Ранние годы александра койре (по архивным материалам)

Когда речь заходит об Александре Владимировиче Койре, то сложно точно и однозначно определить, следует ли говорить о нем как о русском философе или же как о французском философе российского происхождения. Родился он 29 августа 1892 г. в еврейской семье на территории Российской империи, в Таганроге, а скончался 28 апреля 1964 г. в Париже. Однако между этими двумя географическими точками и моментами времени его жизненный путь проходил через Тифлис, Одессу, Геттинген, Монпелье, Каир, Нью Йорк и еще десяток мест по разные стороны Атлантического океана. С Россией его связывало место рождения, язык, образова- ние. Франция стала его второй родиной, беспокойство о судьбе и свободе которой не покидало его все годы вынужденной эмиграции во время Второй мировой. А последние годы жизни он провел между Европой и США, публикуясь преимущественно на английском языке.

Возможно, его следовало бы назвать «еврейским мыслителем», однако его собственное отношение к еврейству было неоднозначным. С одной стороны – сын сиониста, сблизившийся с синагогой в начале 1920-х гг. С другой стороны, после войны он писал Ханне Арендт, что евреи – это «отрицательная категория, категория исключения», поскольку «никто еще не обнаружил собственного содержания в иудаизме за пределами религии, то есть культа» [8, c. 138], а всякое прочее выделение евреев, идет ли речь о гонениях или ассимиляции, будет строиться на простом противопоставлении «свои/чужие». Пьетро Редонди так описывал Койре: «Он был одним из последних представителей светской еврейской интеллектуальной аристократии, полиглотом и космополитом. Русский по происхождению, получивший немецкое философское образование, он был усыновлен Францией и избрал Соединенные Штаты как второе интеллектуальное прибежище. Этот жизненный путь соответствует биографии, прошедшей через основные события нашего века: две русские революции и две мировые войны, и украшенной впечатляющими интеллектуальными знакомствами: от Гуссерля до Мейерсона, от Жильсона до Февра, от Лавджоя до Панофского. Маргинал французской университетской системы, он сыграл, тем не менее, особую роль в интеллектуальной истории нашего века» [9, c. Х]. А потому нам важно уточнить его интеллектуальную биографию, опираясь на материалы, хранящиеся в государственных архивах России и Парижском архиве А. Койре. После смерти Койре библиотека и все личные бумаги философа были переданы его вдовой Дорой парижскому Центру изучения истории науки и техники, носящему его имя (Centre Alexandre Koyré), книги хранятся в Библиотеке Музея естественной истории, а личный архив – в библиотеке Центра.

Известно, что Александр Койре родился в 1892 г. в Таганроге. Примечательно, что в российской справочной литературе часто ошибочно указывается, что истинное имя Койре было Койранский (или даже Койракский), но ни в одном известном нам документе и историческом свидетельстве ни Александр Койре, ни кто-либо из его родственников не фигурирует под этим именем. Известно лишь, что в парижской эмигрантской среде его имя произносилось с ударением на первом слоге – Кóйре. Местом его рождения Таганрог стал скорее по воле случая. Земляком Антона Павловича Койре не был: его семья проживала в те годы в соседнем Ростове-на-Дону. В Таганроге жила одна из сестер его матери, к которой та отправилась незадолго до родов. Другая сестра – Мария – вышла замуж за Якова Лебединского и уехала в Париж. К ним, видимо, и отправился Александр в 1909 г., когда уехал из России.

Сама семья Койре происходила из Одессы (основная информация о родственниках и предках Александра Койре взята из дипломной работы Поля Булла [5], правнука его сестры Жюлье-ты Койре). Отец, Владимир (Вольф) Маркович Койре, был старшим сыном одесского мещанина Марка (Меера) Койре и Сары Левиной. Из тех документальных упоминаний Вольфа Кой-ре (Койра), которые нам удалось обнаружить, следует, что он родился около 1859 г. В семейной хронике указан год рождения 1855, но явно ошибочен год смерти: 1915 вместо 1909, что позволяет сомневаться и в первой дате. Известный биограф Койре Паола Замбелли упоминает, что Вольф Койре родился в Италии в 1865 г., что никак не подтверждается другими источниками. Младший брат Владимира Юлий (Юдко) учился на юридическом факультете Новороссийского университета, но скончался в 1900 г. в возрасте 28 лет (С. Лущик указывает: «…Ярлык с текстом «Домашняя библiотека Юлiя Марковича Койре» был обнаружен в одесском букинистическом магазине в 1970-х гг. на переплете книги стихов А.Н. Плещеева. … А в газете «Одесский листок» за 1900 г. промелькнуло траурное извещение о безвременной смерти того же, очевидно, Юлия Марковича Койре» (см.: [3, с. 29]). Действительно, в списке студентов юридического факультета весеннего семестра 1894–95 г. значится Койре Юдко Мееров, мещанин, еврейского вероисповедания, родился 11 февраля 1872 г. в Одессе, образование получил во 2-ой Одесской гимназии, в университете с августа 1891 г. Сестра Владимира, Мария, вышла замуж за его партнера по бизнесу, Наума Рейбермана – на его дочерях, Фриде и Доре, женились позднее братья Михаил и Александр Койре. Супругой же Владимира стала его двоюродная сестра Катерина (Гитель) Левина, дочь фабриканта Давида Левина.

В 1884 г. Владимир Койре с семьей перебрался в Ростов-на-Дону, где открыл собственное дело: ему принадлежала агентурно-комиссионная контора на Темерницкой улице, занимавшаяся импортом так называемых «колониальных товаров», т. е. чая, кофе, пряностей и др. (см.: [2, c. 93]). В 1887 г. Ростовский и Таганрогский уезды, ранее бывшие в черте оседлости, были присоединены к Области Войска Донского, в которой свободное проживание евреев было запрещено. Но городским властям Ростова удалось отстоять право евреев, поселившихся на этих территориях до 19 мая 1887 г., продолжать проживать на них и вести профессиональную деятельность. В связи с этим была предпринята перепись еврейского населения Ростова и Таганрога и составлены так называемые «Алфавиты евреев». В «Алфавите евреев, проживающих в г. Ростове-на-Дону», составленном около 1896 г., мы находим запись: «Койра Вольф Мееров, 37 лет. Жена его: Гитель, 33 года. Дети: Марк, 8 лет и Александр, 4 года. Мещанин г. Одесса, проживает в Ростове с 1884 г. Род занятия: торговля. Адрес: ул. Темерницкая, д. 121» [1, c. 189]. Старший сын Койре, Михаил (Марк), появился на свет в Ростове в 1888 г. В Ростове же родились и младшие дети Койре: в 1900 г. – Георгий, а в 1906 г. – Юлия (Juliette Boulatovich-Sundéliowitz).

Из известных нам документов следует, что дела отца шли успешно. После 1898 г. его деятельность связана с Российским обществом колониальной торговли – крупным объединением, занимавшимся импортом чайной, бакалейной и москательной продукции с Востока. Склады и магазины Общества были во многих городах России: в Одессе, Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге и других. Административный центр этого торгового объединения находился как раз на Дону, в Ростове, а товары поступали через ближайший таможенный порт – Таганрог. Нам не известна позиция, которую занимал Владимир Койре в этом Обществе, но с 1901 г. он получил сословное свидетельство Санкт-Петербургского купца 1-ой гильдии, что свидетельствует о значительном благосостоянии и о распространении его деловой активности далеко за пределы Ростова. В справочной книге Санкт-Петербургского купечества за 1907 г. есть следующая запись: «Кой-ра Вольф Меерович, 48 л., Спб. 1 гильд. купец, вер. иуд., образ. домашн., сост. в купеч. с 1901 г. Жит. в г. Ростов на Дону. При нем жена Гитля и сыновья: Марк 18 л. и Александр 13 л. Сосл. свид. 1 гильд. № 321. Пром. свид. 1 разр. № 322». В справочнике 1901 г. уточняется: «Жит.

в г. Ростов на Дону, по Пушкинск. ул., соб. д. № 91». В 1901 г. сословное свидетельство купца 1 гильдии было выдано Вольфу Койра Одесской купеческой управой. Заметим, что в 1896 г. ни купцом, ни домовладельцем он еще не был. А в 1908 г. среди ростовских домовладельцев Койре не числится – возможно, это связано с тем, что семья вернулась в Одессу.

В Парижском архиве Александра Койре сохранился черновик его автобиографии, которую он писал предположительно в 1921 г. для представления просьбы о получении французского гражданства (натурализации) (см.: [14, p. 113]. Полный вариант этой автобиографии цитируется в: [13, p. ХII–ХIII]). В нескольких дошедших до нас строчках, которые он переписывал вновь и вновь, говорится, что он учился в гимназиях Ростова и Тифлиса, которые Койре на французский манер называет «лицеями», закончил школу в 1908 г., в 1908–1914 гг. учился в университетах Одессы, Геттингена и Парижа. Чарльз Гиллиспи, американский друг Койре, писал в статье в «Dictionary of Scientific Biography», что Койре начал школьное образование в Тифлисе и закончил в Ростове-на-Дону в возрасте 16 лет [6, p. 483]. Поль Виньо, близкий друг и коллега Койре, также указывает на Тифлис и Ростов как на города, где учился Койре [11, p. 43]. У нас пока нет данных о том, на какой факультет Императорского Новороссийского Университета был записан Александр Койре, но его брат Марк (Михаил) Вольфович Койре учился с 1908 по 1911 гг. на юридическом факультете того же Университета (Государственный архив Одесской области. Ф. 45. Оп. 5. Д. 6835).

Именно с Ростовом-на-Дону связаны самые примечательные страницы его российской биографии. По сохранившейся легенде, после революции 1905 г. юный гимназист Александр Койре был арестован и провел около года в тюрьме, где впервые познакомился с «Логическими исследованиями» Эдмунда Гуссерля. Эту историю излагает в монографии «Наука в философии» французский исследователь Жерар Жорлан, близко знакомый с вдовой Александра Койре Дорой: юный революционер был арестован то ли за терроризм, то ли просто за пропаганду, но закончить школу ему пришлось в тюрьме [7, p. 11]. До нынешнего времени это единственная монография, посвященная творчеству Александра Койре, в которой к тому же довольно подробно освещен его жизненный путь. Биограф Койре Паола Замбелли упоминает в статьях о революционной молодости Кой- ре, ссылаясь на воспоминания Романа Якобсона, с которым Койре познакомился в Праге в середине 1920-х гг.: по его словам, революционеры, с которыми был связан юный Койре, даже планировали покушение на губернатора [12, p. 304].

История революционной деятельности Александра Койре так бы и осталась окутана туманом тайны, если бы недавние исследования Паолы Замбелли не выявили серию документов, сохранившихся в российских архивах, которые проливают свет на это запутанное дело [14, p. 109–151]. К сожалению, некоторые важные документы в ее работе не были выявлены, а некоторые были некорректно проинтерпретированы, поэтому наше актуальное исследование существенным образом дополняет реконструированную Замбелли историю. Ростовский гимназист Александр Вольфович Койре действительно попал в поле зрения ростовского Жандармского Отделения и был дважды арестован по подозрению в участии в деятельности местного отделения партии социалистов-революционеров. Первая часть этой истории относится к ноябрю 1907 г. 21 ноября ростовская полиция захватила подпольную типографию эсеров в Ростове-на-Дону (обстоятельства ареста и данные об арестованных изложены в деле Департамента Полиции «О Василии Варухе и др., обвиненных по 1 ч. 126 ст. Уголовного Уложения» (Государственный архив Российской Федерации, далее – ГАРФ. Ф. 102. Оп. 204. Д. 8263)). В момент облавы в помещении типографии находились два известных революционера – Александр Смирнов и Василий Варуха, а также гимназист Койре, который был арестован и вместе с другими препровожден в Ростовскую окружную тюрьму. Однако спустя три недели он был выпущен под огромный залог в 3000 руб., о чем свидетельствует «Уведомление об изменении меры пресечения» от 12 декабря 1907 г.: «Александр Владимиров Койре. Первоначальная мера: содержание под стражей в Ростовской окружной тюрьме. Вновь принятая мера: отдача на поруки, с денежной ответственностью в сумме три тысячи руб. Причины изменения меры: достаточное выяснение степени виновности и несовершеннолетний возраст Койре (15 лет)» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 204. Д. 8263. Л. 5). Внесенный за него залог был необычайно высок. В 1907 г. 3000 руб. – это годовое жалование депутата городской Думы, а квалифицированные специалисты получали в год 200–400 руб. Примечательно, что другой арестованный по этому делу, студент технического училища Тимофей

Добаринов, был освобожден лишь 30 мая 1908 г. за сумму в 100 руб.

Можно предположить, что именно в эти три недели тюремного заключения Александр Койре и прочитал гуссерлевские «Логические исследования», которые, вероятно, привез из состоявшейся незадолго до этого поездки в Германию (Полицейские документы указывают, что А. Койре до ареста дважды выезжал в Германию – в 1907 и 1905 гг. (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 204. Д. 8263. Л. 4)). Русский перевод первого тома «Исследований» появился лишь в 1909 г., когда Александр Койре был уже на пути в Геттинген.

По сообщениям полиции, в эти дни в Ростове была проведена специальная акция по ликвидации преступной организации социалистов-революционеров и арестовано в общей сложности 35 человек (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 237. Д. 9 ч. 14. Л. 210). Однако только пятерым – и в том числе сыну Санкт-Петербургского купца, ученику ростовской мужской гимназии Александру Вольфову Койре – было предъявлено обвинение по 1 части 126 статьи Уголовного Уложения. Статья эта предписывала «виновным в участии в сообществе, заведомо поставившем целью своей деятельности ниспровержение существующего в государстве общественного строя или учинение тяжких преступлений посредством взрывчатых средств или снарядов», наказание в виде каторги на срок до восьми лет или высылку на поселение. Гимназист Койре, будучи несовершеннолетним, мог отделаться тюремным заключением на срок от трех до восьми лет.

Но даже арест и нахождение под следствием не остановили «видного деятеля местной организации социалистов-революционеров». Так его описывает – с явным преувеличением его значимости – полицейская записка от 1911 г. В ней сообщается, что некий Исаак Александр Шмуйлов-Давидов Гольдман из Ростова-на-Дону «…в апреле месяце 1908 года проходил по наружному наблюдению Отделения и был замечен в сношениях с видными деятелями местной организации социалистов-революционеров – привлекавшимся к дознанию по делу о типографии названной организации Александром Кой-ре, известным Департаменту Полиции Захаром Лещинским и другими» (ГАРФ. Ф. 102, Оп. 241. Д. 44 ч. 20 л. Б). Полицейские сводки отмечают: «Койре не прекратил своей преступной деятельности, но продолжил и далее состоять членом организации партии социалистов-революционеров, принимая по прежнему деятельное уча- стие в делах организации» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 238. Д. 9 ч. 14. Л. 41; цитируется также в справке о «неблагонадежности», выданной по запросу Херсонского Губернатора в 1913 г.: ГАРФ. Ф. 102. Оп. 173. Д. 15 ч. 17. Л. 111об.). Наружное наблюдение, которое велось за ним с 10 марта 1908 г. (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 238. Д. 9 ч. 14 л. А. Л. 45об–46), установило «тесные сношения его с членом организационной комиссии Захаром Лещинским1 и другими видными партийными работниками» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 238. Д. 9 ч. 14. Л. 41). Отчет за март месяц № 13879 (примечание) гласит, что Койре Александр Вульфов, сын Петербургского купца, гимназист, 18 лет, кличка наблюдения – Громкий, «был арестован в типографии, в настоящее время состоит под залогом, продолжает предосудительные знакомства, но в организации определенного положения не занимает». Примечательно, что в этих отчетах фигурирует и Гурвич Георгий Давыдович, 17 лет, сын кандидата коммерческих наук, который был участником кружка учащихся, но арестован все же не был. Отметим, что во всех отчетах полицейских наблюдателей возраст подростков-гимназистов завышен на 2–3 года – ставшему впоследствии известным социологом Георгию Гурвичу было на тот момент всего 14.

Непрекращающиеся предосудительные контакты привели к тому, что 23 апреля 1908 г. Александр Койре был вновь арестован в ходе ликвидации партийной ячейки эсеров в Ростове-на-Дону, после чего был выслан за пределы Ростовского Градоначальства (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 238. Д. 9 ч. 14. Л. 85). Паола Замбелли высказывает предположение, что Александр Кой-ре был выслан из Ростова уже после первого ареста, поэтому его пребывание в городе было незаконным [14], но в полицейских документах нет никаких указаний, подтверждающих эту гипотезу.

Семья перебралась в Одессу, к родственникам матери, Екатерины Левиной. Август и сентябрь Александр провел в Нижнем Новгороде у своего отца, который находился там по делам Русского Общества колониальной торговли, затем опять вернулся в Одессу. Паола Замбелли цитирует документ Одесского комиссариата полиции от 26 июля 1908 г., в котором говорится, что «А. Койре отбыл в Нижний Новгород» [14, p. 119]. А к делу, по которому проходил Кой-ре, приложена записка начальника нижегородского губернского жандармского управления в Департамент Полиции от 24 сентября 1908 г. за №10348, где указывается, что «привлеченный при Донском Областном Жандармском Управлении к дознанию по обвинению в преступлении, предусмотренном 1 ч. 126 ст. Угол. Улож. и отданный под залог 3000 руб., сын С.-Петербургского купца (бывший воспитанник Ростовской на Дону мужской гимназии) Александр Владимиров Койре из гор. Нижнего Новгорода выбыл на жительство в гор. Одессу» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 204. Д. 8263. Л. 44). Паола Замбелли ошибочно предполагает, что Александр Койре не был в Нижнем Новгороде, а уже в августе 1908 г. выехал за границу, отправившись сначала в Париж, где проживала семья сестры его матери, вышедшей замуж за Якова (Жака) Лебединского, а потом в Геттинген.

Гимназию Койре уже закончил и, вероятно, поступил на учебу в Новороссийский Университет. Все это время он был под постоянным контролем полиции. Следствие по делу было завершено в конце сентября 1908 г. и передано окружному прокурору в г. Таганрог. Поскольку Ростов-на-Дону находился на особом положении и в нем действовали законы военного времени, то дела, проходящие по «революционным» статьям, должны были рассматриваться не гражданским, а военным судом. Поэтому таганрогский окружной прокурор передал дело в декабре 1908 г. в Одесский военный суд, в ведомстве которого находился Ростов и вся Донская область (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 173. Д. 15 ч. 17. Л. 113). 8 мая 1909 г. дело Варухи, Мана-севича, Добаронова и Койре было рассмотрено выездной сессией Одесского военного суда в г. Новочеркасске, и был вынесен приговор, по которому Варуха и Манасевич были отправлены на каторгу, а Добаринов и Койре оправданы: «8 мая 1909 г. Судили мещан Варуху, Манасевича, Добаринова и сына купца Койра за принадлежность к сообществу предусмотренному 1 ч. 102 ст. Уголовного Уложения.... Тимофей Добари-нов и Александр Койра оправданы по недоказанности обвинения» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 206. Д. 3 ч. 14. Л. 130 об.). Особо отметим, что в этих документах Александр проходит под фамилией «Койра». Соответственно, на эту фамилию была заведена и личная карточка в каталоге Департамента Полиции, что затрудняет обнаружение этого документа. Когда в 1913 г. в Департамент Полиции поступает запрос от канцелярии Хер- сонского Губернатора о неблагоприятных сведениях, «компрометирующих политическую благонадежность студента Парижского Университета Александра Вольфовича Койре», Департамент вынужден ответить, что дело гимназиста Койре было передано в суд, «но чем таковое окончилось сведений не имеется» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 173. Д. 15 ч. 17. Л. 110–114).

Благополучный исход этого дела не смог вычеркнуть из жизни тот стресс и напряжение, которые пережила семья Койре за эти месяцы. Через две недели после окончания суда в Ростове в возрасте 50-ти лет умирает отец, Вольф Койре [14, p. 121] (По данным архива КГБ, на который ссылается Замбелли, смерть наступила 20 мая 1909 г.). Спустя несколько дней в Одессе прошли торжественные похороны, в которых приняли участие многие уважаемые члены еврейской общины, коммерсанты, банкиры и представителей еврейских благотворительных обществ (см.: [4]). Мать Александра намного пережила своего мужа: она умерла в 1943 г. в оккупированном Париже, куда в 1920-е гг. перебралась вся семья Койре.

Обнаруженные нами документы, в особенности те, которые касаются судебного процесса, позволяют разрешить еще один давний спор: когда же именно Александр Койре стал студентом Геттингенского Университета и вошел в число учеников и последователей Эдмунда Гуссерля. На этот счет существовали разные мнения. Так, Карл Шуман, подробно исследовавший связи Койре с феноменологическим движением, утверждал, что Койре покинул Россию в 1908 г., отправившись сначала в Париж, а потом в Геттинген (он ссылается на письмо Койре Шпигельбергу от 10 августа 1956 г.) [10, p. 150]. Шуман, однако, указывает, что «точные сроки пребывания Койре в Геттингене установить невозможно» [10, p. 150]. Можно лишь предположить, что Койре начал учебу в Германии не ранее осеннего семестра 1909 г., поскольку самые ранние академические записи, находящиеся в его архиве, датированы 1909/1910 учебным годом. С другой стороны, Паола Замбелли неоднократно высказывала мнение, что Койре действительно покинул Россию в 1908 г., но пробыл в Париже недолго, а уже осенью отправился в Геттинген. Ее гипотеза основывается на одном письме Койре, в котором он называет себя учеником Минковского. Минковский, который работал в Геттингене, умер в январе 1909 г. [12, p. 308], поэтому Койре мог быть его учеником, только если он был в Германии уже в 1908 г. Но в свете обнаруженных документов кажется совершенно невероятным, что Александр Койре, находящийся под постоянным надзором полиции, мог беспрепятственно выехать за границу до окончания следствия. А тот факт, что суд проходил в первой половине 1909 г. и закончился благоприятным для Койре приговором, свидетельствует о том, что подсудимый не был в бегах, а провел первые месяцы 1909 г. в России. Следовательно, нет никаких оснований предполагать, что Александр Койре прибыл в Геттинген ранее осеннего семестра 1909 г.