Раздел виртуального имущества при разводе

С переходом к цифровой экономике имущественные отношения супругов стали включать в себя не только традиционные материальные объекты, такие как недвижимость, транспортные средства и банковские вклады, но и активы, существующие исключительно в цифровой форме. Это могут быть криптовалюты, профили в социальных сетях, внутриигровые предметы и другие виртуальные активы, которые обладают экономической ценностью и могут быть объектами имущественных прав. В связи с этим возникает вопрос: как квалифицировать и разделить подобные активы при разводе супругов?

В.С. Левинзон и Р.К. Митин виртуальным имуществом называют «существующие в электронном виде, индивидуально определенные (имеющие собственный код) данные, обладающие определенной стоимостью, способностью участвовать в гражданском обороте и принадлежащие конкретному лицу» [1]. Важной особенностью виртуального имущества является отсутствие у него физической формы, однако экономическая и правовая ценность таких объектов зачастую приравнивается к стоимости материальных активов. Виртуальное имущество включает в себя различные виды объектов: криптовалюты, цифровые финансовые активы, виртуальные игровые предметы и аккаунты, контент и подписки в социальных сетях, а также NFT -уникальные токены, обеспечивающие права на владение цифровыми объектами. Несмотря на цифровую природу, такие активы приобретают всё большую экономическую значимость и вовлекаются в широкий спектр гражданско-правовых отношений.

Современное российское законодательство пока не содержит специальных норм, регулирующих правовой статус виртуальных активов в контексте раздела имущества супругов. Это приводит к правовой неопределённости и вызывает трудности как при квалификации таких активов, так и при их оценке и разделе в судебном порядке [2]. Недостаток чёткой правовой регламентации и отсутствие методик оценки виртуальных активов требуют особого подхода и разработки новых правовых механизмов, способствующих справедливому и эффективному разрешению возникающих споров.

Особенно остро вопрос правового регулирования встает в отношении игровых предметов и аккаунтов в онлайн-играх, а также аккаунтов в социальных сетях, которые, с одной стороны, обладают значительной экономической ценностью для пользователей, а с другой - формально регулируются исключительно условиями пользовательских соглашений платформ. В соответствии с этими соглашениями платформы часто наделяются значительными правами на распоряжение виртуальными активами, что приводит к ограничению прав пользователей. В результате пользователи лишаются возможности полноценно распоряжаться своими цифровыми активами, что порождает многочисленные правовые коллизии.

Одной из основных проблем, связанных с разделом виртуальных активов при разводе, является их правовая квалификация. Семейный кодекс Российской Федерации не дает четкого ответа на вопрос о том, могут ли виртуальные активы быть отнесены к совместно нажитому имуществу. В юридической практике пока не выработан однозначный подход к квалификации криптовалют, виртуальных предметов или аккаунтов в онлайн-сервисах как имущественных объектов, подлежащих разделу между супругами. Это приводит к тому, что суды вынуждены самостоятельно интерпретировать правовую природу таких активов, что создает неоднородность судебной практики.

Например, дело № 2-4513/2020 (Московский областной суд) [3]. В этом деле один из супругов требовал раздела внутриигровых предметов, таких как редкие виртуальные артефакты и игровой аккаунт, которые имели значительную экономическую ценность. Однако суд отказался делить эти активы между супругами. Основной причиной было то, что не удалось доказать фактическую материальную ценность этих объектов для семьи. Суд постановил, что виртуальные игровые предметы, хотя и могут иметь ценность для конкретного пользователя, не всегда имеют объективную экономическую значимость, если это не было продемонстрировано в ходе судебного разбирательства. В другом деле, рассмотренном Ленинским районным судом г. Иркутска (дело № 2-216/2020), предметом спора стали виртуальные предметы, приобретенные в онлайн-игре [4]. Суд признал эти активы совместно нажитым имуществом и назначил компенсацию одному из супругов. Подобные примеры демонстрируют, что российская судебная практика уже сталкивается с вопросами, связанными с цифровыми активами, однако отсутствие законодательной базы создает значительные сложности при вынесении решений и процесса доказывания.

Кроме того, важной проблемой является оценка стоимости виртуальных активов. В отличие от традиционных объектов собственности, таких как недвижимость или автомобили, для которых существуют установленные методы оценки, цифровые активы, осо- бенно криптовалюты, подвержены значительной волатильности. Их рыночная стоимость может резко меняться в течение короткого промежутка времени, что усложняет задачу суда по определению справедливой стоимости этих активов на момент раздела [5]. Например, криптовалюта, стоимость которой на момент начала судебного разбирательства может быть одной, через несколько месяцев может значительно вырасти или упасть в цене, что влечет за собой проблемы с определением ее доли при разделе имущества. В деле № 2-3256/2018, рассмотренном Кировским районным судом г. Казани, возник спор о разделе криптовалюты, приобретённой в период брака [6]. Суд признал криптовалюту совместной собственностью супругов, однако столкнулся с проблемой определения её стоимости, что вызвало значительные затруднения из-за колебаний курса криптовалюты.

Дополнительную сложность представляет вопрос доступа к цифровым активам. Для контроля над криптовалютами и другими виртуальными активами необходимы специальные коды доступа, которые могут быть известны только одному из супругов. В случае уклонения от раскрытия информации о таких активах или отказа предоставить к ним доступ исполнение судебных решений оказывается затруднительным. Такая ситуация порождает необходимость разработки правовых механизмов, позволяющих обязать стороны предоставлять информацию о наличии и состоянии виртуальных активов, а также обеспечить возможность их справедливого раздела [7].

Международная практика также свидетельствует о сложностях правового регулирования виртуальных активов. В Соединенных Штатах Америки криптовалюты и другие цифровые активы рассматриваются как имущественные объекты, подлежащие разделу при разводе. Примером может служить дело In Re Marriage of Turner, в котором суд обязал супругов разделить криптовалютные активы [8]. Однако основная трудность заключалась в их оценке и обеспечении доступа к криптокошелькам. Аналогичные проблемы наблюдаются и в правоприменительной практике европейских стран [9]. В Германии криптовалюты также признаются имущественными объектами, но суды сталкиваются с проблемой их справедливой оценки на фоне высокой волатильности. Во Франции с 2019 года криптовалюты официально признаны объектами имущественных отношений, что позволяет учитывать их при разделе имущества, хотя судебная практика в этой сфере только начинает формироваться.

В связи с вышеизложенным для решения вопросов, связанных с разделом виртуальных активов в российской правовой системе, требуется внести изменения в действующее законодательство. В частности, необходимо закрепить правовой статус цифровых активов в Семейном и Гражданском кодексах РФ и предусмотреть специальные нормы, регулирующие их раздел при расторжении брака. Также важно разработать стандартизированные методы оценки виртуальных активов, чтобы обеспечить справедливый и прозрачный механизм их распределения. Кроме того, необходимо предусмотреть механизмы раскрытия информации о цифровых активах, обеспечивающие исполнение судебных решений по их разделу. Внедрение обязательного раскрытия информации о криптовалютных кошельках и других цифровых активах позволит минимизировать риски, связанные с их сокрытием одной из сторон.

Таким образом, виртуальное имущество становится неотъемлемой частью семейных имущественных отношений, и его раздел при разводе представляет собой новый вызов для правоприменительной практики. Хотя законодательство еще не адаптировано к новым условиям, суды начинают формировать подходы к решению этих вопросов. Важно, чтобы в дальнейшем правовые нормы учитывали специфику виртуальных активов и предоставляли эффективные инструменты для их оценки и раздела. В то же время, актуальной остается проблема доказательства наличия виртуального имущества и необходимости его учета при разделе.