Пути совершенствования законодательства по самозащите гражданских прав

Актуальность темы исследования данной статьи обусловлена наличием определенных пробелов в законодательстве, связанных со спецификой понятия самозащиты гражданских прав, разграничением ее от других способов регулирования и восстановления гражданских прав, границами возможного применения самозащиты гражданских прав.

Рассмотрим существующие в литературе на сегодняшний день мнения правоведов - цивилистов о направлениях приложения юридической мысли в целях ликвидации пробелов в законодательстве по регулированию сущности и границ самозащиты гражданских прав.

По мнению Т.А. Березиной, самозащита прав должна осуществляться субъектами от своего имени и своими средствами [1]. Также автор отмечает, что в связи с большой вариативностью и множеством способов и возможностей реализации самозащиты в законодательстве необходимо установить общий принцип презумпции правомерности действий по самозащите гражданских прав, если лицом, имеющим противоположные процессуальные интересы по делу, не будет доказано иное. Но обязательно, как полагает Т.А. Березина, для подобной презумпции необходимо ввести предусмотренные ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (да- лее - ГК РФ) ограничения о недопущении действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребления правом в иных формах [1].

Разумность и добросовестность самозащиты гражданских прав предполагаются по умолчанию, так как законом защита гражданских прав ставится в зависимость от осуществления этих прав разумно и добросовестно.

Правомерность и границы допустимого применения оружия, вспомогательных средств, видеонаблюдения, ловушек и других способов для защиты гражданских прав в нашем законодательстве является наиболее спорным вопросом.

В современном законодательстве предусматривается возможность применения оружия для защиты прав от посягательства в отдельных случаях. Реально данная дефиниция очень слабо проработана и используется очень редко, так как остается большой риск квалификации подобных действий как превышение самообороны. В США наиболее проработанный законодательно и имеющий множество примеров способ самозащиты гражданских прав с помощью оружия используется достаточно часто. Речь идет о прецедентном праве «стой на своем месте», действующего с 1896 года от дела Берда, которое основывается на 2 поправке к Конституции США - о праве носить оружие.

Таким образом и в Российской Федерации для защиты прав от посягательств в отдельных случаях может применяться оружие. Порядок приобретения оружия гражданами Российской Федерации и условия его применения определены Федеральным законом от 13.12.1996 г. № 150 - ФЗ «Об оружии», где в ст. 24 четко указано, что оружие может применяться для защиты собственности в пределах необходимой обороны и крайней необходимости. Проблема заключается в том, чтобы определить границы необходимой обороны и обоснованность применения, так как не выработано категориальное определение «крайней необходимости и необходимой обороны», во многих случаях данная категория может быть трактована как «самоуправство». Важно помнить, что применению оружия должно предшествовать четко выраженное предупреждение об этом лица, против которого применяется оружие.

Собственник может лишь осуществлять самозащиту своих прав, например, поставив ограждение или как-то иначе обозначив границы своей территории. Кроме того, собственник земельного участка, например, в порядке самозащиты может применять физическую силу для выдворения посторонних со своей территории. Однако следует иметь в виду, что действия в порядке самозащиты должны быть соразмерны характеру посягательства на права собственника.

Обозначенный принцип соразмерности касается не только защиты границ частных владений, но и любой другой формы самозащиты прав, например, при самообороне. Если речь идет лишь о том, чтобы воспрепятствовать проникновению на участок нежелательных гостей, собственник не может применять меры, угрожающие их жизни и здоровью. Проблема современного законодательства состоит в том, что категории самозащиты носят оценочный характер.

Т.А. Березина подчеркивает, и мы с ней полностью согласны, что «при достаточ- ной сознательности участников гражданских правоотношений они обязаны восстановить нарушенные ими права и законные интересы других лиц», не ожидая предъявления судебных требований и досудебных претензий, когда они установлены действующим законодательством в качестве условия предъявления в последующем исковых заявлений в суд [1].

Следующий вопрос отражен в работе П.А. Гришина, который считает необходимым ввести в ст. 14 ГК РФ ч. 3 пределы применения правового института самозащиты и разграничения ее от самоуправства, в которой были бы четко обозначены пределы применения правового института самозащиты, превышение которых может привести к квалификации действий (бездействия) лица, осуществляющего ее, в качестве самоуправства [2].

Во многих работах современных цивилистов обосновывается ряд предложений по совершенствованию действующего законодательства.

Предлагается обновление редакций некоторых статей ГК РФ, обосновывается введение в ГК РФ новой статьи, регулирующей возможность устранения опасности воздействием на чужую собственность, чужие вещи, а также новой статьи, регулирующей и ограничивающей ответственность за самоуправство. Стоящим внимания является вывод Е.Б. Балякиной, обосновывающей важность разработки не только общих положений по самозащите граждан, но также и предпринимателей, в том числе возможность самозащиты субъектов предпринимательской деятельности при участии в государственных (муниципальных) закупках [3].

На основе вышеуказанных проблем согласимся с предложением Е.И. Гончарова, в частности, что в настоящее время существует насущная необходимость приведения в соответствие конституционных норм и норм гражданского законодательства (изменений и дополнений), регулирующих право на защиту, способов защиты прав [4].

Необходимо также отметить, что предлагаемые А.Ю. Сабаевым, И.В. Овод пути совершенствования законодательства в регулирования института самозащиты гражданских прав актуальны и необходимы.

Во – первых, предлагается в ст. 14 ГК РФ дать определение самозащиты права, согласно которому, в случае если права или законные интересы нарушены либо сопряжены с непосредственной угрозой нарушения, лицо вправе без обращения к юрисдикционным органам самостоятельно осуществлять действия, направленные на предотвращение либо устранение нарушения его гражданских прав и законных интересов в пределах, установленных законом;

Во-вторых, необходимо обозначение, посредством каких способов она может осуществляться, а именно классифицировать осуществление самозащиты в зависимости от характера действий лица, направленных на устранение нарушений права: действия активно – оборонительного характера и действия превентивного харак-

В – третьих, закрепление условий, при которых самозащита будет признана правомерной: два условия, при совместном наличии которых самозащита может быть признана правомерной, – это действия, ко- торыми осуществляется самозащита, и их последствия. Если даже самозащита явно не соответствует способу и характеру нарушения, но причиненный в результате такой самозащиты вред не превышает предотвращенный, самозащита может быть признана правомерной. [5]

Таким образом, на основе проведенного анализа законодательства, научной литературы и имеющихся публикаций в периодической печати, мы пришли к выводу о том, что в законодательстве Российской Федерации по - прежнему присутствуют пробелы в области самозащиты гражданских прав, связанные со спецификой понятия самозащиты гражданских прав, разграничением ее от других способов регулирования и границами возможного при- тера, также в зависимости от основания менения.

возникновения самозащиты: в договорных, и во внедоговорных обязательствах;