Реализация принципа аналогии в языковом оформлении функциональной структуры типовых событий

Принцип аналогии относится к числу универсальных принципов отражения фактов, явлений, событий в виде их прототипов, моделей, проекций. На важность этого принципа, универсальность его применения указывает отражение понятия аналогии в дефинициях философского, логического и лингвистического словарей. Поэтому выявление в инвариантах пропози-тивных знаков следов действия принципа аналогии [2, с. 8], названного в наших более ранних работах симметричным проецированием функциональной структуры событий на инвариант пропозитивно-го выражения [3, с. 121 – 125; 4, с. 35 – 37], мы считаем весьма важным и новым в системном описании закономерностей формирования пропозитивных знаков пропо-зитивного номинанта как означающего соответствующего событийного означаемого [2, с. 6 – 9].

Важность соотнесения описания фактического материала с фундаментальными интегративными принципами не только самой лингвистики, но и семиотики, логики и философии поднимает любое исследование на высокий теоретический уровень. В том случае, когда обнаружение этих принципов, как это было в на- шем случае, исходит не из теоретических работ известных ученых, а из конкретного материала и глубокого осмысления причин действия принципов комбинаторики, категоризации, концептуализации, когда при этом проверяется регулярность действия принципов и закономерностей в идентичных условиях, они воспринимаются уже как принципы и закономерности формирования любых конструктов пропозитив-ного уровня. Поиск и нахождение для аргументации своих теоретических положений мнений солидных ученых данной области исследования, смежных и интегративных областей теоретического знания – это уже, как нам представляется, этап подтверждения адекватности своих собственных теоретических выводов.

Философский словарь определяет аналогию как «соответствие элементов, совпадение ряда свойств или какое-либо иное отношение между предметами (явлениями и процессами), дающие основание для переноса информации, полученной при исследовании одного предмета – модели, на другой – прототип» [9, с. 26]. Философский словарь вполне справедливо отмечает важную эвристическую роль аналогии в науке, в научных открытиях (Там же).

Логический словарь видит в аналогии «подобие, сходство предметов в каких-либо свойствах, признаках или отношениях» [1, с. 36].

Лингвистами действие принципа аналогии обнаруживается в многоуровневой системе систем – языке [5: 31]. Ф. де Сос-сюр называет аналогию одновременно и принципом, и явлением [8, с. 197, 199]. Мы находим такую интерпретацию аналогии вполне логичной и теоретически объяснимой.

На наш взгляд, процесс обнаружения аналогии или конструирования, моделирования по аналогии связан с парадигматическим планом, планом языка, а с позиций когнитивной лингвистики – с соотношением между языковым сознанием номинатора, воспринимающего внеязыковые события – номинаты, и его языковой компетенцией. Языковая компетенция номинатора в этом плане состоит в умении найти функционально аналогичное инвариантное пропозитивное выражение категориального значения номината.

Действие в языке принципа аналогии имеет следствием регулярную воспроизводимость образца в его инварианте. В нашем случае таким образцом, прототипом является номинат, функциональная структура которого воспроизводится в номинанте.

Во внутриязыковом плане действие принципа аналогии проявляется в образовании вторичных значений по определенным семантическим алгоритмам. Ф. де Соссюр поэтому связывает использование принципа аналогии с деривативными процессами в языке. С позиций языкового и речевого мотивированного словообразования аналогия Ф. де Соссю-ром интерпретируется как «явление целиком грамматическое и синхроническое» [8, с. 200], потому что, по его мнению, «в явлении аналогии все грамматично» (Там же, с. 199). Регулярное воспроизведение одной пропозитивной модели семантически мотивировано: оно используется в применении «к таким группам слов, в которых обнаруживаются однотипные значения» [11, с. 16].

Часто лингвисты даже в фундаментальных работах не упоминают действие принципа аналогии, когда исследуют проблемы инвариантности, полисемии, связанной с семантической деривацией первичных значений, формирования синтаксической структуры на основе единых закономерностей синтаксической комбинаторики. И даже те ученые, которые в словарных статьях отражают понятие аналогии, часто не развивают идею принципа аналогии дальше общих дефиниций.

Д.Н. Шмелев относится к тем лингвистам, которые конкретизируют использование принципа аналогии в языковых процессах. Интерпретируя особенности номинативного процесса, он видит своеобразное использование принципа аналогии, в частности, в полисемии в виде регулярных моделей вторичных значений лексем, сформированных, например, по метонимическому алгоритму переименования их первичных значений. Проявление аналогии в регулярной воспроизводимости одной модели семантической деривации означает, в понимании Д.Н. Шмелева, «последовательный охват определенной группы слов общей формулой семантического переноса» [11, с. 16].

Семантический аспект использования принципа аналогии оказывается весьма продуктивным, т.к. его применение позволяет номинатору систематизировать моделирование процесса означивания однотипных денотатов. В нашем случае установление определенной регулярности действия данного принципа одновременно дает возможность и реципиенту наиболее экономично декодировать симметричное оформление инвариантов событийно-пропозитивных знаков [5, с. 31 – 32; 10, с. 150 – 160].

Принцип аналогии используется номинатором при синтаксическом оформлении отражаемых в номинантах событийных отношений, когда необходимо прямо и функционально адекватно означить ядер-ную основу наблюдаемых событий и обеспечить многоуровневую языковую аналогию: Малыш спит. Ребенок плачет. Девочка моет тарелку. Мальчик идет в школу. Мальчик в школе. Мужчина ставит машину в гараж. Бабушка дает внуку яблоко . Le bébé dort. L’enfant pleure. La fillette lave l’assiette. Le garçon va à l’ecole. Le garçon est à l’école. L’homme met la voiture au garage. La grand-mère donne une pomme à son petit-fils.

Это имеет место в пропозитивных номинантах и при формировании синтаксических структур с несвободным сочетанием слов. Функциональное синтаксическое оформление категориальных синтаксических отношений в пропозитивных номинантах с несвободными сочетаниями слов осуществляется номинатором (говорящим) по аналогии с синтаксическими структурами со свободным сочетанием слов идентичного функционального содержания: дать конфету / дать приказ, дать совет; бросить мяч / бросить вызов, бросить взгляд; поймать рыбу / поймать взгляд; donner un bonbon / donner un ordre, un conseil; couper le pain / couper le silence; jeter la bal-le / jeter le regard.

Столь же продуктивно действие принципа аналогии в лексической экспликации функционально идентичных событийных отношений. При речевом воспроизведении отраженных языковым сознанием номинатора процессов идеального характера используются те же глагольные лексемы, которые в своем инварианте передают значение функционально идентичного материального процесса: Мать дает конфету дочери. / Отец дает совет сыну. Офи- цер отдает приказ солдату. Мальчик бросает другу мяч. / Судьба бросает ему вызов. Рыбак поймал большую рыбу. / Он поймал взгляд прекрасной незнакомки. La mère donne un bonbon à sa fille. / Le père donne un conseil à son fils. L’officier donne un ordre au soldat. La cuisinière a coupé le pain. / Une voix a coupé le silence. Un cri a coupé le silence.

Регулярность воспроизведения языковым сознанием функциональных синтаксических структур в форме пропозитивных номинантов разной степени функциональносемантической усложненности связана с когнитивно-концептуальной и языковой компетентностью номинатора картирования событий [6, с. 37; 10, с. 32].

Осознание аналогии при усвоении своего родного языка, а впоследствии и иностранных языков сначала помогает примитивному (аналоговому, инвариантному) воспроизведению идентичных в функциональном плане структур. По этому поводу можно привести слова Е.С. Кубряковой о том, что «применение аналогии означает использование в речевой деятельности структурного образца и создание на его основе новых единиц» [5, с. 31].

На первом этапе речетворческой деятельности в этом плане номинатор обучается формированию функциональносинтаксических структур с функциональной и позиционной симметрией конститу-ентов пропозитивных знаков (пропозитив-ных номинантов) по отношению к отражаемым событиям [3, с. 121 – 125]. В примерах Бабушка посылает письмо внуку. La mère donne un bonbon à sa fille воспроизводится типовое событие адресации в его референциально зримом и прямом инвариантном синтаксическом и лексическом выражении. К такому же уровню номинации относится и означивание типового события каузации в пропозитивных номинантах Рыбак поймал большую рыбу. La cuisinière a coupé le pain. Когда речь идет о воспроизведении функционально-синтаксических структурных образцов с одинаковым событийным отношением между конститу-ентами, номинатор для формирования более высокого уровня речевой синтаксической и концептуальной событийной компетентности может и должен быть обучен речевым механизмам языковых трансформаций.

Существование аналогии позволяет избежать хаоса в языке, иметь научную тео- рию, нормативную грамматику. Объективное существование принципа аналогии в реальной системной действительности позволяет языковой личности применять этот принцип в креативной номинативной деятельности. Аналогия, связанная с регулярностью, воспроизводимостью, прогнозируемостью, деривационными отношениями между образцом и дериватом, позволяет соотносить аналогию с моделированием [9, с. 26].

Универсальность явления аналогии как в самой окружающей нас действительности, так и, соответственно, в ее отражении в системах разных наук о мире позволяет познавать мир категоризованно, системно, делает возможным осуществлять моделирование по определенным существенным признакам, на основе одних познанных фрагментов реальной действительности, других ее фрагментов, воспринимаемых как аналогичные [3, с. 121 – 125].

Таким образом, аналогия проявляется при воспроизведении семантической, функциональной структуры событийных отношений, отраженных в языке в знаках пропозитивного оформления (пропозитив-ных номинантах). Во внутриязыковом плане аналогия используется как системное средство деривации по той или иной структурной, функционально-семантической или семантико-грамматической модели. Соответственно во внутриязыковом аспекте аналогия позволяет номинатору наиболее экономно и адекватно осуществлять лингвокреативную деятельность, а реципиенту – ценой меньших усилий осуществлять декодирование получаемой информации.

Объективно существующее явление аналогии в иерархической организации системного мира позволяет, при нахождении ее новых существенных признаков в организации подсистем материального и идеального мира, переходить в другую систему научных или наивных парадигм. В этом случае уместно вспомнить слова Ф. де Сос-сюра об аналогии как явлении и «психологического характера» [8, с. 199].

Теоретические данные о влиянии принципа аналогии на выражение функциональных событийных отношений, отражаемых языковым сознанием, используются при обучении речевому пропозитив-ному выражению на родном или иностранном языке.

Учитывая особенности генезиса перехода языкового сознания от однословных синкретических пропозитивных номинантов к расчлененной репрезентации событий [6, с. 37; 7, с. 143 – 207], обычно авторы учебников начального этапа обучения связной речи на родном или иностранном языке начинают с формирования речевого воспроизведения наименее структурированных событий: например, со статического событийного отношения идентификации предмета: Это стол. Это стул. Это дом. C’est une table. C’est une chaise. C’est une maison . Затем происходит обучение формированию номинантов функционально все более структурированных событий: Мальчик читает книгу. Le garçon lit un livre . Мама покупает книгу дочери. La mère achète un livre à sa fille. В этом случае принцип аналогии сочетается с принципом последовательности.