетворению потребностей бессознательного (Ид (Оно)) в соответствии с ограничениями, налагаемыми социумом и культурой. Природа Эго подчиняется так называемому «принципу реальности», суть которого заключается в выработке стратегии удовлетворения потребностей Ид способом, разрешённым обществом. По существу, для Фрейда оказывается иллюзорной та значимость, которую европейская философия ранее придавала Эго, до Фрейда зачастую рассматриваемое как образ и подобие Бога в человеке, а в действительности, по мнению Фрейда, представляющая собой всего лишь средство маскировки бессознательного [7].

Наконец, главным сходством алая-виджняны с бессознательным являются их основные функции. Алаявиджняна обладает двумя важнейшими функциями: во-первых, это вместилище «васан» т.е. впечатлений, или «отпечатков» всех прошлых актов сознания и действий. Во-вторых, пребывающие в алаявиджняне васа-ны становятся «семенами» (по выражению самого Асанги: «алаявиджняна – это чит-та, составленная из светлых и тёмных семян прежнего опыта» [1]) для новых сознательных актов или действий, причиной чему является «созревание» этих «семян» в алаявиджняне. Таким образом, васаны становятся мотивирующими силами человеческих поступков, фактически управляющими и восприятием, и поведением человека [8]. При этом сами по себе васа-ны, как «отпечатки опыта» не могут быть восприняты функционирующим сознанием, т.к. это не то, что может быть доступно познанию в принципе, это то, что придаёт познавательному процессу некоторую предрасположенность к чему-либо [2]. Так, Васубандху утверждает, например, что «от него [сознания-хранилища] зависит и только на него опирается сознание, именуемое манасом, суть которого в познании» [1]. Иными словами, васаны, выражаясь языком западной психологии, могут быть охарактеризованы как бессознательные тенденции, направляющие деятельность сознания в определённое русло. Поведение и мировосприятие человека являются во многом продуктом функционирования алаявиджняны. Когнитивные способности, согласно Васубандху, также напрямую зависимы от неё.

В свою очередь, фрейдовское бессознательное в целом, рассматриваемое в самом общем виде, обладает по существу такими же свойствами. Бессознательное включает в себя весь опыт, когда-либо пережитый индивидом, который не осознаётся в настоящий момент времени, но может вернуться в сознание. В изменённом состоянии сознания (например, в состоянии гипноза) такой опыт может быть восстановлен полностью с помощью психотерапевта, но в бытовой жизни бессознательный материал проникает в сознание лишь в художественно-искажённой форме. Этот материал фактически напрямую воздействует и на восприятие, и на мышление, и на поведение человека, во многом предопределяя их направленность. Фрейд вполне мог бы сказать о своем открытии бессознательного словами Васубандху, что «только на него опирается сознание».

О фрейдовском бессознательном, так же, как и об алаявиджняне, можно сказать, что оно является вместилищем впечатлений от прежнего опыта. Согласно Фрейду, никакой опыт не исчезает бесследно, а переходит в сферу бессознательного. В бессознательной памяти хранится всё, что когда-либо воспринималось индивидом, даже если на сознательном уровне это воспоминание «забылось». Особенно это касается психологических травм, полученных в раннем детстве, которые оказывают на генезис психопатологий наибольшее влияние. Но даже если эти вытесненные в бессознательное переживания и не приводят к явным психопатологиям, они в любом случае серьёзно влияют на мышление и поведение индивида в течении всей последующей жизни. Причём эта идея стала фундаментом психоаналитического мето- да не только для Фрейда, но и в целом верной для практики психоанализа и психотерапии самых различных направлений: особое внимание этой идее уделяли Анна Фрейд, Альфред Адлер, Карен Хорни, Отто Ранк, Вильгельм Райх, Станислав Гроф.

Выводы

Всё сказанное, конечно, является только кратким обзором рассматриваемых концепций устройства сознания. Также не следует забывать, что рассмотренные учения (психоанализ и йогачара), разумеется, никак друг с другом генетически не связаны и было бы крайне глупо искать некую преемственность между философией йогр-чарцев и представлениями психоаналитиков XX века о структуре психики. Различны, разумеется, и цели психоаналитиков и йогачарцев. Но в то же время, проведение параллелей между этими учениями может представлять интерес для лучшего понимания обоих этих направлений мысли, а также быть весьма продуктивным для понимания Западом иной, мало знакомой ему мысли для переосмысления собственных представлений о сознании, представлять интерес для межкультурного подхода к истории философии.

Конечно же, термина «бессознательное» у древних индусов мы нигде не обнаружим, но термин «алаявиджняна» настолько похож по своему содержанию на фрейдистское «бессознательное» и даже для буддистов является таковым по сути (не осознаваемым в повседневности), что мы имеем все основания характеризовать это понятие как эквивалентное «бессознательному» западной психологии. И западные психоаналитики, и йогачарцы имели дело с одним и тем же предметом исследования, а соответственно вполне могли прийти к очень схожим выводам (подобно тому, как к одинаковым результатам приходили европейские и индийские математики и астрономы).

В целом можно подытожить, что «ала-явиджняна» йогачарцев и «бессознательное» фрейдизма имеют следующие одинаковые свойства:

• 1.    Наличие этих феноменов в глубинах сознания не осознаётся индивидом в повседневной жизни (по крайней мере не осознаётся без применения особых техник (гипноза, йогических упражнений), делающих этот слой доступным для осознания).

• 2.    И то, и другое понятия внутри своих учений описывают нечто относящееся к более фундаментальному, более глубокому слою сознания, являющемуся по сути фундаментом обыденного, «бытового» со-

  Общество

  
  

• 3.    И у фрейдистов, и у йогачарцев существует представление о том, что человек не является хозяином собственного ума и желаний, и что источником последних является некий более глубокий, ранее неизвестный источник, скрывающийся за обыденным сознанием.

• 4.    Этот более глубокий слой психики играет в жизни индивида гораздо большую роль, чем осознаваемый слой (Эго у фрейдистов, Манас у йогачарцев).

• 5.    В «алаявиджняне», как и в «бессознательном», хранятся впечатления от всего прошлого опыта, всего что когда-либо переживалось и совершалось индивидом.

• 6.    Этот прошлый опыт является мотивирующим фактором поступков и мировосприятия индивида.

знания («функционирующего сознания» у йогачарцев).

На Западе необходимость развивать интерес к индийской философии сознания и в особенности к буддизму во многом актуальна в связи с огромным опытом Востока в этой сфере знания, намного большим, чем в истории западных мыслителей. Никто, конечно, не говорит, что следует воспринимать открытия индийской философии за новые абсолютные истины, но любому человеку и, в первую очередь, специалисту, занимающемуся вопросами сознания, особенно плохо знакомому с восточной философией, явно есть чему поучиться у буддистов.