Раннесредневековое одиночное погребение с конским снаряжением из Северного Алтая

Материалы раскопок археологических памятников Лесостепного Алтая эпохи Великого переселения народов и начала раннего Средневековья свидетельствуют о том, что лошадь имела большое значение в разных сферах жизни местного населения. В частности, об этом свидетельствуют результаты раскопок погребальных комплексов. Традиция захоронения умерших людей в сопровождении коня не получила на обозначенной территории столь широкого распространения в I тыс. н.э., как в горной части региона. Вместе с тем, в серии могил обнаружены элементы снаряжения лошади даже при отсутствии самого животного. Одним из памятников, в материалах которого данная практика зафиксирована наиболее последовательно, является некрополь Горный-10. В настоящей статье представлены результаты раскопок одного из объектов обозначенного комплекса, а также обозначены возможности интерпретации одиночных погребений с конским снаряжением.

Характеристика результатов раскопок

Могильник Горный-10 расположен на мысу правого берега р. Иша, в 1,3 км к западу–северо-западу от устья р. Карагуж, в 0,6 км к северо-западу от пос. Горный Красногорского р-на Алтайского края. В 2000–2003 гг. на площади некрополя экспедициями Алтайского государственного университета и НПЦ «Наследие» под руководством М.Т. Абдулганеева и Н.Ф. Степановой раскопаны 75 захоронений. Материалы этого памятника, на сегодняшний день являющегося одним из базовых комплексов юга Западной Сибири начала раннего Средневековья, опубликованы лишь частично [Аб-дулганеев, 2001; Серегин, Абдулганеев, Степанова, 2019; Серегин, Степанова, 2020; и др.]. Ряд объектов некрополя Горный-10 весьма показательны, демонстрируют общие и особенные характеристики культуры населения обозначенного региона и требуют отдельного рассмотрения.

Могила 24 (рис. 1, 1) выявлена в юго-западной части раскопа №1, маркирующего северо-западную периферию памятника. Захоронение прослежено с глубины 0,54 м. Могила размером 0,75 × 2,08 м имела подпрямоугольную форму. На глубине 0,68 см от современной поверхности находилось погребение взрослого человека, уложенного на спине в вытянутом положении и ориентированного головой на северо-запад. По определению С.С. Тур, останки принадлежат мужчине 25–30 лет. Руки умершего были вытянуты вдоль тела и слегка согнуты в локте так, что кисти лежали на тазе; ноги также слегка согнуты в коленях. Череп, на котором фиксируются следы трепанации, отчленен и повернут направо; нижняя челюсть лежала отдельно, над правым плечом.

На костяке погребенного и рядом с ним обнаружены довольно многочисленные предметы сопроводительного инвентаря. Судя по всему, на левую часть тела умершего человека был положен сложносоставной лук, о чем свидетельствует расположение костяных накладок (рис. 2, 1 ). Парные концевые накладки находились над левым плечом и на левом бедре, срединные боковые и тыльная – в нижней левой части грудной клетки. Основное скопление железных и костяных наконечников стрел (рис. 2, 3–15 ) зафиксировано слева в районе пояса покойного, где, вероятно, располагался колчан. Еще три железных наконечника выявлены в разных местах на правой части костяка. Справа на поясе погребенного находился боевой нож, на котором сохранились остатки деревянных ножен с бронзовыми накладной пластиной и пронизкой (рис. 2, 2 ). Также в районе пояса обнаружены бронзовая пряжка с железным язычком (рис. 3, 1 ) и железное кольцо (рис. 3, 2 ). Большая часть комплекса украшений выявлена в районе головы покойного: две бронзовые серьги с бронзовыми и пастовыми подвесками (рис. 3, 6–7 ) зафиксированы под верхней челюстью и ниже нее, восемь пастовых бусин (рис. 3, 3–5 ) – в районе шейных позвонков. Кроме того, среди фаланг пальцев правой руки умершего человека найден бронзовый перстень (рис. 3, 8 ). В районе ног погребенного обнаружены железное стремя, роговой псалий, звено железных удил, а также бронзовые пронизки и наконечник ремня (см. рис. 1, 3–5 ; 4).

Таким образом, могила 24 относится к одиночным погребениям (без захоронения лошади), но при этом с конским снаряжением и другим представи-643

Рис. 1. Горный-10. 1 – План могилы 24.

1 – бронзовая серьга; 2 – пастовая бусина; 3 – костяная накладка на лук; 4 – железный наконечник стрелы; 5 – костяной наконечник стрелы; 6 – бронзовая пряжка; 7 – железный нож; 8 – железное кольцо; 9 – бронзовый перстень; 10 – бронзовая пронизка; 11 – бронзовый наконечник ремня; 12 – железные удила; 13 – железное стремя; 14 – роговой псалий); 2 – железное стремя; 3 – бронзовый наконечник ремня;

4 – роговой псалий; 5 – звено железных удил.

тельным инвентарем, включавшим вооружение, украшения и элементы костюма. Анализ зафиксированных предметов и сопоставление полученных материалов с известными комплексами Северной и Центральной Азии начала раннего Средневековья позволяют сделать ряд заключений, связанных с уточнением датировки объекта, а также определением прижизненного статуса умершего человека.

Анализ и интерпретация материалов

С точки зрения установления хронологии могилы 24 наиболее важен комплекс предметов, связанных с конским снаряжением. Рассмотрим эти изделия, более кратко остановившись на других находках, которые в целом характерны для синхрон-

Рис. 2. Горный-10, могила 24. Предметы вооружения и охоты.

1, 9–15 – кость, рог; 2 – железо, бронза ; 3–7 – железо, кость; 8 – железо.

ных памятников юга Западной Сибири и сопредельных территорий.

Роговой псалий (длина – 11,7 см, толщина – до 1,9 см) имеет изогнутую форму и вертикальную систему крепления (рис. 1, 4 ; 4, 4 ). Для соединения с ремнями суголовья в предмете проделаны два отверстия овально-вытянутой формы длиной до 1,7 см и шириной до 0,5 см.

Роговые (костяные) двудырчатые псалии появились и бытовали на Алтае и сопредельных территориях в скифо-сакское время. Несколько таких находок происходят из памятников региона второй четверти I тыс. н.э. [Соенов, 1998, рис. 1, 9; Матренин, 2018, рис. 1, 18–24; и др.]. Подобные изделия традиционно рассматриваются как наиболее архаичные формы предметов данной группы из раннесредневековых комплексов Северной и Центральной Азии [Гаврилова, 1965, рис. 16, 2; Овчинникова, 1990, с. 97]. Небольшая серия роговых двудырчатых псалиев происходит из объектов начального этапа культуры тюрок горной части Алтая второй половины V – VI вв. н.э. В эпоху Первого каганата такие изделия продолжали использоваться в рассматриваемом регионе, а также получили распро-

Рис. 3. Горный-10, могила 24. Украшения и элементы костюма.

1 – бронза, железо; 2 – железо; 3–5 – паста; 6–7 – бронза, паста.

странение на сопредельных территориях [Серегин, Васютин, 2021, с. 152, рис. 176]. В целом верхнюю хронологическую границу распространения рассматриваемой группы изделий из памятников Лесостепного Алтая представляется возможным ограничить первой половиной VIII в. н.э. При этом «активный» период их использования приходится на конец VI – VII вв. н.э.

Отличительной особенностью публикуемого псалия из некрополя Горный-10 является орнамент в виде небольших окружностей с точкой в центре. Подобная система декорирования, насколько нам известно, не зафиксирована на псалиях, однако довольно часто встречена на других предметах из кости, обнаруженных в комплексах раннего Средневековья [Голдина, 1985, табл. XXII, 32 ; Левина, 1996, рис. 104, 23 ; Абдулганеев, Степанова, 2001, рис. 1, 2 ; Худяков, 2004, рис. 51; Савинов, Новиков, Росляков, 2008, рис. 13, 1, 6 ; Трифонов, 2013, рис. 6; и др.].

Железное стремя (рис. 1, 2 ; 4, 1 ) относится к группе изделий с петельчатым ушком. Общие размеры предмета: высота – 15,1 см, наибольшая ширина – 11,9 см. Ушко стремени слегка приплюснутое. Дужки изделия образуют проем округлой формы. Подножка стремени слегка вогнутая, без нервюры. Ее ширина составляет 2,7 см, толщина – 0,3 см. Морфологические характеристики стремени позволяют определить хронологию находки в довольно широких рамках второй половины VI – начала VIII в. н.э. Многочисленные схожие предметы, имеющие различные нюансы в оформлении отдельных элементов, обнаружены в ходе раскопок синхронных комплексов Северной и Центральной Азии [Могильников, 1990, рис. 5, 2 ; Кирюшин и др., 646

1998, рис. 5, 7 ; Поселянин, Киргинеков, Тараканов, 1999, рис. 16, 22 ; и др.].

Отметим, что наличие в могиле только одного псалия и одного звена удил может свидетельствовать о символическом значении этих предметов, которые заменяли в погребении полноценный комплекс конского снаряжения. Судя по расположению в районе ног умершего человека, частью предполагаемой узды выступали также бронзовые пронизки и наконечник ремня (рис. 1, 3 ; 4, 2–3 ).

Остальные предметы сопроводительного инвентаря из могилы 24 имеют довольно широкий круг аналогий в материалах раскопок некрополей одинцовской культуры Лесостепного Алтая, отдельных памятников тюрок в горной части данного региона, а также комплексов, расположенных на более отдаленных территориях – главным образом, в Томском и Новосибирском Приобье и Прикамье [Гаврилова, 1965; Чиндина, 1977; Голдина, 1985; Троицкая, Новиков, 1998; и др.]. Датировка обозначенных объектов определяется широкими рамками второй половины VI – первой половины VIII вв. н.э. Учитывая все зафиксированные характеристики, время сооружения могилы 24 представляется возможным определить в границах VII в. н.э.

Предметный комплекс, выявленный в ходе раскопок, отражает довольно высокий прижизненный статус человека, который, очевидно, не относился к элите социума, но демонстрировал материальную культуру зажиточных слоев населения Лесостепного Алтая эпохи Тюркских каганатов. Некоторые дополнительные наблюдения в этом направлении позволяют сделать анализ случаев фиксации элементов амуниции лошади в одиночных захоронениях, исследованных в обозначенном регионе.

Рис. 4. Горный-10, могила 24. Предметы конского снаряжения.

1, 5 – железо; 2–3 – бронза; 4 – рог.

К настоящему времени количество подобных объектов, выявленных в ходе раскопок некрополей юга Западной Сибири эпохи Великого переселения народов и начала раннего Средневековья, весьма невелико [Уманский, 1974, рис. 4; Горбунов, Демин, Ситников, 2004, рис. 3, 11 ; Савинов, Новиков, Росляков, 2008, табл. V]. При этом известные погребения без лошади, но с предметами конского снаряжения, выделяются, по меньшей мере, в контексте материалов конкретных некрополей, а зачастую и на общем фоне синхронных комплексов. Как правило, такие захоронения отличаются представительным набором инвентаря, свидетельствующим об определенном прижизненном статусе умершего человека.

Наибольшая серия одиночных захоронений с элементами амуниции лошади зафиксирована на некрополе Горный-10. В составе данного памятника изучены 11 таких погребений, что составляет около 15 % от общего количества раскопанных объектов. Рассматриваемые комплексы, несомненно, были сооружены для людей с довольно высоким статусом, а в ряде случаев – для представителей элиты раннесредневекового социума. Примечательно, что могила 24 выявлена в одном ряду с погребениями 6, 8 и 10, в которых изучены сопроводительные захоронения одного или двух коней [Серегин, Абдулганеев, Степанова, 2019]. Не исключено, что согласно традициям населения, оставившего некрополь Горный-10, лошадь могла помещаться только в захоронения людей, выполнявших конкретные функции, что не определялось исключительно принадлежностью к верхушке общества.

Таким образом, имеющиеся материалы позволяют констатировать определенную социальную значимость предметов конского снаряжения в обрядовой практике населения Лесостепного Алтая эпохи Великого переселения народов и начала раннего Средневековья. При этом представляется возможным заключить, что своего рода показателем прижизненного статуса умершего человека выступали не только элементы украшения узды, изготовленные из цветных и драгоценных металлов, но даже довольно стандартные для кочевников стремена, удила и псалии.

Заключение

Материалы некрополя Горный-10 наиболее показательны для рассмотрения вопроса о культурно-хронологической и социальной интерпретации одиночных погребений без лошади, но с конским снаряжением, весьма редко выявленных в составе других синхронных памятников Лесостепного Алтая. Анализ результатов раскопок одного из таких комплексов (могила 24) позволил установить датировку данного объекта в рамках VII в. н.э. В погребении выявлен представительный сопроводительный инвентарь, свидетельствующий о довольно высоком прижизненном статусе умершего человека. Установлено, что подобная ситуация в целом характерна для одиночных погребений с элементами амуниции лошади, исследованных в Лесостепном Алтае и относящихся к эпохе Великого переселения народов и начала раннего Средневековья.

Часть таких объектов отражает особенности материальной культуры элиты социума. Имеются основания для утверждения о том, что конское снаряжение, причем не только редкие предметы торевтики (украшения узды), но и стандартные функциональные изделия, выступало социальным маркером различного уровня в обрядовой практике. Дальнейший системный анализ материалов раскопок известных памятников, а также расширение имеющихся данных за счет проведения раскопок позволят более подробно рассматривать различные аспекты социальной истории населения юга Западной Сибири обозначенного периода.

Культурно-хронологическая и социальная интерпретация публикуемого комплекса осуществлена в рамках реализации проекта РНФ № 20-78-10037. Обработка материалов раскопок некрополя Горный-10 проведена в рамках выполнения проекта НИР ИАЭТ СО РАН № 0264-2021-0004.